Глава 34
Номер 315

От торгового центра пришлось повернуть назад, выехать на федеральную трассу и обогнуть Рождественск со стороны Деева.

Вот Деево и экопоселок остались позади, шоссе пересекло рощу, коттеджный поселок. Потом по обеим сторонам дороги пошел хвойный лес. От шоссе вбок уходила новая дорога в сторону Станиславки – в прошлом известного дачного места, а ныне обиталища богатых и знаменитых, построивших там себе настоящие поместья в несколько гектаров с бассейнами и замками. Именно там жил певец Иннокентий Блямин и именно оттуда, оставив пьяную Леокадию Пыжову храпеть в комнате для гостей, приезжал в Рождественск Алексей Грибов-младший.

Но вот и Станиславка осталась позади, они свернули по навигатору направо.

Отель «Сказка интернешнл» действительно располагался почти в сказочном месте – среди хвойного бора на берегу маленького озера, похожего на круглое зеркало. Катя увидела семиэтажный фасад отеля сквозь лес – такие отели строили в середине девяностых, и они тогда казались верхом роскоши и буржуазности. Однако чем ближе они подъезжали, тем заметнее в глаза бросались все признаки заброшенности и хаоса, царившего на некогда ухоженной территории.

Прилегающие к отелю газоны были разрыты. В почве как раны зияли траншеи для труб. Трубы для аквапарка начали менять, но затем кризис разогнал инвесторов и стройка застопорилась. Затеянный было прошлыми владельцами отеля ремонт внутри здания тоже прервался. Потом владельцы обанкротились, пошла череда судов и тяжб. И в результате вот уже три года как отель «Сказка» – унылый, разоренный и мрачный – стоял пустым среди развороченного долгостроем пейзажа.

Катя и Артем Ладейников увидели у центрального входа горы строительного мусора и полицейскую машину Рождественского ОВД. Тут же стояла еще пара машин – одна из них полковника Гущина, в которой дремал шофер.

Они направились к центральному входу. Дверь была отперта, и они вошли внутрь. Холод и запустение в огромном холле. В отеле было отключено электричество, и свет апрельских сумерек слабо пробивался сквозь окна, делая всю картину какой-то нереальной и призрачной.

Весь этот обморочный пейзаж запустения нарушал, однако, громкий бас полковника Гущина:

– А вот и вы наконец! Нам надо на третий этаж. Правильно, это на третьем?

Гущин был в компании двух своих оперативников и сотрудника Рождественского розыска, кроме этого, присутствовал еще долговязый, как журавль, мужчина в отлично сшитом костюме с папкой бумаг. Он явно боялся запачкать свой дорогой костюм в пыли и с тоской и брезгливостью созерцал все вокруг.

– Я не понимаю, к чему такая срочность – немедленно тут все осматривать. Если это запрос от наших кредиторов по суду, то мы…

– Это не связано с вашими финансовыми спорами в суде, – отмахнулся Гущин. – Я попросил вас открыть отель для краткого осмотра и присутствовать в связи с расследованием нами дела об убийстве. Точнее, о двух убийствах.

– Я в вашем полном распоряжении. – Менеджер компании по кризисному управлению (а это был он) поднял руки, взмахнул папкой. – Так что вы хотите посмотреть в первую очередь?

– Нас интересует третий этаж, номер 315. – Полковник Гущин сверился с бумажкой, которую достал из кармана пиджака.

Он кивнул Кате и Ладейникову – за мной, не отставайте. Катя мало что понимала. Однако ей льстило, что Гущин затеял все это – поездку сюда (видимо, о ней он и шушукался с оперативниками в кабинете, когда она заявила, что хочет посетить Рождественск ради тетки Аглаи), осмотр отеля, как говорится, по ее «наводке». Но, как и Артем, она недоумевала – что можно обнаружить тут спустя пять лет?

Может, этого не знал и сам Гущин, но что-то влекло его сюда, на место давнего преступления. Смутный «призыв», невнятное подозрение, желание удостовериться во всем лично, а не полагаться лишь на бумагу – протокол осмотра.

Они поднялись по лестнице на третий этаж. Ни внизу, ни тут, в холле, давно уже не было никакой мебели – ее вывезли. Они шли по коридору, в некоторых номерах отсутствовали двери, сантехника.

Однако в 315-м номере дверь имелась. Менеджер хорошо знал расположение помещений – видно, не раз привозил сюда инвесторов, кредиторов и ремонтников, а также возможных будущих покупателей.

– Тут у вас пять лет назад изнасиловали женщину, клиентку отеля, – сказал Гущин, осматривая дверь снаружи.

– Я слышал что-то, но это было не при мне. – Менеджер толкнул дверь номера, и она свободно открылась.

Они вошли – пустая комната. Ничего – никакой мебели. Ни кровати, ни кресел, ни столика. Лишь в стене – встроенный шкаф-купе.

Шкаф Гущина не интересовал. Он сразу подошел к окну. Артем Ладейников тем временем с любопытством заглянул в ванную, словно страшился увидеть там затаившегося… кого?

Катя смотрела на парня. Нет, Артем, не бойся, Павла Мазурова тут нет. В этом заброшенном отеле нет даже его призрака-двойника. Но все-таки что хочет отыскать здесь Гущин?

– Вот это окно и эта дверь. – Гущин указал на большое окно.

Оно смотрело в сторону леса – на восток. По утрам это окно ловило первые солнечные лучи, а вечерами тут становилось темно. И сейчас сумерки накатывали как волна. Еще несколько минут – и их в этом отеле накроет ночной темнотой. Есть ли у них с собой фонари?

Менеджер оглянулся рассеянно, встал у двери. Полковник Гущин попросил оперативников открыть окно и дверь на лоджию.

Сразу же в затхлую комнату ворвался свежий вечерний ветер.

– Артем, подними протокол осмотра, сделанный Вавиловым тогда, – попросил Гущин.

– Тут нет сети и Интернета, Федор Матвеевич. – Артем вздохнул, с осуждением, как показалось Кате, озираясь вокруг.

– Вот и твои хваленые компьютеры, – заявил Гущин с торжеством, словно уличая, – света нет – и пшик без электричества. Не очень-то на них полагайся. Вот на что полагайся, – он хлопнул себя по лбу, точно убивал комара, затем кивнул оперативнику, – и вот на что.

Оперативник извлек из папки ксерокопию протокола осмотра номера из уголовного дела.

– Там есть что-то про осмотр лоджии? – спросил Гущин и с нетерпением выхватил протокол, вперяясь в него сквозь очки и одновременно делая шаг в сторону лоджии.

Они все вслед за ним вышли на лоджию. Не слишком большая и просторная, покрытая пылью и многолетним мусором.

На лоджии, кроме мусора, не было ничего, ни одного предмета.

– Лоджия размером три метра на полтора, – читал Гущин, – в правом углу у стены шезлонг… Аукнулся этот шезлонг давно… Так, что там дальше… рядом с шезлонгом резиновый коврик. Давно нет тут никакого коврика… Так… Вот, слушайте. – Гущин смотрел в основном на Катю. – На перилах два параллельных поперечных скола краски.

Он подошел к перилам, нагнулся, всматриваясь сквозь очки. Они все подошли следом. Катя напрягала зрение – в этих сумерках ничего уже не видно. Тут везде сколы краски – дождь и снег за пять лет немало потрудились, все здесь облезло, облупилось.

Гущин положил руки на перила, обхватил их и словно слепой начал ощупывать.

– Потрогай вот тут. – Он обернулся к Кате.

Артем фыркнул за их спиной.

– Разговорчики в строю, – Гущин кивнул, – и ты тоже щупай. Что скажете, мои юные коллеги, а?

Катя начала ощупывать перила. Шероховатая краска, все шершавое, неприятное, пыльное, грязное. Пальцы наткнулись на какие-то довольно глубокие поперечные борозды на перилах. И что? Что это может значить?

– Тут какие-то выемки, – сказал Артем, тоже принимая участие в этом эксперименте. – Федор Матвеевич, что это?

– Не знаю, – ответил Гущин, – но это и Вавилов тогда в протоколе отметил. – А что там под нами, внизу?

– Аквапарк, – ответил менеджер, – крытый бассейн, теперь там все помещения заперты, у меня нет ключей от аквапарка.

– Не нужны нам ключи, мы ограничимся наружным осмотром.

Они спустились в холл первого этажа, вышли на улицу. Спотыкаясь среди рытвин и ям, обогнули отель. Гущин предусмотрительно оставил одного из оперативников на лоджии номера 315, чтобы иметь ориентир.

Бассейн с аквапарком занимал два этажа от центра в сторону левого крыла. Огромные панорамные окна когда-то создавали иллюзию того, что бассейн – это еще одно озеро среди леса, в котором можно плескаться даже в холодные зимние дни.

– Вот тут, у бассейна, в ту ночь шла основная гульба, – заметил Гущин. – Здесь все, кто приехал на корпоратив, гужевались до утра. Тут все было освещено, все на виду, как внутри, так и снаружи. Это отпадает.

– Пошли опять в отель, наверх, нам надо теперь на четвертый этаж, – приказал Гущин.

Он выглядел снова каким-то задумчивым, словно прикидывал, рассчитывал, измеряя что-то на глаз на фасаде отеля. Катя видела лишь фасад. Ну да – внизу большие окна бассейна, над ними маячит на лоджии их «часовой» – вон рукой им машет. Сверху и рядом точно такие же лоджии.

– Скоро совсем стемнеет, нам надо торопиться, – сказал Гущин и грузно зашагал в «Сказку».

Они опять поднялись по лестнице, уже на четвертый этаж. Шли по коридору.

– Нам нужен четыреста пятнадцатый номер, – сказал Гущин.

Менеджер вел их, отсчитывая номера. Четыреста пятнадцатого номера не было, как и четыреста шестнадцатого и четыреста семнадцатого. Вместо них – одно большое пустое, лишенное мебели помещение за стеклянными дверями.

– Тут что было? – спросил Гущин.

– Спа-салон, они у нас для удобства клиентов на всех этажах, – ответил менеджер.

Катя отметила – здесь убраны были лишь внутренние перегородки, сделана перепланировка, чтобы объединить помещения, а внешние признаки остались неизменными – три окна. Правда, дверь на лоджию лишь одна. Они вышли через нее на лоджию. Тоже вся захламленная, пыльная и грязная.

Гущин подошел к перилам.

И Катя увидела – ни дождь, ни снег, ни град не уничтожили на этих перилах того, что даже в неверном свете гаснущих сумерек бросалось в глаза.

Глубокие параллельные борозды, охватывавшие окружность перил. Старые, но все еще хорошо заметные сколы краски.

– Тут осмотр Вавилов не проводил, – констатировал Гущин, – и вот этого он не видел. А штуки-то любопытные. Так, я просил захватить рулетку.

Сыщик Рождественского ОВД тут же извлек рулетку из кармана.

Гущин прижал свободный конец к сколам и отпустил рулетку вниз.

– Лови, – крикнул он оперативнику, стоявшему на лоджии триста пятнадцатого.

Рулетка размоталась на нужную длину, и оперативник поймал ее и прижал к своим перилам в области сколов.

Гущин перегнулся, глядя вниз.

– Точно так, – сказал он, – никакого отклонения. Две точки, соединенные одной прямой.

– Вы думаете, тут кто-то спустился отсюда – туда, в триста пятнадцатый? – прямо спросил Артем Ладейников.

– Нет, – Гущин покачал головой, – вряд ли это был спуск.

Он снова наклонился, словно прикидывая расстояние.

– Вавилов сюда не поднимался, – сказал он. – Эти царапины наверху нигде не фигурировали – ни на следствии, ни на суде.

Он глянул на Катю, словно приглашая – ну, что же ты как воды в рот набрала. Давай объясняй, фантазируй.

Но Катя помалкивала. Борозды на перилах на лоджиях, расположенных одна под другой.

И это не спуск сверху вниз, как считает Гущин. Пока этим и стоит ограничиться.