Домой

В ту минуту, когда медсестра ушла от Элнер, доктору Хенсону из приемного отделения принесли отчет. Он навещал Элнер по нескольку раз за день, и чем лучше узнавал ее, тем больше верил в людей. С него сняли все подозрения в халатности, увольнять его не собирались, судебный процесс больнице не грозил, старушка быстро поправлялась — словом, настроение у доктора было самое радужное.

В палату он вошел, сияя улыбкой.

— С добрым утром, солнышко наше ясное!

— Здрасьте, здрасьте! — обрадовалась Элнер.

— Плохие новости. Очень жаль нам с вами расставаться, но сегодня я вас выписываю, юная леди!

— Правда? За мной приедет племянница?

— А вот и нет! Мы ей только что звонили, просили не приезжать. Здесь есть кому вас доставить домой с шиком!

Медсестры собрали вещи Элнер, посадили ее в кресло-каталку, и Бутс Кэрролл с доктором Хенсоном спустили ее на лифте на первый этаж, повезли по вестибюлю, оттуда — через большие двойные стеклянные двери на улицу. А прямо у выхода их поджидал длинный сверкающий черный лимузин. Франклин Пикстон рассказал мистеру Томасу Йорку, главе совета директоров больницы, о восставшей из мертвых старушке, и тот загорелся: «Хочу познакомиться!» И когда шофер открыл заднюю дверь, оттуда показался благообразный старик и произнес, снимая шляпу:

— Миссис Шимфизл, я Томас Йорк. Позволите ли вы мне сопроводить вас домой?

— С удовольствием, — отозвалась Элнер.

По дороге в Элмвуд-Спрингс Элнер и ее спутник коротали время за беседой, и оказалось, что мистер Йорк, в прошлом глава банка, тоже любит цыплят! Дед его разводил на ферме кур. Элнер и мистер Йорк всю дорогу увлеченно обсуждали достоинства разных пород. Подъезжая к Элмвуд-Спрингс, Элнер высунула голову в окно.

— Вот бы Мерл вышел во двор и увидал меня на лимузине! Дорогу в больницу я прозевала, зато уж обратный путь меня утешил! Я и не мечтала прокатиться на таком чуде!

На родной улице Элнер попросила шофера чуть сбавить ход, чтобы на нее полюбовались соседи. Возле дома ее поджидали Норма и почти все остальные, и даже Луиза Фрэнкс с дочкой Полли, к несказанной радости Элнер, приехали в город поздравить ее с возвращением.

Мистер Йорк поднялся на крыльцо, отведал праздничного кекса, побыл немного, а перед его уходом Кэти Колверт сделала снимок для газеты: Элнер и мистер Йорк на фоне лимузина. Помахав вслед лимузину, Элнер обернулась к Норме:

— Где старина Сонни? Как же я соскучилась по своему обормоту!

— В доме, — ответила Норма. — Я его заперла, чтобы не улизнул. Так и знала, что вы сразу захотите его увидеть.

Элнер застала Сонни на его любимом месте, на спинке дивана, схватила на руки и принялась тискать:

— Мальчик мой! Скучал без меня? — Но Сонни и виду не подал, что рад. Для приличия потерпев ласки, вывернулся и направился к блюдечку подкрепиться. Элнер засмеялась: — Ох уж эти кошки! Никогда не покажут, что на самом деле тебя любят!

Вечером все подружки из Клуба Заходящего Солнца стащили стулья к Элнер во двор. Закат выдался дивный. Вербена заметила:

— Господь поздравляет нашу Элнер с возвращением!

И Элнер радовалась, что она снова дома, пока наутро не заглянула в корзину для белья.

— Ох-ох-ох! — Элнер представить не могла, что кому-то придет в голову здесь рыться. — И что теперь?

Элнер отправилась к Руби, постучала в дверь.

— Заходи, Элнер! — крикнула Руби из кухни. — Я посуду мою.

Элнер сказала:

— Спасибо тебе еще раз, что Сонни кормила, и птиц тоже, и в доме прибралась, и все такое.

— Не за что, дорогая. Мне это труда не составило.

Элнер кивнула и как ни в чем не бывало спросила:

— Кстати, тебе ничего не попадалось в моей бельевой корзине?

— А именно? — насторожилась Руби.

— Да так… пустяки.

— Только белье. А что?

— Да так…

— Ясно.

— Ну ладно.

Руби ненавидела вранье, но они с Мэкки заключили договор. И как медсестра, и как добрая соседка Руби понимала, что это лучший выход. Старикам нельзя давать в руки оружие. Старый Хендерсон, живший на их улице, отстрелил себе полгубы, забавляясь с заряженным револьвером.

Элнер вернулась домой в тревоге. Если пистолет попал в руки Норме, жди беды.