— А где масло, дядя Нанди? — спросил Оджо.

Дядя Нанди выглянул из окна, погладил свою длинную бороду, потом посмотрел на юного жителя Страны Жевунов и сказал, покачав головой:

— Нету.

— Нет масла? Плохо. А как насчет джема? — осведомился Оджо, встав на табуретку, чтобы лучше видеть полки буфета.

Но дядя Нанди снова покачал головой:

— Вышел.

— И джема тоже нет? И пирогов нет, и яблок, и варенья? Один только хлеб остался, да?

— Да, — сказал дядя, снова выглядывая в окно и поглаживая бороду.

Мальчик поставил табуретку у окна и сел рядом с дядей. Он медленно жевал сухой ломоть хлеба и думал.

— У нас во дворе не растет ничего, кроме хлебного дерева, — рассуждал он вслух. — И на нем всего две буханки, да и те неспелые. Дядя, скажи, почему мы такие бедные?

Старый Жевун обернулся и поглядел на Оджо. У него были добрые глаза, но он так давно не улыбался и не смеялся, что Оджо забыл, как выглядит веселый дядя Нанди. Вдобавок он говорил так кратко, как только было возможно, и племянник, который жил с ним без родителей, научился извлекать бездну смысла из одного-единственного слова.

— Почему мы такие бедные, дядя? — спросил Оджо еще раз.

— Отнюдь, — отозвался старик.

— Бедные, бедные! — не сдавался Оджо. — Что у нас есть?

— Дом.

— Да, но в Стране Оз у каждого есть крыша над головой. Что еще кроме дома у нас имеется?

— Хлеб.

— Я доедаю последний кусок созревшей буханки. А твою долю я отложил — она на столе. Можешь подкрепиться, когда проголодаешься. Но когда она кончится, что мы будем есть?

Старик зашевелился на стуле, но ничего не сказал и лишь покачал головой.

— Ну конечно, — продолжал Оджо, который был вынужден поддерживать разговор, потому что дядя Найди предпочитал отмалчиваться, — никто не умирает от голода в Стране Оз, только сама еда в рот не свалится, надо пойти и найти ее.

Старый Жевун снова беспокойно зашевелился и посмотрел на своего племянника так, словно его доводы вывели его из равновесия.

— Завтра утром мы должны оказаться там, где можно найти какую-то еду. Иначе нам станет совсем худо.

— Куда? — спросил дядя.

— Куда нам пойти? — переспросил племянник. — Ой, я не знаю. Это ты должен знать. Тебе так много лет, что ты, наверное, порядком попутешествовал. Я-то, сколько себя помню, всегда жил с тобой здесь, в этом маленьком круглом домишке с садиком и густыми лесами вокруг. Я не видел ничего, кроме густых лесов вокруг и вон той большой горы на юге, где живут, по слухам, Стреляющие Головы, которые никого не пропускают, и второй горы, на севере, где, говорят, никто не живет.

— Живет, — поправил племянника дядя.

— Ах да, там живет одна-единственная семья. Кривой Колдун, доктор Пипт, и его жена Марголотта. Ты как-то мне о них рассказывал. У тебя на это ушел целый год. Они живут на вершине горы, а по другую ее сторону находится красивая и плодородная Страна Жевунов. Глупо, что мы с тобой вынуждены жить одни в этом большом лесу, да?

— Да, — сказал дядя.

— Так давай посетим Страну Жевунов и поглядим на тех, кто ее населяет. Говорят, там живут хорошие и веселые люди. Мне надоел один сплошной лес. Я бы с удовольствием посмотрел на что-то еще.

— Мал, — сказал дядя.

— Теперь я не такой маленький, как прежде, — отвечал мальчуган. — Я могу идти по лесу далекодалеко и не отстану от тебя. У нас в саду не растет больше ничего съестного, и нам все равно надо найти себе пропитание.

Некоторое время дядя Найди молчал. Затем он закрыл окно и повернулся на стуле спиной к стене. Солнце уже спряталось за верхушки деревьев, и стало холодать.

Вскоре Оджо зажег камин, и в нем, весело потрескивая, разгорелся огонь. Бородатый старик и маленький мальчик долго сидели у огня в молчании. Они размышляли. Когда за окном совсем стемнело, Оджо сказал:

— Доедай хлеб, дядя, и пошли спать.

Но дядя Нанди не стал есть хлеб. И спать тоже не пошел. Его племянник уже сладко спал на своей кровати в углу, а старик все сидел у огня и думал.