31

К середине июня мы завершили работу в Чупан-Я.

Двадцать три комплекта останков вернулись к семьям. Селение торжественно похоронило своих мертвых. Многие плакали, но при этом вздохнули с облегчением. Из Оклахомы прилетел Клайд Сноу, команда ФСАГ присутствовала в полном составе. Все чувствовали, что немало потрудились. Мы исполнили задуманное: сумели зажечь во тьме хотя бы спичку.

Но тьмы было слишком много. Я думала о сеньорах Эдуардо и де ла Альде, об их дочерях.

Думала о притеснении, жадности, психопатии. О хороших людях, ушедших навсегда.

Гектор Лукас, Мария Цукерман и Карлос Висенте были мертвы. Хорхе Серано и Мигель Анхель Гутьерес – в тюрьме.

Матео и Элена составляли полный отчет о событиях в Чупан-Я.

Быть может, кто-то все же поплатится за жестокость.

Во времена президентства генерала Эффраина Риоса Монтта, в 1982–1983 годах, были уничтожены сотни селений, убиты тысячи людей. В июне 2001 года жертвы резни подали иск о геноциде против генерала Монтта, ныне главы конгресса Гватемалы. Суд столкнулся с серьезными препятствиями. Хочется надеяться, что некоторые из них мы устранили.

Пятнадцать минут одиннадцатого, двадцать первое июня. Первый день лета в Северном полушарии.

Бросив в чемодан последние туалетные принадлежности, я окинула взглядом комнату. Небольшой платок, который я купила на рынке в Чичикастенанго, все еще висел над кроватью, где я его прикрепила. Сняв ткань, я взглянула на нее еще раз.

Кабавиль часто встречается на текстильных изделиях майя. «Каба» означает «два», «виль» – «голова». Миф гласит, что двухголовая птица может видеть днем и ночью, вдали и вблизи. Это символ настоящего и будущего, далекоидущих и кратковременных планов. Он воплощает в себе союз человека и природы.

Я сунула кабавиль в чемодан.

Также он воплощает союз мужчины и женщины.

Я провела немало ночей, размышляя о своем союзе с мужчиной. Если точнее – с двумя.

Райан больше не возвращался к теме, которую затронул у больничной койки. Может, мое выздоровление успокоило его, а может, весь наш разговор просто мне привиделся. Но Эндрю предложил провести вместе отпуск.

Галиано тоже хотел увезти меня куда-нибудь.

Я знала, что начинаю походить на свое фото в паспорте. Мне требовался отдых.

И еще я знала, что в личной жизни иду по дороге в никуда – то есть стою на месте.

Я приняла решение.

Опыт – крайне ценная вещь. Он позволяет осознавать ошибки, когда мы повторяем их.

Совершала ли я ошибку?

Если не попытаться, никогда не узнаю. Отчаянно хотелось вновь разжечь в себе счастье, и я делала для этого все возможное, но боялась неудачи. На этот раз работа изранила мою душу как никогда прежде, и я знала, что выздоровлю не скоро.

Каждый раз, когда думала о сеньоре Ч’и’п, я ощущала внутри чудовищную пустоту.

Зазвонил телефон.

– Я в вестибюле.

Голос его звучал куда легкомысленнее, чем за несколько недель до этого.

– Только что закончила собираться.

– Надеюсь, ты не думаешь ни о чем, кроме песка и солнца.

– Беру с собой все, что нужно.

– Готова?

О да! Волосы мои сверкали так, что могли ослепить любого. На мне был открытый сарафан и сандалии. А еще – трусики и бюстгальтер «Секрет Виктории».

Плюс к этому тушь для ресниц и румяна.

Я была готова.