Третьи сутки «Громовержец» чуть наклонным гигантским конусом торчал на поверхности планеты.

В корабле прозвучал сигнал тревоги. Игорь воспринял его внешне совершенно спокойно. Пока есть желание, надо жить. Делать что-то, чтобы жить. Стригуны? Надо отбить их нападение. А дальнейшее покажет, что делать, если оно, конечно, будет, это дальнейшее...

Выбравшись из отсека планетарных двигателей, из этого хитросплетения труб, электрических кабелей и емкостей, странных для постороннего взгляда по своей конструкции, Игорь на четвереньках начал карабкаться по вспученному, разорванному пластику коридора, ориентируясь во тьме уверенно и спокойно. Дело, пожалуй, было даже не в уверенности. Просто мозг отдавал приказ телу, и человек, ничего не видя в темноте, уверенно протягивал руки туда, куда следовало.

Открыв дверь рубки управления, Игорь перевалился через порожек, дотянулся руками до командирского кресла и вполз на него.

Теперь он почти лежал на спине. Это было неудобно, это раздражало. Он на ощупь включил обзорный экран и освещение пульта.

Мутноватые красно-желтые потоки лучей Пенты освещали уходящую вдаль равнину. За спиной, километрах в двух, неясно вырисовывались силуэты каких-то скальных нагромождений, уже тонувшие в сумерках. Впереди, слева и справа тянулись однообразные серовато-красные возвышения, нечто вроде обыкновенных кочек, только гораздо больших по размерам. Местность и в самом деле была болотистая. Это он очень хорошо почувствовал, когда еще вчера днем попытался выйти из корабля. Трясина засасывала быстро, странно и неприятно шлепая и чавкая при этом. Без авиетки здесь никуда не денешься. Да и куда? Куда здесь можно лететь на авиетке, если бы она и была? Груда искореженных металлических и пластиковых деталей давно уже ни на что не годилась.

Болото было не очень глубоким. Дюзы корабля в одном месте ушли в грязь на три метра, а в другом метров на пять. Хорошо, что это случилось здесь, а не в двух километрах за спиной. Тогда был бы конец!

Примерно в километре от корабля затрепетал воздух, искажая перспективу. Игорь приободрился, даже попытался спеть песню. Теперь ему было хорошо. Перед ним стояла конкретная задача: не подпустить стригунов к кораблю. Теперь надо было действовать, размышляя молниеносно или вообще не размышляя, подчиняясь лишь чисто инстинктивному чувству.

— Ну, Гром, начинается! — сказал Игорь.

Ему показалось, что кибернетический помощник вздохнул.

Стригуны появились в первый же вечер. Игорь сперва не придал значение неясному колебанию атмосферы на горизонте. Да и до того ли ему было! Следовало осмотреть планетарные двигатели, привести в порядок свои мысли, узнать, что у них с Громом осталось, на что еще можно надеяться... Он мог вообще не заметить стригунов, если бы не странный звук, проникший внутрь через наружные пластиковые микрофоны. А ведь сначала на планете не слышалось никаких звуков. Еще бы час, два... Он бы даже не понял, откуда пришла смерть.

Сигнал опасности подал киберпомощник, теперь уже наполовину ослепший и оглохший, да и не привыкший к тому, чтобы от него что-то требовали в таких условиях. Его стихией был космос, взлет, посадка, прокол пространства, обратный выход из четвертого измерения, расчет оптимального варианта движения.

После того, как нападение было отбито, Игорь вышел из корабля... Стригуны уничтожили часть обшивки. Ровно, как гигантской острой бритвой. В некоторых местах толщина обшивки уменьшилась почти на четверть. Металлокерамит на четверть! — за одну только атаку стригунов.

Колебания воздуха приближались к кораблю. Это были они! Сегодня на полчаса раньше, чем вчера. Вчера на пятнадцать минут раньше, чем в день катастрофы.

Игорь положил разбухшие пальцы на клавиши пульта:

Пульсации воздуха приблизились уже метров на пятьсот, образуя идеальное кольцо около километра шириной. Высота же его достигала двадцати метров. Передний фронт постепенно замедлял свое движение, задний — убыстрял. Кольцо становилось уже, не меняя высоты.

«Сейчас начнется», — подумал Игорь.

И в это время кольцо разорвалось на несколько десятков пучков, каждый из которых превращался в вертящуюся и мутнеющую спираль. Из них начали выскакивать сотни шаров, переливающихся в лучах красного карлика всеми цветами радуги. Одна из спиралей вытянулась наподобие щупальца и стеганула корабль.

Игорь с силой нажал клавишу и отпустил. С правого борта корабля соскользнула ослепительная молния и разметала щупальце.

«Нерационально трачу энергию», — мелькнула мысль. Надо уменьшить импульс.

В это время прямо в лоб «Громовержцу» метнулось сразу около десятка щупальцев, и одиночная молния, скользнув с корабля, лишь на мгновение остановила движение шаров. Они облепили корабль.

Игорь надавил сразу несколько клавиш и не отпускал их до тех пор, пока за бортом не исчез стригущий звук. Атака была отбита, но с потерями. Игорь это понимал. На сколько еще уменьшилась толщина обшивки корабля?

В первый вечер он разметал стригунов несколькими залпами кольцевых молний, и они быстро исчезли. Стригуны тогда напоминали неорганизованную, никем не управляемую толпу. Так ему показалось. Вчера они нападали кольцо за кольцом, но тактика их была все же проста. К сегодняшнему вечеру они многому научились. Нападали то узенькими щупальцами, то внезапно почти полукольцом, мгновенно оттягиваясь при разряде молний.

«Громовержец» израсходовал уже почти пять вчерашних количеств энергии, а стригуны, похоже, не хотели отступать.

А какова их техника будет завтра, послезавтра? Корабль не был приспособлен к подобным битвам. Все могут решить даже не запасы энергии. Час, два, три и Игорь наверняка просмотрит одно из щупалец. Потом второе, третье...

Стригуны ринулись со всех сторон узенькими язычками. У корабля было всего четыре излучателя. Чтобы создать кольцо молний, нужен большой импульс энергии. Если его уменьшить, стригуны полезут в щели между молниями.

Игорь представил себе, что творится снаружи. Что-то невероятное и ужасное. Адское пламя молний, грохот, треск! От высокой температуры в болоте начала испаряться вода, грязным тяжелым туманом застилая экран. Красный карлик Пенты уже скрывался за краем зловещей долины.

Стригуны рвались кольцо за кольцом. Их уже почти нельзя было рассмотреть. Только жуткий стригущий звук, да грохот, да вой и треск.

Сумасшедшими глазами глядя в экран, Игорь ладонями давил на клавиши, а потом упал на пульт грудью.

Зачем Гром в последнее мгновение вмешался в управление кораблем? Зачем? Зачем? Как тихо и хорошо сейчас было бы лежать между скал. И ничего не нужно делать. Ничего! Ничего не надо!

Силы оставляли Игоря и он упал на спинку кресла, с ужасом глядя в экран.

Возле корабля никого не было.

И тишина...

Человек не всесилен. Иначе бы он был бессмертен. Или, в крайнем случае, умирал только по собственному желанию. Сколько нелепых смертей происходит в мире!

Взглянув на экран и увидев, что стригуны исчезли, Игорь не обрадовался, не заплакал, не попытался проанализировать — почему это произошло. Он просто устало лежал в кресле. Потом выключил обзорный экран и свет в рубке.

Киберпомощник несколько раз тихонько окликал его, но Игорь ничего не слышал. Он уснул незаметно для самого себя.

Киберпомощник не нуждался в сне. Он еще и. еще раз перебирал возможные варианты спасения, но тщетно. Игорю он Сейчас ничем не мог помочь. Два из четырех планетарных двигателей пришли в полнейшую негодность. Их просто-напросто не существовало. Один с большой натяжкой можно было считать исправным. Только он и спас корабль. И еще один можно было попытаться исправить. Немногочисленные оставшиеся исправными киберы и занимались этим. Только вот взлететь на двух двигателях «Громовержец» все равно не мог.

Красный карлик поднимался перпендикулярно к горизонту, освещая сероватую поверхность болота мрачным тусклым светом.

Игорь не сразу пришел в себя, несколько секунд путая события действительности и сна. Потом окончательно очнулся.

— Игорь, — сказал киберпомощник. — За ночь произведен частичный ремонт одного планетарного двигателя.

— Понятно, Гром, — отозвался капитан. — Что-то делать все равно нужно...

Игорь скатился с кресла, пробрался в бывшую душевую, сбросил с себя комбинезон и включил воду, которая теперь била сбоку, потому что капитан стоял на одной из стен помещения. Потом, даже не вытираясь, приготовил кофе и съел стандартный завтрак.

Как ни странно, но после вчерашней встряски Игорь чувствовал себя заметно лучше. Теперь он знал, что шансы на благополучный исход были им значительно преувеличены. Знал, что стригуны явятся сегодня еще раньше и будут действовать еще умнее. Он знал все, что ему было нужно, и был спокоен, потому что уже ничего не мог сделать.

Снова надев рабочий комбинезон, капитан возвратился в рубку управления.

Киберпомощник молчал, и это означало, что он не нашел решения, ведущего к спасению. Игорь скатился вниз по коридору к подъемнику, который, несмотря на удар во время катастрофы, действовал нормально. Рядом со шлюзом находился гардероб скафандров и ангары авиеток. Но авиетки были разбиты вдребезги. Закрепив на спине скафандра реактивный ранец, он пристегнулся гибким тросиком к специальному кольцу. Дверь камеры отошла в сторону, пандус выдвинулся на несколько метров и замер.

Капитан решил больше не опускаться в засасывающую жижу, а перескочить, насколько позволит тросик, на один из выступающих из болота бугорков. Манипулируя двумя рукоятками заплечного ранца, он благополучно добрался до одного из возвышений. Пружинистая почва выдержала вес тела, Игорь надеялся найти где-нибудь возле корабля остатки хоть одного из стригунов, чтобы потом исследовать их в более удобном месте. Он ведь до сих пор не знал, что представляют собой стригуны. Разумные существа? Ну это вряд ли! Какие-нибудь кибернетические устройства или просто устойчивые сгустки энергии?

В радиусе двухсот метров Игорь не нашел ничего. После этой неудачи капитан с полчаса исследовал свой изуродованный корабль. В некоторых местах металло-керамитовая обшивка его уменьшилась почти наполовину. В других же была совершенно нетронутой. Были целы даже выступающие части локаторов, датчики биомассы и многих других приборов, которые не пострадали при ударе. Эти детали в основном состояли из высокотемпературных кремнеуглеродистых полимеров.

Уже в рубке, размышляя над результатами своей вылазки, он вдруг пришел к открытию: стригуны разрушают только то, в чем есть металл. Это было очень важное открытие, но, скорее всего, чисто теоретического характера. Корпус корабля состоял из металлокерамита. Игорю пришла хорошая мысль: покрыть корабль тонкой пленкой органического вещества. Но эта мысль сразу была отброшена как неосуществимая. Впрочем, один из участков поверхности «Громовержца» можно было закрыть такой пленкой, чтобы убедиться в правильности гипотезы. Игорь решил на следующий же день начать строительство небольшого помещения из органической пленки, чтобы перенести туда наиболее ценное и нужное, что есть в корабле. А на тот случай, если корабль окажется разгерметизированным, следовало все время находиться в скафандре.

Определив запасы энергии, кислорода, воды, пищи, Игорь несколько часов посвятил ремонту планетарного двигателя, которым занимались исправные киберы. До окончательного восстановления двигателя было, к сожалению, еще далеко.

К тому времени, когда красный карлик повис над самым горизонтом, Игорь уже сидел в рубке.

Он угадал: воздух вокруг «Громовержца» задрожал раньше, чем это случилось вчера.

Игорь успел отдохнуть, но теперь вдруг к горлу подкатила противная тошнота. Отчаяние неумолимо выплывало из глубин подсознания.

Усилием воли он унял страх. Но надолго ли хватит таких нечеловеческих усилий?

Пелена колеблющегося воздуха увеличивалась, приближалась к кораблю, вставала ввысь. Двадцать, тридцать, пятьдесят метров... Стало трудно дышать... Сто, двести... И вдруг пелена закрутилась смерчем и рванулась вверх, смыкаясь над кораблем.

Идеальная полусфера.

Да, эти переливающиеся всеми цветами радуги шары учились очень быстро.

«Сейчас начнется», — спокойно подумал капитан.

Полусфера рванулась на корабль, выбрасывая перед собой щупальца, превращаясь в миллионы шаров. Еще мгновение!... Игорь похолодевшими ладонями нажал на клавиши. Корабль исчез в пламени молний. За его бортом сейчас творилось что-то ужасное. Все новые и новые ряды стригунов падали на корабль, исчезая в адском пламени. В защите корабля наверняка имелись бреши. Игорь явственно слышал раздирающие слух стригущие звуки. Они становились все громче и... ближе. Ближе?.. Ярость, которая охватывает человека перед смертью, когда уже все равно, лишь бы захватить с собой побольше врагов, овладела командиром умирающего «Громовержца». Он не снимал ладоней с клавиш, каким-то кусочком чудом уцелевшего сознания понимая, что броня корабля тает, что это конец.

Стригущие звуки рвали на кусочки мозг, размалывали его между двумя огромными грохочущими жерновами. Все исчезло, кроме скрежета, грохота и ужаса.

— Игорь!

Все! Слабый голос-полушепот. Какофония звуков и красок.

— Игорь!

Отчаянным усилием воли Игорь вернул ускользающее сознание. Кто это? Кто зовет его? Скорченные ладони продолжали давить на клавиши. Их сейчас нельзя было оторвать, если бы он даже и захотел этого.

— Есть шанс, — сказал Гром.

И тут, словно вспышка, в сознании Игоря возникла мысль. Тяжелая обшивка корабля почти полностью уничтожена. Масса корабля уменьшилась. Насколько? На четверть? На треть? Попытаться взлететь на двух планетарных двигателях? Игорь снял ладони с клавиш. Надо торопиться. Теперь, когда шанс, кажется, действительно появился, на него снизошло трезвое спокойствие. Надо действовать. Киберпомощник по какой-то своей программе сдерживал стригунов, подставляя им то один, то другой участок брони корабля.

Перед глазами капитана поплыли разноцветные круги... или шары. Шары-стригуны!

Теперь не пропустить момент. Пусть стригуны обдерут корабль ровно на' столько, сколько нужно. Пусть стригуны из врагов превратятся в друзей. Игорь ждал. Киберпомощник молниеносно рассчитывал массу корабля. Только бы стригуны не успели затронуть жизненно важные части корабля... Ну! Ну же!

Корабль вздрогнул, и ясно ощутимая вибрация пробежала по нему.

Игорь дал «Громовержцу» старт.

Словно бы нехотя, корабль оторвался от поверхности планеты, завис над ней на какое-то мгновение и стремительно рванулся вверх. Игоря вдавило в кресло, и эта внезапно навалившаяся тяжесть была сейчас для него приятнее всего на свете.

Корабль шел. Шел! Истерзанный, смертельно раненный, похожий на скелет, а не на прежнего красавца! Но все же шел!