Глава 28
Черное озеро
На нижней ступени спиральной лестницы Уайльд споткнулся, налетел на Конан Дойла и чуть не сбил с ног.
– Ох, – причитал он, – я весь в пыли и паутине, кишащей пауками, а теперь еще пропахну трупным зловонием. Ужасная традиция – держать тела умерших в склепе. Когда я умру, пусть меня похоронят в цветущей оранжерее, а мои обожатели будут орошать ее слезами.
– Тихо!
Они напряженно вглядывались во мрак, пытаясь различить хоть что-нибудь. Вдалеке на землю упала крышка гроба. Кивнув в ту сторону, Конан Дойл схватил лампу, и они крадучись пошли на звук. Над открытым гробом нависала тень. Кто-то рылся в нем.
Шеймус Криган.
На соседней могильной плите стоял светильник. Спрятав раненую руку за жилет, Криган что-то искал.
– Все кончено, Шеймус, сдавайтесь!
Тот резко обернулся и поднял револьвер. Под мышкой простреленной руки он сжимал ворожейное зеркало.
– Нет, вы меня не остановите; после стольких лет я наконец достиг цели.
– Какой? Вы хотите погибнуть?
– Мэрайя поможет, у меня ее зеркало.
– Мэрайя?
Шеймус Криган стоял, накренившись в сторону.
– Мэрайя говорила не только с Хоуп, – грустно усмехнулся он. – Она приказала мне запереть леди в зеркальной комнате. Потом пообещала, что, если я убью последнюю наследницу, ее проклятие завершится; она вернется во плоти, и я, сын служанки, стану лордом и буду вместе с ней управлять имением Тракстон.
– Управлять имением вместе с мертвой ведьмой? – повторил Уайльд.
– Мне все равно, кто моя невеста, ангел с неба или демон из ада, если я пью из хрустальных бокалов и ем из золотых тарелок.
– Шеймус, вы потеряли много крови. Доверьтесь мне, пока я еще могу помочь.
– Чтобы вы отправили меня на виселицу? – спросил он мрачно.
Затем вскинул руку и выстрелил. Пуля отрикошетила от каменной плиты у ног Дойла и Уайльда, и щебень полетел во все стороны.
Шеймус убежал вглубь склепа.
– Скорее, Оскар. Он истекает кровью, напуган и растерян. Силы скоро покинут его. И склеп изменился со времен его детства. Выхода там уже нет.
Друзья поспешили за прыгающим огоньком лампы. Шаги эхом отдавались от стен, старые кости летели в стороны из-под ног, когда они достигли самых древних и мрачных ярусов склепа. Наконец Дойл с Уайльдом увидели Шеймуса на краю черного озера.
– Меня загнали в угол, как крысу, – произнес он сдавленным голосом, глядя на вздымающуюся поверхность.
– Сдайтесь добровольно, – мягко предложил Конан Дойл, – тогда вы сможете избежать виселицы.
Шеймус Криган обернулся. Он и не думал огорчаться, напротив, его разобрал смех. Он поднял револьвер и прицелился в преследователей:
– Я не сдамся двум таким идиотам, как вы. Мне суждено стать хозяином имения Тракстон. Так сказала Мэрайя.
– Вы заблуждаетесь, скоро силы покинут вас…
– Нет! – Дикий крик заполнил весь склеп, его всего трясло. – Это вы заблуждаетесь, мистер умник Конан Дойл! В двадцать два года я уехал из Ирландии и вернулся в Лондон. Необразованный юнец, без каких-либо связей, ни гроша за душой. Мне оставалось только податься в помощники к бродячему гипнотизеру. Он держал меня за тупого Мика, мальчика на побегушках. Однако я затаился, постепенно научился всему, украл его идею и пошел своей дорогой. Потом начались фальшивые сеансы. Горюющие родственники охотно расставались с денежками, лишь бы еще разок поговорить с усопшим. Их утешала мысль, что жизнь не заканчивается у кладбищенских ворот.
Он хохотнул, и Конан Дойл понял, кто ударил его по затылку и сбросил в гроб Мэрайи.
– Как низко, – сказал Уайльд.
Шеймус плюнул ему под ноги:
– Мне не повезло, подобно некоторым, родиться в обеспеченной семье, мистер Уайльд. Я тоже родом из Дублина, только с южного берега Лиффи, вы угадали. Мы оба из себя кого-то строим, так что не вам меня судить.
Черное озеро за его спиной клокотало и вздымалось, словно поднялся ветер.
– В роли медиума я заслужил доверие публики. Однажды на фальшивом сеансе я вызывал духа-наставника. Как вы думаете, кто им оказался? Мэрайя Тракстон. Она вспомнила зеркальную комнату. Пообещала: если разыщу Дорогу висельников, откопаю гроб, развяжу ей руки, то стану хозяином имения Тракстон. Только нужно избавиться от наследницы – тогда проклятие Мэрайи исполнится и она воскреснет во плоти.
Шеймус истерически рассмеялся; он едва стоял на ногах, с трудом удерживая револьвер. Конан Дойл покосился на друга, словно спрашивал: «Может, схватим его?» Уайльд предостерегающе покачал головой.
– Убийство Хоуп Тракстон следовало подстроить в людном месте, чтобы не навлечь на себя или на мою мать подозрений. Как-то я наткнулся в «Стрэнде» на рассказ о блестящем детективе-консультанте. Автор писал о раскрытии преступлений с такой фантазией, что лучшего убийцы было не найти. Парадокс, да и только. Когда вы оказались невосприимчивы к гипнозу, я решил – все пропало. Тут снова вмешалась судьба. Конан Дойл оказался столь любезен, что предоставил мне на блюдечке орудие убийства и исполнителя – своего друга Оскара Уайльда, самый удобный объект для внушения. Вариант беспроигрышный – ни один суд не заподозрит меня. Это Уайльд выстрелил девушке в грудь при куче свидетелей.
– Она все еще жива, – спокойно заметил Конан Дойл.
Шеймус Криган вздрогнул, как от пощечины, и снова надел маску циника:
– Ложь. Я сам видел два дымящихся отверстия от пуль.
– Они задели только платье, а на коже ни царапины.
– Не может быть!
– Согласен, невозможно… без вмешательства сверхъестественных сил.
Взгляд Шеймуса дико заметался по склепу.
– Мэрайя? – произнес он так, будто получил под дых.
– Она не сдержала слово, Шеймус, обманула и вас, и Хоуп. Мэрайя – призрак, одержимый злобой, у нее одна цель – вредить живым. Откопав гроб и развязав ей руки, вы подписали себе приговор.
Черное озеро отступило, как будто сглотнуло, а затем срыгнуло газом, взметнув фонтан мелких брызг противной слизи, которые упали прямо на людей.
Шеймус как-то неуверенно рассмеялся:
– Еще одна гениальная выдумка, доктор Дойл? На этот раз вы просчитались.
Он вытер смоляные капли с лица здоровой рукой.
– У меня осталось три пули, а вас только двое. – Он прицелился в Конан Дойла, рука жутко тряслась. – Проклятие Мэрайи исполнится.
Черное озеро изрыгнуло большой пузырь газа и набежало кипящим прибоем к ногам Шеймуса. Он качнулся, стараясь удержать равновесие, но волна сбила его с ног. Револьвер выскользнул и со стуком упал на каменные плиты, ворожейное зеркало откатилось в сторону. Молотя воздух руками, Криган с громким всплеском рухнул в озеро. На доли секунды погрузился в пучину, вынырнул, задыхаясь и отплевываясь, к рукавам его липла черная грязь. Вся эта жижа вздымалась и бурлила, как будто каменного зверя тошнило от плохо переваренной пищи.
Напрасно друзья бросились к краю озера, они не могли дотянуться до Шеймуса. Оставалось только в ужасе наблюдать, как воронка засасывает его вниз головой; он захлебывался, пуская пузыри, пока не исчез совсем.
Невозмутимую гладь озера нарушила лишь струйка пузырьков. Все было кончено.
– Господи, – промолвил Конан Дойл, – как это ужасно.
– Да, – согласился Уайльд, – коричневые ботинки с белыми подошвами – полная безвкусица.
Они побрели обратно по наклонному полу склепа. Уайльд держал светильник, Конан Дойл – револьвер и зеркальце.
Лязгнул затвор дробовика. Друзья замерли.
Луч выхватил из мрака грозную фигуру миссис Криган. Предусмотрительно потушив свою лампу, она дожидалась в темноте с заряженным ружьем под мышкой.
– Вы убили моего Шеймуса?
Друзья переглянулись.
– Мы пытались остановить его, а потом он упал в озеро, – сказал Уайльд.
Ее глаза блестели от слез, рот угрюмо скривился.
– Проклятый дом забрал у меня все: молодость, любовь, надежду и единственного сына.
– А что вы взяли взамен? – спросил Конан Дойл без тени сочувствия. – Это вы столкнули леди Тракстон с лестницы.
Глаза кастелянши горели ненавистью.
– Она не любила его так, как я. Это я смогла родить ему сына, а она нет.
Конан Дойла поразила внезапная догадка:
– Леди Тракстон в то время ждала ребенка?
Миссис Криган выпучила глаза, плотно сжала губы.
Паутина лжи и убийств понемногу начала распутываться у шотландца в голове.
– Эдмунд Тракстон не пропал на болотах, верно?
– Ах вы, грязная английская ищейка. Закройте свой рот.
– Потом вы сговорились убить Хоуп Тракстон, – добавил Уайльд. – Наверняка ваша идея, а не Шеймуса.
– Говорят, исповедь спасает душу. Вот вам мое покаяние из обоих стволов. – Она снова прицелилась. – Отправляйтесь в ад следом за мной.
– Оскар, ложись! – крикнул Конан Дойл, и они бросились на каменный пол.
Оглушительный выстрел разорвал на куски прогнивший гроб. Сверху посыпался град из осколков костей и клочьев разложившейся плоти. Миссис Криган отшатнулась назад, с трудом удержалась на ногах и двинулась на своих врагов. Конан Дойл попытался поднять оброненный револьвер. Кастелянша подскочила к нему и наступила на руку. Черный зев ружья навис прямо над его лицом.
Теперь-то она не промахнется.
– Ступай за Шеймусом в озеро, – прошипела старуха.
Раздался выстрел.
Голова миссис Криган дернулась, зрачки расширились, из носа хлынула кровь. Глаза затуманились и сделались безжизненными, и кастелянша рухнула лицом на камни. Поднявшись на ноги, друзья увидели ее раздробленный затылок.
В ушах звенело от пальбы. Из тени кто-то скользнул к ним. Под светом лампы фантом обрел человеческий облик. Только лицо скрывала маска.
