Глава 17
Ранневизантийские времена

Гунны-утигуры, мигрировав в конце V в. с Дуная в Крым, заняли первенствующее положение в степной его части. А используя свой европейский опыт, сразу решили поставить под контроль греческие города. Как сложились у них отношения с крымскими готами (готами-трапезитами), селения которых находились на Керченском полуострове близ городов Боспора, а элита давно уже встроилась в верхние слои Боспорского царства, – не совсем ясно. Как, впрочем, не совсем ясно, в каком виде существовало царство после прокатившегося через него сто лет назад волны гуннского нашествия: большинство городов вроде бы выстояло и воспряло, но насколько тесны были теперь их взаимоотношения – вопрос. Остававшиеся в Крыму гунны, мягко говоря, вряд ли содействовали нормальной городской жизни. Но в сохранившихся надписях присутствуют названия государственных должностей, судя по остаткам храмов, продолжалась христианизация населения. Однако уцелевшие произведения искусства свидетельствуют о явном упадке.

Византийский историк VI в. Прокопий Кесарийский сообщает о жарких битвах между гуннами и готами, но дальше у него следует нечто странное: когда противники убедились в том, что силы у них примерно равны, они объединились и ушли на азиатский берег Боспора, на Таманский полуостров. Возможно, эти слова следует понимать так, что готы и гунны действительно о чем-то договорились, но поскольку всем вместе на юго-востоке Крыма было тесновато, то какая-то часть тех и других переселилась на Таманский полуостров и на Кубань. Часть готов ушла в горные районы, присоединившись к тем соплеменникам, что сделали это прежде, спасаясь от гуннского нашествия. Поблизости от греко-гото-аланских городов Боспорского царства расположились племенные центры гуннов – «для общего руководства».

Длилось это недолго. История донесла до нас следующий интересный рассказ. Вождь боспорских гуннов Горд под воздействием христианской проповеди отправился в Константинополь и принял там крещение, причем его крестным отцом стал сам великий византийский император Юстиниан I (правил в 527–565 гг.). Горд дал там согласие на то, чтобы в города Боспора были введены византийские гарнизоны. Но когда он вернулся, известие о предстоящих переменах очень не понравилось большинству гуннов, а организующей силой протеста стали гуннские жрецы, страшащиеся падения своего авторитета. В заговоре принял участие и брат Горда. Когда дело дошло до того, что вождь в своем неофитском рвении вознамерился не просто низвергнуть языческих идолов, но и переплавить их на монеты, произошло восстание. Горд был убит. Напав на города, гунны произвели там большие разрушения, погибло немало прибывших с Гордом византийских солдат.

Император Юстиниан, узнав о гибели крестника и об учинении гуннами разгрома, отправил на Боспор большую армию. Гунны были изгнаны, Боспорское царство ок. 530 г. стало провинцией Византии.

Конечно, обращение Горда к истинной вере и мученическая его кончина были не причиной, а поводом для такой значительной акции. Восточная Римская империя давно была заинтересована в приобретении северночерноморских городов, обеспечивавших доступ к огромному региону, изобилующему дарами природы и являющемуся бездонным рынком сбыта для изделий византийских мастерских, а также важнейшим стратегическим регионом.

Вернее, речь шла не о приобретении, а о возврате своего законного. Византия, как мы теперь будем постоянно называть Восточную Римскую империю, это слово книжное, введенное в оборот историками Нового времени на том лишь основании, что греческая колония, на месте которой впоследствии разросся Константинополь (на Руси называемый Царьградом), носила имя Византиума. Сами же жители Византии до самого последнего дня считали себя наследниками всей Римской империи, а называли себя ромеями (от Roma – Рим). Хотя государствообразующим народом Византии были греки (составлявшие, правда, в VI в. не такую уж большую часть ее 35-миллионного населения), до конца столетия официальным языком делопроизводства был латинский.

Византия знала блестящие времена, но и тогда ей далеко было до могущества всей Римской империи эпохи ее наивысшего подъема. И мир вокруг нее был не тот: не со страхом и трепетом ожидающий, куда на этот раз кинет свой взор ненасытный Рим, а мир, бывший свидетелем упадка и разорения Вечного города. А потому не прочь был при случае поживиться за счет его восточной наследницы.

Поэтому отличительной особенностью византийской внешней политики была политика всезнающая, тонкая, упреждающая. Так что истории с Гордом наверняка предшествовала длительная предварительная работа, благо и почва на Боспоре была подходящая: противоречия между греками (православными христианами), готами (в части своей христианами арианского толка), аланами (почти сплошь язычниками еще в V в.), гуннами (язычниками почти поголовно). И противоречия между гуннскими племенами, к полку которых нежданно-негаданно прибыли утигуры, о существовании которых здесь уже и думать позабыли.

На личности и деяниях императора Юстиниана (482–565, император в 527–565 гг.) стоит остановиться подробнее – его правление многое определило в жизни Византии на столетия.

Происхождения Юстиниан был самого незнатного, из иллирийских крестьян (Иллирия – область на западе Балканского полуострова). Его дядя Юстин пришел в Константинополь с котомкой за плечами. Человек незаурядный, но простоватый и малообразованный. Поступил на военную службу, и на ней раскрылись его способности: через какое-то время он стал начальником императорской гвардии. Детей у него не было, и, желая иметь около себя родного человека, он вызвал из деревни племянника Юстиниана. Обеспечил ему самое лучшее образование.

Затем обстоятельства сложились невероятным образом. Когда в 518 г. скончался престарелый император Анастасий I Дикор, надзиратель царских опочивален евнух Амантий решил разыграть интригу по самому высшему счету: возвести на трон преданного ему придворного по имени Феокрит (сам он, как скопец, на престол претендовать не мог). Он вручил начальнику гвардии большую сумму денег с указанием раздать их как людям влиятельным (побольше), так и из простонародья (им тоже не скупясь) – тем, кто мог быть полезен в задуманном им деле.

Но Юстин, похоже, что-то не так понял и распорядился деньгами по-иному: он стал императором сам (правил в 518–527 гг.). После чего приказал умертвить и Амантия, и Феокрита, и еще некоторых. А все управление поручил своему даровитому племяннику. В 527 г., после смерти дяди, тот воцарился сам как законный наследник престола. Пожалуй, Юстиниан был величайшим императором в истории Византийской империи.

Вот что читаем о нем у Ю. Р. Виппера: «Юстиниан обладал неутомимой жаждой деятельности. В великолепном дворце он вел жизнь аскетичную. Никогда не видели его отдыхающим. Он сам набрасывал планы военных кампаний, сам разбирал судебные дела, спорил с монахами о догматах, отправлял проповедников к язычникам, сочинял церковные гимны, крестил приезжавших в Константинополь варварских вождей. Нередко ночью он поднимался, чтобы пересмотреть какое-нибудь политическое или церковное дело, или бродил в лихорадочном возбуждении по бесконечным галереям, «точно демон в образе человеческом» (по выражению его биографа Прокопия). Его жена, Феодора, так же, как сам Юстиниан, вышедшая из низкого звания, в молодости актриса и танцовщица, отличалась острым умом и таким же, как сам император, непомерным честолюбием. Точно для того, чтобы забыть свое прошлое, чтобы вознаградить себя недосягаемым величием, Юстиниан и Феодора создали, по образцу персидского двора, церемониал, который возводил государя на степень божества. Особенным блеском старались они ослепить иностранные посольства… Как в театре, дожидались послы поднятия занавеса, которым был скрыт император; наконец, он показывался на высоком престоле, среди двух статуй победы, в сияющей одежде и в венце бога Солнца, послы три раза припадали к земле, целовали ноги государя, выслушивали его милостивое приветствие и получали позволение поднести подарки… В окружении Юстиниана и Феодоры были даровитейшие деятели на самых различных поприщах: военные командиры Велизарий и Нарзес, финансист Иоанн Каппадокийский, юрист Трибониан из Памфилии, архитекторы и ученые-математики Антоний из Траллеса и Исидор из Милета (строители собора св. Софии в Константинополе)».

Юстиниану сразу же сослужило добрую службу его незнатное происхождение: он не пожелал терпеть давно уже сложившуюся в империи олигархию. Она состояла из крупных землевладельцев, бывших царьками в своих огромных поместьях, «номенклатурных» сенаторов, абонирующих высшие должности для себя и своих людей, военачальников, придворных. Юстиниану органически претили эти люди, и он сумел отстранить их от власти и расставить на руководящие посты тех, кого считал нужным.

Это могло ему дорого обойтись. Обиженные возбудили против него толпы цирковых болельщиков, распространяя среди них слухи, будто бы император дал своим выскочкам-чиновникам указание выжимать побольше соков из народа. Мятеж, начавшийся на трибунах ипподрома и вошедший в историю под названием «Ника» (по раздававшемуся тогда призывному кличу – «Победа!»), стоил жизни тысячам людей, приконченных солдатами при его подавлении. По ходу событий был момент, когда император чуть было не ударился в бега, но верная подруга Феодора призвала его быть мужественным до конца.

Идею своего правления Юстиниан выразил в таких словах: «Единый Бог проповедан всему миру, одна держава поставлена для того, чтобы собрать и скрепить все народы; Римская империя и христианская вера предназначены объединить узами согласия род человеческий».

Для проведения идеи справедливости во внутренней жизни страны Юстиниан и его лучший правовед Трибониан создали т. н. «Юстинианов кодекс», ставший и сводом законов, и учебником, и руководящим пособием для юристов многих поколений. С ним можно сравнить только знаменитый «Кодекс Наполеона».

Во времена Юстиниана укрепилась система управления, когда города существенно утратили остатки своей полисной сути – широкого самоуправления. Организацией городской жизни – строительством и поддержанием общественных зданий, водопроводов и прочего, работой всех городских служб, обеспечением порядка – ведали теперь по большей части правительственные чиновники. Зарегулировано было управление и частями империи, административными ее единицами.

Во внешней политике Юстиниан достиг многого – хотя положение империи было очень нелегкое. Балканы постоянно подвергались нападениям пришедших с Дуная славян. Этот их напор был связан с тем, что место гуннов в Паннонии заняли авары – еще одно кочевое сообщество центральноазиатского происхождения. Они основали там могучий и агрессивный каганат, постоянно нападавший на земли соседних государств. Авары покорили значительную часть славян, причем обращались с ними немилосердно. Спасаясь от них, многие славянские племена двинулись на земли Византийской империи – где тоже вели себя по-варварски.

На востоке шло постоянное противостояние с Персидской державой, во главе которой стоял тоже очень значительный правитель шах Хосров Нуширван («Благословенный»).

Начал византийский император с того, что направил своего лучшего полководца Велизария против королевства вандалов, основанного ими на месте бывшей римской провинции Африки. Велизарий, располагая незначительными силами, очень удачно распорядился наемниками-гуннами («эхом минувшей войны») и добился победы: в 534 г. «Королевство вандалов и аланов» прекратило свое существование, здесь появилась провинция Византии.

В Италии война с остготами растянулась на 20 лет, но в конце концов Велизарий и Нарзес довели ее до победы в 553 г. Владения Византии распространились даже на юг Испании.

Для успешной борьбы со славянами, а также с аварами и другими кочевниками надо было иметь мощные дипломатическую и разведывательные службы: чтобы отслеживать перемещение всех бессчетных племен и их объединений, знать намерения, интересы и слабости их предводителей, уметь столкнуть их друг с другом.

Чтобы защитить северночерноморские владения, империи необходимо было создать более надежную оборонительную линию по южному берегу Крыма.

Стены Херсонеса, перестроенные в конце V в., были отремонтированы и еще больше поднялись ввысь, появились новые валы и другие сооружения. Близ нынешней Ялты выросли две крепости: Алустон (Алушта) и Горзувита (Гурзуф). Была обнесена крепостной стеной и Сугдея (Судак) – город, основанный еще в 212 г. входившими тогда в состав Боспорского царства синдами, меотийскими племенами, название которых к тому времени звучало как сугды.

На Боспоре, в Пантикапее, была сооружена мощная цитадель на горе Митридат, оборона города постоянно усовершенствовалась. Пантикапей и Херсонес несли на себе основную нагрузку по морской обороне побережья – на их верфях строилось все больше новых кораблей.

Не были забыты и горные районы – ведь главную угрозу стоило ожидать со стороны степного Крыма. Горы были населены преимущественно готами, и общая опасность заставила их объединиться с византийцами. Во время правления Юстиниана готы признали верховную власть императора и обязались в случае войны выставить три тысячи своих воинов.

Вот что сообщает о крымских готах Прокопий Кесарийский: «На этом побережье есть страна по имени Дори, где с древних времен живут готы. В военном деле они превосходны и в земледелии, которым они занимаются собственными руками, достаточно искусны. Гостеприимны они больше всех людей. Сама область Дори лежит на возвышенности, но она не камениста и не суха, земля очень хороша и приносит самые лучшие плоды».

Можно добавить, что готы достигли больших успехов в разведении винограда. Что касается религии, горные готы исповедовали тогда православное (т. е. византийского обряда) христианство. При раскопках обнаружен фундамент базилики времен Юстиниана. По их просьбе епископ к ним назначался из Константинополя.

В страну готов прибыли византийские инженеры и архитекторы. Главный готский город Дорос (Мангуп) был превращен в неприступную твердыню, на северных склонах Крымских гор появилось еще шесть крепостей. Возможно, тогда была построена и крепость близ Бахчисарая, названная впоследствии Чуфут-Кале (Еврейская крепость).

В те годы с востока приближалась новая волна кочевых миграций, стартовавшая от северных границ Китая (Поднебесная была тогда в неплохой форме, и туда лучше было не соваться). Это были орды Великого Тюркского каганата. Племена, этнически представлявшие собой весьма гремучую смесь: они несли в себе кровь монголов, тюрков, восточных иранцев, мадьяр (угров, венгров), кавказцев и других (запомним, что те же самые компоненты будут кипеть в жилах всех последующих кочевых общностей).

В 565 г. в Константинополь поступает известие: эти кочевники после жаркой битвы покорили среднеазиатскую Согдиану, населенную народами западноиранского корня. Возможно, именно тогда началась масштабная тюркизация ираноязычных народов: мы уже говорили в своем месте, что иранцы (в том числе восточные – скифы, сарматы, киммерийцы) по внешнему виду были весьма похожи если не на современных русских (великорусская народность – она изрядно офинена; отатарена, вопреки поговорке, в гораздо меньшей степени), то на белорусов. Сейчас про иранцев, узбеков, таджиков, пуштунов такого не скажешь.

В 567 г. войсками каганата в битве под Бухарой была одержана победа над эфталитами, или «белыми гуннами» – кочевыми племенами тоже смешанного, но преимущественно восточноиранского происхождения (а потому в значительной части светловолосыми), давнишними соперниками тюрков по контролю над важными участками Великого шелкового пути (кочевники, повторимся, они не только разбойники, грабящие чужие караваны, многие из них сами купцы и караванщики). Теперь тюрки, или, лучше, тюркиты (так предложил называть тюрков Великого, Восточного и Западного каганатов Лев Николаевич Гумилев, чтобы отличить их от тюрков вообще), а также подчиненные им отныне богатые согдийские купцы были особенно заинтересованы в торговых связях с Византией. Но установления этих связей очень не хотела враждующая с Византией и имеющая свои торговые интересы Персия.

В 568 г. в Константинополь прибыли послы каганата. Юстиниана уже нет (скончался в 565 г. в возрасте 83 лет), подобием живого божества перед ними предстает его племянник Юстин II. Высокие договаривающиеся стороны заключают союз против Персии. Та тоже начинает искать дружбы с Великим каганатом – обязуется платить ему ежегодную дань и не мешать торговле. Но потом в политике что-то переигралось, и в 575 г. Персия и Византия объединяются против тюркитов.

А в 576 г. опять пылают города и селения вокруг Боспора Киммерийского – войска Великого Тюркского каганата, пройдя по Северному Кавказу, переправляются через Керченский пролив и врываются в Крым. Завоеватели контролируют теперь весь Шелковый путь, и для торговли им очень нужны крымские гавани.

Но Херсонес, Пантикапей и несколько других городов и крепостей тюркитам взять не удалось. А вскоре их вожди получают известие, что в центре их державы, в Туркмении, началась жестокая усобица, что перешел в наступление Китай, и значительная их часть покинула византийские пределы. В Крыму и на Боспоре их не стало в 590 г. – Византия восстановила здесь свое управление. В 603 г. Великий каганат распался на два – Восточный и Западный.

Следует отметить, что именно в Тюркском каганате стали впервые применяться полноценные металлические стремена, и можно представить себе, какой мощной боевой силой была его закованная в броню кавалерия, насколько увереннее чувствовала она себя в седле, чем тяжеловооруженные вражеские всадники. А враги были не слепые, они быстро позаимствовали изобретение – и с течением времени оно разошлось по всему Старому Свету. Возможно, тюркиты первыми пошили и сапоги для верховой езды.

В ближайшие после вышеописанных событий десятилетия в Крым стали наведываться булгары, в этногенезе которых наряду с преобладающими тюрками приняла участие орда любимого младшего сына Атиллы Эрнака – утигуры. Но булгары оставили следы своих копыт только в степном Крыму.

Это была межплеменная общность, объединенная ханом Кубратом (584–642) и получившая в истории название Великой Булгарии. Некоторые современники считали, что хан – прямой потомок Атиллы, но сам он этого не утверждал. Более достоверно, что детство Кубрат провел в Константинополе при императорском дворе, где был крещен. Он был дружен с императором Ираклием, от которого получил титул патрикия.

Столица или, по крайней мере, важный центр Великой Булгарии находился в боспорской Фанагории, на таманском берегу пролива. Просуществовало племенное объединение недолго. При жизни хан наставлял сыновей, что, только сохраняя единство, они смогут противостоять набирающим силу хазарам. Но они после смерти отца поделили между собой власть над племенами и вскоре, не выдержав хазарского напора, разошлись в разные стороны. Хан Котраг увел своих людей в Среднее Поволжье, где они основали государство Волжская Булгария и стали одними из предков казанских татар. Племена хана Аспаруха обосновались в конце концов на южном берегу Дуная, в Добрудже.

Там они подчинили себе местных славян, безустанно тревоживших Византию. Подчинение было довольно мирное, больше похожее на союз между ханом и славянскими старейшинами. Так в 679 г. возникло Первое Болгарское царство.

Булгарская конница и славянская пехота ханства вместе представляли собой большую силу, направленную в первую очередь против Византии. Императору Константину IV попытка ликвидировать новообразование не удалась, а потому он предпочел признать его. Но царство продолжало враждовать с Византией, одновременно отбиваясь от наседающих хазар. В хазарской засаде Аспарух и погиб около 700 г.

Вскоре тюркская (булгарская) верхушка почти полностью растворилась в славянской массе. Царство знало периоды взлета, когда оно набирало такую силу, что отнимало одну за другой провинции у Византии, а его правители подумывали и о Константинополе. Знало оно и упадок, пережило раскол на две половины – но восстановилось.

Просуществовало Первое царство до 1018 г., когда все же было покорено Византией, а его жители стали полноправными гражданами империи с сохранением автономии их церкви. Звучит вроде бы довольно благостно, но перед этим, победив болгар в решающей битве, император-воин Василий II Болгаробойца приказал ослепить 15 тысяч пленников. На каждую сотню оставили одного зрячего, как поводыря, и отправили всех в глубь их теперь уже завоеванной страны. Увидев эту страшную процессию, болгарский царь Симеон умер от разрыва сердца. Но в 1187 г. появится Второе Болгарское царство, которое просуществует два столетия – до завоевания его османами.

Тогда, в 642 г., при распаде Великой Булгарии после смерти хана Кубрата, была еще одна, третья, группа булгар. Она искала спасения от хазар в предгорьях и горах Крыма, и кто нашел его, по-видимому, был ассимилирован готами и аланами.

Помимо священномученика папы Климентия, в Херсонесе Таврическом принял кончину еще один римский первосвященник – святой папа Мартин I Исповедник (?–655).

Уроженец области Умбрия в Средней Италии, будущий папа некоторое время находился в Константинополе в качестве нунция – постоянного представителя папского престола. Там он, несомненно, не раз общался со своим будущим гонителем – императором Константом II, внуком Ираклия. В 649 г. нунций был избран папой римским.

В то время в христианском мире шла жаркая дискуссия по поводу природы воли, наличествовавшей у Спасителя нашего, Богочеловека Иисуса Христа. Установившимся взглядом единой тогда (не разделившейся решительно на православную и католическую) церкви было признание двух воль – божественной (ипостасной) и человеческой. Но немало священников и мирян настаивало, что у Христа в земной Его жизни воля была только одна – ипостасная. Сторонники такого мнения получили прозвание монофелитов. На состоявшемся в год его избрания Латеранском соборе папа Мартин потребовал, чтобы монофелиты были признаны еретиками.

Это буквально взбесило присутствовавшего на соборе Константа II. Не удивительно – незадолго до этого молодой государь (в 649 г. ему было всего восемнадцать), который в вопросах веры мало что смыслил, но которому надоели разделяющие общество бесконечные споры, переходящие в столкновения на площадях, издал эдикт, по которому осуждение монофелитства было запрещено. И вот папа Мартин выступает не просто с осуждением монофелитов как еретиков – он еще и осуждает эдикт.

Юный император был мало сказать человеком неуравновешенным – порою он становился просто необузданным, способным на любую жестокость. За время своего правления (641–668) он отличился множеством неоправданных расправ и казней. Про него говорили, что он казнил столько знатных людей, что скоро некому будет заседать в совете. И вот он, повелитель империи, подвергается осуждению в присутствии Собора.

Разгневанный император приказал экзарху Равенны (наместнику имперской области в Италии) Олимпию доставить папу на суд. Но тот испугался гнева римлян и принял подлое решение – подослал убийцу, чтобы избавиться от вызвавшего императорский гнев папы. Однако наймит, едва приблизившись к святому, мгновенно ослеп. Экзарха заменили, папа был отправлен в Константинополь на судилище. Оно состоялось 19 декабря 654 г. Но от своих слов папа не отказался, и тогда его судили не как еретика, а как изменившего императору политического преступника. Приговор был однозначен – смертная казнь. Согласно установленной процедуре, Мартина отвели на ипподром, где он был подвергнут издевательствам и поруганию. В ожидании казни он должен был провести время в темнице. Но по ходатайству патриарха Павла приговор был смягчен – святого ждала ссылка в Херсонес Таврический.

Человек престарелый (ему было 65), он страдал от подагры. Во время плавания на корабле он заболел дизентерией. Но и совершенно ослабевший, он писал близким людям письма с осуждением монофелитства. В Херсонесе он пробыл недолго, 16 сентября 655 года папа римский Мартин I скончался. Когда церковным решением монофелитство было осуждено как ересь, он был сопричислен к лику святых, мощи его перенесены в Рим.

Святой Мартин Исповедник почитается и католической, и православной церковью. В России православные храмы его памяти имеются в Москве и Архангельске, католический – в Евпатории.

Вместе со святым Мартином на Латеранском соборе каре подвергся и другой исповедник – святой Максим (580–662). Родившийся в Константинополе в благочестивой семье, человек разносторонних знаний, в молодости он служил первым секретарем у императора Ираклия. Но через некоторое время духовная тяга привела его в монастырь, где он принял постриг, потом стал игуменом. Много странствовал, борясь в своих проповедях с монофелитской ересью. Стал видным богословом и церковным писателем.

Как и Мартин, Максим выступил на Латеранском соборе не только против ереси, но и против защищающего ее приверженцев императорского эдикта. Был заключен в тюрьму «за измену отечеству», потом отправлен в изгнание во Фракию. В 656 г. снова оказался в заключении. Его и двух его учеников подвергли жестоким пыткам, у каждого была отрублена правая рука и урезан язык, затем последовали публичные издевательства. Император Констант цинично прокомментировал: «Я лишил христиан слова и дела». Но Господь явил чудо: пострадавшие за веру обрели способность говорить и писать.

В изгнание Максим был отправлен в Колхиду (Грузия), где скончался 13 августа 662 г. в возрасте 82 лет.

Император Констант II своими расправами вызывал в народе все большую неприязнь к себе, особенно после того, как казнил родного брата, предварительно приказав посвятить его в дьяконы. Испытывая страх перед константинопольцами, он перебрался в Сиракузы, подумывал о том, чтобы перенести столицу в Рим. Но этому не суждено было случиться: Констант пал жертвой заговора, не достигнув 37 лет. Когда император намылил в бане голову, заговорщик ударил его шайкой по голове. Оглушенный, он свалился в бассейн и захлебнулся.