23
Советник очнулся и почувствовал на себе чей-то взгляд.
В полумраке светились глаза, дикие, сумасшедшие.
— Помогите… — прошептал Советник.
— Как?! — сказал кто-то удивленным голосом. — Советник и Тактик! Разве вы не охотились друг на друга?
— Это ты, Неприметный?
— Нет, я — Стратег.
— Ты — Неприметный. Да, мы охотились друг на друга.
— Надеюсь, ты выиграл новый, чин?
— Я проиграл, Неприметный…
— Ладно. Пусть я для тебя останусь Неприметным. Но только и ты в этом случае не станешь Тактиком. Уж он-то не упустил бы момента угостить тебя солнечным лучом из арбалета. Только Оружейник стреляет лучше его… Что посоветуешь, Советник?
— Я знаю, что ты смеешься надо мной. Я знаю, что всегда выполнял твои тайные желания. Ты подавал советы моим голосом! Даже сама мысль не отгадать твои желания приводила меня в ужас.
— Так, так. Все так, — согласился Неприметный.
— Это твоя вина, что мы навсегда останемся на этой Планете! Ты тайно направлял действия офицеров.
— Какая же тут вина?
— «Толстяк» взорван. Одни убиты, другие бежали!
— Пусть вина. Но только ли моя?
— Да… В равной степени виноваты все.
— Приятно прозреть. Советник, не правда ли? Особенно, когда уже ничего не можешь сделать…
— Почему не могу? Я еще жив. Мне бы вот только высвободить ноги.
— Конечно, высвободи.
— Я понял. Неприметный. Ты не поможешь мне.
— С какой стати. Планета должна быть разрушена! А ты ведь теперь, поди, станешь возражать?
— Теперь — да.
— Тогда возражай здесь.
— Будь ты проклят! Спаси хоть Тактика!
— А он еще жив?
— Дышит. Может, он…
— С какой стати я стану спасать Тактика?
— Ну уж он-то служил тебе верой и правдой.
— Что же он не выстрелил в тебя?
— Не знаю, Неприметный.
— Вот если бы он выстрелил в тебя, тогда другое дело. А так… Нет. У меня много работы. Заковыристая попалась Планета. Но с тремя такими отличными помощниками ее тайну мы разгадаем сегодня же.
— Кто это собрался тебе помогать, Неприметный?
— Умелец, Оружейник, Дурашка.
— Спасибо, Неприметный, что рассмешил перед смертью. Как раз эти трое были всегда настроены против тебя. Они, да еще Бунтарь.
— Бунтаря жаль… Я тогда ночью послал Умельца спасти его, но Тактик слишком настойчиво придерживался своей тактики.
— Так это ты открыл карцер и люк крейсера?
— Я. Бунтарь мог очень быстро разгадать тайну Планеты. Я надеялся, что, бежав с крейсера, он даже вступит в контакт с планетянами. Но ничего, эти трое вполне заменят Бунтаря.
— Где же ты их найдешь?
— Где? Умелец в своей лаборатории.
— Он же бежал!
— Да. Но только до своей лаборатории, из которой уже не сможет выйти. Оружейник возвращается на корабль. С минуты на минуту он будет здесь. А Дурашку я могу найти в любой момент. Ведь я послал ему меченого скакуна.
— Они не станут помогать тебе. Неприметный.
— Отчего же? Неприятель убил большую часть экипажа. Тебя, Советник, в том числе. Подверг крейсер обстрелу, а потом и взорвал его. Все взывает к отмщению.
— На этой Планете нет никакого неприятеля, кроме тебя. Теперь я понял.
— Понимай, Советник, понимай. Мне кажется, что вот-вот лопнет шпангоут и тогда на вас обрушатся верхние ярусы. Пойду, пожалуй… Ведь разгадка Планеты так близка.
Неприметный протиснулся между покореженными металлическими конструкциями в люк, спустился по лестнице и уже выскочил в коридор, когда вверху раздался грохот.
Обрушилась еще одна часть «Толстяка».
