16
Полковник Рэйс посмотрел с любопытством на своего коллегу. У него были все основания уважать Эркюля Пуаро, и он его искренне уважал. Однако в данный момент ход рассуждений знаменитого детектива был ему непонятен. Тем не менее, он не стал задавать вопросов. Он вообще редко задавал вопросы. Он просто занялся первоочередными делами.
– Кого мы пригласим следующим? Может быть, эту девицу Оттерборн.
Вошла Розали Оттерборн. Она не нервничала и не была испугана.
– Ну, зачем я понадобилась вам? – спросила она угрюмо.
Ей ответил Рэйс:
– Мы расследуем причины гибели миссис Дойль, – объяснил он.
– Пожалуйста, расскажите, что вы делали прошлой ночью.
– Мы с мамой рано легли спать. Ничего особенного мы не слышали – какая-то суета в каюте доктора Бесснера. Я слышала, как старый доктор громко говорил по-немецки. Разумеется, до утра я понятия не имела, в чем дело.
– Вы не слышали выстрела?
– Нет.
– Вы уверены.
Розали удивленно уставилась на него.
– Что вы хотите сказать? Разумеется, уверена.
– И вы не выходили из каюты, не проходили на правую сторону судна и ничего не бросали за борт.
Розали покраснела.
– Разве есть правила, воспрещающие выбрасывать в воду ненужные вам вещи?
– Нет, таких правил, разумеется, нет. Значит, выбрасывали?
– Нет. Я этого не говорила. Я же сказала, я не выходила из каюты.
– Значит, если кто-то утверждает, что видел вас ночью на палубе…
Она перебила его:
– Кто это утверждает?
– Мисс Ван Скулер.
– Мисс Ван Скулер?
– Розали чрезвычайно удивилась.
– Да. Мисс Ван Скулер выглянула из своей каюты и увидела, как вы бросили что-то за борт.
– Это чистейшая ложь, – отчеканила Розали. И вдруг, будто ее осенила какая-то мысль, спросила:
– Когда, по ее словам, это произошло.
На этот раз ответил Пуаро:
– В десять минут второго, мадемуазель.
Розали задумчиво кивнула головой.
– Она видела что-нибудь еще.
Пуаро, удивленно взглянув на нее, взялся за свой подбородок.
– Видела ли она? Кажется, нет, – ответил QH, – но она кое-что слышала.
– Что же именно?
– Она слышала, как кто-то ходил в каюте мадам Дойль.
– Ах, вот как, – пробормотала Розали. Она побледнела, смертельно побледнела.
– Значит, вы продолжаете утверждать, что ничего не бросали за борт, мадемуазель?
– Какого черта я буду бегать по палубе среди ночи и швырять за борт какие-то предметы?
– На это у вас могли быть причины, хотя, возможно, совсем невинные.
– Невинные? – резко повторила девушка. Да, я сказал именно так. Однако, поймите, мадемуазель, прошлой ночью за борт было выброшено нечто отнюдь не невинное.
Рэйс молча открыл сверток бархатной материи и показал его содержимое. Розали Оттерборн отпрянула назад.
– Ее убили вот этим?
– Да, мадемуазель.
– И вы подозреваете меня? Какая глупость! Подумайте, чего ради стала бы я убивать Линнет Дойль? Я с ней даже не была знакома.
Она презрительно засмеялась и встала.
– Запомните, мисс Оттерборн, – сказал Рэйс, – мисс Ван Скулер готова поклясться, что ясно видела ваше лицо при лунном свете.
Розали снова засмеялась.
– Эта старая ведьма? Да она же полуслепая. Она видела не меня.
– И после паузы спросила:
– Я могу идти.
Рэйс утвердительно кивнул, и Розали Оттерборн вышла из комнаты. Рэйс закурил сигарету.
– Так. Чистейшее противоречие. Кому из них верить?
– Я думаю, – сказал Пуаро, покачивая головой, – ни одна из них не была правдивой до конца.
– Это и есть самое трудное в нашей работе, – сказал Рэйс удрученно.
– Будем продолжать допрос пассажиров?
– По-моему, да. Всегда надо придерживаться выбранного метода.
Вошла миссис Оттерборн в платье из пестрой легкой ткани. Она повторила утверждение Розали о том, что они обе легли спать около одиннадцати. Она лично не слышала ничего интересного и не могла сказать точно, выходила ли Розали из каюты. Что касается мотивов преступления, у нее было множество соображений, которые ей не терпелось высказать.
– Преступление страсти! – вскричала она.
– Примитивная тяга к убийству так тесно сплетается с сексуальным порывом. Жаклина наполовину латиноамериканка, ею управляет инстинкт, глубоко подавляемый до поры. С револьвером в руках она крадется…
– Но Жаклина де Бельфорт не могла застрелить миссис Дойль, – объяснил Рэйс.
– Это точно доказано.
– Тогда это муж, – тотчас же нашлась миссис Оттерборн.
– Кровавая похоть и сексуальный порыв – преступление на половой почве. Могу привести сотни хорошо известных примеров…
– Мистер Дойль ранен в ногу и не может передвигаться – сломана кость, – остановил ее Рэйс, – мистер Дойль провел ночь в каюте доктора Бесснера.
Даже это не охладило миссис Оттерборн, она продолжала еще более оживленно:
– Разумеется! Боже, как же я глупа! Мисс Бауэрс! Половой психоз! Старая дева! Сходит с ума при виде молодых страстно влюбленных супругов. Конечно же, это она! Сексуально не привлекательная, от природы скромная, все сходится! В моей книге «Бесплодное вино»…
Полковник Рэйс осторожно перебил ее:
– Ваши предположения чрезвычайно помогли нам. А теперь нам надо продолжать работу. Мы чрезвычайно вам благодарны.
– Он галантно проводил ее до двери и вернулся, вытирая лоб.
– До чего омерзительная баба. У-у! Почему ее до сих пор никто не убил?
– Возможно, это еще произойдет, – утешил его Пуаро
– В таком случае я буду на стороне убийцы. Кто у нас еще остается? Пеннингтон – его мы допросим последним.
Синьор Ричетти был очень взволнован и многоречив. Он воздевал руки к небу. Ответы его были кратки и незамедлительны. Он лег спать рано, весьма рано. Немного почитал чрезвычайно интересную статью, в которой высказывается совершенно новая точка зрения на керамику анатолийских захоронений. Он погасил свет, когда еще не было одиннадцати. Нет, он не слышал выстрела и звука, похожего на вылетевшую пробку, тоже не слышал. Единственное, что он слышал, но позже, значительно позже, это всплеск, сильный всплеск.
– Ваша каюта находится на нижней палубе с правой стороны?
– Совершенно верно. Я слышал сильный всплеск.
– Он снова воздел руки, пытаясь описать величину всплеска.
– Не могли бы вы назвать точное время?
Синьор Ричетти задумался.
– Это было через два-три часа после того, как я заснул. Скорее часа через два.
– Скажем, десять минут второго?
– Вполне может быть, вполне. Ах, но какое ужасное преступление! Как бесчеловечно… такая очаровательная женщина…
Продолжая жестикулировать, синьор Ричетти удалился.
Рэйс посмотрел на Пуаро, тот выразительно поднял брови и пожал плечами. Вошел Фергюсон. С этим было труднее. Беспокойно ерзая на стуле, Фергюсон насмешливо говорил:
– С чего такой шум! Какое это имеет значение! В мире преизбыток женщин!
– Нам нужно знать, – холодно перебил Рэйс, – чем вы занимались вчера вечером, мистер Фергюсон.
– Не уверен, есть ли у вас право меня об этом спрашивать, но я не возражаю. Я был на берегу с мисс Робсон. После того, как она вернулась на корабль, я еще побродил один и вернулся около полуночи.
– Ваша каюта находится на нижней палубе с правой стороны.
Да. Я не принадлежу к сливкам общества. Вы слышали выстрел? Возможно, это был звук, похожий на звук вылетевшей из бутылки пробки. Фергюсон задумался.
– Мне кажется, я слышал нечто похожее… Не помню когда, но перед тем, как я лег спать. Но в это время еще многие не спали. Я слышал, как на верхней палубе люди бегали, суетились.
– Возможно, это был выстрел мадемуазель де Бельфорт. А второго выстрела вы не слышали.
Фергюсон отрицательно покачал головой.
– А всплеска?
– Всплеска? Да, мне кажется, я слышал всплеск. Но я не уверен.
– В течение ночи вы выходили из каюты?
– Нет, не выходил, – усмехнулся Фергюсон, – и, к несчастью, я не участвовал в этом прекрасном начинании.
– Оставьте, мистер Фергюсон, не дурачьтесь.
Молодой человек рассердился.
– Разве я не имею права высказать свое мнение?
Пуаро резко наклонился вперед.
– Это Флитвуд сказал вам, будто Линнет Дойль – одна из самых богатых женщин Англии, не так ли?
– Какое Флитвуд имеет отношение к убийству?
– У Флитвуда, мой друг, был весомый повод к убийству Линнет Дойль. У него был повод ее ненавидеть.
Мистер Фергюсон резко вскочил со стула.
– Ах, вот к чему вы клоните, черт вас возьми! – свирепо закричал он.
– Навязать вину бедному парню, который не сможет защититься, у которого нет денег на адвоката. Но знайте, если вы впутаете сюда Флитвуда, вам придется иметь дело со мной.
– Кто же вы такой? Фергюсон неожиданно покраснел.
– Я уж, во всяком случае, сумею заступиться за друга, – проговорил он хрипло.
– Достаточно, мистер Фергюсон, пока вы нам больше не нужны, – сказал Рэйс.
Когда дверь за Фергюсоном закрылась, Рэйс неожиданно сказал:
– Весьма занятный щенок.
– Вы думаете, он тот, кого вы ищете? – заинтересовался Пуаро.
– Едва ли. Я думаю, мой парень среди команды. Информация не могла быть ложной. Впрочем, давайте заниматься нашим делом. Пригласим Пеннингтона.
