Глава 44

Оформили нас по прибытии очень быстро. Выбор места мне понравился — прекрасная гостиница «Пьер», выходящая на Центральный парк, в пяти минутах ходьбы от «Плазы», где разместился Сулик со свитой.

Посторонних я не заметил. Только постояльцы и гостиничный персонал. Никого из моих потенциальных собеседников не видно. В таких ситуациях суетиться не надо. Понадоблюсь — отыщут.

Мы поднялись в номер. Роскошный! Ни одно государственное агентство таких затрат себе уж точно не позволило бы. В номере шампанское, сладости. Чем не медовый месяц?

Сью-Эллен с дороги отправилась в душ. А через несколько минут и я к ней присоединился. И вот что я вам скажу: не верьте фильмам. Заниматься любовью в душевой кабине совсем не так удобно, как это изображают в Голливуде. И скользко, и тесно, и то и дело бьешься о стекло разными частями тела. С другой стороны, струя воды из душевой головки — бесспорно, неплохая альтернатива фену, так что, невзирая на сложности, и в таких условиях очень даже можно почудить.

Начали мы в душе, а закончили, мокрые и уставшие, уже на гигантской кровати. И как только я, счастливый и удовлетворенный, собрался откатиться на бок и прикрыть глаза, где-то в ворохе вещей Сью-Эллен зазвонил телефон.

Можно и не спрашивать. И так все ясно. Через пять минут в лобби.

В лобби нас ждала очень милая барышня лет тридцати. По виду — совершенно обычный персональный помощник большого руководителя, только чуть дороже и изысканней одета. Подошла первой. Вежливо поздоровалась со мной. Назвала по имени. Сью-Эллен чуть кивнула. Не пренебрежительно, но и без особой симпатии.

— Прошу за мной.

Вопросы задавать я не собирался и просто последовал за дамой. На улице нас не ждал автомобиль. Мы прошли метров сто и, как мне показалось, вошли в здание, примыкающее к отелю. Дворецкий в роскошном фойе нас просто не заметил. Мы подошли к холлу. Лифты. Четыре. Наша сопровождающая выбрала номер третий и нажала кнопку вызова. Двери открылись, внутри кабины оказалась милая темнокожая женщина. Не задавая вопросов, но одарив нас сверкающей улыбкой, она надавила старинного вида кнопку с надписью «пентхаус». Лифт нехотя отправился вверх.

Мне вся эта история начала напоминать дурную постановку по рассказам Эдгара По. Я посмотрел на Сью-Эллен. Такой напряженной я ее не видел еще никогда. Так-с. Понятно. Сценарий основан на произведениях Эдгара По в пересказе Стивена Кинга. Режиссер — Альфред Хичкок. Ну а я — главный герой этого фильма ужасов.

Лифт докондыхал до последнего этажа и со скрипом остановился. Милая дама-лифтер открыла дверь и, еще раз улыбнувшись на прощание, выпустила нас в роскошный холл. Метров сто, не меньше. Высоченные потоки. Колонны. Золото, мрамор, итальянские люстры. Богато и со вкусом. Точно не бюджет Пентагона. В самом конце холла находился щедро изукрашенный стол, за которым восседал мужчина примерно моего возраста и очень серьезного телосложения. При нашем появлении в дверях лифта он встал и сделал несколько шагов нам навстречу. На его лице появилась доброжелательная улыбка — как у добермана при виде куска мяса.

Наша сопровождающая сделала незаметное движение рукой, и доберман попятился, пропуская нас к нише, в которой была спрятана еще одна лифтовая дверь, инкрустированная золотой фольгой. Этот лифт поднимал только на один этаж.

Когда моя мама была маленькой, года четыре, к ней на день рождения пришли гости. Взрослые. И какая-то жена кого-то из сослуживцев моего деда принесла подарок, упакованный в гигантскую коробку. Когда мама ее раскрыла, там оказалась еще одна коробка, и еще одна, и еще одна, и еще… настоящая матрешка из гребаных картонных коробок. И в последней, самой крохотной коробочке лежала милипусечная серебряная ложечка. Тетке это казалось дико смешным, и она искренне веселилась, глядя на процесс открывания. Выудив наконец ложечку, мама серьезно посмотрела на подарок, на коробки, на ржущую великовозрастную кобылу и спросила: «Тетя, ты дура?»

Похоже, гены начинали брать свое. Меня ситуация уже не смешила, а скорее подбешивала, с каждой минутой все сильнее. Какой-то лохотрон. Ну ладно, досмотрим шоу до конца. Итак, очередные двери раскрылись, и мы оказались в тамбуре. Довольно скромном. Из него перешли в облицованную дорогим деревом безлюдную приемную. Стол, стул. Принтер, компьютер. Напротив — дорогой итальянский диван. Кресла. Кофейные столики. Зона ожидания. По тому, как по-хозяйски наша сопровождающая подошла к столу и нажала кнопку селектора, стало ясно, что ее рабочая зона находится как раз в этой приемной, но в данном случае ее попросили встретить «дорогих гостей», что бывает крайне редко и не вызывает у злючки никакой радости.

— Проходите, вас ждут.

Я посмотрел на Сью-Эллен. Она отрицательно покачала головой. Понятно. Ждут меня одного.

Я открыл массивную дубовую дверь и вошел, наверное, в самый роскошный офис, который я когда-либо видел в своей жизни. Дворец. Богато — не то слово. Но со вкусом. Видно, что поработали итальянские затейники.

Во дворце был один обитатель. Плотный мужчина моего роста. На вид лет шестидесяти. Седой. Похож на Марлона Брандо в фильме «Крестный отец», только гораздо крепче физически и одет в костюм «Бриони». Удивила шелковая рубашка розового цвета и идеально подобранный галстук. Мужчина выглядел очень серьезно. Энергично подошел ко мне, протянул руку для рукопожатия и посмотрел в глаза. Взгляд пронзительный. Умный. От этого человека исходила колоссальная уверенность. Чувствовалось, что он обладает поистине звериной силой и незаурядным интеллектом, и видно было, что за свою жизнь он и насмотрелся всякого, и решения принимал тяжелейшие, от которых зависели жизни людей и судьбы целых государств.

Серьезный. Очень серьезный. Даже вся мишура, которой было обставлено наше путешествие, не могла испортить впечатление от этого человека. Скала.

Но меня волновало другое. Бес или нет? Я внимательно смотрел ему в глаза и не спешил отпустить рукопожатие. Мужское. Крепкое.

Хозяин кабинета улыбнулся:

— Добрый день! Много о вас наслышан. Давно хотел познакомиться. Как добрались? Хотите чаю?

— С удовольствием. Как вы хотите, чтобы я вас называл?

— По имени. Борис.