Юрий Всеволодович вышагивал по палатам, не находя себе места и покоя. Сведения, которые пришли из Рязани, беспокоили чрезвычайно. А тут еще разгром под Коломной, после которого вернулись жалкие крохи войск. Ему под стать был весь Владимир, который словно развороченный улей – гудел, обсуждая тревожные новости.

– Отец, – обратился к нему его сын – Всеволод. – Ты же уже решил идти на Сыть. Так чего же переживаешь? Чего мы ждем? Кто-то должен сюда подойти? Ведь неровен час степняки подоспеют и придется прорываться с боем.

– Помнишь, летом ко мне по личному делу купец из Новгорода приезжал? Он привез мне письмо от наместника Ладоги – Максима Петровича. Да, да, того самого, про которого сказывают, будто он чудотворец. В том письме этот удивительный человек предупреждал меня о нападении степняков, описывая то, что они станут делать. Пока – слово в слово идет.

– И чем все заканчивается? – поинтересовался его средний сын – Мстислав.

– Мы все погибнем. Владимир будет вырезан, разграблен и сожжен. – Наступила тишина, продлившаяся минуты две, пока ее не нарушил Всеволод.

– Неужели все сбывается слово в слово?

– В том-то и дело, что все… – тихо произнес Юрий Всеволодович. – Силы слишком неравные. Максим предлагал много добрых вещей, но я его не послушал. Так что теперь и стыдно, и больно, и тоскливо. У нас слишком мало войск, чтобы что-то изменить.

– Но что же делать?

– Я не знаю. Поэтому и места себе не нахожу. Все идет слишком близко к тому описанию, что дал наместник Ладоги.

– Отец, а что конкретно пишет Максим? Ты позволишь взглянуть на это письмо?

– Думаешь, я не углядел чего дельного? – нахмурившись, спросил Юрий. – Впрочем, чего уж рядиться. Скоро мы все погибнем. Читай, – произнес он, доставая из ларца целую пачку листов пергамента.

– Но ведь Максим предлагает нам путь спасения, – произнес Всеволод после пятнадцати минут чтения.

– Увести людей в леса и самим бегать от врага и кусать его, словно комары? И кем мы после этого будем?

– Степняков слишком много. В открытом бою мы не устоим.

– Именно поэтому я и объявил общий сбор на Сити.

– Если все будет так, как пишет наместник Ладоги, то это лишено смысла… Мы потеряем дружины, жизни, ввергнем в разорение города, лишив их защиты. Несколько отдельных сражений не дали ничего, кроме потерь.

– Мертвые сраму не имут, сынок.

– Но ведь дело не в сраме! – вспылил Всеволод. – Нас собираются просто зарезать, как тупую животину. Неужели есть честь в том, чтобы идти на убой?

– И кто за нами пойдет, если мы сейчас бросим своих людей на поругание?

– Зачем бросать? – удивился Всеволод. – Наместник ладожский предлагает, зная о нашем неверии, как туго станет – укрыться в лесах, вынеся из Владимира все съестное и ценное. А дружине, избегая открытых сражений, трепать тартар тишком. У них ведь великое множество людей. Всем нужно чем-то питаться. Поэтому они и идут, спеша от одного города к другому. Если лишить их пропитания, то они будут вынуждены уйти. Может даже оставив обозы, ибо без еды они долго не протянут.

– Он предлагает бегать, – хмуро произнес Великий князь Юрий Всеволодович.

– Скажи, ты хочешь, чтобы мы все умерли? – с серьезным лицом спросила его супруга, Агафия Всеволодовна, незаметно вошедшая в палаты. – Этот чужеземец говорит мудрые слова. Чтобы умереть, большого ума не нужно.

– Агафия… и ты туда же… – произнес Юрий, а потом вскинулся, – ты что, подслушивала?!

– Читала. Вчера, после того как ты за этими листами провел полдень.

– Что?! – попытался взять инициативу в свои руки Великий князь.

– Ты хочешь, чтобы мы все умерли? – снова повторила вопрос Агафия Всеволодовна, твердо и прямо смотря мужу в глаза. – Весь твой род. Вся твоя кровь. И этот город, в котором ты правишь уже два десятилетия.

Наступила тишина. Вся семья понимала, что Агафия права. Даже Юрий, но ему потребовалось около пяти минут молчаливой внутренней борьбы, чтобы собраться с силами и подавить свою гордыню.

– Хорошо, – наконец не выдержал он. – Ты, Всеволод, остаешься с жителями и с малой дружиной. На тебе вывод населения из Владимира и защита. Мстислав, тебе придется поехать в Ладогу вместе с матерью, сестрой и другими уважаемыми людьми, дабы укрыть их от опасности, воспользовавшись приглашением Максима. С тобой поедет полусотня новиков.

– А ты не станешь ввязываться в открытую битву со степняками, – безапелляционным тоном произнесла Агафия Всеволодовна, секунд десять посмотрела в глаза мужу и молча удалилась собираться. Ведь в текущей обстановке любое промедление было смерти подобно.

– Отец, не злись, так действительно будет лучше, – произнес Всеволод уже от двери.

Максим вошел в свои покои с весьма самодовольным видом.

– Ты чего? – заинтересовалась Василиса.

– Все оказалось намного лучше, чем я думал.

– В смысле?

– Юрий Всеволодович таки внял голосу разума, на что я не рассчитывал, и теперь в паре часов пути от Ладоги караван из Владимира. В подзорную трубу я разглядел одну очень хорошо одетую женщину и молодого мужчину в дорогом доспехе. Судя по всему, Великий князь с женой отправил среднего сына.

– Среднего? А может, это младший выжил?

– Вряд ли. Настолько просветлеть умом он не смог бы. Верно, сильно прижало.

– Много людей их сопровождают?

– Полсотни всадников в скромных, я бы даже сказал бедных, хоть и железных доспехах. Видимо, молодые дружинники. Да сотни три разных взрослых людей с детьми, преимущественно женщин. Видимо, большую часть боярских да купеческих семей из числа самых уважаемых выслал в безопасное место.

– Казну тоже?

– Сложно сказать. Впрочем, это уже не важно. У нас сейчас в городе как раз оба десятка стражников дома, вот и выдвигайся навстречу. Нужно встретить.

– А почему я? – наигранно вскинулась Василиса.

– Ты женщина, а там, по всей видимости, старшей в колонне является княжна Агафия Всеволодовна. Кроме того, нужно ковать железо, как говорится, не отходя от кассы.

– Выделываешься? – усмехнулась Василиса.

– И это тоже. Если я, находясь в статусе главы окрестных земель, выступлю навстречу, то покажу их превосходство или равенство. Это недопустимо. Тут – встречу. Но выезд должен возглавлять кто-то уважаемый, но не самый главный. Ты – отличный выбор.

– Эксплуататор, – фыркнула сестренка, впрочем, беззлобно и направилась облачаться в кровавый доспех Эрдо. Ведь вид должен быть соответствующий.

– Сынок, смотри, нас встречают, – произнесла Агафия Всеволодовна тихим голосом и поежилась. Ох уж и промерзли они за эти два месяца.

Мстислав, клевавший до того носом, как и прочие верховые в колонне, резко оживился и присмотрелся туда, куда кивнула мама. И действительно, несмотря на уже легкие сумерки и снег, был заметен конный отряд. Не очень большой, но это и не важно. Значит, дошли… наконец-то дошли…

Но чем ближе становились всадники, тем больше напрягались как сам Мстислав, так и остальные воины. Полный готический доспех алого цвета производил весьма серьезное впечатление на аборигенов. Да и вооружение отряда выглядело несколько странным.

Встречающий отряд подошел на рысях и остановился в паре десятков шагов. Прямо напротив полусотни владимирской дружины, которая явно имела кислый вид, оценив свои перспективы боя в заношенных ржавых кольчугах против этих молодцов.

Секунд двадцать продержалась пауза, пока всадник, стоявший рядом со знаменосцем, не потянулся к шлему и не снял его, высвобождая непослушные волосы и прекрасное женское личико.

– Ты Мстислав?

– Мстислав Юрьевич, – чуть кивнул тот. – А кто ты?

– Василиса Николаевна, – мило улыбнувшись, произнесла девица. – Сводная сестра Максима Петровича, наместника Ладоги. Я рада, что вы все смогли добраться. Больные, раненые есть?

– Только простуженные. Мы без малого два месяца шли.

– Вылечим, – уверенно произнесла она. – Все, давайте продолжать движение. А то скоро станет совсем темно. Кира, – обратилась она к одному из всадников, – бери свой десяток и двигайся в хвост колонны. Проследи, чтобы никто не отстал.

– Да, госпожа, – кивнула варга, и половина красных всадников направилась вдоль возков выполнять распоряжения Василисы. Но незамеченным это не осталось.

– У вас что, вся дружина состоит из женщин? – удивленно спросил Мстислав, когда они двинулись, стремя в стремя, во главе колонны.

– Ну что ты. Нет, конечно. Только половина.

– Поразительно…

– О, не удивляйся. Эти девочки непростые. Редкий мужчина может с ними на равных бороться. Крепкие, сильные, ловкие. А главное – красивые.

– Хм… – усмехнулся Мстислав. – Как вы узнали, что мы приближаемся? Ведь не видно же ничего. Снег, вечер. Ладога, и та только-только начала виднеться.

– Это тебе нужно у брата спросить.

– Еще одно чудо?

– Да.

– И как далеко он может видеть?

– Достаточно, чтобы ничей визит не был неожиданностью, – лукаво улыбнулась Василиса, всем своим видом демонстрируя желание поиграть, сцепившись языками, но князь был столь утомлен долгим переходом, что его не удалось спровоцировать. Ему вообще было ни до чего. Так что, когда лазурного дракона пригласила пообщаться настоящая хозяйка этой колонны, она явно оживилась. Ехать рядом с убитым усталостью человеком ей было скучно.

– Василиса, – с интересом разглядывая всадницу, спросила Агафия, – про тебя рассказывают столько удивительных вещей, что я затрудняюсь понять – чему верить, а чему нет.

– Можете смело верить всему, где про меня говорят хорошо, – с улыбкой произнесла сестра Максима.

– Вот как? – с легким недоумением задала риторический вопрос княжна и лишь спустя пару секунд улыбнулась. На ней тоже сказывалась усталость. – Верно ли, что ты целый флот провела от Святой земли до Ладоги?

– Ой, да там не было ничего сложного. Плыви себе потихоньку вдоль берега. Грабь встречных торговцев да допрашивай, дабы узнать, куда плыть дальше, – скорчив совершенно невинное лицо, пошутила Василиса.

В этот момент с хвоста колонны донеслись звуки выстрелов, в одно мгновение преобразившие эту, казалось бы, беззаботную и безобидную девочку. Резко ставший ледяным взгляд, а улыбка превратилась чуть ли не в оскал хищника. Смена картинок произошла так стремительно, что Агафия Всеволодовна вздрогнула.

– Антон, за мной! – крикнула на даэдрике Василиса, выхватывая из кобуры револьвер и направляя коня в сторону шума.

– Мам, – тихо пискнула Феодора, – я боюсь… – Вместо ответа Агафия вопросительно взглянула на сына, также подъехавшего ближе из-за шума. Мстислав тяжело вздохнул, но кивнул и поскакал туда, куда только что унеслась Василиса.

Как позже выяснилось, взбешенный выходкой Юрия Всеволодовича Батый, оказавшийся перед совершенно пустым Владимиром, в котором, казалось, не осталось даже крыс, попытался покарать хоть кого-то. Однако его отряды, порыскав по округе несколько дней, принесли ему неутешительную новость – владимирцы засели где-то в лесах, куда им путь заказан. И хан был готов, плюнув на обиду, двинуться дальше, тем более что провиант таял с ужасающей скоростью, но один из разъездов случайно напал на след более-менее приличного каравана, ушедшего куда-то на север. Вот на нем и решили отыграться…

Так уж случилось, что выделенные Батыем воины смогли настигнуть колонну только возле Ладоги и именно во время беседы Агафии Всеволодовны с Василисой Николаевной. А Азура никогда не любила таких выходок. Она вообще не любила, когда на нее пытались нападать, отвлекая от дел… Поэтому когда Мстислав подоспел к месту драки, то смог лишь замереть с открытым ртом, наблюдая за творящейся фантасмагорией, – лазурный дракон просто ударила буквально из всех орудий по накатывающей массе низкорослых всадников. А обступившие ее со всех сторон воины в красных латах огрызались из совершенно неведомого ему огнестрельного оружия. Да не простого, а весьма скорострельных винтовок типа «винчестер».

Этот образ девы, с рук которой срываются могучие разряды электричества, то есть молнии в его понимании, и окруживших ее стальной стеной воинов, окутанных пороховым дымом, долго ему снился по ночам после того события. Тысяча тартарской легкой кавалерии прекратила свое существование буквально за пару минут. И хотя они после первых же сокрушающих ударов бросились врассыпную, все равно не ушел никто.

– Василиса Николаевна, – аккуратно обратился Мстислав к замершей верхом на коне женщине, когда, казалось, все закончилось. Та резко обернулась, не выходя из боевого транса, и посмотрела на него полными бездонного белого света глазами. Чуть наклонила голову, на пару секунд замерла, после чего усмехнулась и отвернулась, начав что-то говорить на непонятном языке своим красным людям. А за ней лежало целое поле дымящихся и местами даже горящих неуверенными огоньками останков тартарской тысячи.

– Мстислав, – обратилась она к нему спустя пару минут. – Не спи – замерзнешь.

– А?

– Угроза миновала. Ваши преследователи уничтожены. Жаль, я немного увлеклась. Было бы интересно узнать, кто там такой умный решил вас преследовать.

– Боже… что это было?

– Мой дар, ниспосланный мне Всевышним, – совершенно не смутившись, произнесла Василиса. – Их нападение было слишком неожиданно. Обычно я более сдержанна. Мне просто не хотелось, чтобы пострадал кто-то из прибывших с обозом, так как мы с братом вас пригласили и отвечаем за вашу жизнь и здоровье.

– А ты можешь так не только тысячу, но и тумен? – поинтересовался Мстислав, с восхищением смотря на эту женщину.

– Какой ты любопытный… – лукаво улыбнулась ему Василиса и обернулась к страже дома, которая сноровисто заканчивала собирать гильзы. – Проверить всех. Если есть легкораненые – тащите сюда. Остальных добить. Задача ясна? Исполнять.

– Почему ты занимаешься этим сейчас? – удивился Мстислав.

– Потому что Бату-хану не стоит знать, где и как сгинули его воины.

– Да куда они до утра денутся?

– Мстислав, здесь командую я, – самым милым тоном произнесла Василиса, намекая на то, что вопрос решен и обсуждению не подлежит.

– Хм… – несколько неловко хмыкнул князь. – В таком случае позволь моим воинам помочь тебе.

– Я с удовольствием приму помощь, – кивнула она и снова улыбнулась самым обольстительным образом…

Как это ни странно, но после жуткого побоища нашли три десятка относительно целых тартара, отделавшихся легкими ожогами, а то и вообще – шоком. Не каждый день ведь видишь, когда из рук непонятного красного человека с длинными волосами срываются могучие молнии, буквально испепеляющие твоих братьев по оружию.

– Почему ты не добила этих пленников? – спросил Мстислав, когда блиц-допрос закончился и колонна двинулась дальше в Ладогу.

– Зачем убивать просто так? Лишняя кровь никому чести не делает. Эти, – она кивнула в сторону пленников, – больше не бойцы. А вот на тяжелых работах их использовать можно. Братик придумает, куда их пристроить. Для них – это шанс жить и, возможно, когда-то освободиться. А мне это просто приятно.

– Но они хотели нас всех убить!

– Поверь, они это могли сделать только случайно, – усмехнулась Василиса, одарив Мстислава снова обворожительной улыбкой и стрельнув глазками, от чего бравый воин в самом расцвете сил слегка вспотел даже, несмотря на то что в обозе ехала его молодая жена. Все-таки «фам-фаталь» в любой эпохе легко может собрать обильную жатву.