Из географии мордовских фамилий

Фамилии у мордвы, как и у русских крестьян, появились поздно. В старинных документах немало примеров, когда даже историки принимали отчества за фамилии. В документе 1614 г. по д. Баево (теперь Теньгушевского р-на Мордовской АССР) записаны: Лопай Парушев, Ходяк Парушев, Богданко Орземасов. Казалось бы, фамилии? Но в следующей переписи там же вместо них записаны их сыновья: Воргудя Лопаев, Кошай Худяков, Курдюш Богданов — ясно, что фамилий еще нет, налицо только скользящие отчества: «чей сын» — «лопаев», т. е. сын Лопая. Образованы они по русскому народному образцу формантами притяжательных прилагательных -ов(-ев) от основ на твердый согласный и -ин от основ с финальным -а: Кудаш — Кудашев, Кудашка — Кудашкин. В г. Темникове в 1692 г. записан стрелецкий сотник мордвин Иван Тимофеев, а в том же самом документе значится его отец Тимофей Борисов. Спустя много поколений отчество закрепится и станет фамилией. Но еще долгое время только привилегированная кучка мордвы (мордовские мурзы) носила фамилии; простому народу фамилий не полагалось. Уличные фамилии возникали, но официального признания не получали. В листах переписи 1858 г., хранящейся в республиканском архиве Мордовской АССР, все население с. Мордовские Юнки (ныне в Торбеевском р-не) записано без фамилий.

Почти все мордовские фамилии возникали из отчеств. Ошибочно объяснять фамилию непосредственно из нарицательного слова, которое слышится в ее основе. Фамилия Пиняев не из пине — «собака», а из мордовского мужского имени Пиняй; в основах фамилий Кирдябин, Кирдяев, Кирдяшкин лежит не кирди — «терпеливый», а формы мордовского мужского личного имени Кирдяпа, Кирдяй, Кирдяшка. От возникновения личного имени до оформления фамилии прошли века, нельзя смешивать эти совершенно разные процессы.

Ко времени распространения фамилий у мордвы состав личных имен был очень пестр. Отчество образовывали от той формы, в какой употребляли имя. А формы были еще пестрее. Отчества, из которых возникали фамилии мордвы, можно свести к 4 группам.

1. Из мордовских дохристианских личных имен: Аржаев от Аржай (из эрз. аржо, мокш. арка — «шрам, зазубрина»), Вечканов от Вечкан (из вечкелс — «любить, уважать»). Фамилии с основами из мордовских языков охватывают приблизительно 40% мордвы (количественные колебания велики — от 30 до 50%).

2. Из канонических личных имен, принесенных православной церковью (их называют и «календарными»). Церковное имя не часто употребляли в его полной форме. В повседневной речи оно принимало всевозможные производные формы, от которых и образованы отчества, а из них фамилии: лишь редко Федоров, чаще Федькин, Федюнин и т. п., почти никогда Афанасьев, но Афонькин. Нередко в фамилии трудно узнать имя, которому она обязана своим происхождением, например Ларькин — из Илларион. Фамилии с основами из канонических имен охватывают больше ¼ мордвы.

3. Из русских нарицательных слов (Кузнецов, Третьяков, Кочетков и пр., конечно, тоже через отчества от личных именований; кузнец→Кузнец→кузнецов сын→Кузнецов). Распространена даже фамилия Французов — в с. Алово Атяшевского р-на и в нескольких селениях Зубово-Полянского р-на. Фамилии этой группы носит приблизительно ⅓ мордвы. Сюда неправомерно относить такие фамилии, как Бояркин и подобные ей, хотя слово бояр заимствовано некогда из русского языка, но еще задолго до рождения фамилий стало мордовским (бояр — «помещик, барин», боярова — «барыня», бояронь — «господский») и основой отчества-фамилии стало как мордовское (т. е. относится к группе 1).

4. Из именований тюркоязычного происхождения, а также мусульманских личных имен из других языков, например арабского или иранских: Булаткин, Карабаев, Исламкин, Арасланкин. В зависимости от расселения татар количество таких фамилий у мордвы колеблется от единичных до 5—6%.

До сих пор никем не отмечено, что сам выбор заимствованного имени (русского, тюркского или иного) в значительной мере зависел от степени его внешнего сходства с привычно мордовскими чертами: Исайкины и Агейкины чаще, чем Ивановы и Васильевы, хотя у русских частота этих пар имен противоположна — формант -ай — самый частый в именах мордвы. Перенятые от русских основы фамилий Ерошкин, Тараскин легко вошли в именник мордвы благодаря обилию мордовских личных имен, образованных суффиксами -ш-, -с-; имя Алексей с одним из самых частых мордовских сочетаний согласных к/с перекликалось с эрзянским локсей — «лебедь». Заимствовав имя, его «одевали» в мордовский наряд: от очень обычных у русских имен или нарицательных не было фамилий, а у мордвы они нередки — Петряйкин, Степайкин, Девятайкин, Дурнайкин.

В России с XVI в. установилась строгая обязательная социальная форма именования: нижестоящему на лестнице сословий именоваться с уничижительным суффиксом -ка. К мордве эту форму применяли и позже. Из нее — множество мордовских фамилий с окончанием -кин (Кудашкин, Пиняйкин и др.). В мокшанском с. Вертелим (Старошайговский р-н) их носят 47% всех жителей, в с. Ст. Пичуры (Торбеевский р-н) — 57%. У эрзи — в с. Семилей (Кочкуровский р-н) — 60%. В целом такие фамилии охватывают более трети всей мордвы. Для сравнения можно привести распространение суффикса -ка у русских Фатежского р-на Курской обл. — 4%, Переяславского р-на Ярославской обл. — 7,5%. Суффикс, конечно, не виновен — уничижительное значение ему придал строй неравенства и угнетения. В мордовских языках существовал финно-угорский суффикс -ка из -кка в значении ограничительности, принадлежности к определенной группе (на него указал Б. А. Серебренников), с ним смешался заимствованный русский суффикс -ка.

Этимология многих мордовских фамилий неясна либо спорна. В одних случаях язык утратил то слово, из которого в прошлом образована фамилия (вернее, еще ее основа), в других случаях фамилия подвергалась таким изменениям, которые сделали ее неузнаваемой (особенности местных говоров, нечеткость произношения, ошибки писцов).

И у русских этимология очень многих фамилий неизвестна, хотя этимологические исследования достигли высокого уровня, мордовская же этимология делает лишь первые шаги. Да и сама лексика мордовских языков еще мало изучена, а старше XVI в. — почти неизвестна. Именно фамилии таят в себе забытые старинные мордовские слова.

Очень важно собрать и изучить мордовские фамилии вне Мордовии: 72% всей мордвы живут за пределами Мордовской АССР.

Географический аспект изучения фамилий вовсе не в том, что основа фамилии называет географический пункт. Конечно, ценно, что документ 1902 г. зафиксировал в заволжском селе Шиланский Ключ мордовские фамилии Киржеманский и Пилесевский. По одним этим фамилиям, ничего не зная об их носителях, видно, что это переселенцы из селений Киржеманы и Пилесево (ныне Атяшевский р-н Мордовской АССР). Но таких фамилий меньшинство. Гораздо важнее пространственное размещение любой основы фамилий, форм словообразования и даже фонетических черт.

Основной источник — фонд переписи 1969 г., сохраненный в Научно-исследовательском институте Мордовской АССР. Из него взяты фамилии более 200 тыс. человек мордовского сельского населения. Все данные, приводимые без указания источника, почерпнуты из этого фонда. В Пензенском областном архиве С. Г. Кузнецов указал мне фонд земской переписи 1917 г., откуда выписаны фамилии 50 тыс. человек мордвы Городищенского и Чембарского уездов. К сожалению, отрывочны данные из архивов Ульяновской, Горьковской, Саратовской, Куйбышевской, Тамбовской областей. Автор благодарен работникам этих архивов, сотрудникам Республиканского архива Мордовской АССР и НИИ Мордовской АССР, а также многим помогавшим советами или возражениями: М. Н. Коляденкову, И. Д. Воронину (ныне покойным), Д. В. Цыганкову, М. В. Мосину, Д. Т. Надькину, Т. П. Федянович, Т. А. Исаевой, М. В. Биленко, Н. Ф. Мокшину, И. К. Инжеватову, В. Н. Мартьянову, а также участникам пяти конференций по ономастике Поволжья и студентам Мордовского университета — слушателям моего курса ономастики, чьи сообщения и вопросы дали много интересного материала.

Карта 6. Географическое размещение наиболее распространенных мордовских фамилий

А — Алявин, В — Валяев; К — Коляденков (единственное гнездо); П — Пьянзин; С — Сульдин; Т — Тазин; Ш — Шумбасов

Сначала география нескольких мордовских фамилий.

В восточных (присурских) районах республики многочисленны Сульдины. Наибольшим скоплением их был Дубенский р-н: с. Ардатово — 103 человека, Налитово (ныне Цукарево) — 56 человек, Турдаково — 43 человека, несколько семей встречаем в селах Поводимово и Морга. Больше сотни Сульдиных записаны в смежном Большеберезниковском р-не (села Косогоры и Старые Найманы); юго-западнее Сульдины проживают в Кочкуровском р-не (села Напольная Тавла и Семилей). Севернее Дубенок эта фамилия нередка в Атяшевском р-не (села Тарасово, Батушева, Селищи), в селах Баево и Канаклейка Ардатовского р-на. Три семьи Сульдиных живут в с. Парадеево на границе Ичалковского и Атяшевского районов. Вне Мордовской АССР та же фамилия нередка в соседней Ульяновской обл. (Инзенский и Карсунский районы), в с. Великий Враг Шатковского р-на Горьковской обл.; 40 носителей этой фамилии в 1932 г. документированы в с. Планское на северо-востоке Пензенской обл. Фамилию можно назвать среднесурской. Общее количество ее носителей превышает 1 тыс. человек.

Фамилия образована из отчества от личного имени Сульда, которое удалось найти в документах XVI в. В дозорной книге Нижегородского у. 1588 г. указан в д. Ватцкой на р. Вад мордвин Сульда Олексеев. Из какого слова возникло имя? Д. В. Цыганкин предположил, что из эрзянского слова сулей — «тень», семантически это оправданно: у многих народов ребенок получал имя, означающее «замена», т. е. заменяющий отца. Но не менее вероятна иная основа — от татарского сульда — «левша». Однако не вполне исключен и возможный принос тюркоязычными волнами монгольского слова сюлда, что значит «знамя, символ».

На юго-западе республики сосредоточены мокшанские фамилии Тазин и Шумбасов, ареал их сходен — в основном это Зубово-Полянский р-н. Тазины особенно часты в с. Промзино — 137 человек, 89 человек живут в с. Романовка, есть они в селах Умет, Явас, Васильевка, Анаево, Подлясово, в поселках Парца, Имерка, Вячка, Тарвас и немногочисленны в с. Барашево соседнего Атюрьевского р-на. Всех Тазиных больше 400. В с. Умет фамилия документирована в форме Танзин. Случайность или фонетический факт? Трудно предположить возникновение назализации, но не легче видеть след назализации былой: налицо мокш. таза — «здоровый», точно так же и в марийском и удмуртском языках, следовательно, и до распада волго-пермских языков (более 2 тыс. лет назад) в этом слове не было -н-.

В том же районе около 100 человек носят фамилию Шумбасов (села Журавлевка, Анаевка, Пичевка, Каргашино, Даниловка, Новая Потьма, Казеевка), рядом, в Торбеевском р-не, в с. Савва, встречаем еще 34 человека с этой фамилией. Основа фамилии — отчество от личного имени из мокш. шумбаз — «заяц» (эрз. нумоло с тем же значением дало фамилию Нумолов, но она единична). Вместо звонкого согласного в финале слова возникает глухой (с вместо з), но перед гласным (или звонким согласным) он звонок: произносят шумбас, но шумбазонь. Стало быть, фамилия должна бы звучать Шумбазов, но имена собственные составляют в языке автономную систему; слово, став личным именем, оторвалось от породившего его нарицательного и живет самостоятельно, закрепив форму Шумбас и при морфологических изменениях позиции, и в написании; в этой форме оно стало и отчеством (а из него — фамилией), не восстановив звонкого согласного, несмотря на интервокальную позицию! Поучительный пример того, как специфична ономастика.

Небольшой ареал фамилии Васляев расположен северо-восточнее фамилий Тазин и Шумбасов — на стыке трех районов: 89 человек в с. Малое Плуксово Темниковского р-на, 61 человек в с. Большой Уркат Ельниковского р-на, 25 человек в с. Барашево Атюрьевского р-на. Основа — отчество от личного имени Васляй из мокш. васля — «легкий, мягкий».

Совсем иначе распространена фамилия Пьянзин. Она разбросана не очень широкой полосой через всю Мордовию от юго-западных границ до северо-восточных. В Зубово-Полянском р-не Пьянзины живут в с. Умет на границе с Рязанской обл. и в с. Ширингуши у границы с Пензенской обл. (документированы в форме Пензины), восточнее — в районном центре Атюрьево (25 Пьянзиных, двое Пензиных). Крупное скопление этих фамилий в Старошайговском р-не: 256 человек — в с. Сарга, меньше — в с. Старая Теризморга, несколько семей — в самом Старом Шайгово; 25 человек живут в с. Перхляй севернее Рузаевки и ряд семей в поселках. Нередки Пьянзины и у эрзи, живущих вблизи реки Суры — в селах Шугурово и Старые Найманы (Большеберезниковский р-н), в селах Поводимово (Дубенский р-н), Батушево (Атяшевский р-н — здесь они записаны как Пиянзины), в д. Ужалейка (Чамзинский р-н), в пос. Калыш (Ичалковский р-н), наконец, в с. Аржадеево у границ Горьковской обл. (Большеигнатовский р-н). Общее количество носителей этой фамилии в Мордовии превышает 500 человек; разбросанность их гнезд привела к неустойчивости произношения и написания. Есть Пьянзины и в городах Горьком и Тамбове (в Шемышевском р-не Пензенской обл. есть Ф. Пиязнов, по сообщению П. В. Зимина). Еще в 1508 г. документирован в с. Жабино, южнее р. Пьяна (теперь Ардатовский р-н), мордвин пьянзин сын, т. е. «сын Пьянзы». В конце XV в. у манси записано мужское имя Пынзей. Существовало старинное марийское мужское имя Пезей (на него указал С. Я. Черных). Слышимая близость основы этой фамилии к топонимам Пенза и Пьяна, может быть, лишь совпадение или переосмысление. Неясно, возможен ли их давний общий корень и каковы пути изменения звучания. Если следы его в языке не утрачены, то дошли до нас в неузнаваемом виде (например, с утратой внутренней йотации и упрощением сочетания согласных нз в н или в з и др.).

Из многих сотен носителей фамилии Алямкин 287 человек сосредоточены в с. Сарга Старошайговского р-на, это самая частая фамилия села, она охватывала 40% его жителей. Многие десятки Алямкиных живут в селениях Тештелим, Старое Синдрово, Новое Синдрово и Колопино соседних Ельниковского и Краснослободского районов. В с. Салазгорь Торбеевского р-на, дальше на запад в с. Кишалы Атюрьевского р-на проживают еще 122 человека с этой фамилией. Носителей этой фамилии мы встречаем и западнее, в с. Явас, на самом севере Зубово-Полянского р-на. Все Алямкины — от Сарги до Яваса — образуют одну полосу, вероятно обусловленную миграцией. Однако ту же фамилию на противоположном конце республики, у эрзи, носят 27 человек в Ардатовском р-не и 2 человека в Большеберезниковском.

На обширной территории от Горького до Саратова во многих селениях распространена фамилия Тремасовы. Колядниковы же, наоборот (хотя их сотни), все обитают «на пятачке» в немногих селениях небольшой части Ичалковского р-на, близ впадения Инсара в Алатырь.

Итак, представлены самые различные формы ареалов, отражающие типы расселения — фронтальный (массив), островной (гнездо), маршрутный, от широкого разброса до узкой локальности.

Рассмотрим еще одну фамилию: в Сосновском р-не Тамбовской обл. в 1979 г. записана фамилия Шиндяпин, есть она сегодня и в областном центре. В документе 1614 г. по д. Пошатова близ Темникова жил мордвин Ломака Шиндяпин (это еще отчество), в д. Каргашино ныне Зубово-Полянского р-на записан Шиндяпа Беляев. Многократно мелькали в источниках Шиндяй, Шиндяков, Шиндянов. Фамилия Шиндин в 1914 г. документирована в с. Букатовка Вольского у. Саратовской губ., ту же фамилию носит сейчас семья в с. Ключарево Рузаевского р-на. В мордовских языках не удается найти слово, от которого возникли имена Шиндяпа, Шиндя (Шиндяй). Но в ближайшем родственном ему марийском жива основа шынд со значением «ставить, сажать, перемежать». Но тут возникает трудность: марийскому ши соответствует, как правило, мордовское с. Наличие многих мордовских имен и фамилий из шинд указывает, что эта основа была когда-то знакома и мордве.

В Присурье, на современной территории расселения эрзи, Всероссийская перепись 1897 г. застала в с. Морга (ныне Дубенский р-н) следующие фамилии: Туцины — мокш. туця — «туча» (при эрз. пель); Ледяевы — мокш. лядемс — «косить» (при эрз. ледемс); Шамкины — из мокш. шам — «одежда» (при эрз. оршамопель).

Как они туда попали? По документам 1624—1721 гг. А. А. Гераклитов установил, что по среднему течению Суры первоначально обитала мокша, а не эрзя, пришедшая сюда много позже из Арзамасского у. В начале XVII в. мокша и эрзя соседствовали в среднем Присурье. В ряде своих работ Д. В. Цыганкин показал, что современным эрзянским говорам Присурья присущи яркие мокшанские черты, и подытожил: «В прошлом на этой территории происходило наступление эрзянского языка на мокшанский и постепенное его вытеснение… В словаре присурских говоров и их грамматическом строе в результате скрещения двух родственных языков обнаруживаются особенности, объединяющие эти говоры, с другой стороны, с говорами мокшанского языка». Мокшанские фамилии эрзян с. Морга в 1897 г. показывают, что мокша-мордовский язык еще в полный голос звучал там в период становления фамилий. Эти мокшанские черты, сохраненные и в 1897 г., не дошли до переписи 1959 г.: фамилия Туцин исчезла, Лядяевы стали писаться по-эрзянски Ледяевы, Шамкины с утратой этимологического значения фамилии стали Шанькины.

География лексических основ фамилий не должна заслонять географию еще более массовых и тем самым еще более ценных словообразовательных и фонетических средств мордовских фамилий. Трудности их изучения огромны, и, конечно, первая попытка не обещает богатых результатов.

Словообразование фамилий кажется простым повторением двух преобладающих русских моделей: присоединением суффиксов -ов(-ев) и -ин. Но количественное соотношение этих формантов совсем иное: -ин не только чаще, чем у русских, а во многих селениях даже абсолютно преобладает, чего у русского населения нет. Например, 55% всех эрзян с. Кабаево (Дубенский р-н) и 67% всех мокшан с. Каньгуши (Ельниковский р-н) носят фамилии этой модели. Немало селений, где процент носителей фамилий на -ин еще выше. В значительной мере это обусловлено обилием именований с -к-; так, в с. Парапино (Ковылкинский р-н) пять самых частых фамилий: Чекашины — 305 человек, Купряшкины — 180, Канайкины — 157, Мелешкины — 148, Ломакины — 124 человека — с этим формантом. Однако количественное соотношение -ов и -ин настолько пестро и в каждом селе различно, что только будущим мордовским исследователям, может быть, удастся не ограничиться констатацией факта, а провести дальнейшее исследование мордовских фамилий.

Фамилии мордвы — отчества от личных имен, они позволяют прочесть словообразование старинных мордовских имен, т. е. заглянуть в одну из еще не изученных сфер истории мордовских языков. Дохристианские мордовские имена изучали Н. Ф. Мокшин, Д. Т. Надькин, Д. В. Цыганкин, В. Н. Куклин, А. М. Дербенева. Составлен почти полный свод всех формантов, которыми имена образованы: -ай, -с, -ш, -ат, -ут, -ав, -апа. Указывали и фамилии на -мас, -ват, -дей, но здесь мы встречаем серьезное возражение Д. Т. Надькина, который считает, что -м- в этих именах (Арзамас, Коломас и т. д.) принадлежат не форманту, а основе (т. е. не арза + мас, а арзам + ас, где м — финал основы, -с- — формант, -а — соединяющий звук). Если согласиться с этим, то, вероятно, придется аналогично решить и в отношении -ват (Пороват, Инжеват и т. п.) и -дей (Кежедей, Суродей и т. д.).

Для словообразования интересно размещение фамилий и отчеств от личных имен, которые в разных формах обозначали девятого ребенка в семье: с формантами -ай, -ка и составным -айка: Девятый, Девятка, Девятайка. Девятаевы живут более чем в десяти населенных пунктах, но все они расположены в западных районах: Зубово-Полянском, Атюрьевском и по нескольку человек в с. Савва Торбеевского р-на (у его границы с Зубово-Полянским), а также в с. Барашево Теньгушевского р-на — словом, все только в бассейне правых притоков р. Вад, их восточные соседи — Девятайкины, живущие в Торбеевском, Краснослободском, Ельниковском районах, и одна семья в с. Сарга Старошайговского р-на; 10 человек, носящие эту фамилию, обосновались в Зубовой Поляне. А в трех районах Сурского левобережья — Дубенском, Чамзинском, Атяшевском — сосредоточены Девяткины. Четкое размежевание их, однако, не дает права обобщать: фамилии от других основ, производные с теми же формантами, расположены иначе и чересполосно. Почти по всей Мордовии есть фамилии от личных имен, образованных формантами -ай, -ка, -айка, -ушка, но в том или ином селении заметно преобладание какой-либо одной формы. В с. Старое Синдрово Краснослободского р-на 581 человек имеют фамилию на -айкин (21 фамилия); в д. Лепченка Ельниковского р-на всех фамилий 19, из них 9 — на -шкин; в д. Пичпанда Зубово-Полянского р-на 272 человека — на -аев (13 фамилий). Конечно, население сильно смешанно; в прошлом какая-нибудь форма иногда могла стать полностью монопольной. Так, в 1858 г. все 200 жителей д. Кожбухтина Широмасовской вол. (теперь это Теньгушевский р-н) имели только три фамилии и все одинаковой формы: Титеевы, Битеевы и Биктеевы.

Фамилии позволили подсчитать частотность формантов мордовских личных имен, от которых они образованы. Подсчет охватил 120 тыс. человек по девяти районам республики. Взяты форманты: -ай- (Сураев, Сурайкин; Радаев, Радайкин и т. д.), -с- (Вирясов, Вирсякин; Тремасов, Тремаскин); -ш- (Кудашев, Кудашкин; Пурдышев, Кирдяшкин); -ан- (Вечканов, Лемдянов, Кирдяшкин, Рузанкин); -ат- (Кижеватов, Кижеваткин; Учеватов, Учеваткин); -ут- (Сайгутин, Бажутов, Ишуткин, Паксюткин); -ап- (Волгапкин, Кижапкин, Кирдяпкин). Частотность указана в %:

Эти старинные форманты мордовских имен охватывают меньше ¼ всей мордвы. Различия между эрзи и мокшей не слишком велики, но некоторые из них, даже небольшие, едва ли случайны: уступая эрзе в частотности -а-, -ат-, -ан-, мокша чаще эрзи пользовалась -с-.

Формант -ут-, хотя и редок, но гораздо чаще встречен у эрзи. Это отзвук наибольшей частоты его у арзамасской мордвы за пределами республики. Не располагая, к сожалению, данными по нижегородским терюханам (северная ветвь мордвы), удалось собрать фамилии нескольких тысяч человек мордвы в южных районах Горьковской обл. по переписи 1979 г. Там обильны фамилии мордвы, имеющие суффикс -ут-: в Лукояновском р-не — Инуткины (с. Чиргуши), Изутовы (д. Николаевка), Паруткины (с. Пичингуши); в Шатковском р-не — Ошуткины (с. Алемаево, д. Крапивка), Квакуткины (там же), Бечутковы (с. Вечкусово), Инжутовы (с. Ново-Иванцево), Баксутовы (с. Великий Враг), Изуткины (с. Кардавиль) и др. Случайность такой частотности исключена. Налицо существенная географическая черта фонетики, определенная по фамилиям арзамасской мордвы. Воздерживаясь от далеко ведущих внеантропонимических параллелей, нельзя не отметить значение указанной особенности.

Не просто различно, а резко противоположно отношение мокши и эрзи к суффиксу -ап-. Тысячи мокшан носят фамилии, содержащие этот формант, а у эрзи встретилась лишь единственная семья из 6 человек в с. Низовка Ардатовского р-на (1959 г.), носящая фамилию Аздрапкины (вблизи живут Аздравкины, здесь возможна подмена лабиальных согласных в/п). Фамилия могла остаться как след былого обитания мокши в этих местах. Встречен формант -ап- и у саратовской мордвы (1913 г.): Вертяпины в с. Оркино Саратовского у., Кистяпкины в с. Апалиха Хвалынского у., где смешаны эрзя и мокша. Упомянутая тамбовская фамилия Шиндяпин образована тем же формантом. Он давен, его сохранили и топонимы, например в Мордовской АССР — Веденяпино, Волгапино, Мельцапино, Парапино. Несомненно, он звучит в фамилии декабристов братьев Веденяпиных, указывая на их происхождение. Отсутствие его у эрзи до сих пор никак не замечено. Находка очень существенна. Каждое обнаруживаемое различие между двумя мордовскими языками приближает к разгадке их возникновения. Ни одной работы о форманте -ап- нет. Неизвестно, как и из чего он возник у мокши или откуда заимствован.

Полностью отсутствуют работы о языке мещеры. Следы этого языка должны были отразиться в фамилиях. Мещера на протяжении тысячелетия жила на обширной территории, растворяясь постепенно среди мордвы, русских, татар (мишарей).

Только в с. Зубова Поляна и окружающих селениях зафиксированы фамилии с сочетанием согласных мбр, вбр (непривычных русскому слуху, но обычных в мордовской речи): Учамбрин, Севамбрин, Кевбрин. Н. Ф. Мокшин предложил этимологии имен, отчества от которых стали этими фамилиями: уча пря, сермав пря, кев пря из пря — «голова»; уча — «овца»; сермав — «пестрая»; кев — «камень»; вероятно, исследователи к этому еще вернутся.

Из других фонетических черт интересно фонетическое раздвоение фамилии, выраженное территориально: на юге и востоке Инсарского р-на фамилия Черапкины имеет р твердое (села Кочетовка, Тумола, Верхиссы, Яндовиши), а ниже по течению р. Исса (села Паево, Глушково, Большие Полянки) — только Черяпкины, с р мягким (там же Еряшкины), как в соседнем Ковылкинском р-не (с. Подгорное Алексово). Не касаюсь возможной связи с фамилией Царапкины, распространенной в бассейне среднего течения р. Мокши, а особенно частой у чембарской мордвы Пензенской обл.

Очень существенна концентрация фамилий или, наоборот, их разбросанность. В Куликовке (Рузаевский р-н), всего в 3 км от железнодорожной станции Хованщина, у 617 человек мокши 50 фамилий, из них три самые частые охватывают 24%. А в другом мокшанском селе, Сарга (Старошайговский р-н), лежащем в стороне от железной дороги, только 32 фамилии, хотя жителей даже несколько больше, чем в Куликовке, — 741 человек, из них 287 — Алямкины, 236 — Пьянзины, 92 человека — Чалдаевы. К этим трем фамилиям принадлежит 83% жителей! Налицо два противоположных типа: разбросанность и концентрация. Фамилии отражают экономическое развитие региона в прошлом: в глубинке прочнее держались пережитки натурального хозяйства с обусловленной им замкнутостью, следовательно, и фамилии были менее разнообразными, а там, где действовали оживленные связи, состав населения был более подвижным и фамилии более разнообразными.

Конечно, очень многое осталось за пределами изложенного. Достаточно сказать, что совсем не затронута масса неофициальных фамилий мордвы, а ведь на многих территориях не было почти ни одной мордовской семьи без неофициальной фамилии. Сбор их только начат Т. А. Исаевой, Т. П. Федянович, Р. С. Ширманкиной. Скуден ономастический материал по мордве, живущей вне пределов республики.

Высказанное на этих страницах хотелось бы предложить на обсуждение, особенно вводимое впервые в поле зрения науки.