Как и большинство учреждений подобного типа, комплекс зданий Департамента анализа и регулирования в округе Колумбия ничем особым с улицы примечателен не был: так, гранитный камень с высеченным на нем названием заведения посреди клумбы да охраняемые ворота чуть позади. Все, что находилось далее, было скрыто высоченными деревьями и густыми, специальным образом подстриженными кустами.

Двое одетых в черную униформу охранников с автоматами через плечо выглядели подтянутыми и серьезными. Один сразу же подошел к машине со стороны водительской двери:

– Добрый вечер, сэр.

Другой, обходя машину сзади, посоветовал:

– Не напрягайся, Мет. Это же Купер.

Первый, улыбнувшись, перевел взгляд с удостоверения личности на лицо Купера. Второй осветил сквозь окошко машины заднее сиденье, держа при этом руку рядом со спусковым крючком автомата.

– Ну и ночка выдалась! – пожаловался первый охранник.

– Да уж, – охотно согласился Купер.

Другой охранник, бегло оглядев крышу автомобиля, пожелал:

– Доброй ночи, сэр.

Кивнув, Купер поднял стекло водительской двери и проследовал через открывшиеся ворота. Для непривычного глаза изгибы дороги показались бы художественным изыском, но в действительности она проектировалась исключительно в целях безопасности: частые крутые повороты не давали развить скорость, что уменьшало возможность набитому взрывчаткой автомобилю достичь любого из зданий департамента. Кроме того, каждая точка дороги идеально просматривалась со снайперских вышек, прятавшихся среди деревьев. Зато из машины были видны гнезда зенитных пулеметов на крышах ближайших зданий. С полдюжины раз колеса пересекали полоски автомобильных заградителей, под которыми наверняка находились автоматически выдвигавшиеся по команде с пульта шипы.

Неужели, черт возьми, все так изменилось? За семь лет. Ведь кажется, еще совсем недавно он проследовал за Дрю Питерсом в размещавшийся здесь старый склад бумажной продукции… Даже сейчас Купер отчетливо помнил тот затхлый запах и мутный косой солнечный свет, проникавший сквозь окна склада под крышей. Здание к тому времени было заброшено уже около десяти лет. Шествие возглавлял Питерс – за ним Купер и еще восемнадцать человек. Все собственноручно отобраны будущим руководителем департамента; нервы каждого взвинчены, и каждый тщетно это скрывает. Двадцать сотрудников свежеиспеченного отдела ДАР, превратившегося вскоре в Службу справедливости. Правоверные, как их тогда назвал Питерс.

В течение последующих нескольких месяцев вера оставалась единственным, чем они располагали. Рабочими местами им поначалу служили складные столики в полуразрушенном помещении. Фонды были столь мизерны, что как-то два месяца кряду они не получали зарплаты. После первых результатов их деятельности, заключавшейся в физическом устранении террористов-анормалов, Министерством юстиции была запущена процедура расследования с целью прекращения деятельности их отдела. Половина из «правоверных» сразу же уволилась. Дрю Питерс остался непоколебим, но в те дни из-под его глаз не сходили темные круги. Следовавшие один за другим заседания подкомитета комиссии конгресса и публичные кампании – все восстали против них. То, чем они занимались, казалось абсолютной крайностью, привилегией, которой не пользовалось ни одно агентство: право преследовать и казнить гражданских без суда и следствия. Питерс заверял, что их поддерживают на самом высоком уровне, и если бы он врал или ошибался, то в ближайшее время их непременно ожидали бы тюремные, а возможно, и смертельные приговоры.

Затем Джон Смит, террорист со сверхординарными способностями, ввалился в ресторан «Монокль» на Капитолийском холме и зараз уложил семьдесят три человека, в том числе шестерых детей и сенатора Соединенных Штатов. И немедленно методы Дрю Питерса представились вполне даже приемлемыми. В течение последующего года бумажный склад преобразился, а к концу второго года Служба справедливости завоевала репутацию самого востребованного подразделения ДАР.

Когда Купер припарковался перед центральным входом, дождь почти прекратился. Меры безопасности здесь были еще более строгими: двухступенчатая система прохода, на каждом этапе – проверка документов. На первом, кроме того, металлоискатель, беспрепятственно миновать который Куперу позволило его удостоверение личности, на втором – еще и система распознавания взрывчатых веществ. Этот этап пришлось пройти в общем порядке. Повсюду вооруженные автоматическим оружием охранники, видеокамеры и системы автоматического ведения огня. Все службы контроля Купер преодолел на автопилоте; в мозгу снова и снова под разными углами проигрывалась беседа с Куином. Существовала ли вероятность, что Алекс и Брайан Васкес действительно работали на Джона Смита? И если и так, что из этого следовало?

В разбросанных по всей стране комплексах ДАР большинство помещений занимали аналитические службы, в которых работали тысячи и тысячи ученых и чиновников. Они проводили текущие исследования, развивали теории, составляли аналитические доклады для политиков. Создавали, а затем вновь и вновь улучшали тесты для анализа способностей детей восьмилетнего и более младшего возрастов. Вели записи относительно одаренных первого и второго уровней, отслеживали и собирали каждый клочок информации из систем медицинских и кредитных историй одаренных, а также подозреваемых в обладании сверхспособностями. А в помещениях по соседству располагались финансовые, юридические и им подобные отделы. Рабочие часы всех подразделений протекали в офисах и конференц-залах, сотрудники общались по телефону и через компьютерные сети, и работа их мало чем отличалась от работы служащих любых крупных и даже средних корпораций.

Так было во всех комплексах ДАР, но не в этом. Этот был совершенно иным местом, поскольку принадлежал отделу Службы справедливости.

Всю стену в командном центре службы занимала трехмерная карта Соединенных Штатов Америки. Аналитики своевременно скармливали компьютерной системе самые последние данные, и на карте в реальном масштабе времени отражались все более или менее соответствующие текущему состоянию дел события.

Купер приостановился, оглядывая зеленые, желтые и оранжевые точки на карте. Красная точка сейчас здесь была всего лишь одна – Сан-Антонио. По нормам Службы справедливости операция там была проведена вполне рядовая, но люди в баре и на улице все же оставались взбудораженными, ибо не важно, насколько все прошло гладко: упавший камень все равно всегда оставляет на воде круги.

Помимо огромного трехмерного экрана, в центре располагались еще и ряды бесчисленных мониторов, на которых бежали строчки сообщений новостей со всего мира. Слышался гул телефонных разговоров, в том числе и по прямым линиям с Пентагоном, ФБР, НАСА и Белым домом.

Купер приложил свое удостоверение к считывающему устройству и, рывком отворив тяжелую дверь, прошел дальше. Клерк за столом поднял глаза и, едва узнав Купера, преобразился: смертельная скука на его лице сменилась обожанием.

– Здравствуйте, сэр! Что я могу для вас сде…

– Диксон? В какой он комнате?

– В четвертой. Допрашивает подозреваемого.

– Допрашивает? Так я и думал. – Купер отстегнул кобуру и положил на стол перед клерком.

– Да, сэр, но…

– В чем дело?

– Агент Диксон просил его не беспокоить.

– Я извинюсь перед ним.

Купер зашагал по коридору, по обеим сторонам которого располагались двери…

«Диксон знал, что я занимаюсь делом Алекс Васкес. Но тем не менее нарушил установленную субординацию. Возможные причины:

Первое: Брайан Васкес был подозреваемым в совершенно другом расследовании. Маловероятно.

Второе: Диксон узнал о взаимосвязи между Брайаном и Джоном Смитом и на свой страх и риск решил втихаря выудить крупную рыбку.

Третье: Диксон пытается найти улики того, что я что-то проглядел в деле Васкес.

Четвертое: сразу две причины – вторая и третья.

Ну и тугодум же я! Конечно же, проглядел!»

…с окошками из армированного стекла. В двух из трех первых комнат за столами под лучами яркого света сидели люди: в одной мужчина, в другой женщина.

В отделе бродил слушок… А может, вовсе и не слушок? Работая в ДАР, трудно отделить правду от вымысла, но поговаривали, будто флуоресцентные лампы обошлись правительству в десятки миллионов долларов и спроектированы были так, чтобы максимально обезоружить допрашиваемого. Вранье или правда, но в их свете лица якобы представлялись лицами умерших по крайней мере две недели назад.

Тяжелая дверь комнаты для допросов номер четыре почти не пропускала звуков. Через окно Купер увидел, что Диксон, подавшись всем телом вперед, опирается о крышку стола левым кулаком; правая рука в непосредственной близости от лица человека, чьи скулы и брови весьма напоминают скулы и брови Алекс Васкес. Указательным пальцем агент, казалось, нажимал и отпускал невидимую кнопку. Или, что скорее, спусковой крючок.

Несомненно, при этом он орал. Используя крик как прикрытие, Купер мягко отворил дверь и вошел внутрь.

– Тебе стоит быть со мной абсолютно честным! Просекаешь? Сейчас речь идет не о штрафе за превышение скорости. Ты по самые уши увяз в дерьме. Тебя, урод, обвиняют в терроризме. И я с превеликим удовольствием сотру тебя в порошок! Ты меня понял?! – Диксон полностью поднялся из-за стола и воздел перед собой обе руки. – Где он? – Диксон еще ниже склонился над жертвой. – Ты меня отчетливо слышишь?

– Прекрасно тебя слышу, – откликнулся Купер.

Агент крутанулся всем телом, правая рука устремилась к пустой кобуре.

«Да, он проворен».

Осознав, кто перед ним, Диксон сначала смутился, но затем, пряча неприятие, окаменел лицом:

– Не видишь, я делом тут занимаюсь?

– Делом? И каким именно? – Купер намеренно избегал встречаться глазами с Брайаном Васкесом и потому обратил все свое внимание на Диксона. – Не моим ли делом? И не моего ли подозреваемого ты допрашиваешь?

Диксон продемонстрировал волчью ухмылку:

– Я лишь следую инструкциям. И пока еще неизвестно, куда они приведут.

– И что у тебя на уме, Роджер? – Купер неотрывно глядел в глаза Диксону. Ритуал был глупым и примитивным, и Куперу он был вовсе не по сердцу, но, взявшись танцевать, – танцуй. – У тебя есть что мне сказать?

– Я тебе уже все сказал. – Диксон не дернулся и даже не моргнул. – А теперь, с твоего великодушного позволения, продолжу свою работу. Не возражаешь?

«А он не трус. Амбициозный карьерист, безусловно, но вовсе не трус».

– Джентльмены. – Голос был мягким – столь же мягким, как мягок тонкий слой резины над монолитом стали. И Купер, и Диксон одновременно повернулись на голос. Гладковыбритый, в безупречном деловом костюме и очках без оправы, Дрю Питерс выглядел клерком, а не человеком, в чьи рутинные обязанности входила отдача приказов об убийстве граждан Америки. – Следуйте за мной.

Как только тяжелая деревянная дверь за их спинами захлопнулась, Питерс повернулся.

– В чем дело? – Голос его оставался спокойным и твердым.

– Агент Диксон и я обсуждали, как лучше допрашивать Брайана Васкеса, – сообщил Купер.

– Понятно. – Питерс огляделся. – Не возражаете, если мы обсудим это в отсутствие подозреваемого?

– Так точно, сэр, – отчеканил Диксон.

Купер кивнул:

– И как получилось, агент Диксон, что вы приступили к допросу подозреваемого Васкеса?

– Моя команда выяснила, что файлы Брайана Васкеса были подделаны. В текущих файлах значилось, что он неудачник с неизвестным адресом, но исходники говорили, что он живет и работает в округе Колумбия.

– Выходит, кто-то взломал нашу систему? – Впервые в голосе Питерса прозвучала озабоченность.

– Возможно, сэр. А может… – Диксон пожал плечами.

– Что – может?

– Может, кто-то подсунул эти данные, находясь внутри нашего агентства.

Купер демонстративно засмеялся:

– Думаешь, я прикрывал Брайана Васкеса? А может, думаешь, вся моя команда в пятницу занималась со мною тем же самым?

Диксон одарил его неприязненным взглядом:

– Я лишь указал на то, что изменить его файлы в нашей сети было бы легче изнутри. Исходя из этих соображений, я счел за лучшее начать допрос Васкеса незамедлительно. Поскольку агент Купер отсутствовал, я начал допрос самостоятельно.

– Весьма похвально, – сухо обронил Питерс. Затем повернулся к Куперу. – Бери дело в свои руки.

– Но, сэр… – пробормотал Диксон.

– Дело Васкеса – его дело, а не твое.

– Да, но…

Руководитель департамента приподнял правую бровь, и Диксон подавился тем, что намеревался высказать только что.

– Принеси кофе, – выждав секунду-другую, велел Питерс.

– Есть, сэр, – слегка поколебавшись, все же промямлил Диксон.

Купер глянул ему в след. Напряжение и гнев превратили в его глазах Диксона в демона, мчавшегося в языках пламени.

– Он представляет проблему, – констатировал Купер.

– Вовсе нет. Он почти столь же хорош, как и ты. И он рвется в бой.

– И готов в своем рвении уничтожить любого, кто ему не по нраву.

– Стремится уничтожить, поскольку желает доказать свое превосходство или поскольку искренне сражается с дьяволом?

– А какая разница?

– Весьма существенная. Оба случая ужасны: в первом человек ублажает себя, во втором – тщится спасти мир. – Руководитель отдела снял очки и протер их носовым платком. – Ты и Диксон во многом похожи, и оба вы – правоверные.

– Загвоздка только в том, что Диксон считает, что я стою у него на пути. Не верю, что вы действительно полагаете, будто файлы подделаны внутри нашего департамента.

Питерс отмел эту идею взмахом руки, одновременно надевая очки другой:

– Не сомневаюсь, что нашу систему взломала Алекс Васкес.

– И Диксон это знает. Но тем не менее выдвигает обвинения.

– Разумеется. И конечно же, он целит на твое место. Более того, искренне в тебе сомневается. Повторяю: именно искренне. Ведь тебе же прекрасно известно, что многие, хотя этого явно и не выказывают, считают всех анормальных врагами. И то, что добропорядочные анормальные преследуют анормальных злодеев, является для них абсурдом. Но в их сердцах…

– Я большой мальчик, Дрю, и вовсе не нуждаюсь в любви Роджера Диксона и ему подобных. Многие меня не любят. Я анормальный, который охотится за анормальными, и, разумеется, мои посылы далеко не всем понятны. Да и черт бы с ними! Лишь бы работать не мешали.

– Если бы им были непонятны только твои посылы. Их приводит в испуг сила, которой ты обладаешь. Кроме того, никто в Службе справедливости не наделен такими полномочиями, какими наделен ты. И знаешь почему?

– Я здесь с самого начала. И мой послужной список безупречен.

– Не льсти своему самолюбию, сынок, – мягко произнес Питерс. – Все дело в том, и только в том, что тебе верю я.

Купер открыл было рот, затем закрыл. Наконец кивнул:

– Спасибо.

– Ты заслужил мое доверие. А теперь скажи, сможете ли вы – ты и Диксон – работать над делом Васкеса совместно?

– Разумеется. – Купер вспомнил, как Диксон с налитым кровью лицом, согнувшись над столом, орал на подозреваемого. – Считаю лишь, что максимального эффекта мы достигнем, если роль доброго, участливого полицейского сыграю я.

– В таком случае, – подытожил Питерс по-прежнему безучастным голосом, – да поможет несчастному Брайану Васкесу Господь Бог.