III
Деда привели к камере, открыли дверь и втолкнули. Он вошел огляделся - помещение небольшое, две шконки, раковина и унитаз. Лег на свободную и отвернулся к стене.
- Эй, ты... кто будешь? - спросил его Зуб.
Новенький даже не повернулся.
Зуб схватил его за шею на удушающий прием и сразу же заорал диким криком - его ладонь вывернулась так, что затрещали суставные косточки. Дед снова отвернулся к стене, а Зуб сидел на шконке и постанывал вполголоса:
- Ты мне руку, сука, сломал...
Потом забарабанил в дверь. Его увели. Вернулся он через три часа уже с гипсом на руке. Молча лег на свою шконку и более ни о чем не спрашивал.
Через два дня молчания его перевели в другую камеру, а вечером у Деда появился Старик.
- Знаешь кто я? - спросил он и присел на свободную шконку.
- Мне не интересно, - ответил Дед.
- Я Старик, смотрящий по СИЗО.
- Смотри. Я денег за это не беру.
- Ты не борзей, мальчик... У меня вопрос один - героин где?
- Героин? - удивился Дед, - так ты от ментов. Казачок засланный.
Старик еле сдержал себя - на кону стояли миллионы.
- Можно и по-другому поступить, хрен с ним, с героином. Тебя просто удавят в камере и все, поимеют, конечно, перед этим для удовольствия.
- В это могу поверить, но не успеешь, Старик. Сейчас тебе со мной не справиться, в другую камеру перевести - время необходимо. А завтра меня уже здесь не будет.
- Смелый ты, Дед, однако, мне нравятся такие. Сознаешься и сбежишь на уличной, другого пути у тебя отсюда нет. Но от ментов ты сбежишь, а от братков?
- И мне нравятся умные люди. Красным ты меня не сдашь, а за братков спасибо, буду осторожнее. Можешь передать Давиду, что если хочет своих ребят сберечь, то пусть они не следят на уличной. После следственного эксперимента сам с ним встречусь, когда немного ажиотаж уляжется. Если не тупой, то подождет несколько дней. А человечек твой на кума и на тебя пашет. Не плохо, совсем не плохо - получать информацию из первых рук.
- Почему ты так считаешь? - заинтересованно спросил Старик.
- Ну, подсадить ко мне утконоса - для ментов дело святое. Но я арестован за нападение на полицейских, о героине нигде ни слова. Но ты про героин узнал, значит, инструктировали стукача, а он тебе информацию сдал. Это вытекает из логики событий.
- Говоришь, что сам придешь?
- Приду, а куда мне деваться? Не пойду же я чеками торговать, - усмехнулся Дед.
- Ладно, поглядим - увидим.
Старик встал и вышел из камеры. Умный этот Дед, а умный десантник может быть очень опасен. Старик позвонил и сказал, что человечек сам придет через несколько дней. Искать и смотреть за ним не надо, товар у него. Дальше по обстановке ориентируйтесь.
Давид понял ситуацию без разъяснений, но принял свое решение. Какой-то там Дед хочет его поиметь. Сам придет... конечно придет - привезут, как миленького и герыч отдаст, чтобы сдохнуть побыстрее.
На следственный эксперимент Деда привезли в автозаке под усиленным конвоем. Машина остановилась. Конвой вышел из нее, а Дед оставался еще минут пять-десять в автомобиле. Наконец дверка открылась и конвойный отомкнул решетку внутри автозака. Подследственный увидел, что конвой курит в сторонке, а его встречают оперативники. Он выпрыгнул из машины, сразу же упал на землю и мгновенно перекатился на другую сторону под автомобилем. Выбросил сержанта из кабины, завел автозак и погнал. Никто толком ничего и не понял и среагировать не успел, конвой не решился стрелять в центре города, оперативники бросились к своим машинам и стали быстро догонять сбежавшего.
"Не уйдет, куда он денется на этой телеге", - злословили опера.
Встречный поток не давал обогнать автозак, а за километр впереди на кольце его уже поджидали, перегородив улицу. Но Дед свернул резко направо в арку, перегородив ее наискось, выпрыгнул и был таков. Человеку не протиснуться, куда уж там автомобилю.
Началась обычная свара между операми и конвоем - кто виноват, как зэк оказался без наручников, почему курили в стороне, а не охраняли?
Давиду доложили, что Дед ушел и взять его возможности не было. Тот матюгался долго и удивлялся смекалке сбежавшего. "Это же надо перегородить арку так, что человеку не протиснуться, а сам свободненько вышел из кабины и еще ручкой помахал. Ничего не оставалось делать, как ждать.
Давид прикидывал разные варианты встречи и понимал, что ни один может не подойти. Условия сейчас диктует Дед, если вообще появится. Он был готов согласиться на все, лишь бы его бойцы взяли Деда, а там он все сам отдаст и еще умолять станет, чтобы прикончили побыстрее. Интересно, когда Дед объявится, через сколько дней? Сейчас он на дно заляжет, пока город на ушах стоять будет. Но пассивно ждать Давид не собирался, он собрал своих подчиненных и объявил:
- Менты, понятное дело, Деда ищут. Но мы должны найти его первыми. На квартиру и к своим знакомым он не пойдет, там все равно его уже ждет засада. Куда может умный человек пойти? Туда, где он никогда не был и где его искать никто не станет. Бабки на вокзалах и аэропортах квартирки сдают, но они и его сдать могут - к ним тоже не пойдет. А вот к индивидуалке вполне может заявиться и просидеть вместе с ней несколько дней. Вряд ли он кого-то конкретно знает, поэтому покупаем газетки и всех этих проституток прошерстить, как следует. Ты руководишь операцией, Смола, - ткнул он в грудь своему помощнику, - распредели людей по группам и каждому свой адрес из газеты определи. Встретите Деда - не разговаривать, стреляйте сразу в ногу, а потом вяжите и ко мне в подвал. В ногу, а не в лоб, грудь или живот. Понятно? Он бывший десантник, может отпор дать, а мне он нужен с гарантией. Даст отпор или нет, но так надежнее, кто станет самовольничать и на кулаках пожелает потягаться - лично пристрелю.
Через десять минут Давид вышел во двор своего загородного коттеджа. Увидел личную охрану.
- Вы какого черта здесь делаете? Все на выезд, все, - заорал он, - без вас одну ночь обойдусь.
Он ушел к себе, подкатил к креслу журнальный столик с водкой и рюмкой. Выпил несколько рюмок и задремал прямо в кресле. Очнулся от того, что кто-то похлопал его по щеке.
- Здравствуй, Давид, тебе сказали, что я приду сам и искать меня не надо. Ты правильно определил, что я буду там, где меня не ждут. Собирайся, со мной поедешь - выпьем, закусим, поговорим.
- Дед? - усмехнулся Давид, - правильно о тебе Старик говорил, умный, сволочь. Считай, что я оценил твою смекалку, и мои ребята тебя не застрелят. Героин принес?
Законник рассматривал пришедшего, который особо ничем не выделялся. Среднего роста и телосложения, но может быть мышцы понакаченнее, чем у обычного человека, глаза умные.
- Давид, я два раза не предлагаю, поехали, там и поговорим о делах наших скорбных.
- Ты, сопля зеленая, указывать мне станешь? Да я из тебя твою поганую душонку сейчас враз вытряхну...
Давид не договорил и застонал от боли в вывернутой руке. Так и пошел боком к машине, постанывая и матерясь. Дед связал ему руки и затолкал в багажник.
- Извини, Давид, ничего личного, но я должен обезопасить себя, сам понимаешь.
Он захлопнул крышку багажника, предварительно забрав и выключив телефон смотрящего, вернулся в дом, взял водки и еды в большую сумку. Через час машина остановилась. Куда они приехали, Давид понял сразу и снова выматерился. Это был его старый брошенный дом, где он не бывал уже несколько лет, здесь точно его искать никто не станет.
Дед усадил его в кресло, связал ноги, но развязал руки.
- Мне так спокойнее будет, и ты дергаться не решишься, - прокомментировал он.
Давид выглядел в кресле внешне спокойным, но внутри у него все кипело. Слишком долго его не щелкали по носу, застоялся, засиделся в тиши и покое, уверившись в свою силу и безнаказанность, амбиции разрастил, а от этого в экстремальных ситуациях напрочь забывал о здравомыслии. Злоба и ненависть въелись в душу, пропитали плоть насквозь, застилая разум.
Дед разложил на столе закуску, налил водки, выпил рюмочку и заговорил:
- Все, что известно, ты обо мне уже знаешь, повторяться не станем. Конспирация у тебя с поставками героина ни к черту, сам теперь понимаешь, если я смог легко все вычислить. Я бы тоже хотел немного деньжат заработать, но к тебе ведь просто так не подойдешь. Можно, конечно, было начинать с самых низов, но это долгий путь и мне не подходит. Отследил я твоих курьеров, решил герыч взять и тебе принести на блюдечке, никого убивать или калечить не собирался. Но обстоятельства вмешались. Курьеров полицейские остановили, а твои козлы решили завалить их. Не получилось. Пришлось вмешаться и забрать героин, не пропадать же такому добру. Но и сам случайно попался, думал, что полицейские не запомнили меня, но ошибся.
Дед снова наполнил рюмки, выпил и закусил кусочком говядины, потом продолжил:
- Героин я тебе отдам, можешь не сомневаться. Его там миллионов на двадцать по самым низким оптовым ценам на черном рынке, а если чеками продавать, то вообще сумасшедшая сумма получается. За герыч попрошу у тебя трудоустройство, - Дед усмехнулся, - поставишь меня старшим над курьерами, я уж доставку товара и сбыт обеспечу по полной программе, у меня не забалуешь.
- Хорошо, - быстро согласился Давид, - возьму тебя к себе. Телефон верни - братве надо позвонить, ищут тебя у проституток. Пусть возвращаются и меня заберут. Героин где и когда передашь?
Давид смотрел на Деда и еле сдерживал себя. Только бы братва вернулась поскорее и начали из тебя котлету делать. С каким удовольствием я бы сам тебя начал резать по кусочкам и прижигать каленым железом, чтобы от кровопотери не сдох раньше времени.
- Давид, - снова усмехнулся Дед, - ты меня за полного идиота держишь или как? Твои ребятки приедут и начнут из меня ленты нарезать. Я что на полного лоха похож?
- Зачем? - постарался убедительнее говорить законник, - ты людей моих не убивал, ментов, их застреливших, наказал, доброе дело сделал. Героин вернешь и работать у меня станешь, мне такие умные и сильные парни нужны, не сомневайся.
- Так я и не сомневаюсь, но без гарантий в этой ситуации только полный придурок может тебе героин отдать и с твоими братками пересечься. Извини, ничего личного, но ты мне расписочку напиши и все будет в полном порядке.
Дед подал авторучку и листы бумаги. Давид написал: "Героин в количестве 20 килограмм получил, претензий не имею". Дед прочитал и рассмеялся:
- Точно Поле Чудес в стране Дураков. Ты другое пиши - я такой-то-такой-то, добровольно соглашаюсь сотрудничать с органами внутренних дел и своевременно сообщать об ставших известными мне правонарушениях и преступлениях.
- Ты рехнулся, Дед, - рассвирепел Давид, - чтобы я стукачом стал? У тебя говно в черепе плавает?.. Значит ты все-таки ментом оказался, падла. Сам суку порву...
Он наклонился и попытался развязать ноги. Дед подошел, похлопал его по плечу:
- Не суетись, Давид, не суетись. Ты прекрасно знаешь, что я не мент и стучать тебя никто не просит. Эта расписочка мне гарантией неплохой послужит. Случись со мной что - она и попадет в надежные руки, не к ментам, естественно, ее прямо на сходняке и обнародуют. Так что пиши, давай.
- В падлу... я такого писать не стану. А тебя все равно порву суку.
- Вот видишь, Давид, я оказываюсь прав, но написать все равно придется, иначе ты меня действительно на куски порвешь.
Дед сунул руку в промежность Давида, сжал мошонку, слыша поросячий визг между словами: "Напишу, я все напишу" ...
- Отлично, выкури сигаретку, успокойся и ровным подчерком изложи нужную мысль, не забывая расписаться. Псевдоним себе выбери какой хочешь. Или еще раз процедуру повторить, но уже с яичной смяткой?
Через десять минут Дед держал в руках нужный документ и улыбался.
- Прелестно, Давид, прелестно, ничего личного - я должен был обезопасить себя. Тебе придется еще несколько часов побыть в неудобной позе, - он связал ему руки сзади и примотал скотчем к креслу, - я пока смотаюсь, пристрою расписочку в надежное место. Вернусь и обсудим дальнейшие планы.
Давид получил свою кликуху еще будучи малолеткой на зоне. Все время любил повторять, что мусоров надо давить. Вот и дали ему кличку Давид, может и не по теме, но факт. Он был самым жестоким и кровавым среди авторитетов, когда стал вором, то поубавил немного свой пыл. Такие люди обычно очень трусливы по своей натуре, когда сила не на их стороне. Дед его правильно рассчитал - другой бы вор под пытками не написал подобное и сдох. А этот слишком себя любил, прикрывая свою трусость немилосердной жестокостью.
Дед вернулся под утро, развязал Давида.
- Теперь можно и дальнейшую тему обсудить. Меня ищут и скрываться всю жизнь я не намерен. План следующий...
Давид позвонил Смоле:
- Все Деда ищите? Возвращайтесь на базу, никого больше искать не надо.
Когда братва вернулась после ночных поисков у проституток, он объяснил всем во дворе своего дома:
- Дед оказался порядочным человеком, правильно мне звонил Старик из СИЗО, что он придет ко мне сам и пришел, пока вы тут индивидуалок шмонали. Он наших людей не убивал, это мы точно знаем. И героин, оказывается, тоже не он взял, но видел и запомнил, кто это сделал. Ментов, оказывается не двое, а трое было, они и устроили показуху с избиением, чтобы героин себе присвоить. Мы съездили с Дедом, герыч забрали и мента того надежно упаковали. Других двоих ментов трогать пока не станем, подозрение на нас падет сразу же, а позже поглядим. От мусарни Деда отмажем, теперь он наш человек и будет с нами работать. Ночь не спали - отдыхать всем до вечера.
Дед позвонил прокурору прямо из дома Давида.
- Я Дедушкин Константин Николаевич, тот, который из СИЗО сбежал. Я никакого преступления не совершал и у меня есть доказательства. В полиции меня слушать не захотели и начали дело фабриковать. Звоню вам, рассчитывая на объективное расследование.
- Где вы находитесь?
- Я могу подъехать к вам лично со своим адвокатом и представить доказательства своей полной невиновности, но с условием, что вы предварительно не позвоните в полицию, иначе меня схватят и все вернется на круги своя. Я сделал видеозапись своего обращения к прессе, если пойдет что-то не так, то информация немедленно появится в интернете и на телевидение.
- Не надо меня шантажировать и ставить условия. Вас опознали двое полицейских, но подъезжайте, я не стану сообщать о вашем прибытии предварительно. Но дальше все пойдет в соответствии с законом. Оформим вам явку с повинной, это я обещаю и силового захвата не будет.
- Вы, видимо, не слышите меня, товарищ прокурор. Я не виновен и у меня есть доказательства, железное алиби, которое не хотели услышать в полиции. Я не шантажирую и не ставлю условия, я желаю единственного - объективного расследования. Поэтому обращаюсь к вам, как к представителю закона и вашей совести.
- Подъезжайте, я вас жду, - ответил прокурор и положил трубку.
- Вам бы детективные романы писать, - усмехнулся Давид, - может тебе лучше адвокатом у меня поработать, чем с наркотой связываться, зарабатывать неплохо станешь, на хлеб с маслом и икрой хватит.
Дед понял, что Давид ухватится за эту мысль, адвоката можно не посвящать в дела наркотрафика и не выдавать своих секретов человеку, которого он ненавидел, но приходилось терпеть.
- Извини, Давид, позже поговорим, сейчас мне от ментовки отмазаться надо.
Прокурор встретил Дедушкина на входе лично, сразу обратив внимание, что тот прибыл с известным и маститым адвокатом. Провел его в свой кабинет.
- Я слушаю вас, Константин Николаевич.
- Спасибо, постараюсь без лирики и по существу. В ходе следствия мне стало известно, что преступление совершено неделю назад, в субботу, в двенадцать часов дня. Именно в это время полицейский наряд остановил машину и потребовал предъявить документы для проверки. В результате два трупа, исчезнувший героин и избитые полицейские. В тот самый день в десять утра я остановился у гостиницы Солнечная. Колесо спустило. Включил электронасос, подкачиваю колесо и увидел двух девочек, выходящих из гостиницы. Предположил, что они отработали ночь и сейчас идут домой отсыпаться. Я предложил им провести время со мной, они согласились. Видимо, не очень ночью перетрудились.
- Фамилии, должности? - спросил прокурор.
- Видите ли, они несколько иным обслуживанием в гостинице занимаются, но мы сейчас не мои моральные качества обсуждаем. Девушки находятся у здания прокуратуры и готовы дать показания, что в момент известного преступления они находились со мной в моей квартире.
- Показания двух проституток против показаний двух полицейских - сомнительное алиби, гражданин Дедушкин.
- С этим трудно спорить и я не собираюсь, - не стал возражать он, - но есть и другой факт, который неоспорим. У меня на столе дома стояла кинокамера, кто-то из девчонок, видимо, трогал ее и случайно нажал пуск. На видео не видно половых органов. Так ... небольшая эротика, но запись качественная и лица опознаются легко. Там стоит дата и время - с одиннадцати до часу дня я был дома с девушками и ни на каком месте преступления не был. Экспертиза легко докажет подлинность видеозаписи. Почему меня оговорили полицейские - понятия не имею. Я их никогда не видел, очной ставки или опознания у меня с ними не было.
- Как же не было? - удивился прокурор, - в деле имеется протокол опознания от десятого числа. Вас опознали полицейские в здании отдела милиции в присутствии понятых.
Дедушкин рассмеялся и враз посерьезнел.
- Вот это и страшно, господин прокурор, когда дело шьют белыми нитками. Любой сотрудник СИЗО вам скажет, что десятого числа меня никуда не вывозили. Они этот день хорошо помнят. Меня тогда в камеру к стукачу перевели, и он напал на меня, пришлось, защищаясь, повредить ему руку. Стукач сказал, что сам упал, ему наложили гипс. Этот день все хорошо помнят - и зэки, и сотрудники СИЗО, даже если документы на мой вывоз сфабриковали. Все коридорные подтвердят мои слова и ДПНСИ, именно он за режим отвечает. Я понял, что свою невиновность смогу доказать единственным способом - сбежать и прийти в прокуратуру с доказательствами и просьбой о проведении объективного расследования. В ходе побега я никому урона здоровью не нанес. Прошу назначить другого следователя на это расследование, хотя там полицейские все в руках держали, а их к материалам дела и ко мне вообще не подпускать. Мне крови не надо и жалобу я писать не стану, только разберитесь во всем побыстрее.
- Да-а, ваше сообщение достаточно серьезно, - забарабанил пальцами по столу прокурор, - но требует проверки. Я попрошу вас побыть немного в другом кабинете.
Он вызвал секретаря и попросил пригласить своего заместителя.
- Павел Игнатьевич, это сбежавший из СИЗО Дедушкин, пока пусть у вас в кабинете побудет. Он сам добровольно к нам явился, представив доказательства своей невиновности в инкриминируемом ему деянии. Но требуется все проверить. Он не опасен, отпустить я его пока не могу, но от полиции его оградить необходимо.
Заместитель прокурора согласно кивнул головой и пригласил Дедушкина с адвокатом пройти с ним. Прокурор вызвал к себе следователя, который вел это дело и ожидал в соседнем кабинете.
- Вы что творите, черт бы вас побрал, совсем с головой не дружите? У мужика алиби, а вы его в СИЗО определили, протокол опознания липовый состряпали, в камере прессуете.
- Извините, но никакого опознания я не проводил и вообще еще подозреваемого не допрашивал. Опера попросили время на камерную подготовку, дескать сам во всем сознается.
- Опера попросили, - передразнил следователя прокурор, - а теперь ты расхлебывать их беспредел станешь. Немедленно его с розыска снимай и выноси Постановление о замене ареста на подписку. Иди в суд, доказывай теперь обратное. Девок допроси, которые его алиби подтверждают, экспертизу видеозаписи назначь. Работай, как хочешь крутись, но в СИЗО он вернуться не должен, иначе сам под следствие пойдешь.
Дедушкин вечером расписался в Постановлении о замене меры пресечения на подписку о невыезде и вместе с адвокатом уехал праздновать свое освобождение к Давиду.
Давид удивлялся способностям Деда - липовые свидетели: не вопрос. Но как можно сделать видеозапись сегодня с прошлой датой? Можно, оказывается, если хорошо постараться и изменить программу видеокамеры. Не простой этот десантничек, ох, не простой.
Спецы вора пояснили, что видеокамеру необходимо вскрыть и перепрограммировать дату. Для этого необходима спецаппаратура, а у них ее нет. Экспертиза, конечно, покажет, что запись не монтировалась и вполне естественна.
Давид после нескольких рюмок водки подозвал к себе Деда:
- Что ответишь на мое предложение о работе моим адвокатом?
- Я юрист, но в адвокатуру меня не тянет. Там надо экзамены сдавать или зачеты какие-то.
- Не вижу проблемы, - возразил Давид, - завтра же все сдашь и корочки получишь. У тебя талантище, а ты его в землю зарываешь. Вывернуться из такой ситуации с наркотой - отделать полицейских, забрать у них героин и остаться на свободе: это же нонсенс. Не-ет, ты мне нужен как адвокат, а не наркокурьер, этого дерьма у меня вполне хватает.
- Противно мне, честно сказать, после СИЗО адвокатской деятельностью заниматься. Но одно другому не мешает, если для разнообразия иногда чем-нибудь серьезным заняться. Например, в переговорах поучаствовать, морду менту набить, но это так, для физической разминки. Деньги надо делать серьезные, Давид, не хочется в стороне быть. Но тебе решать, ты главный. Как скажешь, так и будет.
- Вот это правильно, - обрадовался законник, - оформим тебя адвокатом и про бизнес не забудем.
Утром Давид проснулся в постели с молоденькой девочкой. Голова трещала от выпитого, и он сразу же отправил девчонку. Выпил стакан морса залпом и вернул девчонку обратно. Отравленный водкой организм, словно перед смертью, требовал немедленного размножения. Покувыркавшись в постели и облегчившись, он отправил девушку снова. Выпил еще стакан морса, горячий крепкий чай и растворимую таблетку аспирина. Постепенно приходя в нормальное рабочее состояние, он задумался. Из головы не выходил это проклятый Дед. Злость и обида постепенно угасали, он попробовал поставить себя на его место. Я бы все сделал, чтобы выжить, начал рассуждать он логически, а расписка его действительно единственная защита. В другом варианте я бы его точно грохнул, не раздумывая особо. Значит, он защищался, а не хотел меня обидеть или унизить. Чего это я вдруг на его сторону встал? Совсем не на его сторону, просто рассуждаю логически. Деда проверили, переговорили с его одноклассниками, одногруппниками по юрфаку, подняли личное дело в военкомате - действительно писарем служил в ВДВ. С ментовкой он не связан никак. Но откуда такие познания и умения? Этот вопрос не давал Давиду покоя. Был бы мент - понятно, они тоже там умеют конспирироваться дай боже. Есть специальный отдел по негласному внедрению, про который кадры и то толком ничего не знают. Но этот весь на виду, можно личное дело подстроить, бумажки нужные подложить или убрать, но друзей и одноклассников не подчистишь.
Давид взял из бара бутылку водки, но потрогал голову и поставил водку на место. Хватит, а то опять напьюсь с утра. Он глянул на часы - ничего себе утро, три дня уже.
- Разреши, Давид?
В спальню заглянул Смола.
- Че тебе? Знаю, что три часа уже, горит что-нибудь?
- Данные по армии Деда получили.
- Да знаю я. Писарем служил в десанте, сам его личное дело смотрел, военком показывал. Че опять надоедаешь?
- Не писарем, это в личном деле он писарь, а на самом деле совершенно другой специалист.
- Особист что ли? Вот гнида, еще хуже цветным оказался. А я то думаю - откуда у него такие познания и крутизна. Сука...
- Не особист, Давид, не особист.
- А кто тогда? В армии, извини, ментов нету. Правда сейчас Президент и там полицию ввел, но Дед еще раньше служил, до этого Указа.
- Мне с его сослуживцем удалось пообщаться, в кабак его сводил, водочкой угостил, с девочками познакомил...
- Ты че себе, Смола, рейтинг набиваешь, - перебил его Давид, - я тебя как облупленного знаю - просадил деньги сам с проститутками, а теперь на сослуживца валишь. По существу говори.
- Так я и говорю, в разведвзводе он служил, лучшим в их подразделении числился. Там их не только рукопашному бою учат, там учат убивать подручными средствами - камнями, ложками, зубочистками, а не только ножами, сюрикэнами и саперными лопатками. Учат отключать сигнализацию, вскрывать замки. Таких посылают в тыл врага, чтобы он мог языка притащить, документы из сейфа выкрасть, в здание незаметно проникнуть.
- Вот оно что, - заулыбался Давид, - а я то голову ломал и понять никак не мог - откуда он все умеет. Это хорошо.
- Чего хорошего-то, все равно цветной. Разведка, контрразведка - какая разница.
- Не скажи, Смола, не скажи. Это тебе не ФСБ, не ГРУ и не СВР, это армия. В годы войны и законникам не в падлу воевать было, с гестапо и абвером не сотрудничали. Дед не цветной и раведвзвод не ментура и не чека. Понимать надо. ВДВ - это войска дяди Васи, а не полиция. А с дядей Васей у нас проблем нет. Свободен, Смола, можешь повеселиться сегодня. И про Деда помалкивай, никому ни слова.
Давид бросил на стол несколько штук баксов. Вот откуда у него познания по кинокамере, в ментовке такому не научат. Он задумался, потом улыбнулся. Ничего, голубок, я тебя действиями и кровью повяжу. Сдавать тебе меня, если что, не выгодно станет. Давид вспомнил известный фильм "Крестный отец". Там консильери тоже юристом у Дона был.
Он подошел к бару и на радостях все же налил себе стопочку, выпил с удовольствием, крякнул и вышел во двор. Всего одна рюмка, но ударила по мозгам. Свежий воздух проник в прокуренные легкие и затуманил голову. Давид приказал подготовить сауну, привезти свежих девчонок часа через три и Деда.
- Нет, Деда не надо, сам к нему домой съезжу, посмотрю, как живет наш новенький, - отменил распоряжение Давид, - а сауну и девчонок готовьте.
Он вошел в квартиру к Деду.
- Не ожидал?
- Честно сказать: не ждал, - ответил удивленный Дед, - проходи, Давид, гостем будешь.
Он вошел, осмотрелся - обычная двухкомнатная квартира мелкого чиновника. Старенькая, видавшая виды мебель, давно не клееные обои, проржавевшие трубы. Ремонт требовался не малый.
- Я за тобой, Дед, поехали.
- Чего же не позвонил, я бы сам приехал.
- Хотел посмотреть, как ты живешь-здравствуешь. Поехали.
- Куда?
- Тебе есть разница? Ты же ко мне на службу просился.
- Разница есть - смотря какое дело, что брать с собой? - ответил Дед.
- Ничего не брать. Поехали.
Дедушкин понимал, что Давид приехал посмотреть на его жилье и еще раз убедиться или понять что-то о нем самом. Но не только приехал посмотреть, что-то он задумал еще. Наверняка предложит кого-нибудь грохнуть, повязать кровью и оставить себе улики, чтобы было чем торговаться за написанную расписку. Но он, придурок, не понимал, что на сходке оригинал не потребуется, там все знали, что если есть такой документ, то он в деле лежит, а вот копию достать можно. В России все можно, были бы только деньги. Приедем - увидим, чего зря гадать.
Давид в сауну с собой никого, кроме Деда, не пригласил. Гуляли они по полной, и Дед ждал все время, когда же заговорит вор о делах. Но он так и не сказал ни слова. Утром выпил морсу и чая, принял таблетку аспирина, организм запросил размножения и только потом, ближе к обеду, заговорил:
- Ты слышал о Хасане? Рынок держит, девочек русских имеет, золотишко, алмазы из Якутии. В общаг, конечно, отстегивает, но слишком мало, слишком. Предъяву я не могу ему сделать - доказухи нет, но нутром чую, что мутит Хасан. Мне свои люди шепнули, что у него тайник есть в коттедже, в гараже дверь потайная, там комната и еще один тайник с сейфом. Там у него бухгалтерия и денежки. Братву не могу отправить, сам понимаешь, предъявить потом мне сможет Хасан. Присмотрись к домику, людей подбери сам надежных и вскрой мне этот сейф. Деньги можешь себе оставить, меня они мало интересуют, но вот бухгалтерию его мне принеси. По чесноку с тобой разговариваю. Если убьют - я ни при чем, у меня вообще с тобой война, все знают. Попадешься - откажусь от тебя. Хочу, чтобы ты заранее такой расклад знал, сможешь сработать?
- Это по правилам, Давид, без подставы. Знаю, на что иду. Сделаю, присмотрюсь немного и сделаю. Условие одно - за мной не смотреть, люди Хасана засечь смогут твоих, охрану усилить. Короче, через недельку, полагаю, что результат будет. Неделю прошу не звонить, не беспокоить, не приезжать и не вызывать. Сам появлюсь. И убери своих братанов из дома напротив моего. Чего они меня, как девку красную стерегут, в окна заглядывают? Или у них ориентация другая?
- Ты за базаром следи, Дед... как вычислил их?
- Это не важно. Договорились?
- По рукам, жду через неделю тебя, - ответил Давид.
Дед вернулся домой и сразу заметил, что с дома напротив братва снялась. Он прошвырнулся по городу, но слежки за собой не обнаружил. Это хорошо, Давид по правилам играет. Хасан... он знал о нем не так много. Держит рынок и практически весь общепит города. Процентов пятьдесят, если не больше, принадлежит лично ему, а остальные сотням других владельцев. Коттедж за городом с большой территорией - баня, гараж, домик для охраны и для гостей. Родственники и почетные гости в его доме ночуют.
Дедушкин решил не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Переоделся в камуфляжный костюм, взял небольшую сумку, бросив туда бинокль. Такси попросил остановиться на тракте, еще не сворачивая к коттеджам. Таксист удивился, вроде бы не грибное время, взял денежки и укатил. К коттеджу он подошел со стороны леса. На кирпичном высоком заборе хорошо просматривались поворачивающиеся видеокамеры. Такие были по всему периметру. Он выбрал сосну, забрался в крону и замаскировался, устроившись поудобнее. Наблюдать планировал долго, поэтому устраивался основательно, чтобы не затекли ноги и спина.
Вскоре понял, что хозяина дома нет. Два охранника, скорее всего азербайджанца, как и сам Хасан, во дворе у ворот, двое в доме. Женщина, возможно жена, двое ребятишек лет по десять-одиннадцать, наверняка дети. Начало темнеть, к дому подъехали три машины. Сам Хасан, охрана и еще кто-то.
Дед подождал еще, пока совсем не стемнело, и спустился на землю. Утром занял свою позицию снова. Через четыре дня наблюдения он выяснил, что днем из охраны четверо, примерно в девять вечера приезжает хозяин и с ним куча охранников, все уезжают в одиннадцать утра. Если обследовать дом, то только днем. Давид, наверное, думает, что я соберу человек десять и совершу вооруженное нападение. Пусть думает, как хочет...
Дедушкин приобрел форму, как у охранников Хасана, позвонил Давиду:
- Мне нужен автомобиль - какая-нибудь развалюха, но не в розыске, которую можно бросить потом, и гаишники позже на владельца не выйдут. Есть такая тачка?
- Найдем, когда надо?
- Пусть прямо сейчас ее оставят у моего дома, ключи в бардачок бросят. Через час сможете?
- Будет, что еще? - поинтересовался Давид.
- Все, спасибо.
Через час подъехали старенькие Жигули. Водитель вышел, пересел в едущий за ним автомобиль и был таков. Дед глянул на часы - одиннадцать, пора ехать. Он оставил машину на трассе, выставив на всякий случай знак аварийной остановки, замкнул Жигуленок и ушел в лес. Зная заранее, что камеры осматривают только внешний периметр, перемахнул через забор с помощью шеста, когда камера отвернулась в сторону, выждал немного и направился осторожно к гаражу.
Повезет-не повезет - это уж как Бог даст. Охранники не заметили, как он проскользнул внутрь гаража. Дед отдышался, достал своеобразный металлоискатель из сумки и стал обшаривать стены. На одной услышал характерный звук, поводил по стене, отметив габариты двери. Теперь оставалось понять, как она открывается. Внешних признаков рыжачка или кнопочки он не нашел. Видимо от электронного ключа, решил он и достал из сумки еще один небольшой предмет. На табло замелькали цифры, остановились и потайная дверь отворилась, отойдя сначала вперед, а потом в сторону. За ней находилась небольшая комнатка, но абсолютно пустая. Снова поиск... еще одна маленькая дверца, скрывающая за собой сейф.
Дед приткнул к ней электронный прибор... мелькание цифр на табло - шло сканирование и есть: он набрал шифр замка. В сейфе оказался мешочек с алмазами, второй с золотым песком и самородками, какие-то бумаги в папке. Дед все скинул в сумку, закрыл сейф, потом потайную комнатку и через замочную скважину гаража осмотрел территорию двора. Все спокойно, до дверей дома надо проскочить метров двадцать. Ему опять повезло, охрана у ворот элементарно дрыхнула после ночной попойки.
Дед сразу заметил видеокамеру, хорошо, что в маске, подумал он. Но охрана не реагировала - или отвернулась, или дремлет. По проводам он понял, что пульт охраны сразу слева. В одну руку взял баллончик с газом, в другую пистолет с глушителем, надел противогаз и тихонько приоткрыл дверь. Охранник даже не среагировал, с открытым ртом наблюдая по монитору, как второй занимается сексом с той самой женщиной, которую Дед часто видел с сосны. Он прыснул из баллона, охранник услышал шипение, но среагировать уже не смог, свалившись со стула. Дед связал его, осмотрел мониторы - охранник продолжал заниматься сексом в спальне, двое детей играли в детской на втором этаже. Охрана у ворот элементарно дремала, но у них не было мониторов и видеть они ничего не могли.
Дед сориентировался мгновенно. Он проскочил к спальне, пшикнув газом в замочную скважину, потом в детскую. Любителей секса он так и связал голыми. Ему было не интересно, что сделают с ними, когда найдут. Детей связывать не стал, забрав телефоны и замкнув на ключ детскую. Очнуться и не поймут ничего, придется дожидаться взрослых, пока их отопрут.
Просканировав спальню Хасана, он обнаружил еще один потайной сейф, вскрыл его. Там нашлись доллары и евро, примерно полсумки, документы, тетради с записями, несколько флэшек и дисков.
Дедушкин спустился вниз, охранник в пультовой уже очнулся и пытался развязаться. Он вытащил из компьютера записывающее устройство, поглядел на мирно посапывающих охранников у ворот через монитор и покинул территорию коттеджа.
Жигули он оставил на углу своего дома, потом можно будет приехать на них к Давиду. Пересчитал деньги, получилось около ста тысяч долларов и столько же евро. Если перевести на рубли по современному курсу, то получалось тринадцать миллионов. Совсем не плохо. Сутки Дедушкин занимался документами, тетрадками, флэшками и дисками, скопировал все и поехал к Давиду на стареньких Жигулях.
- Привет, Давид.
- У тебя что-то срочное, меня Хасан попросил о встрече. Отложить, сам понимаешь, не могу.
- Я выполнил твою просьбу, Давид, документы, тетрадки, флэшки и диски из сейфа тебе привез. Но если ты опаздываешь на встречу, то езжай, позже с ними ознакомишься. Никого не убил и не покалечил - тихо зашел, тихо вышел.
- Ничего себе, это как? А охрана? - оторопело посмотрел на него законник.
- Это не важно, позже все расскажу, ты езжай. Хасан наверняка желает посмотреть, как ты приедешь - с охраной или без. Если с усиленной охраной или не приедешь, то это твоих рук дело, если обычно, то ты не при делах. Езжай и не ссы, все нормально, а я пока у тебя немного водочки выпью. Разрешишь?
Давид вернулся через пару часов, чертыхался вовсю:
- Чертов Хасан, соскучился он видите ли, посмотреть решил на меня, козел. Сам с кучей охраны приехал, а я, как дурак, один.
- Все правильно, он понял, что ты не при делах и ничего тебе, естественно, не сказал. И никому не скажет. Трупы охранников его и жены позже где-нибудь найдут. Я застал его жену, когда она в постели с охранником была, так и связал их голыми. Баба русская, молодая, ей хороший член нужен, а не дряхлая сосиска. Документы на столе, там же два мешочка, один с алмазами, другой с золотом. Себе забирать не стал, у меня отлаженного сбыта нет. Но с этим золотом и алмазами надо быть поаккуратнее, Хасан начнет искать сбытчиков. Ты лучше придержи их пару годков, а то засветишься. Он предъявлять сходняку ничего не станет, любые деньги впарит, чтобы грохнуть.
- Ты прав, Дед, абсолютно прав. Удивляюсь тебе, как ты все мог сделать без шума и пыли?
- Зачем шуметь, если можно тихо войти в открытую дверь, зачем стрелять или ломать стены? Я присмотрелся и понял, что днем у Хасана всего четыре охранника. Двое после пьянки у ворот в сторожке спали, третий в пультовой дрыхнул, а четвертый его бабу пер. Я тихо вошел, тихо ушел. Но если закажешь пострелять - постреляем, не проблема.
- Ну ты черт, сам дьявол тебе не пара, - восхищался Давид, - еще и золото с алмазами притащил. Что хочешь за это дело?
- Тебе решать, сам определишься по совести, - скромно ответил Дед, умолчав про доллары и евро.
- Ладно, завтра расплачусь с тобой, есть одна задумка. Что там в документах, рассказывай.
- Извини, Давид, не смотрел, мне эта бухгалтерия ни к чему. Меньше знаешь - дольше живешь. Жигули тебе возвращаю, не воспользовался.
- Хорошо, Дед, завтра приезжай к вечеру.
- Окей, ты мне пока немного деньжат подкинь в кабак схожу, с девочками пообщаюсь.
Давид протянул пачку пятитысячных купюр.
Дедушкин вернулся домой, переоделся и решил прогуляться по вечернему городу. Вышел на набережную. Давно он здесь не был, молодежь гуляет парочками и кучками, редко кто один или одна прогуливаются. Он прислонился к каменному парапету, засмотрелся на воду. Но мысли все равно были около Давида. Интересно, что он мне завтра предложит, что с документами решится сделать? Ладно, чего голову ломать заранее, может быть в ресторан сходить?
Дедушкин услышал смех, раздающийся позади него. На скамье сидели две девушки, разглядывая его и откровенно смеялись. Он посмотрел на них и снова повернулся к воде. Они прыснули со смеха и чуть позже подошли сами.
- Извините, молодой человек. Мы с подругой поспорили - вас девушка бросила или вы от природы такой нелюдимый?
- Обе проспорили, - с улыбкой ответил он, - я смотрю на воду, как на бинарное неорганическое соединение с химической формулой аш два о. Молекула воды состоит из двух атомов водорода и одного кислорода, которые соединены между собой ковалентной связью. Вы водороды, а я кислород. Вот и рассуждаю - будет у нас ковалентная связь или какая-то другая?
- Химик что ли? - враз посерьезнела одна из девчонок.
- Он нас элементарно разыгрывает, - улыбнулась вторая, - ковалентная связь - это химическая связь между двумя атомами, возникающая при обобществлении электронов. Но вдруг он предпочитает металлическую связь, в которой электроны свободны.
- Снова не угадали, возможно я предпочитаю ионную связь. Я отдаю электрон, и он у вас превращается в катион.
- Умный какой, я электроны от незнакомых мужчин не принимаю и анионом не становлюсь, - возразила первая девушка.
- Ясно, химфак закончили. Университет, политех? - спросила вторая.
- И снова не угадали - юрфак.
- О-о-о, откуда тогда такие познания в химии? - поинтересовалась первая.
- Разве это познания... так, засмотрелся на воду. Говорят, что она все видит и помнит. Будем знакомиться или все же это делать лучше по отдельности, чтобы потом не дуть на воду - ее выбрал, а меня нет.
- Размечтался, - фыркнула первая, - пойдем отсюда.
Она потянула вторую за рукав и девчонки ушли. Странные создания, усмехнулся про себя он, чего хотели - не понятно. Дедушкин решил все-таки пойти в ресторан... сел за столик, начал просматривать меню. К нему сразу же подвалила девица, от которой пахло потом и духами одновременно.
- Красавчик пригласит даму за столик?
- Тебе подмыться надо, а потом уже по ресторанам шастать. Отвали.
- Фу, как пошло, - скорчила она лицо.
- Иди отсюда, отваливай.
Через несколько минут она вернулась вместе с качком, указала пальцем на Дедушкина:
- Вот этот меня оскорбил, сволочь.
Качок без слов ударил кулаком по лицу, но Дедушкин поймал его кулак и вывернул руку. Качок согнулся дугой, он пнул его взад, мужик упал на пол, поднялся и вернулся с братвой. Слава богу это были ребята Давида, они узнали Деда и отошли в сторону. Потная проститутка быстро смоталась из ресторана, поняв, что ее могут поставить на правилку из-за этого мужика, которого, оказывается, нельзя трогать.
Дедушкин заказал себе сто грамм коньяка с нарезанной грушей и больше ничего. Заметил, что на него поглядывает женщина лет сорока или чуть старше. Одета достаточно элегантно и немного раскованно для ее возраста. Чувствует себя в ресторане, как в своей тарелке, видимо, частенько бывает здесь. Она не выдержала и подошла:
- Позволите?
Он указал рукой молча на соседний стул. Дама выдержала мгновение, но он не отреагировал, не встал и не отодвинул стул. Она присела сама.
- Видела, как вы расправились с тем мужчиной, мне нравятся молодые и сильные. А вам нравятся женщины...
Она не договорила и замолчала. Дед понял, что она хотела сказать опытные или в возрасте, что-то из подобного. Фигурка у нее была отменная, ножки длинные и заманчивые, лицо симпатичное, но не смазливое. Скорее даже строгое и красивое.
- Вам что-нибудь заказать, шампанское, вино, коньяк? - ответил он вопросом.
- У вас что? - она легонько махнула рукой над его налитым бокалом - Хеннесси, это можно.
Официант быстро принес еще один бокал, видимо дама была здесь персоналу знакома и ее побаивались или уважали. Она отпила немного и спросила:
- У вас есть место продолжения разговора?
- Домой девушек не вожу и к вам не пойду. Можно снять номер в гостинице, если не против, - ответил он.
Они понимали друг друга без слов. Женщина встала, теперь он отодвинул ее стул и расплатился с официантом, который подскочил быстро. Внезапно к ним подошел седовласый мужчина.
- Опять ты за свое, - с укором произнес он.
- Извините, молодой человек, мне надо идти, - хмуро бросила она и направилась к выходу.
Дедушкин медленно сел обратно за стол. К нему снова подошел официант:
- Что-нибудь закажите еще? Есть неплохие девчонки, если желаете.
- Проститутки меня не интересуют.
- Попробуйте познакомиться вон с той девушкой, - официант указал глазами на даму через два столика, - часто бывает здесь, грустит и ни с кем не знакомится. Может быть вам повезет.
- Попробую, - ответил он.
Дедушкин подошел к столику. Присел без разрешения. Девушка не возразила, посмотрев ему прямо в глаза своими грустными очами.
- Отшили проститутку, наказали качка, обломились с бальзаковской женщиной и подсели ко мне. Гарсон посоветовал, он многим советует, но ни у кого еще не получилось со мной познакомиться.
- Можно и не знакомиться, я присел не в любви объясняться и не нахваливать вашу красоту.
- И зачем же, разрешите узнать?
- Не знаю, но точно не хвалить вас, а себя тем более.
- Интересно... женщине в постели тоже о любви не говорите?
- Зачем лгать, если я ее не люблю. Есть секс, привязанности наконец, а любви еще встретить не получилось. Могу сказать симпатичная, нравится, но не более того. А вы что говорите мужчинам в постели?
- Хотите узнать?
- Совсем нет, - ответил Дедушкин, - сексом заняться - да, а о любви говорить не стоит.
- Я не говорю о любви. У меня совсем нет мужчин и говорить поэтому некому и нечего. Ненавижу вас, мужиков - вечером красавица, лучшая, любимая, а утром только и думает, как бы сбежать побыстрее. Как говорится - поматросил и бросил.
- Что ж поделать, - усмехнулся Дедушкин, - сами себе таких выбирали. Фальшь всегда можно почувствовать, и вы это знаете. Зов природы... так чего же тогда обижаться?
- Зов природы... Пригласите к себе домой?
- Бальзаковской даме предложил гостиницу, а вас приглашу. Пойдете?
- Пойдем, только без выпивки.
Он встал, помог ей выйти из-за стола и под ошеломленный взгляд официанта они удалились.
Девушка приняла ванну, он расстелил постель и тоже ушел в душ. Ласкал ее долго и нежно, и они уснули под утро. Первым встал он, приготовил кофе и принес в постель. Выпили вместе и снова занялись любовью.
- Ты удивительный мужчина, но я даже не знаю твоего имени.
- Меня зовут Костя, Константин, а тебя?
- А меня Эльвира, Эля. Вот и познакомились. Ты бы хотел еще со мной встретиться?
- Я бы хотел. Но у меня работа хуже полицейского, могут выдернуть днем или ночью. Я адвокат и моим клиентам может приспичить в любое время.
- Странно, я тоже адвокат, но ночами меня не таскают и в выходные тоже. Сижу в своем офисе тихонько иногда целыми днями, а потом иду домой. Может я сама отшиваю клиентуру, но у меня ее совсем мало, приходится деньги растягивать от клиента до клиента. Где твой офис, Костя?
Он уже отвык от своего имени и привык к Деду. Ответил:
- У меня офиса совсем нет, мои клиенты в офис не пойдут, они к себе дергают или в ресторане встретятся, или в машине, или уже в полиции, следственном комитете.
- Ты защищаешь бандитов?
- Бандитов? Почему бандитов? Скорее всего богатых или воров в законе. Ты осуждаешь?
- Как я могу тебя осуждать? Каждый человек имеет право на защиту. Но обычно таких людей защищают маститые и известные адвокаты. Ты на них не похож совершенно.
- Правильно, я на них не похож и совсем недавно был не адвокатом, а обычным юристом в одной строительной фирме. Потом самого посадили, пришлось сбежать из СИЗО, прийти самому в прокуратуру с доказательствами своей невиновности.
- Так ты Дедушкин? - удивилась Эльвира, - видела твой побег по телевизору, классно исполнено, в совершенстве. Этот побег, говорят, войдет в учебники по конвоированию. Вот почему, оказывается, тебя мафия пригрела. Ты доволен?
- Это все философия, Эля, доволен-не доволен. В каждое слово можно вложить свой смысл. Вот ты, например, произнесешь слово вор и тебя попытаются ударить. Не важно, как - физически или морально, но попытаются. А я произнесу и на меня не отреагируют. А почему? Потому что в твоем слове они услышат угрозу, а в моем нет. Ты понимаешь?
- Кажется, да, - ответила Эльвира, - с тобой интересно, но мне пора. Отпускаешь?
- Если с небольшой задержкой, то отпускаю.
Костя стал целовать ее шею, грудь, обводя язычком вокруг сосков и чувствуя, как они набухают... Он проводил Эльвиру. Она молча протянула ему свою визитку и ушла. Он прочитал: "Солнцева Эльвира Анатольевна, адвокат". Пожал плечами, фамилия ему ни о чем не говорила. Девушка нравилась ему - прелестная фигурка, ножки, талия, грудь, лицо -все впечатляло. Но он не знал ее, как человека. Видимо, нравился ей парень, возможно, была влюблена в него, он говорил ей нежные и ласковые слова, а добившись, сразу же бросил. Она возненавидела мужчин, особенно начинающих со слов обольщения, возможно и пошла с ним, который как раз не обещал ничего. А может быть просто сыграло роль длительное отсутствие мужчины. Но его все устраивало. А если я влюблюсь когда-нибудь... с моей работой это будет просто кошмар.
Близился вечер, он вышел из дома и решил покушать в ресторане. Давид может накормить, а может и обломить, голодным быть не хотелось.
К нему сразу же подбежал вчерашний официант, спросил любезно:
- Ну, как?
- Что ну как? - не понял Константин.
- Девушка... мы были очень удивлены...
- Ты мне соляночку принеси и ничего больше, - ответил Дедушкин.
- Да, конечно, извините, но тут вас с утра дама, которая в возрасте, спрашивала, которую муж забрал, просила передать вам визитку, если вы вновь зайдете.
Он оставил ее на столике и удалился за солянкой. Костя прочитал: "Матвеева Виктория Ивановна" и номер телефона. Он пожал плечами и автоматически сунул визитку в карман.
Давид предложил Деду присесть в кресло, сам сел напротив. Его горничная подкатила столик с водкой и порезанным лимоном. Хорошо, что немного перекусил, а то бы пришлось хлебать водку на пустой желудок, подумал он. Мужчины выпили по рюмке.
- Я ознакомился с документами, которые ты мне принес. Ты действительно не читал их?
Давид в этот раз был совершенно другим, не похожим на себя самого, выглядел серьезным, думающим интеллигентным мужчиной, а не вором в законе, как показывают в фильмах. Видимо, я плохо изучил его, наверняка плохо, решил для себя Дед. Придется рискнуть и пофилософствовать немного.
- Давид, я уже отвечал тебе на этот вопрос, но если ты вновь спрашиваешь, значит в документах есть что-то серьезное. Не нравлюсь, не веришь мне - я уйду, не вопрос.
- Ты считаешь, что от меня так просто уйти? - с издевкой спросил вор.
- Каждому человеку отмерен свой срок жизни и свой отрезок я желаю прожить, не пресмыкаясь. Ты знаешь, что я смогу уйти, бросишься догонять - порву. Не получится - порвут меня. Но что это и кому даст? Такие, как я, не предают и жопу не лижут, они говорят прямо. Такие, как я, большинству не угодны, такой характер, но меня уже поперек лавки не положишь - не войду по размерам. Говори прямо, Давид, повода для выкрутасов я тебе не давал.
Давид налил себе и Деду водки, предложил знаком выпить и опрокинул свою рюмку в рот.
- Там весть теневой бизнес Хасана, как на ладони. Его поставщики, покупатели, курьеры и так далее. Что посоветуешь, Дед?
Дедушкин усмехнулся, мотнул головой:
- Чтобы советовать - необходимо обладать информацией... по его теневому бизнесу. Вслепую могу предположить, что надо бы этот бизнес отжать и не подставиться. Дозированную информацию можно в интернет скинуть умело - прочитают люди... сходняк Хасана и приговорит. А у тебя все его связи, легко все к рукам приберешь.
- Умело - это как, например?
- Кто-нибудь из его людей наверняка в интернет-кафе заглядывает. После можно информацию быстро сбросить. Его спецы по компам выяснят, откуда ветер дует, а кто в том кафе был - человек Хасана, его и станут долбить, если успеют. Но здесь еще одна закавыка имеется - в полиции тоже интернет просматривают, могут Хасана быстро взять и начать раскручивать. Это тоже может быть на руку, если не сливать людей и связи, с которыми можно потом наладить контакт. Хасан все-таки вор, вряд ли он начнет сдавать информацию ментам. Вот такие мои мысли вслепую.
- Они у тебя не вслепую, а в глаз, - серьезно возразил Давид, - что бы ты сделал с золотом и алмазами?
- Сейчас Хасан наверняка уже выставил сторожки по всем своим связям и каналам, ждет, где проявится золотишко и камушки. Но после слива информации в инет, он или будет в сырой земельке лежать, или в СИЗО сидеть, ему будет не до рыжья и камушков, как и всем остальным. По его же каналам можно и провести реализацию. Тебе решать, Давид, что делать дальше.
- Ладно... я приглашал тебя по-другому поводу, - он бросил на стол брелок с автомобильными ключами, - видел во дворе Мерина? Он твой, документы в бардачке на твое имя. Катайся, не солидно моему адвокату без машины. Позже подумаем и о коттедже.
- Рано мне еще коттеджем обзаводиться, - возразил Дед, - но квартирку на большую и с мебелью поменять можно.
Давид ничего не ответил, положил фото на стол.
- Это Семен Михайлович Матвеев, депутат, олигарх и прочее. В Мерине у тебя на сиденье папка, там все имеющиеся данные об этом человеке. Он конкурент по некоторым направлениям бизнеса и со своим депутатским мандатом частенько переигрывает меня.
- Я понял, Давид, у меня пока только один вопрос - баба его в делах и бизнесе вес имеет?
Давид отпрянул удивленно:
- Ты ясновидящий что ли?
- Не понял? - в свою очередь удивился Дед.
- Откуда про бабу знаешь, почему спросил?
- Ни его, ни его бабу я не знаю. Но если бы ты был ученым, Давид, то хорошо бы знал, что ларчик всегда просто открывается. Только к этому "просто" приходится многие годы идти.
- Пошел ты в жопу, Дед, со своими заумными речами, по существу говори.
Дед рассмеялся, потом пояснил:
- Вчера я решил в кабаке поужинать, но ко мне сразу же потная проститутка подсела. Я отправил ее подальше, посоветовав подмыться. Она обиделась, оказывается, привела своего сутенера, пришлось сделать ему физическое замечание. Тут твои ребята подбежали, ситуацию прояснили. Потом ко мне дамочка бальзаковского возраста подсела, пригласила в гостиницу. Я подумал, а почему бы и нет - старушка, но фигурка прелестная, выглядит достойно, сиськи, ножки - все при ней. Но тут ее муж подошел и забрал ее. Это вот этот именно мужичок, - Дед ткнул пальцем в фотографию.
- Ни хрена себе! - поразился Давид, - удача сама в койку плывет. Говорят, что сам депутат только в Думе штаны протирает, на публике красуется и прочее. Он де-юре, а она-то как раз и является де-факто. В тени всем и заправляет. Но есть у нее одна слабость - молоденьких, накаченных парней очень любит. Был у нее один такой недавно, миллионы из нее выкачивал, пришлось ее мужику киллера нанять и грохнуть любовничка. Баба не скрывала своей страсти и жутко позорила мужа, говорят, что теперь она ему совсем не дает.
Давид похабно расхохотался.
- Это многое проясняет, - тоже со смехом ответил Дед, - сегодня с утреца эта дамочка в тот ресторан заявилась, визиточку свою с номером телефона оставила, мне ее передали. Хорошо, что не выбросил, машинально в карман сунул. Я вот что думаю, Давид, в гостинице постоянно не на встречаешься, а в свою халупу вести такую женщину стыдно.
- Понял тебя, можешь не продолжать. В папке свидетельство о праве собственности на твое имя, четырехкомнатная квартира с мебелью в центре, парковка для твоего Мерина под домом, - он бросил ключи на столик, - ключи от своей старой хаты мне отдашь, когда свое тряпье заберешь. Мебель не трогай, там другие люди поживут.
- Ты, однако, Давид, тоже удивлять умеешь и еще как! Не ожидал, спасибо, такое внимание дорогого стоит.
- Не мелочись, Дед, не мелочись, - довольно ответил Давид, - любой из твоих переданных мне мешочков все это окупит однозначно. А ты мог их мне и не передавать по справедливости - я сам велел тебе отдать только бумаги, а остальное забрать себе.
- Это верно, - согласился Дед, - я, помнится, у тебя в строительной фирме юристом работал. Ты позвони туда, я завтра-послезавтра снова на работу выйду, пусть примут и не кочевряжатся. Вдруг эта баба меня проверить захочет. Открытые связи пока прекратим - мало ли что.
- Согласен, не плохо придумано.
- Тогда я поеду осваиваться на новом месте?
- Удачи тебе, Дед, звони.
- Да, этот номер забудь. Я новую симку куплю и перезвоню тебе, по тому номеру станем общаться.
Дедушкин нашел свою новую квартиру в центре города сразу. Дом стоял немного в стороне от главных улиц, можно сказать во дворе, и шум вечно снующих машин не достигал его. Он заехал на парковку под домом, охранник сразу же тормознул его, но все быстро выяснилось.
Константин осматривал квартиру на третьем этаже. Прелестно, о такой он даже и не мечтал - видимо дизайнеры оформляли интерьер и подбирали мебель. В квартире было все - постельное белье, посуда, телевизоры, холодильник и так далее. Больше часа ушло на освоение квартиры, чтобы не путаться - что и где находится. Даже имелся скрытый небольшой сейф под часами. Костя установил новый код и положил туда папку с документами. Еще полдня ушло на перевозку личных вещей, и он стал изучать папку с переданной информацией.
"Так вот откуда ноги растут", - хмыкнул он. Оказывается, эта Вика начинала по комсомольской линии, а когда Союз развалился сумела кое-что себе прихватить. Сорок пять лет бабе, а когда ей было двадцать, то комсомольцы, наверное, при одном только ее виде в штаны кончали. Легко всего добивалась, возможно и не отдаваясь в натуре.
Теперь можно и позвонить ей, но сначала надо купить новую симку и немного продуктов, спиртного, чтобы дом выглядел обжитым. Но он все же решил не звонить и вечером пришел в ресторан. Слава богу, Эльвиры не было в нем. Боковым зрением он сразу заметил Викторию и сел за столик спиной к ней. Подошел официант, он заказал себе Хеннесси и грушу, позвонил Вике, но она сразу сбросила вызов, подходя к нему.
- Тебе передали мою визитку? - спросила она, присаживаясь к столику.
- Да, официант передал, и я позвонил только что.
Она глянула на телефон:
- Так это твой звонок был... Пойдем?
- Пошли.
Он помог ей встать из-за стола... В гостинице она сразу же начала расстегивать его брюки и пока делала минет, он успел снять только ее платье через верх. Не дав себе кончить, он унес ее прямо в душ, где они до разделись под струями воды.
Через час в постели он произнес:
- Меня зовут Костя.
Она посмотрела и ничего не ответила. Он стал ласкать ее, начиная с шеи и опускаясь все ниже. Она заговорила только под утро:
- Ты откуда такой взялся? Любить умеешь, но не сказал ни одного ласкового слова.
- Зачем воздух сотрясать - я не собираюсь на тебе жениться. Ты хороша собой и мне понравилось. Считаю, что этого достаточно.
- Достаточно? - она хмыкнула, - я еще ничего не решила...
- У-у-у, какие мы властные, - ответил с ухмылкой он, - тебе ничего и не придется решать.
Она посмотрела на него, встала и подошла к сумочке. Костя впервые увидел ее голую фигурку издалека - даже одеяло зашевелилось сразу. Такой фигуркой обладали очень и очень немногие молоденькие девушки, а ей, он знал это, уже сорок пять. Вика достала из сумочки десять сотенных баксов и бросила их на постель.
- Это тебе, чтобы ты был со мной поласковее.
- У-у-у-у, - снова протянул он, - меня, оказывается в ранг проститута возвели. Удачи тебе, девочка, но я не из этих.
Костя откинул одеяло, чтобы встать, и прикрыл стоящий член руками. Она тоже увидела его тело впервые немного издалека и сразу же загорелась - накаченная фигура "ударила" ее словно током. Вика бросилась к нему, толкнув обратно на постель, взяла мальчика в рот, а позже села на него сверху. Через час он забился, словно просясь пройти дальше, и ослаб. Вика еще насладилась несколькими движениями и упала на простынь рядом в изнеможении. Отдышалась и заговорила снова:
-Ты действительно необычный мужчина. Я думала, что тебе нужны деньги, извини.
- Деньги всем нужны, Вика, но я не подонок и не женский аферист.
- Ты хотел сказать не альфонс, - Вика впервые улыбнулась, - это меня радует. Извини еще раз. Но мне нравится, когда мужчины говорят мне ласковые слова. Я богатая женщина и могу позволить себе некоторые траты без проблем. Например, этот номер в гостинице, он всегда за мной, даже когда меня нет здесь.
- Номер неплохой, - согласился Константин, - люкс, это верно. И я ласкал тебя так, как мне хотелось, как нравилось тебе. Я не эгоист в сексе, мужчине тоже нравится, когда женщина получает удовольствие. И я делал это от души, как умею. Говорить о любви просто так считаю кощунством.
- Я не просила слов о любви, - нахмурилась Вика.
- Оставим философию, мне было хорошо с тобой и это правда.
Он заметил, что Вика улыбнулась, обрадовавшись.
- Расскажи о себе, Костя, - она впервые назвала его по имени.
- Особо рассказывать нечего. Местный, работаю в строительной фирме юристом, живу один. А ты?
- А я замужем, мужа моего ты видел тогда в ресторане. Но у нас свободная любовь, он депутат и взял себе молодую помощницу. Вот она и пусть переживает по поводу его вялой колбаски. Это моя гостиница. Поэтому могу позволить себе забронированный номер.
- Часто бываешь здесь?
- Ты ревнуешь, милый? - обрадованно спросила она, - последнее время вообще не бываю. Был раньше друг, но теперь его нет. С тобой я поняла, что ему были нужны только деньги. Когда требовалась большая сумма, то я становилась, птичкой, ласточкой, солнышком, любимой и ненаглядной. Потом он меня забывал и снова ластился, потратив все. Ты придешь завтра, вернее сегодня вечером сюда?
- Не знаю, - ответил он, - там наша фирма какие-то договора заключает. Возможно придется работать до поздна.
- Ты можешь совсем не работать - у меня достаточно денег, чтобы ты ни в чем не нуждался.
- Нет ничего сволочнее на свете для настоящего мужчины, как находиться на содержании женщины. Ты снова хочешь меня обидеть?
- Извини, милый, но хотя бы машину я могу тебе купить?
- Не можешь, - хмуро ответил он, - машина у меня есть - Мерин последней модели, квартиру недавно купил. Я же юрист и говорят не плохой, зарабатываю сам. Ты мне нравишься и это факт.
- Правда? - она прижалась к нему, - ты такой милый, сильный, ласковый и нежный... Они снова занялись любовью.
Костя встал, утро уже, пора собираться на работу, а надо еще заглянуть домой, надеть свежую рубашку.
Днем Вика звонила несколько раз, но он сослался на занятость и сказал, что не сможет приехать сегодня. Костя решил навестить Эльвиру в ее офисе. Она удивилась, увидев его.
- Ни разу не позвонил... и пропах дорогими духами. У меня на такой флакончик денег не хватит.
Костя сделал для себя вывод и ответил:
- Богатая клиентка появилась, выливает на себя по ведру, наверное. Поедем ко мне?
- Не знаю... так пропахнуть можно, если общаться близко. Не знаю... ты, конечно ничего не обещал мне...
- Я говорил тебе, что у меня работа хуже некуда и действительно был занят. Я переезжал на новую квартиру и теперь не живу там, где ты была со мной.
- На новую квартиру... ладно, поедем посмотрим твою квартиру.
Он усадил ее в свой новенький Мерседес.
- Подарок мафии? - спросила она, - отмазал от тюрьмы того, кому положено там сидеть?
- Получил гонорар, это верно, деньги и раньше копил. Купил квартиру и машину. Все законно.
- Разве я про это, - вздохнула Эля, - у нас многое незаконное законно.
Костина работа ей совсем не нравилась - адвокат мафии... кошмар. Но ее тянуло к нему, и она не знала, что делать.
В постели она сразу поняла, что он был с другой женщиной. После секса сжалась в комочек на кровати и заплакала. Потом ушла сразу же домой, не дав ему объясниться. Что же делать, если мужчина ей нравился и не обещал хранить верность. Делить его с кем-то она была не в силах.
Костя не стал долго раздумывать и уснул быстро, ему необходимо было восстановить силы. Все-таки молодость, есть молодость, утром он проснулся бодрым. Готовить еду не хотелось, он решил позавтракать в ресторане. Там сразу же натолкнулся на Викторию. Удивились оба и враз спросили друг друга: "Ты что здесь делаешь"? Рассмеялись.
- Я позавтракать зашел, а ты? - спросил Костя.
- Это мой ресторан, и я тоже не завтракала, - она повернулась к официанту и приказала властно: - Неси что-нибудь поесть и быстро.
Костя отодвинул стул, предлагаю подруге присесть, она с удовольствием села.
- Поедем ко мне в гостиницу?
- Нет, Вика, мне на работу надо, я и так задержался, но простят, надеюсь, вчера работали долго.
- Я с тобой поеду...
- Со мной? - удивился он, - но что ты там станешь делать? Мне же работать надо.
- Все сделаю, чтобы тебя уволили, возьму на работу к себе юристом. Я скучаю по тебе, Костя, - откровенно призналась она.
Официант принес несколько блюд на выбор. Костя поел сырный омлет с помидорами, попробовал жареный в яйце лаваш, выпил стакан чая. Виктория не притронулась ни к чему.
- Поехали, - после завтрака предложил он.
Она без слов пошла за ним, даже не спрашивая куда. Оценила его машину и удивленно смотрела на дорогу, считая, что он везет ее к себе на работу. Костя съехал на набережную, припарковал машину у воды, открыл окна салона, ощутив свежесть речного ветерка.
- Вика, ты очень хороша собой и мне доставляет удовольствие быть вместе. Но я мужчина, а не альфонс, у меня уже есть работа, не надо мне предлагать другую. Если хочешь, я стану помогать тебе консультациями в твоем бизнесе, пожалуйста, это возможно. Но не надо меня опекать, как ребенка. Ты все-таки замужняя дама, а я свободный человек. Да, я хочу с тобой встречаться, обсуждать проблемы, помогать тебе по работе, но не надо из меня делать резинового мальчика из шопинга, которого можно прижать к телу и не расставаться с ним никогда. Кроме члена между ног у меня есть еще голова, сердце и душа. Станешь относиться ко мне, как к равному себе - звони, встретимся.
Он высадил Викторию у ресторана и уехал.
Она задумалась, так с ней разговаривали впервые. Хотелось выгнать его, накричать и одновременно прижать к себе, целовать, ласкать и не отпускать ни куда. Женская страсть боролась со страстью власти и наживы. Мальчик хочет мной командовать - этому не бывать никогда. Хочет стать равным, но придется его опустить так, чтобы он понял раз и навсегда - его головка пригодна для постели, для бизнеса нужна голова. Она ухмыльнулась - я буду иметь тебя во всех позах, как захочу и когда захочу. Если у тебя мужественная фигура, головка и либидо, то не стоит соваться в производственные дела. Равным он захотел стать... будешь у меня по постели равняться, как солдатик.
Она позвонила ему через два дня, произнесла одно слово:
- Приезжай.
В полночь она, лежа к нему боком, стала взъерошивать волосы на его груди, пропуская их сквозь пальцы, словно через расческу. Потом она улыбнулась, и Костя заметил ее неестественность.
- Есть у нас один человечек в городе по имени Хасан. Рынком, продуктами занимается, заводик прикупил станкостроительный. Но хиреет заводик, азеры всю жизнь торгашами были, а этот возомнил о себе чего-то, в производство полез. Мои юристы бодаются с ним, но пока безрезультатно. Бывший хозяин акции ему и мне продал одновременно, Хасан его быстро упаковал в могилку. Теперь мы спорим в арбитраже. Но он потому и упаковал бывшего хозяина, чтобы тот не смог прояснить ситуацию, не все там чисто с его акциями. Ты говорил, что я могу к тебе за консультацией обратиться, поможешь?
- Акции на твое имя проданы или на твоего человека?
- На мое, - ответила Виктория.
- Твои юристы лысые что ли?
- Причем здесь лысые? - не поняла Вика.
- Я задал простой вопрос - лысые твои юристы или с волосами на голове?
- Ну, лысые и причем здесь лысина?
- Тогда я не понимаю, Вика, зачем тебе лысые юристы, у которых уже произошел процесс?
- Какой процесс? Они еще судятся, - ничего не поняла Вика.
- Поэтому и судятся, что процесс уже произошел. Произошел процесс сглаживания граней между головой и жопой сначала по форме, а потом по содержанию.
Вика какое-то мгновение молчала, но потом расхохоталась вовсю.
- Ну ты даешь, Костя, юмор у тебя с избытком.
- Никакого юмора - одна констатация фактов. Если два дня потерпишь, то на третий я тебе этот завод подарю. Могу я сделать подарок своей женщине?
- Костя, такими вещами не шутят...
- Договорились, - перебил он ее, - ты мне за это подаришь настоящие швейцарские часы штук за сто баксов. Идет?
- Часы я и так тебе могу подарить, - нахмурилась Вика.
Не хотел денег и подарков, а тут сразу на сто тысяч долларов развел. Это тебе не бывший любовничек, который щипал десятками. Такие подарки еще заслужить надо.
- Проехали, - ответил он, словно не заметив ее состояния, - мне еще доверенность будет нужна, чтобы действовать от твоего имени.
- Доверенность... я даже фамилии твоей не знаю, а ты доверенность...
Виктория уже хотела встать с постели и уйти, чтобы никогда больше не видеть этого подлеца. Страсть мгновенно улетучилась и свободное место заполнилось ненавистью и презрением.
- Дедушкин моя фамилия, Константин Николаевич.
Вика, уже севшая в постели, застыла, услышав брошенную фразу.
- Как ты сказал? - переспросила она.
- Дедушкин, - повторил спокойно Костя.
- Тот самый Дедушкин, которого хотел поиметь Давид и обломился?
- Тот самый, но ты то откуда знаешь?
- У меня свои источники информации. Ха-а, тот самый Дедушкин... ничего себе. А я уже было подумала, что ты меня разводишь на сто тысяч долларов. Но завод невозможно за два дня переоформить, мы три месяца уже судимся.
- Естественно, потому что у твоих юристов процесс сглаживания граней уже произошел. А невозможно лишь брюки носить ширинкой назад - покакать можно, а пописать нет.
Виктория хохотала вовсю, била своими маленькими кулачками по его груди и приговаривала:
- Ты почему мне не сказал, что ты Дедушкин?
- Да хоть Бабушкин - фамилия то здесь причем?
- Не скажи, милый, поиметь Давида не каждому дано, он еще тот волчара, матерый.
Виктория закипела небывалой страстью, и они занялись любовью. После этого Костя ушел, сославшись на то, что надо держать слово, а времени мало. Просил не звонить и не искать его два дня.
Утром он позвонил Давиду, и они встретились в лесной сторожке, которая пустовала. Утки там не водились, а сезон охоты на коз и лосей еще не подошел. Дедушкин пояснил ситуацию и попросил поблагодарить братка, грамотно слившего информацию этой волчице Матвеевой.
- Завод не хотелось бы терять, - с грустью ответил Давид.
- Ты его не потеряешь и вернешь себе очень скоро. В интернет когда собрался информацию слить?
- Сегодня после обеда сольют, - ответил Давид.
- Позвони, отмени слив, мы по-другому поступим - стравим Матвееву с Хасаном. Хасана, конечно, посадят, но все будут знать, что информация от этой бабы пошла. Ты вне подозрения, Давид. А через месячишко-другой и Матвееву на нары определим - хорошая сосочка для дубаков будет, и братва развлечется. Готовься и ее бизнес пристроить.
Через два дня на третий Константин позвонил Вике утром:
- Приезжай в гостиницу, ты мне нужна.
Он пришел раньше ее. На ресепшине его знали и ключ от номера дали без разговоров. Вика вошла и бросилась сразу на шею.
- Сначала дело, потом тело.
- Ты все с прибауточками... рассказывай.
Константин протянул ей папку.
- Это реестр акционеров станкостроительного завода. Иди, ставь своего директора. Хасана только что задержали менты, взяли штурмом его коттедж и изъяли всю документацию. Мне один мусорок должен был по жизни, он реестр хасановский уничтожил, и он не всплывет. А твой вот он, - Костя ткнул в папку пальцем, - печати подлинные, все, как надо. Тебе остается только прийти, поставить своего директора и все. Я свое обещание выполнил.
- И я свое выполню, не переживай. Пойдешь директором на завод?
- Свят тебя, свят, - отмахнулся шутливо Костя, - я кот, который гуляет сам по себе.
- Вот ты у меня погуляешь, - Виктория сунула ему кулачок под нос, - я на завод, а вечером встретимся.
Она поцеловала его в губы, загорелась вся страстью, но пересилила себя и ушла.
Он успел крикнуть ей вслед:
- Устал, как собака, днем дела еще, а вечером буду отсыпаться, завтра встретимся.
Виктория погрозила ему пальчиком и исчезла.
Константин вздохнул - слава богу от одной на время освободился. Он вышел из гостиницы, отдав ключи на ресепшине и сразу же поехал в элитный бутик, где продавали косметику. Выбрал духи Selenion (Лунный свет) и помчался к Эльвире.
Она сразу же сморщила носик, но Константин возразил:
- Я не пахну женщиной, это пахнет флакон, который я дарю тебе.
Эльвира ахнула от подарка:
- Ничего себе, я видела такие в бутике, он же более сорока тысяч стоит.
Она с удовольствием мазнула духами за ушами, но вдруг вспомнила что-то и произнесла с сожалением:
- За подарок тебе спасибо. Это тебе твоя богатая дамочка подсказала, с которой ты спишь?
- Эля... ну поверь мне - ничего личного, только работа.
- Это что за работа такая, когда заставляют заниматься интимом? Ты иностранный шпион?
- Хуже, Эля, хуже - я безалаберный адвокат, но ты нравишься мне и поделать я с собой ничего не могу. А с той богатой клиенткой у меня скоро закончится контракт.
- Контракт на постель... Вот когда закончится, тогда и придешь.
Она насупилась и больше не сказала ни слова...
