Глава 26

Лёгкий стук расслышали все, а потом распахнулось окошко, и в нём, как в раме, возникло встревоженное лицо хотомарщика.

– Там пожар, – выпалил он и изумлённо вытаращил глаза, услыхав изо всех углов сердитое шипенье.

– Сворачивай, – поднявшись на ноги, шепнул ему парень, бывший командиром в этой разномастной компании, и хумили мрачно фыркнул в ответ.

Легко ему командовать, «сворачивай», словно он не на хотомаре летит, а мчит по ровному полю на лошади или на панге! И может в любой момент свернуть куда захочет, хоть вообще назад! А хотомар развернуть не так-то просто, особенно когда он попал в струю попутного ветра, вот как сейчас.

– Хоть немного в сторону, – шептал Стан, даже не пытаясь заглянуть в оконце.

Всё равно ничего не увидит, да если и увидит, что это ему даст? Небольшая ферма, куда они направлялись, ещё недавно принадлежала подданным Афродиты, хотя никто из их соседей об этом не догадывался. И когда повелительница морян уводила с Хамшира всех своих сестёр и подданных, их дома и поля продали по дешёвке друзьям или тем из соседей, кто казался морянам наиболее достойным такого подарка. И как теперь начинал подозревать Стан, везение новосёлов понравилось далеко не всем их соседям.

Он пытался придумать, чем они могут помочь новым хозяевам поместья и как это провернуть, чтобы не сбылось предвиденье Лийлезы. Вопрос, нужно ли им вообще вмешиваться в местные разборки, у командира даже не возникал, едва он осознал, что в бедах туземцев есть доля вины и его правительницы. Нужно было предупредить покупателей, чтобы нигде не хвастали удачной сделкой. Хотя не так-то просто скрыть что-нибудь от соседей, которые десятилетиями живут рядом и могут точно сказать, сколько у кого овец и стогов сена.

Командир стиснул покрепче зубы, чтобы не зашипеть от злости на завистливых и жадных аборигенов, не понимающих, что они всеми силами толкают свою страну к войне. А ему военные действия за последние месяцы опротивели просто до зелёных чёртиков. Впрочем, он и дома ненавидел войны, очень быстро, ещё в пацанском возрасте сообразив, кто и зачем с упорством маньяков затевает в родном мире разные конфликты. Те, кто наживается на продаже наркоты, оружия и военной техники, те, кому хочется получать астрономические суммы легко и быстро, не выдумывая при этом новых технологий и не сажая овощей. Просто сводя в кровопролитной бойне чужие народы и заставляя их покупать залежавшееся на складах оружие и заплесневелые припасы.

Но там, в своём маленьком городке, Костик был всего лишь больным подростком и не имел ни особых способностей, ни могущественных друзей, и ему оставалось только писать язвительные посты в комментариях к новостям. А теперь юный командир мог надеяться не только на собственную силу и свой отряд, но и на две мощные расы и намеревался в полной мере воспользоваться обещанной ими помощью, чтобы не допустить никаких столкновений. В конце концов, в этом мире им предстоит жить, работать и растить детей, и Стан собирался сделать всё от него зависящее, но не допустить, чтобы на них когда-нибудь взглянул гнилой и кровожадный лик войны.

Корзина хотомара дрогнула, заметно наклонилась, и командир поспешил открыть оконце, проверить, сам хумили заложил такой вираж или в него попала нечаянная стрела. Хотя пол под сиденьем водителя обычно делался плотнее, чем в корзине, и обшивался рваными пузырниками, землянин отлично помнил нападение на хотомар Конса.

– Живой?! – еле слышный шёпот клона подтвердил, что и Дэконс не забыл эту историю.

– Да… – кивнул Стан и так же тихо добавил: – Садимся в сторонке. Я поведу первый отряд, ты возьмёшь девчонок и будешь охранять Тина. Чудик со мной, Клякса и больной унс с малышом с вами.

Конс только молча кивнул, это лучший вариант. Но оставался один вопрос, который он не мог не задать.

– А ма?

– С тобой. – Клоны отлично заметили момент, когда Васт присоединился к их семейному совету, и теперь ждали, чем ответит на такое предложение мать.

Однако Слава, сидевшая в гамаке почти рядом и несомненно не пропустившая из их переговоров ни слова, промолчала с необычной кротостью, лишь немного позже сунула Стану записку, где было всего три слова – «Клякса с вами». Спорить с таким решением командир не стал, точно зная: в случае чего воевать они будут вовсе не по принятым тут правилам.

Запах дыма появился минут за десять до посадки и усиливался с каждой минутой, но все терпели молча, хотомарщик специально подводил связку с подветренной стороны, чтобы как можно дольше оставаться незамеченным.

А когда наконец хумили выбросил якорь и корзина, дёрнувшись, слегка наклонилась, что означало остановку, дым вдруг исчез и по тесной клетушке поплыл запах каких-то трав.

– Не трать силу, – тихо предупредил Васт Инделирри, но та только виновато сморщилась. Сидеть рядом с источником и не пополнить свои запасы бесцельно источаемой Славой энергией оказалось выше её сил.

– Пусть берёт, – поняла причину недовольства мужа Ярослава, – у меня на всех вас хватит… тем более в такой момент.

Дверца распахнулась, и в округлой дыре показалось встревоженное личико хумили.

– Там… – порыв ветра принёс глухой шум драки и следом истошный, тонкий и горестный женский крик.

– План меняется, – мгновенно принял решение командир. – Беркис и бабушка, вы с нами, Тарос, ты с ма и девчонками. Шин, уводи связку на закат, примерно через милю встанешь на якорь. Из хотомара не выходите, ждите нас.

Решительно отодвинул водителя и полез по раскачивающейся лестничке вниз. Конс шагнул за ним, но Васт успел раньше, затем, вежливо улыбнувшись лекарю, в дыру скользнула Инделирри. Беркиса начавший свирепеть Конс вперед себя не пропустил, отодвинул в сторону и почти прыгнул на лесенку. Но спуститься нормально успел всего несколько ступеней, прямо над ним раздался отчаянный крик, что-то грохнуло, засвистело, и хотомар вдруг резко рванулся вверх.

Подумать Костя не успел, всё решила засевшая в подсознании мысль о необходимости как можно быстрее оказаться на земле. Ноги сами оттолкнули в сторону ступеньку, а руки отпустили верёвку, и землянин полетел вниз, стараясь в полете подобрать ноги и перевернуться так, чтобы не удариться спиной.

И в этот миг кто-то свалился на него сверху, крепко обхватил за голову, мешая двигаться, дышать и смотреть.

– Отпусти… – пытаясь выдраться из неумолимой хватки, прошипел Конс и попытался укусить притиснутую к губам конечность, но это ему не удалось.

В следующий миг парень начал паниковать, снова дёрнулся, и тут его ударило о землю. Не так сильно ударило, как он ожидал, но порадовало не это, держащие голову тиски вмиг разжались, и в лёгкие ворвался свежий воздух. Впрочем, свежим он казался только первые секунды, затем парень распробовал горьковатый привкус дыма, зловоние хутамьей стоянки и запах пыли. Конс лихорадочно завертел головой, пытаясь как можно быстрее осмотреться, понять, где свои и кто на него напал. А главное, хотелось убедиться, что хотомар успел благополучно улететь.

– Они там, – тихо сообщил девичий голосок, и Конса дёрнули за рукав. – Я тебя не слишком придушила?

– Лийлеза? – немедленно узнал девчонку землянин и крепко схватил её за руку. – В следующий раз я сам тебя придушу! Если Стан раньше не успеет! Ты зачем сюда пришла? Кто тебя вообще из хотомара выпустил?

– Я успела схватиться за Кляксу, – виновато объясняла полукровка, еле поспевая за почти бежавшим землянином. – Ма велела ей тебя поймать, когда ты прыгнул. Беркис вылезти не успел, хумили отпустил якорь. Он что-то увидел… а вон и они.

– Конс, быстрее в круг, – скомандовал из странной ярко-зелёной беседки, явно выращенной анлезийцами, командир и вдруг язвительно-ласково осведомился: – А этого зайца ты зачем притащил?

– Некогда объяснять, – по тому, как безвольно обмякла в его руке ладошка полукровки, клон вдруг сообразил, насколько сильно боялась этого вопроса Лийле, и сразу и бесповоротно встал на её защиту, – но похоже, они с Кляксой меня сейчас спасли.

– А где Беркис?

– Беркис, по-моему, не успел, – протолкнув девчонку в укрытие, объяснил Конс и едва протиснулся внутрь, как узкий проход сдвинулся за его спиной. – Шин обрубил якорный канат.

– Правильно сделал, – невозмутимо похвалил хумили Васт, не отрываясь от плетения какого-то заклинания. – Я сам видел молнию… какая-то гадина бросила в связку. Но даже если и выжгла несколько дыр, за хотомар можно не волноваться. Сейчас он легче… а кроме того, Инди добавила силы пузырникам и поставила на них защиту.

– Разве они не дохлые? – задал вопрос Конс только ради того, чтобы поддержать разговор и дать брату возможность немного примириться с появлением девчонки, которую все они постепенно начинали считать его невестой, и взять себя в руки.

– Нет, – отозвалась Инделирри и позвала: – Лийле, иди сюда. Мне как раз не хватает твоей помощи. Ты же у нас чувствующая зло? Возьми вот эти концы ловушки, как только ощутишь близость врагов, свяжи их и отпускай. А я ещё парочку ловушек сделаю и запущу. Они пока оставили жителей в покое…

– Решили сначала расправиться с нами, наверняка заметили, как мы спускаемся, – мрачно пояснил Стан. – Обычные путники ведь с хотомара как зайцы не соскакивают.

– Что они там жгут, дом? – Конс, прильнувший к узкой смотровой щели рядом с Инди, попытался увести разговор от прыгающих с хотомара девушек. – Стан, ты не слышишь эмоции жителей?

– Чувствую, – отозвался командир, следивший за происходящим через другую щель. – Там такой клубок эмоций… но кому-то очень больно…

Его зубы зло скрипнули, и все притихли, понимая, как это тяжело… чувствовать боль существа, которое пострадало по твоей вине, ну или твоих друзей, и не иметь никакой возможности немедленно помочь.

– Никогда раньше такого не было, – бросил на него хмурый взгляд Васт и снова занялся своим непонятным делом, не прекращая объяснений: – За всё время, сколько мы тут живём. Мы ведь изучали все сведения… какие могли получить. И верили не только указам и пояснениям, какие получал Пруганд. Разговаривали со всеми: с жителями и капитанами судов, с переселенцами, с путешественниками и с морянами. Хотя вот им, как я теперь понял, верили зря. Афродита уже вела свою игру. И как я догадываюсь, именно её действия в какой-то мере подтолкнули жрецов, заставили поторопиться. Но вот почему они действуют не по непреложным для них законам мастеров, а какими-то пиратскими методами, я пока понять не могу. Всё, Инди, я их отпускаю.

– Погоди минутку, – встревожилась анлезийка. – Жрецы ещё не добрались до запутывающей сторожки. Ещё минуту… почему-то продвигаются они очень медленно.

– Потому что едут на хутамах, – зло выдохнул Стан и оглянулся, – я насчитал трёх, и на каждом не менее трёх человек. Если один из них водила, то к нам едет не менее шести жрецов. Интересно… эти храбрецы всегда ходят по домам добропорядочных жителей такими крупными отрядами?

– Обычно отряды ещё больше, – пояснил Васт. – Они очень трусливы, насколько я знаю. Свободные маги защищаются отчаянно, и распознать заранее их трудно, специально притворяются простыми жителями. Вот жрецы и посылают своих магов десятками.

– И раз сейчас их меньше… – Конс всего на секунду раньше успел озвучить вывод, сделанный им одновременно с клоном, – значит, этот отряд не единственный, вышедший в карательную операцию.

– Убил бы… и рука не дрогнула… – процедил Стан, – всех сволочей, которые считают народ родной страны стадом… которым можно распоряжаться по собственному усмотрению и карать за желание жить свободно.

– И я, – поддержал его Васт и вдруг насторожился, почуяв присутствие существа, которого всего мгновение назад рядом не было.

Впрочем, появление незваного гостя почувствовали почти все и оглянулись тоже одновременно. Не стал оборачиваться только Васт, державший в руках всё разбухающую кучку зелёных гусениц, на которых крайне заинтересованно поглядывала прижавшаяся к его ноге Клякса. Все давно заметили, насколько осторожнее и даже как будто недоверчивее становится подопечная Славы, когда её хозяйки нет поблизости. Старается держаться рядом с Вастом и очень неохотно исполняет его приказы. Первое время клоны пытались ради эксперимента посылать Кляксу за разными мелочами, но вскоре убедились, что в отсутствие ма ловушка слушает только анлезийца.

– Подожди… – попытался остановить неожиданный гость Васта, но тот только упрямо мотнул головой и молча выбросил гусениц в приоткрывшуюся щель. И только после того, как ветви кустов сдвинулись, повернулся к веталу.

– Извини, Юрейд. Они уже были разбужены… не хотелось бы вас распутывать. У тебя новости?

– Сначала разберёмся со жрецами.

Вампир шагнул к анлезийцу, мимоходом кивнув примолкшим осаждённым и ловко перехватил у Лийлезы концы заброшенной ловушки.

– Иди, отдохни, я сам.

– А разве раньше вы не могли с ними разобраться? – тихо осведомилась Инди, взглядом выращивая для Лийле скамейку.

– Это было не наше дело, – сухо обронил Юрейд, проводя ладонью рядом со стенкой беседки.

Листья мгновенно потемнели и стали прозрачными, следом то же самое произошло с ветвями, они словно растаяли, и перед вампиром оказалось совершенно прозрачное окно, в которое было отлично видно всё происходящее на склоне. Поднимался над красневшими под холмом крышами усадьбы тёмный столб дыма, и его синеватые языки плыли между разбросанными по склону редкими стожками и деревьями. Медленно приближаясь, топали неповоротливые хутамы, и первый из них был уже близко, можно было рассмотреть небольшую будочку на его спине, и бледное лицо сидевшего на открытой передней площадке погонщика, испуганно втягивавшего голову в плечи. Он пока не видел никакой особой опасности, ни толп воинов с оружием, ни надвигающейся россыпи всадников на быстроногих пангах, ни хотомара со страшным запрещённым арбалетом, про который шептались на постоялых дворах всезнающие наёмники. Только купол густо оплетённой ярко-зелёными побегами беседки, неизвестно откуда вдруг возникший на склоне и оттого ещё более жуткий, чем сотня имперских легионеров.

В душе Конса, смотревшего на испуганного бедолагу, внезапно вспыхнула жалость к этому, совершенно случайно оказавшемуся на передовой и ясно понимающему, кому достанется первый удар, человеку. Землянин осознавал, как глупа и несвоевременна эта жалость, ведь в каждой войне самые тяжёлые раны и беды обычно достаются вовсе не сидящим в подземных бункерах главнокомандующим, но никак не мог вырвать его из мыслей. Была в этом так знакомая по родному миру несправедливость и жестокость, которую он ненавидел всеми фибрами души и с какой не хотел мириться.

– Не волнуйся, – обернувшись к приёмному сыну, тихо буркнул болезненно кривившийся Васт, – никакого вреда ловушки им не причинят… я дал команду только спеленать их покрепче…

Но тут из-за стены донесся басовитый рёв хутама, и все, кто знал, как редко орут эти животные, сразу поняли, насколько сильно он испугался. И тут же рассмотрели, как из кабинки выскочил на переднюю площадку пассажир в светлой накидке жреца и поднял вверх руку с жезлом.

– Тьма… – зло ругнулся Васт. – Клякса! Прикрой нас…

Договорить он не успел, с навершия жезла сорвался ослепительно-белый зигзаг молнии, и в тот же миг купол беседки затрещал, сгорая в облившем его магическом пламени. Струйки дыма прыснули внутрь, как из душа, запахло палёным, но ни анлезийцы, ни ветал этого словно не заметили, вглядываясь в сделанное Юрейдом оконце, они молча управляли отправленными на врагов заклинаниями. Судя по дружному реву хутамов – ничуть не менее действенными, чем огненные молнии жрецов, вонзившиеся в купол беседки.

Впрочем, теперь этот огонь не причинял прятавшимся в укрытии никакого вреда, растянувшаяся в огромный зонтик Клякса надёжно прикрывала всех от мечущихся по потолку огненных языков и зловонного дыма.

– Трое попались, – удовлетворённо пробормотал Стан, снявший все щиты, чтобы следить за эмоциями врагов, – ещё один! Ага, не нравится, гад!

И вдруг обернулся и стремглав бросился к тихо сидящей на своей скамеечке полукровке.

– Лийле! – Отчаянный крик расслышали, наверное, даже жрецы с последнего хутама, пытавшиеся убежать от ловушек Васта.

Совершенно забыв про приказ старшего жреца сжечь дотла наглецов, осмелившихся вмешаться в наказание морянских пособников, каратели мчались по склону, не разбирая дороги, едва ли не до пояса задрав свои долгополые одеяния, но пока не догадывались, как бесполезны их усилия. Хотя никто из друзей Стана больше даже не смотрел в их сторону. Все столпились возле командира, держащего на руках худенькое, безжизненно обвисшее тело полукровки, и пытались понять, какая беда с ней приключилась.

– Положи её сюда, – дотронулась до плеча Стана анлезийка, указывая на мгновенно вытянувшуюся и приподнявшуюся скамеечку, где до этого сидела Лийлеза, но упрямо сжавший губы командир лишь резко мотнул в ответ головой.

– Там какая-то гадость… – через пару секунд, спохватившись, с усилием выдавил он, – лечи так, и быстрее.

– Я уже пытаюсь влить в неё жизненную силу… – удручённо признался Васт, – но уходит как в дыру…

– Прикажи своей ловушке от неё отцепиться! – зло прошипел Юрейд и дёрнул тонкое, почти невидимое щупальце Кляксы, тянувшееся от ноги полукровки.

– Клякса! – возмущённо рявкнуло на ловушку сразу несколько голосов. – Немедленно отпусти Лийле!

Из зелёного потолка над их головой вынырнули два шарика на длинных стебельках, обиженно хлопнули ресницами и пропали, одновременно с державшимся за девичью ногу щупальцем.

– Это была не ловушка, – через несколько минут уверенно заявила Инди и горестно вздохнула, иногда она совершенно не понимала мотивов поступков иномирян. Но вмешиваться пока не считала нужным, пусть попытаются разобраться во всём сами. – Возможно, её задело какое-то заклинание. А лежанка совершенно безвредна… можешь положить.

– Не нужно её класть, нечего нам тут делать, – безапелляционно объявил Юрейд, создавая туманный овал портала, – идём в усадьбу, хозяину требуется помощь. Он ранен.

Вернее было сказать, уже почти умер, Юрейд едва успел замедлить для него время. Однако этого он объяснять иномирянам не стал, такие секреты веталы не открывали никому, кроме тех, кто когда-то спас их род от гибели. Но тем они были не нужны, они и сами умели очень многое.

– Я первая, – отстранив Конса, шагнула в портал Инди, и парень, возмущённо зашипев, ринулся следом.

За ним прыгнул Стан, так и не выпустивший из рук полукровку, потом Васт с Кляксой. Последним ушёл Юрейд, не обративший никакого внимания на посыпавшиеся с прогоревшего потолка беседки раскалённые угольки. Он давным-давно наложил на свой рабочий плащ столько слоёв защиты, что мог бы свободно пройти через горевший дом, если бы, конечно, захотел. На прощание вампир сделал привычный жест, словно нарисовал в воздухе пальцем замысловатый ключ. Теперь ушлые жрецы Астандиса, всё свободное время проводившие в изучении тонкостей мгновенных переходов, не смогут понять, куда ушли отсюда незнакомцы.

Нет, Юрейд не верил в появление у них возможности проводить дознание, он сам сделает всё, чтобы её не возникло, и знак поставил скорее по привычке, изменять которой не собирался. Работа у него такая… легкомыслия не прощает.