Толпа начала собираться рано. Потоки людей направлялись в самую большую аудиторию кампуса Нью-Йоркского университета. Откровенно говоря, я не думал, что помещение окажется достаточно большим, чтобы вместить всех. Это был первый день давно запланированного симпозиума, своего рода Давосского форума для тех, кто занимается расследованием преступлений, включая и технических специалистов.

Эти люди приехали из двадцати стран, в их числе была даже делегация из двух человек, представлявшая полицейское управление Боснии. Они не говорили по-английски, но убедили свое начальство в том, что непременно должны здесь присутствовать. По общему мнению, эти двое замечательно проводили время в Нью-Йорке. Когда Брэдли пил свой кофе рано утром, боснийцы позвонили ему и кое-как объяснили, что хотели бы посетить это мероприятие и на следующий год, особенно если оно состоится в Лас-Вегасе.

Брэдли обратился к собравшимся со словами приветствия, кратко остановившись на опыте пережитого 11 сентября 2001 года, включая спасение парня в инвалидном кресле. Бен скромно умолчал о своей роли в этих событиях, но тем не менее получил изрядную долю аплодисментов. Это стало для него сигналом, чтобы представить доселе неизвестного публике коллегу, помогавшего Джуду Гарретту во многих расследованиях. Иными словами, на сцене появился я.

Благодаря Бэттлбо и его манипуляциям с базами данных я вновь стал Питером Кэмпбеллом. Испытывая трудности с собственной идентификацией, я спросил компьютерного гения во время визита к нему в «Старую Японию», возможно ли при дефиците времени сделать мою новую личность достаточно убедительной.

Бэттлбо кивнул:

– У нас есть одно гигантское преимущество: люди верят тому, что видят в базах данных. Они ведь не знают самого главного правила киберпространства: компьютеры не лгут, но на них умеют работать обманщики.

Я рассмеялся:

– Именно поэтому вы так искусны в своем деле? Вы лжец высшей пробы?

– Некоторым образом. Наверное, секрет в том, что я верю в альтернативные реальности и живу в одной из них. Полагаю, что все они – большая ложь. Я ни с кем еще не делился этими соображениями, но знайте: в честном сражении я одолею ваших дружков из ФБР или любого тайного агента. Видите ли, для них альтернативные реальности или киберпространство – это только работа. А я такой большой и некрасивый, что не питаю особых симпатий к реальному миру. – Он указал на стеллажи с жесткими дисками. – Моя жизнь в них.

– Забавно, – заметил я. – Вы отнюдь не показались мне большим и некрасивым. В моем представлении вы – японец. – По лицу собеседника я понял, как это важно для него. – И может быть, вы действительно самый лучший. Точно скажу вам одно: если у меня снова возникнут проблемы по части компьютеров, я обращусь за помощью только к вам.

Бэттлбо рассмеялся и допил свой чай.

– Ну что ж, тогда приступим?

К тому времени, когда я вышел из дома, направляясь на симпозиум, Питер Кэмпбелл успел окончить Чикагский университет. Он изучал медицину в Гарварде, а потом долгие годы помогал Гарретту в его расследованиях. Как и было задумано ранее, Кэмпбелл совершенно случайно обнаружил рукопись замечательной книги Гарретта. Питер имел доступ к педантично пополняемым картотекам шефа, и неудивительно, что издатель попросил именно Кэмпбелла, то есть меня, подготовить рукопись к публикации. В результате я теперь знал все дела, которые вел Гарретт, вдоль и поперек, словно расследовал их сам.

Представ в качестве Питера Кэмпбелла перед собранием своих коллег, я сразу же попытался найти нужный тон разговора. Поведал об отшельническом характере Гарретта, о том, что я был одним из немногих друзей этого человека, который вел двойную жизнь: все знали, что Гарретт служит в ФБР, но бульшую часть своей работы он выполнял для организаций, относящихся, как я стыдливо их обозначил, к «разведывательной сфере».

Я изложил суть нескольких расследований, подробно описанных в книге, и, когда почувствовал интерес аудитории, предложил задавать мне вопросы, чтобы обсудить упомянутые случаи. Поднялся шум. Все это мне даже начинало нравиться: стоя на сцене, испытываешь ни с чем не сравнимое чувство, когда собратья по профессии анализируют твою работу – нападают на тебя или хвалят. Словно читаешь собственный некролог.

В первом ряду сидела женщина в бирюзовой блузке, возглавившая атаку: она критически разбирала свидетельства, анализировала мотивы, задавала нелицеприятные вопросы. Эта дама обладала острым умом и весьма привлекательной внешностью: волосы естественного цвета, высокие скулы и смеющиеся глаза. Она заметила:

– Судя по некоторым деталям, автор книги не слишком-то любил женщин.

«Откуда она это взяла? Мне всегда казалось, что я неравнодушен к прекрасному полу».

– Напротив, – ответил я. – Более того, когда Гарретт осмеливался иметь с ними дело, женщины находили его очаровательным и даже – не побоюсь этих слов – сексуально привлекательным.

Она иронически прищурилась.

– Очаровательным, привлекательным, да еще и сексуальным? Как бы я хотела с ним познакомиться! – воскликнула моя оппонентка под громкие аплодисменты и одобрительные выкрики.

Я улыбнулся ей и в этот миг понял, что кое-чего достиг, пытаясь столько месяцев обрести нормальную жизнь: эта женщина настолько понравилась мне, что захотелось перекинуться с ней парой слов и попросить у нее номер телефона.

Почувствовав, что нужно сменить пластинку, я рассказал им о случае, который Джуд Гарретт, будь он жив, счел бы самым интересным. Короче говоря, я завел речь о дне, когда рухнули башни-близнецы, и об убийстве в гостинице «Истсайд инн».

– Бен Брэдли уже упоминал о человеке в инвалидном кресле, – сказал я. – Правда, он забыл сказать, что сам возглавил группу спасателей, которая вытащила этого парня из здания.

Все были потрясены. В зале наступило молчание, которое сменилось громом аплодисментов. Бен и Марси, сидевшая рядом с ним, изумленно уставились на меня. До этого момента они не знали, что мне известно о героизме Бена, но, думаю, теперь поняли, почему я все-таки согласился выступить на этой конференции.

– Боюсь, что он так и не обрел Иисуса, – сказала Марси мужу с притворным удивлением.

– Однако докопался до истины, еще раз показав, какой он замечательный мастер расследования, – заметил Брэдли, вынужденный с неохотой встать, чтобы приветствовать публику.

Когда овации стихли, я продолжил:

– Тот день был полон удивительными событиями. Бен участвовал лишь в одном из них. Еще раньше одна молодая женщина бежала на работу. Она опаздывала. Приблизившись к башням-близнецам, женщина увидела, как первый самолет врезался в здание, и поняла, что для всего остального мира она уже мертва: погибла там, в офисе, на своем рабочем месте.

И вновь Брэдли был ошеломлен – уже во второй раз за какую-то минуту. Я никогда раньше не делился с ним своей теорией. Бен даже недоуменно воздел руки к небу: мол, к чему он все это клонит?

Я ответил ему и всем собравшимся:

– Дело в том, что эта чудом спасшаяся женщина уже давно задумала убийство. А теперь потенциальная преступница обрела железное алиби: она была для всех мертва. И вот она идет сквозь весь этот хаос и ужас, чтобы найти место, где можно какое-то время пожить инкогнито. Это гостиница «Истсайд инн». Каждый раз, выходя из номера, она маскируется, и во время одной из таких прогулок берет в библиотеке книгу, наиболее полно описывающую, как убить человека, а потом выйти сухим из воды. Мы все знаем такую книгу – ее написал Джуд Гарретт.

По залу прошло легкое движение, участники семинара затаили дыхание. Брэдли встретился со мной глазами, и я понял, что он мысленно мне аплодирует, словно говоря: «Да это чертовски здорово!»

– И вот наша злоумышленница приглашает в гостиницу другую женщину – тоже молодую и, по-видимому, красивую, – продолжал я. – Немного наркотиков, толика секса. Потом она убивает несчастную, точно так, как это описано в книге, и исчезает. Когда приезжают полицейские, они обнаруживают жертву без лица, без отпечатков пальцев, без зубов. Что они имеют в результате? Труп, который невозможно опознать, и убийцу, которую никто не может заподозрить, поскольку она мертва. Почему произошло убийство? Каков был мотив? Кто эти женщины? Что все это значит?

Я сделал паузу и окинул присутствующих взглядом. Они восхищенно качали головой, услышав о таком идеальном убийстве. А я заключил:

– Да уж, как выразился бы Джуд – а он любил называть вещи своими именами, – полиция оказалась в полной заднице.

Все засмеялись, посыпались идеи и замечания. Но я едва ли все это слышал, потому что в зал вошли трое мужчин и молча уселись в заднем ряду.

По той же причине я не уделил должного внимания привлекательной женщине в бирюзовой блузке, которая, подойдя ко мне, высказала блестящую идею. Помня ее слова даже несколько недель спустя, я все же ругал себя за то, что в тот конкретный момент никак на них не отреагировал.

Единственное, что могу сказать в свое оправдание: я слишком хорошо знаком с миром спецслужб, а потому сразу догадался, что делают здесь те парни в заднем ряду.

Они пришли за мной.