Печальные хлопоты

В похоронном бюро Нева, закончив разговор с Тотт, взяла из служебной комнаты папку «Элнер Шимфизл» и заглянула в соседний кабинет, где ее муж Арвис доделывал шиньон для Эрнеста Кунитца, которого недавно привезли.

— Милый, звонила Тотт. Сегодня вечером или завтра с утра привезут Элнер Шимфизл, ее до смерти закусали осы.

Арвис оторвался от работы.

— Хм. Два покойника за одни сутки. Для апреля недурно.

Арвис прав, в апреле обычно затишье, но Неву всегда злили подобные шуточки мужа. Пусть они работают в ритуальных услугах, но сердце-то у нее не камень, а Арвис в последнее время печется об одних лишь цифрах. Если бы на город обрушилась чума и унесла сто жизней, он, пожалуй, в пляс пустился бы. Не приходится отрицать, что для них каждая смерть — деньги, и все же так грустно, когда уходят старики… Но Уоррены — их постоянные клиенты, а работа есть работа. Нева и Арвис хоронили всех покойных Уорренов — родителей Нормы и Мэкки, бесчисленных дядюшек-тетушек и нескольких дальних родственников. Нехорошо, конечно, иметь любимчиков, однако Нева питает слабость к Уорренам. Эта семья хранит верность их фирме вот уже много лет, и об их покойниках Нева заботится, как о своих.

Нева предана не только семейству Уорренов, но и своему делу. Времена изменились. У «Будьте покойны» в городе появились конкуренты. К примеру, «Костко», что возле автомагистрали, сбывает уцененные гробы. Заказчиков поубавилось и после переезда в здание, где раньше был рыбный ресторан: люди не могут смотреть на тела близких там, где недавно ели сома с жареной картошкой, и обращаются в новое похоронное бюро. Вполне приличное, работают они быстро и без сантиментов. Нева не из тех, кто чернит конкурентов, но их с Арвисом фирма — семейный бизнес с давней историей, они предоставляют полный набор услуг, что крайне важно. Нева и Арвис заботятся о клиентах от начала до конца: обряжают покойника, организуют доступ к телу, заказывают цветы, предлагают бесплатные книги соболезнований, предоставляют священника, сопрано и органиста в любое время суток. У них широкий выбор гробов и урн по доступным ценам, а для спружеских пар — пакет ритуальных услуг «два в одном». Приезжим родственникам и друзьям — номера в местной гостинице со скидкой десять процентов, бесплатный легкий завтрак в день погребения, а после похорон — вино и сыр в холле гостиницы. Нева и Арвис даже обеспечивают автобусы на кладбище и обратно и помогают выбрать, измерить и установить памятник. Чего еще желать? — думает Нева. Не считая, разумеется, того, чтобы близкие люди вовсе не умирали. Словом, они с мужем делают все, что только можно. И реклама их в телефонном справочнике, над которой Нева трудилась не одну неделю, в полной мере отражает ее чувства.

В ее кабинете вновь зазвонил телефон. Звонила Вербена Уилер, жена Мерла, из химчистки в соседнем квартале.

— Нева, ты слышала?

— Да, Тотт только что звонила. Я как раз достала документы.

— Правда, ужас?

— Кошмар!

— Такая милая женщина…

— Да.

— Просто не верится!

— В голове не укладывается.

— Руби говорит, что она, скорее всего, ничего не почувствовала.

— И Тотт так сказала. По крайней мере, она не мучилась.

— Верно.

— Все-таки утешение.

— Вот что, договорюсь-ка я насчет цветов, пока вам заказы не посыпались.

— Думаю, стоит. — Нева достала блокнот для заказа цветов. — Что хочешь послать?

— Как всегда.

Нева записала: «Азалия среднего размера в глиняном горшке».

Вербена каждый раз заказывала не букет, а цветок в горшке: пригодится и на выносе тела, и на погребении, а потом и на могиле можно посадить. Надо давать людям возможность выбора. (Она и на работе следовала этому правилу: «Вам крахмалить или нет? Завернуть или повесить на вешалку?»)

— Слова те же? — уточнила Нева. — «С глубокой скорбью, Мерл и Вербена»?

— Пожалуй. Ничего другого в голову не приходит, а тебе?

— По-моему, лучше и не скажешь.

— Норма будет очень горевать.

— Это точно.

— Всех тяжело терять — даже старых и больных. Помню, какое было горе, когда мы похоронили матушку Дитти, а следом, в том же году, бедного папашу Дитти.

— Да уж…

— А через год не стало и тетушки Дотти Дитти, помнишь?

— Помню, — отозвалась Нева.

— За год с небольшим мы потеряли всех троих Дитти, и ни дня не проходит, чтобы я о них не грустила.

— Понимаю.

— Когда можно с ней проститься?

— Норма пока не звонила, неизвестно, когда привезут тело. То ли уже сегодня вечером, то ли завтра.

Вербена вздохнула:

— Ладно, до встречи… Так не хочется снова доставать траурное платье, да уж такова жизнь.

Нева положила трубку. Как же ей не помнить тетку Вербены, Дотти Дитти? В свое время фирма «Будьте покойны» с ней изрядно помучилась, по сей день расхлебывают. Тетушка Дотти Дитти весила сто тридцать четыре килограмма. Мало того что пришлось заказывать большущий гроб, так, когда ее поднимали, Арвис заработал осложненную грыжу и смещение позвоночного диска — поясница болит до сих пор. Не все знают, что ритуальные услуги — тоже дело опасное, как и любая работа, где приходится поднимать тяжести.

Открыв папку Элнер Шимфизл, Нева прочла, что для нее когда-то был заказан гроб «Ландыш», но в 1987 году заказ был отменен, поскольку Элнер захотела, чтобы ее кремировали. Нева поморщилась. Не оттого, что сорвалась продажа дорогущего гроба, а просто из-за кремации опять поднимут шум — особенно пожилые баптисты и методисты. Если нет тела, они всякий раз недовольны, а то и вовсе начинают буйствовать. Иногда даже требуют вернуть деньги за цветы. Нева вспомнила слова Элнер, что кремацию она выбирает не из-за дешевизны, а чтобы сгореть, как факел, — это куда веселей, чем бальзамирование.

Нева углубилась в папку, чтобы освежить в памяти подробности.

Закрыв папку, Нева, сопрано и органистка на круглосуточном дежурстве, собралась в часовню, немного порепетировать. Старые церковные гимны вышли из моды, людям подавай совсем другую траурную музыку. Месяц назад кто-то заказал «Долететь до луны».

Нева прошла через коридор и покойницкую в часовню и села за маленький орган. Нашла в стопке нот «Всей душой стремлюсь на небо» — гимн, который прославили Минни Оутмен и семья Оутмен, чьи лица смотрели с обложки нот. Нева сняла кольца, размяла пальцы и, взяв три вступительных аккорда, запела тоненьким, слабым голоском:

Хорошие слова, подумала Нева. И очень к месту. Если уж кому суждено попасть в рай, так это Элнер Шимфизл. Всему городу дарила она радость, всегда улыбалась. Слезы навернулись на глаза Невы, она достала платочек. Годы работы в похоронном бюро не сделали ее черствой. О ком-то из ушедших она скорбела больше, о ком-то меньше, но, как было сказано в рекламе, она заботилась обо всех своих клиентах, живых и мертвых.