Глава 13
В стенах собора Вэйтстоун царил траур. Горемычные лица людей молча взирали на бледное бездыханное тело Короля Томада. В воздухе веяло запахом расплавленного воска и дурманящего ладана. Духота. Жара. Проститься с королём пришли очень многие. Крестьяне теснились позади господ, одетых в роскошные тёмные одежды и увенчанных драгоценностями. Казалось, будто бы многие герцоги и их жёны прибыли не на похороны, а на показной бал покрасоваться и выказать себя. Фаретра с исплаканным пустым взглядом стояла в первых рядах в длинном чёрном платье с рюшами, склонив, как перед казнью голову. Кромат, одетый в атласный фиолетово-чёрный камзол с жемчужными пуговицами, стоял в стороне и с осторожной ухмылкой наблюдал за процессом. Возле него стоял советник Бромар в иззелена чёрном камзоле с рисунком в виде изумрудных вьющихся ирисов и безупречно исполнял роль человека, опечаленного смертью своего короля. Флёр, опустошённая трагедией, в чёрном бархатистом платье стояла возле матери и держала её за руку. Возле них стояли герцоги в роскошных дорогущих одеждах с жёнами в жемчугах и бриллиантах. Женщины, то и дело перешёптывались между собой, обсуждая семью Тронэров. А их мужья говорили о Томаде как о великом реформаторе и в то же время, как о человеке, продолжившим вандализм деспотичного отца.
Гомон затих — на помост, перед гробом, вышел Отец Патрир в тёмных одеждах с дымящимся кадилом в руках.
— Да почтим памятью вечной Его Величество Томада Тронэра… Великого человека, справедливого Короля, признанного народом, верного и любящего супруга и отца. Отец небесный наш, да благослови душу мужа сего, покоящегося в гробу этом и подари ему вечный покой в залах и садах Обенхэйма.
После этих слов, бездыханное тело короля было навсегда запечатано в его новой усыпальнице. Четверо Соборников, в том числе и сын покойного отца, положили на плечи гроб и унесли его в подвал, где находился подземный мавзолей с захоронениями семьи Тронэров. Герцог Тэронар Бальшэр и его брат герцог Вольнагар, приходившееся покойному королю верными друзьями, провели с ним его последние дни, но из-за неожиданно возникших важных неотлучных дел им пришлось покинуть стены собора, сопроводив мужчин в синих плащах.
Патрир махнул рукой в знак того, что можно всем расходиться. Шум и гам толпы вновь наполнил стены собора и оживил его. Как только крестьяне вышли за двери, их тут же наглухо затворили и в просторную залу послушники начали приносить небольшие столики, а на них, в свою очередь, расставлять золотые подносы с различными угощениями.
— Ваше Величество, приношу свои соболезнования по такой невосполнимой утрате, — сказал с грустью в голосе и печалью в глазах, подошедший к Фаретре лысый, седобородый худощавый пожилой мужчина в чёрно-синем камзоле с коронованным золотым львом на плече и спине.
— Благодарю вас, герцог Ми́риос, — ответила искренне вдова.
— Ваш муж был мне как брат, и никто не знал его лучше, чем я, — огорчённо продолжал мужчина.
— По истине, мой супруг был скрытным и весьма загадочным человеком, но я любила его, даже больше чем себя, — проговорила с набегающими слезами Фаретра.
— Я в том и не сомневаюсь, меня волнует совсем иное.
— И что же это? — поинтересовалась как-то даже встревоженно вдова.
— Кто желал смерти вашему мужу больше всего? — шепнул на ухо собеседнице герцог Мириос.
— Я… я даже и не знаю,… у него не было врагов, — задумчиво протянула, запинаясь, Фаретра.
— А вот тут вы крайне ошибаетесь, Ваше Высочество, враги есть у всех и, к сожалению, ваш покойный муж не исключение, — уверенно заявил герцог. — К примеру, моего старшего сына пытались застрелить на охоте, причём его же подчинённые. Перед тем, как четвертовать их за измену, они рассказали нам, что решились на это под угрозами брата его жены.
— Значит, вы полагаете, что моего мужа нарочно кто-то отравил, и этот кто-то скрывается среди близких ему людей? — встревоженно произнесла Фаретра.
— Необязательно всё так, как вы предполагаете. Ваше Высочество, куда важнее сейчас ваше будущее, будьте осторожнее, ибо теперь, когда великий король мёртв, а претендентов на трон не поубавилось, вы рискуете отправиться вслед за мужем, — предупредил Мириос собеседницу, шепча ей на ухо. — А теперь, прошу простить меня, но мне нужно идти к жене, следить, как бы она не наелась чего лишнего с её-то слабым здоровьем, — усмехнулся герцог и покинул Фаретру, которая стояла как каменное изваяние, озадаченная словами Мириоса.
В это же самое время, Кромат распивал вино и осторожно наблюдал за Флёр, которая изгоем стояла с пустым взором в стороне ото всех.
— Милорд, примите мои соболезнования, — фальшиво сказал усатый худощавый мужчина высокого роста с длинными коричнево-рыжими вьющимися волосами и длинным острым носом, незаметно подойдя к племяннику покойного.
— Ого, надо же, герцог Нокт, не ожидал вас здесь увидеть, — удивлённо произнёс Кромат, поднеся кубок к губам. Отпив вина, он с притворством учтиво спросил:
— Как ваша семья в Фивисвэйл? Молоденькая жена, наверняка, куда лучше старой?
Нокт Бэ́ллус изобразил сердечную ухмылку, чтобы скрыть оскорбление и недовольство, хладнокровно выдав в ответ:
— Не волнуйтесь за мою семью, с ней всё превосходно, а такие женщины, как моя жена, вам всё равно не по зубам.
— Да полно вам, — рассмеялся собеседник.
— Кому же теперь достанется всё это? — вдруг спросил важно Нокт.
— Кому должно, — сухо бросил в ответ Кромат, не спуская глаз с Флёр.
— Я вижу, смерть дяди вас не сильно уж и расстроила, — ядовито спросил Бэллус.
— Ну почему же, отчасти, — вновь выкрутился от неуместного разговора Кромат, осушив кубок с вином. — Старый прохвост, — подумал про себя мужчина, — вечно Тронэры мешали ему, только и ждёт момента, чтобы занять столицу.
Герцог Нокт, посмотрев исподлобья на равнодушное и в то же самое время чем-то озадаченное лицо собеседника, решил более не пытаться с ним вступать в разговор, поэтому он удалился в толпу к мужчинам.
К задумавшейся королеве в этот момент подошли две женщины в роскошных полушёлковых платьях с бархатом и бахромой.
— Ваше Высочество, мы сочувствуем произошедшему горю, — соболезнуя, начала первая дама с пышным бюстом, выглядывавшим из глубокого декольте, и каштановыми волосами, собранными в ракушку.
— Благодарю вас, леди Анэ́ксия, — ответила печально королева.
— Поговаривают, ваша дочь отказала принцу Вэтфэльда, а тот в свою очередь грозился пойти на вас войной? — опрометчиво спросила курчавая белокурая девушка статного роста с привлекательной фигурой и озорными карими глазами.
— Вы предпочитаете верить слухам, леди Ми́риан? — изобразив удивление, задала вопрос Фаретра.
— Если только эти слухи не слетают с языка дочери герцога, — усмехнулась с некоторой надменностью девушка.
— Надо же, какая, однако, смелость… — с небольшой завистью произнесла Анэксия.
— Леди Анэксия, вы восхищаетесь этим безрассудным поступком? — удивлённо спросила Мириан, — это же позор!
— А вы смогли бы не выйти замуж за того, кого не любите, тем самым пойти всем наперекор?
В ответ лишь потупленный взгляд и тишина.
— Молчите,… а вот Флёр смогла, и нет в этом ничего преступного и постыдного, это наши законы просто так сумасбродны и жестоки, — с каким-то скрытым возмущением и грустью произнесла Анэксия.
— Но всё-таки эти законы — старания и достояние наших предков, — вмешалась вдова.
— Фаретра, дорогая моя, умоляю вас, что толку от мужчин? Они только и знают, что пить, воевать, да менять женщин, — с отвращением ответила Анэксия.
— Но всё же войны отнюдь не женщины выигрывали.
— Но и не они их начинали, — стояла на своём собеседница.
— Леди Анэксия, перестаньте вы уже вести себя как закоренелая феминистка, — не вытерпела леди Мириан. Анэксия усмехнулась. Тогда леди Мириан усмирила свой пыл и погрузилась в пустое молчание, но как только к ней подошёл её муж граф Кáлигор (статный загорелый молодой мужчина с привлекательными чертами лица и волосами цвета ржавчины, аккуратно остриженными до шеи), она тут же слащаво заговорила:
— Дорогой, ты представляешь, сколько нужно дерзости и глупости, чтобы женщине отказать принцу?
На эти слова Калигор надменно усмехнулся.
На смех вскоре подошёл герцог Нокт.
— Над чем это ты усмехаешься, сын мой, — поинтересовался Нокт Бэллус с улыбкой на скуластом лице.
— Ничего, отец — сухо бросил в ответ Калигор.
На это обратил внимание не только правитель Фивисвэйла, но и племянник покойного Томада.
— Не спускай глаз с Флёр, — приказал Бромару Кромат. После чего он направился важной походкой к Фаретре.
— Так вот, значит, какая жена графа Калигора, о которой так все говорят, — слащаво улыбнувшись, протянул галантно Кромат, — и вправду, прекрасна, как лебедь.
Мириан засмущалась и покраснела, когда лорд изумлённо и восторженно посмотрел в очаровывающий омут её карих глаз, успев при этом поцеловать ей руку.
— Лорд Кромат, перестаньте смущать мою жену, — с усмешкой потребовал Калигор.
— Одиночество вдруг наскучило вам, лорд Кромат? — с ехидством произнёс Нокт.
— Отнюдь нет, Милорд, просто здесь куда оживлённее, — улыбнулся собеседник.
Калигор с подозрением посмотрел на Кромата, слегка нахмурив брови, после чего надменно ненароком проронил с пьяного языка:
— Здесь, по-вашему, перед вами фигляры, Лорд?
— Зачем же так грубо-то, — иронически засмеялся Кромат.
Ухмылка собеседника рассердила молодого мужчину, и он сквозь зубы протянул, тыча пальцем лорду в грудь:
— Знаете что, меня бесит как ваша ухмылка, так и ваш камзол.
— Никогда не воспринимал всерьёз слова мальчишки, — с отвращением бросил Кромат, убирая от себя руку собеседника.
Калигор уже сжал кулак, чтобы ударить лорда, но отец крепко стиснул его за плечо:
— Даже и не думай! — прошептал озлобленно он сыну на ухо.
Калигор резко одёрнул руку отца с плеча.
— Леди Мириан, будьте так добры, успокойте своего мужа, ибо он ведёт себя, как цепная собака, — не вытерпела Анэксия, возмущённая поведением Калигора.
— Любимый мой, прекрати, — умоляющим тоном попросила графиня.
— Ты права, не стоит он того, — пробасил Калигор, ненавистно посмотрев на Кромата, с чьего лицемерного лица не сползала ехидная ухмылка.
— Пришли сюда, как на балаган! — негодующе начала Анэксия, — у женщины горе, а вы ещё и масла в огонь подливаете. А вы, лорд Кромат, куда больший мерзавец, чем этот юноша.
— Уж лучше быть мерзавцем, чем объектом для насмешек — ответил колко Кромат.
— Вы всегда улыбаетесь? — удивлённо спросила Анэксия, видя безразличие собеседника.
— Угу, — протянул апатично Кромат.
— Ваше Высочество, как же вы с ним вообще ужились? — изумилась Анэксия.
— Сама не знаю, — ответила утомлённо вдова.
— Моя Королева, вам дурно? — спросил племянник Фаретру, взяв её нежно за руку, — если желаете, я сопровожу вас к лекарю.
— Вы всегда так были заботливы, Лорд, или только после смерти вашего дяди? — издевательски спросил Нокт Кромата.
— Как вам вообще в голову пришло такое сказать?! — возмутилась Анэксия.
— Миледи, я знаю, что говорю, — спокойно ответил Нокт.
— Я понимаю вашу неприязнь, но всё же.
— Вот и славно, — улыбнулся мужчина.
— Моя Королева, не нравится мне этот Фивисвэйлский пёс, он пытался выведать у меня о престолонаследии, — аккуратно прошептал Кромат Фаретре на ухо, собираясь уходить.
— Вы уже покидаете нас, Лорд? — спросил с ухмылкой Калигор.
— Кромат, подождите, что-то у меня кружится голова, — вымолвила устало Фаретра, — уж больно душно здесь. — После этих слов, вдова покачнулась и лишилась чувств, но Кромат успел подхватить падающую королеву. Взяв её на руки, он направился к выходу. Нокт озлобленно посмотрел хитрецу Кромату вслед.
А в это самое время, советник Бромар, пристально наблюдавший за Флёр, заметил, как девушка неожиданного оживилась и, её глаза засияли неким восторгом. Плут смог понять на кого из толпы молодых вельмож смотрит королевская дочь.
Через некоторое время девушка сорвалась с места и, как можно незаметнее проходя мимо людей, направлялась к лестнице, что вела в комнату захоронений Тронэров.
— Так-так, а это уже интересно, — коварно улыбнулся Бромар, наблюдая за девушкой.
Вскоре за девушкой спустился статный черноволосый юноша в элегантном чёрно-синем камзоле. Бромар незаметно проник в семейный могильник и притаился, за одной из резных колонн.
— Фéнмир, милый, как же я рада тебя видеть! — запыхавшись от восторга, растроганно произнесла Флёр, горячо обняв черноволосого юношу и положив голову ему на плечо. Советник видел каждое движение возлюбленных по их теням.
— Это лето без тебя было таким тягостным и терзающим для меня, — ответил нежно в ответ Фенмир, поглаживая волосы девушки, — жаль, что при таких обстоятельствах пришлось свидеться.
— Это только часть трагедии, — опечаленно произнесла Флёр, посмотрев подавленным взглядом на мужчину.
— Я очень соболезную твой утрате, но ты должна быть сильной, ради нас! — попытался утешить королевскую дочь Фенмир.
— Ради тебя я готова на всё! — умилённым взором утонув в красоте таинственных голубых глаз юноши, прошептала взволнованно Флёр.
— Так вот, значит, кто дорог твоему сердцу, неужели и вправду этот сопляк старика Мириоса, — ядовито заулыбался Бромар.
— Тогда, может, сбежим от всей этой душной суеты? — предложил Фенмир, сладко прошептав девушке на ухо и, успев при этом нежно ухватить губами её за мочку.
— Что же ты такое говоришь? Наши родители этого никоим образом не одобрят и ни за что не простят! — заявила девушка.
— Тут ты права, — печально произнёс юноша.
— Нам не мешало бы вернуться в зал, а не то нас могут хватиться, — сказала обеспокоенно Флёр.
Заслышав эти слова, Бромар поспешил поскорее убраться из склепа.
— Что это за звук? Кто здесь? — вдруг бросил в пустоту могильника Фенмир.
— Успокойся, это, скорее всего мыши, — успокоила любимого Флёр, горячо поцеловав его в уста. — А теперь пойдём скорее отсюда, слишком жуткое это место, — поёжившись, произнесла Флёр.
Поодиночке возлюбленные вновь вернулись в суетливую толпу господ, не смея более пересекаться даже взглядом. Для друг друга, они будто бы растворились среди всех этих высокомерных, самодовольных и циничных людей.
Королева Фаретра медленно приподняла веки. Она лежала на мягкой постели с алыми кружевами.
— Ну, вот и всё, её Величество просто переутомилась, — пояснил Кромату придворный лекарь своим хриплым тихим голосом.
— Моя королева, как вы себя чувствуете? — поинтересовался Кромат, встречая Фаретру приветливой милой улыбкой.
— Что произошло?
— Вы упали в обморок.
— Подайте мне пить, — попросила королева, потирая слегка затёкшую шею. Жадно осушив кубок с водой, Фаретра немного освободилась от плена подавленности и потерянности.
— Вы можете идти, — отпустила лекаря королева, — а вы, Кромат, останьтесь.
— Чего изволите, моя королева?
— Вы, кажется, сказали мне в соборе, что герцог Нокт, что-то спрашивал о престолонаследии, о чём вообще шла речь?
— Он подошёл ко мне и спросил, кому же всё это достанется, — ответил незадачливо Кромат.
— А что вы ответили? — как-то обеспокоенно произнесла королева.
— А что я мог ему ответить? Я проигнорировал этого лицемера, — горделиво ответил собеседник.
— Хм, надо же, — усмехнулась королева, равнодушно взглянув на Кромата.
— А всё-таки, кому же достанется трон? — поинтересовался лорд.
— Вам нечего заботиться о таких вещах! — ответила недовольно Фаретра.
— Ваше Величество, мне кажется, вы что-то скрываете?
— Да уж, вас не провести, по закону мы обязаны править вместе, — произнесла королева, отвернувшись от собеседника. Кромат коварно улыбнулся и обнял Фаретру за плечи, после поцеловав её в ключицу.
— Что это вы делаете? — недоуменно спросила женщина.
— А почему бы нам и впрямь не править вместе, моя Королева? — заманчиво предложил лорд.
— Я с вами? Шутите? Да никогда такого не будет! — категорично заявила женщина, отталкивая от себя мужчину.
— Подумайте хорошенько, вы ведь ещё так молоды и сладки, почему бы вам не родить ещё одного наследника?
— Кромат, да вы с ума сошли! — рассердилась королева, резко вставая с кровати.
— Я всего лишь хочу мудро править и защищать землю, на которой рос, — ответил собеседник, уверенно приближаясь к Фаретре.
— Мудро? — удивилась женщина. — Видать, вы слишком много выпили, вам не мешало бы проспаться!
— Почему вы не верите мне! — возмутился Кромат, возбуждённо заключив королеву в объятия, начав её страстно целовать в шею.
— Убери от меня руки, треклятый лицемер! Сейчас же! — закричала Фаретра, вырываясь из рук мужчины.
— Вам не уберечь это государство! — раздражённо бросил в ответ Кромат, — этот трон по праву тоже мой, прошу по-хорошему…
— Чёртов мерзавец, этот трон тебе никогда не видать! — звонко ударив собеседника по лицу ладонью, перебила королева, разгневанным взглядом прожигая мужчину насквозь.
Лорд машинально приложил руку к покрасневшей щеке. Потом, помолчав, он с надменностью посмотрел на Фаретру:
— Ну, это мы ещё посмотрим! — хладнокровно пообещал Кромат, с едкой ухмылкой покидая комнату.
— Ну, Бромар, есть ли что-нибудь интересное? — с хитрой улыбочкой спросил Кромат, вернувшись в собор, где всё ещё продолжалась суета.
— Посмотрите туда, Милорд, — указывая в сторону одиноко пьющего вино понурого юношу в элегантном чёрно-синем камзоле, — это любовник нашей избалованной Флёр.
— Мм, надо же какие страсти, — изумился Кромат, сделав жадный глоток из кубка, — кто он?
— Его зовут Фенмир, он младший сын Герцога Мириоса.
— У простодушного старика есть ещё один сын, ну надо же, я только сейчас это узнал. Нужно поговорить с ним с глазу на глаз, — помолчав, серьёзно добавил Кромат.
— Как угодно, Милорд, — учтиво ответил Бромар, следуя за собеседником.
Мужчины вышли через главный проход и, обогнув собор, неприметно встали в безлюдном месте у полуразрушенного дома.
— Ну же, Бромар, не теня, говори уже? — начал разговор Кромат.
— Милорд, всё складывается как нельзя лучше для вас, — улыбнулся удовлетворенно Бромар. — Вся стража на нашей стороне, только придворный рыцарь Фаретры остался ей верен.
— Хм, замечательно, — обрадовался Кромат, — однако скажи мне, как быть далее с Фаретрой и её непокорной дочкой?
— Я убедил всех в том, что Томад умер не свой смертью. Его сгубил яд, который, якобы, предназначался вам от королевы. Она прекрасно знала, кто должен занять престол следующим, но никак не желала с этим мириться, поэтому решила просто убрать соперника. Как только состоится суд, Фаретру мы больше не увидим, — объяснил Бромар. — И всё-таки лекарь оказался самым жадным, пришлось заплатить не малые деньги, чтобы его вразумить, — усмехнулся собеседник.
— Вот ведь продажная шкура, — подхватил Кромат.
— Так что, в скором времени слепой и наивный люд узнает, что смерть их короля заслуга его опрометчивой любимой супруги, готовившей заговор против благодушного племянника, — улыбнулся коварный советник.
— Это всё, конечно же, превосходно, но что будет с властью в Вэйтстоун, когда я взойду на престол? Ты ведь понимаешь, царствование без наследника, а тем более уж и без супруги, не вызовет ко мне не только доверия, но и тёплого отношения граждан. Да и ещё этот Фивисвэйлский пёс Нокт Бэллус только и ждёт момента, чтобы оттяпать мой сладкий кусок Форлианда своей кровожадной семейке. И вообще, насколько мне известно, меня в Вэйтстоун недолюбливают, а значит, чуть что, начнут считать узурпатором, или просто не посмеют принять меня, ааа… чёрт, — разнервничался Кромат. — Фаретра… при одном воспоминании о ней, начинает болеть голова. Тем более, случись что с ней, этот старикашка Шадор вмиг отвернётся от Вэйтстоун. Виндфэлл вообще не признает во мне правителя, как же мне быть, Бромар?
— Милорд, перестаньте паниковать, — успокоил собеседника советник, — вам всего-то требуется найти жену из состоятельной семьи, на её роль подойдёт красавица Алидрия из Риннглэйд. Лорд Ралдор Кроул, как мне известно, был в натянутых отношениях с вашим покойным дядей, честолюбие Томада всегда мешало тёмным делишкам Кроула, но, тем не менее, богаче, чем он, никого в Форлианде нет, — поведал Бромар.
— Хм, цены нет твоей светлой голове, — похвалил собеседника Кромат.
— Я просто выполняю свой долг, — ответил советник.
— Осталось решить, что нам делать с дочкой королевы, — задумался лорд.
— Ну, вообще, — протянул Бромар, — на этот счёт, массы идей.
— И какие же? — поинтересовался Кромат.
— Для начала, можно отдать её в жёны сыну Шадора, так вы сможете устранить конкурента и создать для себя друга. Вам же главное избавиться от этого старика, а далее всё пойдёт как по маслу. Поверьте, вы быстро утвердите себя в народе и вызовете к себе доверие других лордов, как только Кроул встанет на вашу сторону, — пообещал Бромар.
— Замечательно, так и поступим — согласился Кромат. — А как дела с книгой?
— Я смог узнать того, кто сможет открыть её, но есть небольшая сложность.
— И какая же?
— Этот человек покинул орден Нэраэля. Он отрёкся от своего красного плаща, когда всех его товарищей загрызла стая обезумевших от голода корлуков.
— Значит, его требуется разыскать и пригласить ко мне в гости, — решительно сказал собеседник.
— Милорд, боюсь, это невозможно. Этого человека за отступничество верховным советом Нэраэля приказано ликвидировать, он вряд ли рискнёт сюда прийти, — объяснил Бромар.
— И что же ты прикажешь мне делать? — недовольно протянул лорд.
— Однако у этого человека, как поговаривают, осталась неусмеримая жажда мести. Он желает избавиться от того, кто отправил его и его товарищей на это смертоносное задание… от верховного рыцаря Нэраэля Гладиуса.
— Чтож, тогда нужно выяснить всё об этом рыцаре и сделать нашему отступнику предложение, от которого он не сможет отказаться, — хитро улыбнулся лорд. — Мда… и чтобы я делал без тебя?! — восхитился советником Кромат, снимая с пальца перстень, подаренный ему его дядей. — Забирай, он твой, — сказал лорд, протянув драгоценность собеседнику.
— Благодарю Милорд, — сказал Бромар, любуясь переливающимся на солнце золотом и агатом дорогого подарка.
— А теперь ступай, отыщи Флёр и убеди её в том, что для неё мы не враги, — приказал Кромат, поправляя пышный ворот камзола.
— Как угодно, Милорд, — ответил советник и, не теряя времени, направился в замок. Кромат же, вновь решил посетить душные стены собора.
— Какая невосполнимая утрата для Форлианда, не правда ли? — задал вопрос лорд, потревожив одиночество Фенмира.
— А, что… простите, — замялся юноша.
— Прошу прощения, я, наверное, застал вас в неловкий момент, отвлёк от тягости размышлений, — извинился Кромат.
— Ах, да нет, что вы, — беззаботно усмехнулся Фенмир.
— А ваше лицо мне почему-то не знакомо, — слегка расстроено протянул собеседник, — откуда вы?
— Я из Шадоуривера, прибыл вместе с отцом, — пояснил юноша.
— Так вы сын герцога Мириоса? — якобы, попытался угадать Кромат.
— Угу, — улыбнулся Фенмир.
— А как же зовут сына славного герцога? — ханжески усмехнулся собеседник.
— Фенмир.
— А я Кромат, племянник покойного короля, — просветил нового знакомого лорд, подавая ему руку.
Фенмир без лишних колебаний принял рукопожатие.
— Может быть, выпьем за знакомство? — предложил радушно Кромат, взяв за горлышко хрустальный графин с кроваво-красным вином.
— А почему бы и нет, — согласился юноша. (Хотя в его голове никогда не промелькала мысль употреблять алкоголь).
— Эх, хорошо вино! — пришёл в восторг лорд.
— Какое крепкое, — поперхнувшись, протянул Фенмир, сморщив лицо.
— В первый раз пьёте? оно видно, — сухо бросил на слова собеседника, Кромат. — Не переживайте, всё когда-нибудь бывает в первые, — после добавил он с улыбкой, — ещё по одной?
— Думаю, не нужно, — отказался Фенмир.
— Хотя вы даже эту чарку не допили, — усмехнулся Кромат. — Хочу дать вам совет, как новому знакомому, я вижу, вы человек нравственный, в меру утончённый и вкус у вас недурен, следует отметить, многие из присутствующих здесь могли бы поучиться у вас манерам, однако, вам следует быть ближе к этому обществу.
— Спасибо, конечно же, — смущённо ответил юноша, — но почему вы так решили?
— Просто я вижу в вас большой потенциал, — сфальшивил Кромат. — Уверен, вы, наверняка, задавались вопросом, хотите ли вы жить в роскоши или быть честным, мудрым правителем, не видя прелестных дам и чудесно сверкающих драгоценных колец.
Юноша озадаченно посмотрел на своего собеседника, и после недолгих раздумий, схватил недопитую чарку и залпом выпил оставшееся вино.
— А вы быстро учитесь, — похвалил Фенмира Кромат, с хитрой улыбочкой.
— Как говорит мой отец, не так уж и трудно потакать скверне, — прохрипел юноша.
— В этом вы, безусловно, правы, но лишь отчасти.
— Почему же отчасти, разве золото и женщины не развращают мужчин? Не делают их слепыми и безнравственными? — поспорил собеседник. В ответ Кромат рассмеялся.
— Ах, друг мой, вы молоды и несёте такую чепуху. Чего хорошего жить в нищете, измученно глядя на стареющую жену?
— Мой отец всегда воспитывал меня именно в таких традициях, иных я не знаю! — гордо заявил юноша.
— Ой, да бросьте, молодость дана вам не для размышлений, — убеждал в обратном Кромат.
— Возможно, вы и правы, — согласился Фенмир, — но только отчасти, — улыбнулся он.
— Вы, не перестаёте меня радовать ещё больше, выпьем за это! — предложил лорд, протянув собеседнику кубок. Подумав, юноша всё-таки решился во второй раз осквернить свои губы вином.
— Хочу вас спросить, как вы относитесь к деспотичной власти? — поинтересовался Кромат.
— Презираю и осуждаю! — заявил уверенно Фенмир.
— Но ведь деспоты оставляли в истории куда больший след, чем рьяные заступники правды и чести, — настаивал на своём Кромат.
— Видимо, слаба была их правда,… за истинную правоту не жаль и город сжечь!
— Но тогда вы предстанете тем же тираном.
— Пусть для других ты варвар и вандал, главное, что пред своим народом и пред собой ты честен.
— Мой дядя рассуждал почти так же, — усмехнулся Кромат, — и я готов признаться, всегда был сторонником его философии, — солгал собеседник. — Давайте-ка за это выпьем.
— С удовольствием, — согласился без лишних дум Фенмир, налив вина.
— Как мне известно, ваш отец был другом моего дяди и всегда искренне поддерживал его в любых делах, — продолжил разговор Кромат, — а что если бы нам, продолжить их отношения? — интригующе произнёс собеседник.
— Хм, звучит заманчиво, — замялся юноша, — но то, о чём вы говорите,… как вы предлагаете вообще это сделать?
На этот вопрос Кромат рассмеялся. Видя нетрезвое состояние собеседника, он затаил коварную циничную идею.
— Видишь ли, Фенмир, сейчас для Вэйтстоун наступили не совсем светлые времена. Человек, который имел не замаранную репутацию и сильное влияние в Форлианде, умер не в подходящий момент. Единственный, кому мог бы перейти престол, был его сын, но тот выбрал иной путь.
— И что же вы этим хотите сказать? — не понимал юноша.
— Я всего лишь хочу защитить своё государство, для этого мне нужны верные союзники, готовые поддержать и оказать помощь, — продолжал фальшивить лорд.
— Да, но я-то тут причём?
— Твой отец слишком долго находится у престола, почему его сын всё ещё его не занял?
— Эм… — огорчился Фенмир, — он говорит, что я не готов править.
— Какой вздор! — возмутился Кромат. Юноша, потупив взор, молчал.
— Ты, безусловно, будешь лучшим правителем, чем какой-нибудь избалованный недальнозоркий сын Нокта Бэллуса. А его жена — сладкая красавица леди Мириан уподобилась богатствам этой семейки. Как ей вообще на это ума хватило — жить с напыщенной цепной собакой, которая нажирается в стельку и просаживает деньги отца в карты, — ответил беспечно Кромат.
— Я даже и не знаю, а что скажет мой отец? — растерянно произнёс собеседник.
— Да хватит тебе уже потакать отцу, ты сам вправе уже принимать решения и нести за них ответ, — убеждал юношу Кромат, слегка тыча пальцем ему в грудь. — Решайся, Фенмир, ведь в глубине души ты желаешь править, а я помогу тебе, только представь, на твоём ложе будет прекраснейшая из дев Форлианда. Я не стану торопить с ответом, но ты подумай, хорошенько подумай, иного шанса может в жизни и не быть, — предупредил собеседник.
— А какая вам от этого выгода? — с подозрением спросил собеседник.
— Как какая? Союз, и военный и торговый. Время-то сейчас не спокойное, кругом предатели и ненадёжные люди, ты же ведь поможешь мне, не так ли?
— Вы мне поможете, и я вам помогу, но всё-таки я не понимаю ваших намерений, — рассмеялся Фенмир, наливая себе ещё бокал вина.
— Я скажу тебе по секрету, королева неизлечимо больна, она скрывает это очень тщательно, не любит показывать своих слабостей, так вот, её мечта выдать дочь за достойного жениха. Как только я встретил тебя, то сразу же понял, ты тот самый жених, — с коварной улыбкой в который раз солгал Кромат.
— Какой вы всё-таки замечательный человек с большим сердцем, — восхитился юноша, — по правде признаться, о вас мало говорят и, как правило, говорят дурное.
— На людей никогда не угодишь, чем раньше ты это поймёшь, тем меньше сделаешь ошибок в жизни, — посоветовал лорд, собираясь уходить.
— Постойте, кто же тогда будет править в Вэйтстоун, если королева Фаретра умрёт?
— Полагаю, трон достанется мне, — спокойно ответил Кромат. — Но ты не переживай, уже в скором времени вы с Флёр сможете быть вместе. Ах да, и ещё, не смей разочаровывать девушку, — с фальшивой улыбкой предупредил собеседник, незаметно подложив в карман юноше серьги из белого золота с чёрно-голубым жемчугом в виде львов.
— Уже уходите?
— Дела, мой дорогой друг, дела, — обречённо вздохнул лорд, отнимая у юноши бокал с вином, — думаю, не стоит вам более пить.
— И я того же мнения, — сердито буркнул Мириос Шадор, смотря с презрительным укором и на сына, и на Кромата.
— А что вы на меня так смотрите? — удивился лорд. — Мы разговаривали, я предложил Фенмиру выпить, что здесь такого преступного?
— Не смейте портить моего сына! — пригрозил Мириос.
— Зачем мне это делать? Ваш сын уже взрослый мужчина и сам в ответе за свои действия, пора бы, наконец, ему начать принимать собственные решения.
— Он глупый мальчишка, не говорите ерунды! — возмутился Шáдор, чуть ли не сжигая взглядом Кромата.
— Неправда! — воспротивился сын.
— Посмотрите, что вы наделали, Лорд! — разозлился Мириос, схватив Фенмира за ворот. — Напоили, и наговорили чёрт знает что!
— Лорд Кромат здесь не причём! Так решил я! И вообще, отец, я давно вам хотел сказать, что я люблю Флёр и желаю взять её в жёны! — уверенно заявил юноша. Герцог потупил взор и, что есть сил, ударил ладонью сына по лицу, после чего потянул его за собой. Фенмир, виновато склонив голову, беспрекословно последовал воле отца. Кромат озорными глазами смотрел им вслед, а ядовитая улыбка не сползала с его лица.
— Так я думал, папаша сделал из сына мальчика в юбке, ну ничего, я всё равно избавлюсь от этого вредного старика, — подумал про себя лорд, медленно допивая вино.
Бромар медленной важной походкой, стуча каблуками туфель, расхаживал по замку, спрашивая попадавшихся ему на пути служанок о Флёр. Как оказалось, девушка пребывала не у себя в комнате, а трапезничала в гостиной. Путь советнику туда преградило двое стражников.
— Её Сиятельство, просила не беспокоить! — грозно заявил бородатый мужчина.
— Я по поручению Её Величества, мне требуется лично передать принцессе эту грамоту, — показав свёрток бумаги, настойчиво сказал Бромар.
— Ну, разве что по воле Её Величества, — недовольно ответил стражник, отворив перед советником дверь.
В комнате властвовали полумрак и тишина. Багровые шторы поглощали свет осеннего солнца. Флёр в гордом одиночестве сидела за столом и медленными глотками пила вино цвета рубина, поодаль от неё стояли, как провинившиеся, две служанки, выполняя прихоти своей госпожи.
— Ваше Сиятельство, оказывается вы тут, а я вас повсюду ищу! — сказал с неким слащавым восторгом Бромар.
— Что вам нужно от меня, советник, — сухо спросила Флёр, не поднимая даже взгляда на незваного гостя.
— Покиньте нас, мне с вашей госпожой нужно поговорить наедине, — приказал Бромар служанкам, с надменностью указывая на дверь. — Присаживайтесь по удобнее, нас ждёт долгий и серьёзный разговор, — начал советник, сев за стол напротив Флёр. — Имя Фенмир Шадор, вам о чём-нибудь говорит?
— Ничего, — попыталась солгать девушка.
— Почему-то мне кажется, что вы врёте. Посмотрите мне в глаза и скажите, что вы не знаете этого юношу, и в склепе вы оказались случайно.
— Что, откуда вы? — проронила взволнованно девушка, совсем забыв о еде.
— Я читаю в ваших глазах тревогу, даже испуг, значит, вы не станете отрицать того, что любите друг друга, — предположил Бромар, впив холодный лукавый взгляд в сторону растерявшейся собеседницы.
— Что вам нужно от меня, советник? — озадаченно спросила Флёр.
— Ваше Сиятельство, а вы действительно хотели бы выйти замуж за сына герцога Мириоса? Ну не смотрите на меня таким потрясённым взором, — усмехнулся советник.
— Моя мать никогда не согласится с моим решением, да и его отец слишком суров, — ответила понуро Флёр. Бромар усмехнулся.
— Как и отец, она была и будет против этого брака, когда-то названным бессмысленным и ненужным, — продолжила девушка.
— А готовы ли вы, обменять отношения вашей мачехи на отношения с вашими возлюбленным? — коварно спросил советник, водя пальцами по лакированному столу.
— Я не могу ответить на ваш вопрос — огорчённо отозвалась Флёр, после минутного молчания.
— Очень жаль, что вы не можете, — произнёс надменно Бромар.
— Избавьте меня от вашей хитрости и покиньте комнату, если вам, кроме загадок и намёков мне нечего сказать, — попросила девушка.
— Его Величество умер не своей смертью. Яд сыграл с ним злую шутку, хоть эта чаша и посвящалась Кромату, повинна в смерти вашего отца всё же его опрометчивая властолюбивая супруга.
— Что ты такое говоришь! этого не может быть… я не верю тебе!
— Не верите мне, вот бумага, в ней лекарь всё понятно изложил, — сказал Бромар, предъявив свёрток Флёр. Девушка со злости отбросила его вместе с бокалом вина.
— Вы лжёте! всё это подстроено, никого моя мачеха отравить не могла! — уверенно заявила принцесса, рассерженно встав из-за стола. — Да как вы вообще посмели прийти сюда и оболгать её честное имя! Немедленно убирайтесь или я прикажу страже вышвырнуть вас отсюда! — пообещала королевская дочь.
— Тише, тише, — успокоил девушку советник, закрыв ей рот рукой. — Я пришёл спокойно поговорить, обсудить ваше будущее и будущее королевства, а вы мне угрожаете, не красиво, как-то получается, вам не кажется? Давайте так, вы выслушаете моё предложение, примите надлежащее решение и выступите с ним на суде, хорошо?
— Угу, — кивнула Флёр.
— Я рад, что мы друг друга поняли, — улыбнулся Бромар, отпустив девушку.
— Какая же ты сволочь, Бромар, ненавижу, — с омерзением протянула Флёр, отвернувшись от собеседника к зашторенному окну.
— Жизнь заставила меня стать таким. Да и вам, не мешало бы уже привыкнуть. Подумайте, что вам ближе жизнь изменницы или эгоистки-королевы? Этот мир научил меня ставить свои интересы и желания на первое место, что же касается судеб других людей, мне на них наплевать. Никто никого никогда не защитит и не пожалеет, если дело касается власти, запомните это.
— Говорите уже своё предложение, советник, — раздражённо попросила королевская дочь.
— В скором времени вашу мачеху ожидает суд, думаю, вы догадываетесь, чью сторону должны принять, если, конечно же, не желаете жить среди врагов, — объясни Бромар, расплывшись в коварной улыбке.
— А что если я скажу правду? Что всё это заговор? — сопротивлялась Флёр.
— Ха, правду? — усмехнулся советник, — Что вы знаете о ней? Истина должна быть доказана, а не являться догадкой. Да и что с того, если вы знаете истину, я её знаю, но суду нужны лишь доказательства, поэтому не пытайтесь обмануть себя, просто сделайте правильный выбор.
— Выбор… да какой же здесь выбор, вы меня его попусту лишили! — с отчаянием бросила девушка.
— К сожалению, это сделали уже задолго до меня,… на самом деле ваш отец давным-давно всё за вас решил. Подумайте, почему Фаретра всегда пыталась избавиться от вас, цепляясь за любую выгодную ситуацию. Она прекрасно знала, что её сын станет фанатиком, а муж скоро умрёт, и тогда ей придётся делить трон с тем, кого она ненавидит. Это сбило бы все её карты, и ради власти она решила отравить Кромата, но чаша волей судьбы досталась немощному старику, которому и так уже уготована была смерть. В скором времени свершиться правосудие, ведь зло не должно торжествовать, не так ли? — с ядовитой ухмылкой нагло произнёс Бромар.
Флёр молчала, потупив взор и погрузившись в омут размышлений. Когда же она освободилась от тягот раздумий, советника и след простыл.
