Глава 26

– Не представляю, месье Пуаро, как вы могли заподозрить Робина Апуорда.

Пуаро не без самодовольства оглядел повернувшиеся к нему лица.

Давать объяснения – это он любил.

– Странно, что я не заподозрил его раньше. Ключом, простейшим ключом были слова, которые произнесла миссис Саммерхейз на вечере с коктейлями. Она сказала Робину Апуорду: «Мне не нравится быть приемным ребенком, а вам?» Вот он, ключ, – в двух последних словах «а вам?». Эти слова могли значить только одно – миссис Апуорд не была родной матерью Робина.

Миссис Апуорд сама жаждала скрыть правду – не дай бог, кто-нибудь узнает, что Робин не ее сын. Возможно, ей не раз доводилось слышать соленые шутки насчет блестящих молодых людей, которые живут со стареющими женщинами и за их счет. Правду знали очень немногие – узкий театральный круг, где она впервые встретилась с Робином. Близких друзей в Англии у нее почти не было – она слишком долго жила за границей, во всяком случае, она решила обосноваться здесь, подальше от родного Йоркшира. Иногда она встречалась с друзьями былых лет, и они, само собой разумеется, полагали, что этот Робин и есть тот самый мальчик, которого они знали ребенком, а она не считала нужным их разубеждать.

Но атмосфера в Лэбернемсе с самого начала показалась мне какой-то неестественной. Робин относился к миссис Апуорд не как испорченный ребенок, не как преданный сын. Он относился к ней, как протеже относится к своему патрону. В его неизменном обращении к ней «мадре» было что-то театральное. А миссис Апуорд, хоть и явно любила Робина, все же подсознательно обращалась с ним, как с ценной собственностью, за которую заплачены большие деньги.

Итак, Робин Апуорд прекрасно устроен, кошелек «матери» оплачивает все его смелые начинания, и вдруг в этот безоблачный мир вторгается миссис Макгинти – она узнала фотографию, хранимую им в ящике, фотографию с надписью «моя мама» на обороте. А ведь он сказал миссис Апуорд, что его мама – молодая одаренная балерина, умершая от туберкулеза! Миссис Макгинти, разумеется, считает, что на фотографии изображена миссис Апуорд в молодости, потому что у нее и в мыслях нет, что Робин – не сын миссис Апуорд. Не думаю, что миссис Макгинти решилась на шантаж в чистом виде, скорее всего, она рассчитывала на «скромный подарок» в награду за молчание, потому что, если давно забытая сплетня вдруг всплывет, такой «горделивой» женщине, как миссис Апуорд, это явно придется не по вкусу.

Но Робин Апуорд решил не рисковать. Он похищает молоток для колки сахара, о котором миссис Саммерхейз со смехом говорит, что это – идеальное орудие для убийства, и на следующий вечер по пути в радиостудию заходит к миссис Макгинти. Она, ничего не подозревая, проводит его в гостиную, и там он ее убивает. Он знает, где она хранит свои сбережения – об этом, кажется, знает вся деревушка, – и инсценирует ограбление, пряча деньги за домом. Подозрение падает на Бентли, и того арестовывают. Умный Робин Апуорд празднует победу, его горизонт снова безоблачен и чист.

Но тут я показываю четыре фотографии, и миссис Апуорд узнает фотографию Евы Кейн – ведь это же фотография балерины, матери Робина! Ей нужно немного подумать. Шутка ли – совершено убийство! Возможно ли, что Робин?.. Нет, она отказывается в это верить.

Какие шаги она бы предприняла, мы не знаем. Но Робин опять-таки решил не рисковать. Он разрабатывает всю мизансцену. Поездка в театр, когда в доме нет Дженит, телефонные звонки, кофейная чашка, тщательно вымазанная губной помадой, взятой из сумочки Ив Карпентер, он даже покупает флакон ее духов с характерным запахом. Сцена была срежиссирована блестяще, с применением реквизита. Пока миссис Оливер ждала в машине, Робин дважды забегал в дом. На убийство ушло всего несколько секунд. Потом быстренько пошел в ход реквизит. Миссис Апуорд умерла и оставила ему по завещанию большие деньги, а сам он вне подозрений – все решат, что убийство совершила женщина. Ведь в тот вечер в коттедж должны были прийти три женщины. Ясно, что подозрение падет на одну из них. Так, собственно, и случилось.

Но Робин, как все преступники, проявил легкомыслие, слишком уверовал в собственную безнаказанность. Мало того, что в коттедже хранилась книга, на которой стояло его подлинное имя, он по ему одному известным причинам решил сохранить роковую фотографию. Было бы безопасней ее уничтожить, но он, видимо, посчитал, что она ему пригодится – поможет кого-то в нужный момент скомпрометировать.

Наверное, он остановил свой выбор на миссис Саммерхейз. Скорее всего, по этой причине он и переселился из коттеджа в Лонг-Медоуз. В конце концов, молоток для колки сахара принадлежал ей, а сама миссис Саммерхейз – он это знал – была приемным ребенком, пусть попробует доказать, что она – не дочка Евы Кейн!

Но тут Дейдри Хендерсон призналась, что была на месте убийства, и у него возникла мысль подбросить фотографию ей. Он попытался это сделать, воспользовавшись лестницей, которую садовник оставил под окном. Но миссис Уэтерби нервничала и настояла на том, чтобы все окна были заперты, и Робину не удалось проникнуть в дом. Он вернулся сюда и положил фотографию в ящик, с содержимым которого, к несчастью для него, я незадолго до этого ознакомился.

Итак, мне стало известно, что фотографию подбросили, понял я и чьих рук это дело – в доме, кроме меня, находился еще один человек, и человек этот прилежно стучал на машинке у меня над головой.

Поскольку имя Ивлин Хоуп стояло на книге из коттеджа, мне стало ясно: Ивлин Хоуп – это либо миссис Апуорд… либо Робин Апуорд…

Имя Ивлин ввело меня в заблуждение – я связал его с миссис Карпентер, потому что ее зовут Ив. Но Ивлин – это не только женское имя, но и мужское.

Я вспомнил о разговоре в маленьком театре в Калленках, который мне пересказала миссис Оливер. Она разговаривала с молодым актером, который мог подтвердить мою теорию – теорию о том, что Робин не был родным сыном миссис Апуорд. Я понял, что этому актеру известны подлинные факты. Он рассказал миссис Оливер о том, как миссис Апуорд без особых раздумий покарала молодого человека, сказавшего ей неправду о своем происхождении. Это не могло не навести меня на размышления.

Откровенно говоря, я должен был докопаться до истины гораздо раньше. Но я допустил одну серьезную ошибку, и она замедлила ход расследования. Я был уверен, что на вокзале кто-то специально пихнул меня, намереваясь столкнуть на рельсы, – и это был убийца миссис Макгинти. Однако Робин Апуорд оказался чуть ли не единственным человеком в Бродхинни, который не мог быть на вокзале в Килчестере в то время.

Джонни Саммерхейз неожиданно хмыкнул.

– Может, это была какая-нибудь старая торговка с корзиной. Пихаться – их любимое занятие.

Пуаро сказал:

– Между прочим, Робин Апуорд вообще не принимал меня всерьез – настолько был уверен в себе. Это, впрочем, характерно для убийц. Может, оно и к лучшему. Потому что в этом деле улик нам явно не хватало.

Миссис Оливер пошевелилась.

– Вы хотите сказать, – молвила она, потрясенная, – что Робин убил свою мать, пока я сидела в машине и ни о чем таком не подозревала? Да у него просто не было на это времени!

– Оказывается, было. Представления людей о времени подчас до смешного ошибочны. Никогда не замечали, как быстро меняется декорация на сцене? В нашем случае на организацию реквизита ушло больше времени, чем на само убийство.

– Хорошенький театр, – машинально пробормотала миссис Оливер.

– Да, это было в высшей степени театральное убийство. Убийце не откажешь в выдумке и изобретательности.

– А я сидела себе в машине – и ни о чем не подозревала!

– Боюсь, – с улыбкой провозгласил Пуаро, – что ваша женская интуиция в тот день взяла выходной…