Вопли аберов раздавались менее чем в квартале от парка, когда Итан спустился в люк, схватился за ручку с внутренней стороны крышки и опустил ее над своей головой. По тоннелю перекатывалось эхо сотен голосов, звучащих внизу, достаточно громкое, чтобы заглушить визг чудовищ. Бёрк пошарил по крышке, но с этой стороны не было никакого замка или задвижки, никакого способа запереться от внешнего мира. Он начал спускаться по лесенке – двадцать пять железных скоб, ведущих на дно тоннеля, озаренное светом десятка факелов.

Это была дренажная труба размером шесть на шесть футов. Бетон крошился, корни и побеги тут и там проломили его. Трубе было около двух тысяч лет. Она проходила под всем городом и, помимо кладбища, была единственным изначальным сооружением, оставшимся от Заплутавших Сосен двадцать первого века. От нее веяло холодом, сыростью и древностью.

Люди стояли сплошной шеренгой, прижавшись спинами к стене, словно школьники, собранные на какие-то зловещие учения. Напряженные. Ожидающие. Дрожащие. Глаза некоторых были широко распахнуты, а у других на лицах и вовсе отсутствовало всякое выражение, как будто эти люди никак не могли принять то, что с ними происходит.

Итан быстрым шагом направился по тоннелю к Кейт.

– Все спустились? – спросила она.

– Да. Веди колонну. Мы с Гектором будем замыкающими.

Когда Бёрк двинулся назад вдоль шеренги, он приложил палец к губам, призывая всех к молчанию. Проходя мимо жены и сына, поймал взгляд Терезы, подмигнул ей и на миг сжал ее руку, после чего тут же поспешил дальше. К тому времени когда он достиг хвоста колонны, все уже двинулись в путь.

Шериф отозвал из колонны последнего человека, несущего факел. Это была женщина, которая по выходным дежурила за барной стойкой в «Биргартене». Кажется, ее звали Мэгги.

– Что вам от меня нужно? – спросила барменша. Она была молода и напугана.

– Просто держи свой факел и свети нам, – велел ей Бёрк. – Ты Мэгги, верно?

– Да.

– А я Итан.

– Я знаю.

– Идем.

Вся группа двигалась достаточно медленно, так что Итан, Гектор и Мэгги приотстали, не боясь потеряться. Свет факела подсвечивал стены и играл на крошащемся бетоне, озаряя отрезок тоннеля на сорок футов в обе стороны. Пустой промежуток между стенами позади беглецов был тревожно-черным. Слышался лишь звук шагов, шлепанье ног по воде, несколько приглушенных голосов и больше – почти ничего.

Пока они шли, мысли Итана обратились к Терезе и Бену. Они были всего в пятидесяти футах от него, но он не хотел бы в таких обстоятельствах отдаляться от них даже на пару шагов. Их группа подошла к перекрестку, и факел Мэгги вырвал из тьмы пересечение тоннелей. На долю секунды шерифу показалось, что он слышит крики, доносящиеся из темноты, но они потерялись в шуме шагов его группы.

– У нас всё в порядке? – спросила Мэгги.

Голос ее дрожал.

– Да, – ответил Итан. – Скоро мы будем в безопасности.

– Мне холодно.

Ее маскарадный костюм состоял из бикини, надетого под дождевик, и сапожек с меховой отделкой.

– Там, куда мы идем, у нас будет огонь, – заверил ее Бёрк.

– Я боюсь.

– Ты держишься молодцом, Мэгги.

Миновав два перекрестка, они свернули направо, в другой тоннель.

Проходя мимо старой железной лесенки, ведущей наверх, во тьму, Итан остановился.

– Что это за звук? – спросил Гектор.

Шериф оглянулся на свою спутницу:

– Дай мне свой факел.

– Зачем? – удивилась барменша.

Бёрк забрал у нее горящую палку и отдал ей дробовик. Потом он полез вверх, хватаясь одной рукой за перекладины, а второй сжимая факел. На десятой ступеньке снизу донесся голос Гектора:

– Итан, не хочу жаловаться, но теперь тут ничего не видно!

– Я вернусь через минуту, – пообещал шериф.

– Что ты делаешь?! – вскрикнула Мэгги.

В ее голосе звучали слезы, но Бёрк продолжал карабкаться вверх, пока не ударился головой о крышку люка. Он держался за верхнюю ступеньку лестницы, и факел в его руке освещал изнанку крышки. Жар пламени обжигал лицо.

Мэгги и Гектор продолжали взывать к нему. Итан чуть приподнял крышку. По сравнению с темнотой тоннеля озаренный звездным светом город был виден, словно днем. Шум, который заставил шерифа подняться по лестнице, был криком – человеческим. И Итан никак не мог осознать то, что теперь видел.

Какой смысл можно найти в том, что посреди улицы, которая словно сошла с обложки субботнего «Ивнинг пост», мечутся люди, преследуемые ордой чудовищ – белесых, бледных, подобных призракам в ночи? Одни мчались на задних конечностях, другие – на четвереньках, проворные и быстрые, точно волки.

Все происходящее воспринималось отрывисто, словно бы «по кусочкам» – последовательностью неизгладимых из памяти картин.

Из ближайшего дома доносятся крики – аберы вламываются внутрь через выходящее на улицу окно. Три других твари набегают на одного из распорядителей празднества, который остановился и в последний момент повернулся к ним, но взмахнул своим мачете слишком рано. Лезвие на пару дюймов разминулось с носом переднего чудища, в то время как двое других повалили человека наземь. Тридцатью ярдами дальше абер вытягивает из распоротого живота своей жертвы внутренности и поглощает их, в то время как человек, пришпиленный к мостовой его когтями, издает последний в своей жизни звук – ужасный, отчаянный вопль. Посреди Главной улицы огромный абер стоит над Меган Фишер, терзая ее. Десятки тел уже разбросаны по Главной, большинство лежит совершенно неподвижно в лужах собственной крови, двое слабо пытаются куда-то ползти, троих пожирают заживо. Словно в ужасной игре, никто не пытается бежать в каком-то определенном направлении.

Итан ощутил желание выбраться из-под земли и помочь людям. Спасти хоть кого-нибудь. Хотя бы одного человека. Убить хотя бы одно из этих чудовищ. Но это означало бы смерть – у него не было даже дробовика. Эта группа людей – одна четверть населения Заплутавших Сосен – была перехвачена на пути к спасительному люку. У них не было никакого оружия, кроме нескольких мачете. Но если бы даже они все были вооружены, сыграло бы это хоть какую-то роль? Сыграет ли это роль для группы Бёрка, если аберы найдут вход в тоннели?

Ужасная мысль.

«Думай о своих родных, – уговаривал себя шериф. – Сейчас они там, внизу. Ты нужен им. Ты нужен им живым».

– Итан! – закричала Мэгги. – Спускайся!

По улице мимо люка пробежал человек – Бёрк никогда не видел, чтобы кто-то мчался так отчаянно. Такая скорость и выплеск сил могли быть порождены только ужасом перед неотвратимой и невообразимой смертью. Бегущего преследовал монстр, несшийся на четвереньках и быстро настигающий жертву. Когда человек оглянулся, шериф узнал в нем Джима Тёрнера, городского дантиста. Второй абер врезался в Джима на полной скорости, и от этого невероятной силы удара шея мужчины с хрустом сломалась.

Итан никак не мог отделаться от вопросов: а что, если бы он не выступил перед горожанами с разоблачением? Что, если бы он позволил им убить Кейт и Гарольда и оставить все и дальше так, как было всегда? Тогда эти люди наверняка сейчас не умирали бы…

Шериф осторожно опустил крышку люка и начал спускаться. Внизу истерически рыдала Мэгги. Гектор пытался успокоить ее. Бёрк спрыгнул на дно тоннеля, вернул барменше факел и взял у нее дробовик, после чего коротко сказал:

– Идем.

Вся остальная их группа быстро двигалась по тоннелю и уже скрылась из виду.

– Что происходит там, наверху? – спросила Мэгги.

– Одна из групп не успела вовремя спуститься под землю, – ответил Итан.

– Мы должны помочь им! – вскинулся Гайтер.

– Им уже ничем не поможешь.

– Что это значит? – не поняла женщина.

Бёрк различил вдали отблеск факелов и ускорил шаг.

– Мы должны сосредоточиться на том, чтобы увести людей в безопасное место. И ни на чем ином.

– Те люди – они погибли? – настаивала Мэгги на ответе.

– Да.

– Сколько?

– Я полагаю, в конечном счете все они.