ЛЕТО 1468 ГОДА

Эдуард поручил Уорику возглавить наше посольство во Франции, и тот ухватился за эту возможность, желая убраться подальше от Англии и королевского двора. Ему было просто невыносимо видеть, как быстро усиливается могущество Риверсов, как рушатся все его планы и надежды. Уорик рассчитывал договориться с королем Франции, суля ему выгоду, и утверждал, что по-прежнему играет в Англии первую скрипку и способен сам выбрать супруга для наследницы Йорков Маргариты — сестры Эдуарда. Но он лгал, и все знали, что дни его власти сочтены. Эдуард прислушивался к моей матери и ко мне, а также к другим своим советчикам, утверждавшим, что герцогство Бургундское всегда являлось надежным другом Англии, тогда как Франция была ее врагом; именно поэтому союз с Бургундией был бы в высшей степени благоприятен для развития нашей торговли. А укреплению родственных связей с герцогами Бургундскими в значительной степени мог бы способствовать брак Маргариты с новым герцогом Бургундским, Карлом, только что унаследовавшим эти богатые земли.

Карл был, если можно так выразиться, ключевым союзником Англии, ведь герцоги Бургундские владели Фландрией, не говоря уже о землях Бургундии, и, таким образом, под началом у Карла оказались все северные Нижние Земли, почти все пространство между Германией и Францией, а также богатые южные территории. Бургундцы являлись основными покупателями английских тканей, они давно вели с нами торговлю и были нашими надежными партнерами. Их главные морские порты смотрели через Английский канал прямо на нас; они, как и мы, издавна враждовали с Францией, всегда стремились к союзу с нами и традиционно пребывали с нами в дружеских отношениях. А теперь еще — благодаря мне — стали родственниками английского короля.

Все планы свадьбы Маргариты с герцогом Бургундским строились без ведома самой девушки, и однажды, когда я прогуливалась в саду Вестминстера, Маргарита подбежала ко мне страшно возбужденная. Кто-то сказал ей, что ее брак с Педро Португальским отменяется и теперь ее «продадут» за более высокую цену: либо Людовику Французскому, и она станет женой одного из французских принцев, либо Карлу Бургундскому, который якобы сам готов на ней жениться.

— Все будет хорошо, — заверила я, беря Маргариту за руку и увлекая за собой.

Маргарите было всего двадцать два года, и воспитывали ее совсем не как сестру короля. Она еще не привыкла к тому, что жениха ей могут запросто поменять в зависимости от потребностей момента; да и мать ее, отдавая все свои силы сыновьям, вечно соперничающим друг с другом, на дочерей внимания почти не обращала.

В детстве Маргарита была уверена, что выйдет замуж за какого-нибудь английского лорда и будет спокойно жить с ним в английском замке и воспитывать детей. Какое-то время она даже хотела стать монахиней — она с тем же пылом относилась к служению церкви, что и ее мать. Маргарита так толком и не осознала, что случилось, когда ее отец, Ричард Йоркский, предпринял попытку захватить английский трон, который впоследствии сумел завоевать ее брат Эдуард. Маргарита даже не догадывалась, что за столь высокую власть и цена всегда высока и ее, члена королевской семьи, это тоже коснется, как, впрочем, и всех нас. Она и теперь еще не понимала, что, хотя на войну отправляются мужчины, страдают больше всего женщины — и порой им куда тяжелее, чем мужчинам.

— Я не пойду замуж за француза! Я ненавижу французский язык! — заявила Маргарита. — Мой отец столько с ними сражался! Уж он-то наверняка не хотел бы, чтобы я вышла за француза. Пусть Эдуард даже не надеется, что я соглашусь на этот брак! Не понимаю, как матери могла прийти в голову подобная идея? Она же бывала во Франции вместе с английской армией и должна представлять, какие эти французы. Я принадлежу к династии Йорков и вовсе не желаю становиться француженкой!

— Ты ею и не станешь, — начала я уговаривать Маргариту. — Это все планы графа Уорика, но он, к счастью, больше не имеет возможности нашептывать свои советы на ухо королю. Да, Уорик благоволит к французам, он берет у них взятки, но я посоветовала Эдуарду в первую очередь заключить союз не с французами, а с герцогом Бургундским. Да и для тебя это было бы лучше. Только подумай — выйдя замуж за герцога, ты станешь моей родственницей по бургундской линии! Заживешь в прекрасном дворце города Лилля! Твой будущий муж — давний и уважаемый друг дома Йорков, к тому же мой родственник по матери. Он действительно наш добрый друг, а из его дворца до Лондона рукой подать, ты сможешь часто приезжать сюда в гости. Когда мои дочери немного подрастут, я отошлю их к тебе в Бургундию, чтобы они обучились там истинной придворной элегантности, поскольку двор герцогов Бургундских всегда был самым модным и прекрасным в христианском мире. И потом, будучи герцогиней Бургундской, ты можешь стать крестной матерью моим сыновьям. Ну как тебе такой вариант?

Маргарита, отчасти успокоенная, все же возразила:

— Но ведь я из дома Йорков! Я хочу остаться в Англии! По крайней мере, до тех пор, пока мы окончательно не разгромим ланкастерцев. Я надеюсь присутствовать на крещении твоего сына, первого принца Йоркского, и увидеть, как он станет принцем Уэльским…

— Ты и будешь присутствовать на его крещении. Ты сразу же приедешь, как только он появится на свет, — пообещала я. — И для него тетя Маргарита всегда будет его доброй хранительницей. Зато, оказавшись в Бургундии, ты получишь прямую возможность и дальше продвигать там интересы дома Йорков, укреплять партнерство Бургундии с Йорком и со всей Англией. Эдуард будет знать: если он когда-либо попадет в беду, то всегда сможет рассчитывать на финансовую и военную поддержку Бургундии; если его предадут друзья и он окажется в опасности, то всегда сможет обратиться к тебе за помощью. Ты станешь нашей союзницей за морем, нашим спасительным раем, и тебе эта роль непременно понравится!

Маргарита склонила голову мне на плечо.

— Ах, ваша милость… сестра моя… — пробормотала она. — Мне так тяжело! Мне так не хочется уезжать отсюда! Я уже потеряла отца и совсем не уверена, что и для моего брата угроза полностью миновала. Как не уверена в том, что они с Георгом настоящие друзья, что Георг не завидует Эдуарду. И потом, я очень боюсь милорда Уорика! Этот человек на все способен! Нет, мне лучше остаться здесь, с Эдуардом, с тобой. И своего брата Георга я тоже очень люблю и опасаюсь покидать его в такой сложный период. И с матерью мне тяжело расставаться. Не желаю я никуда уезжать из дома!

— Я тебя понимаю, — мягко произнесла я. — Но ведь можно оставаться доброй сестрой Эдуарду и Георгу, даже являясь могущественной герцогиней Бургундской, не правда ли? Зато мы будем знать, что есть по крайней мере одна страна, на которую мы всегда можем рассчитывать как на самого верного сторонника. Мы будем помнить, что в этой стране есть одна прекрасная герцогиня, которая до последней капельки крови предана Йоркам. Ты можешь отправиться в Бургундию и родить сыновей, которые станут наследниками дома Йорков.

— Думаешь, у меня получится основать за морем новую династию Йорков?

— Конечно! Ты создашь там новую ветвь, — заверила я Маргариту. — И нам будет очень приятно, что в Бургундии у нас есть ты. Мы будем часто наведываться к тебе в гости.

Маргарита постаралась мужественно воспринять все, что последовало за этим объяснением, и Уорику, надевшему очередную фальшивую маску, пришлось сопроводить ее в порт Маргит. Мы помахали на прощание нашей маленькой герцогине, и сердце мое сжалось, поскольку я прекрасно понимала, что собственными руками услала самого любящего, самого преданного, самого надежного из всех этих Йорков, из всех братьев и сестер Эдуарда, включая неверного Георга и мальчишку Ричарда.

Зато Уорику я — с помощью своей семьи — нанесла очередное поражение. Он ведь обещал Людовику, что Маргарита выйдет замуж за французского принца, однако был вынужден лично доставить ее ко двору герцога Бургундского. Уорик планировал заключить с Францией союз, утверждая, что по-прежнему держит в руках бразды правления и отвечает за то решение, которое будет принято Англией. Однако благодаря браку Маргариты с Карлом мы еще более укрепили родственные отношения с королевской Бургундской династией, к которой принадлежала моя мать. Теперь каждому стало ясно, что Англией управляет семейство Риверсов и к их мнению прислушивается сам король. Вспоминая, с каким лицом Уорик принял новость о браке Маргариты — словно съел лимон! — я посмеивалась исподтишка над тем, как нам удалось его пересилить. Я была совершенно уверена, что уж теперь-то мы пребываем в полной безопасности от его честолюбивых и злокозненных устремлений.