6
На другой день я рискнул вернуться в кабинет. В конце концов, какой же ты сыщик без кабинета?
Я открыл дверь — и кого же я вижу за своим столом? Не Селина.
Не Красного Воробья. Маккелви. Он улыбнулся мне приторной фальшивой улыбкой.
— Доброе утро, Билейн, как они качаются?
— Почему ты спрашиваешь? Хочешь взглянуть?
— Нет, спасибо.
Потом он почесал свои и зевнул.
— Ну Ники, мой мальчик, твоя аренда оплачена на год вперед каким-то таинственным благодетелем.
Леди Смерть с тобой играет, раздался голос у меня в голове.
— Кто-нибудь из знакомых? — спросил я.
— Я честью моей матери поклялся никому не говорить.
— Честью твоей матери? Она гусиных шеек перетрогала больше, чем любая птичница!
Маккелви встал из-за стола.
— Спокойно, — сказал я ему. — Если не хочешь очутиться в помойном ведре.
— Мне не нравится, что ты проезжаешься по моей матери.
— А что такого? Полгорода на ней проехалось.
Маккелви вышел из-за стола мне навстречу.
— Еще шаг, — сказал я, — и твоя голова будет дышать тебе в очко.
Он остановился. Когда меня заведут, я страшен.
— Ладно, — сказал я, — давай подробнее. Этот благодетель… он женщина, так или нет?
— Да. Да. В жизни не видел такой красотки!
Глаза у него замаслились, впрочем, они всегда были масленые.
— Ну же, Мак, подробней, говори дальше…
— Не могу. Я обещал. Честью матери.
— Тьфу ты, — сказал я. — Ладно. Убирайся, помещение оплачено.
Маккелви зашаркал к двери. Потом оглянулся на меня через левое плечо.
— Хорошо, — сказал он, — только ты тут не пачкай. Никаких вечеринок, никаких карт, никакой фигни. У тебя еще год. — Он подошел к двери, открыл ее, закрыл ее и был таков.
