На следующий вечер я стоял перед ее домом. Туфли у меня были начищены, и я успел принять всего три или четыре пива. Шел мелкий, немного зловещий дождь. «Бог сикает»,  — говорили мы в детстве, когда шел дождь. Я ощущал усталость и в теле, и в мыслях. Мне надоела эта игра. Хотелось на покой. Куда-нибудь вроде Лас-Вегаса. Бродить между игорных столов с умным видом. Смотреть, как дураки просаживают состояния. Вот что такое в моем представлении веселье. Расслабляться при ярком свете, когда могила раскрывает для тебя зев. Но черт возьми, у меня не было денег. И надо было найти Красного Воробья. Я нажал кнопку в квартиру 9. Подождал. Снова нажал. Ничего. Ой-ой-ой. Ой-ой-ой. Мне даже думать об этом не хотелось. Неужели смылись? Дежа и этот поганец. Надо было прижать их вчера. Неужели я дал им ускользнуть?

Одной рукой я зажег сигару, а другой нажал на фомку. Дверь отворилась, и я вступил в коридор. Дошел до номера 9. Прижал ухо к двери. Тишина. Даже мышь не шуршит. Ой-ой. Черт возьми. Я подковырнул дверь и вошел. Прошел прямо в спальню, открыл шкаф. Пусто. Одежда исчезла. Ничего, кроме голых вешалок. Какое жуткое зрелище! Моя первая ниточка к Красному Воробью превратилась в 32 пустых вешалки. Потерял след. Как сыщик я дурак. Мелькнула мысль о самоубийстве, я ее отогнал, залез в карман, достал бутылку водки, врезал, выплюнул сигару.

Потом я повернулся, вышел из квартиры в коридор и по коридору дошел до нужной двери. На ней значилось:

Я постучался.

— Да? — послышался ответ. Кажется, еще один верзила.

— Цветы, мистер Тохил. Посыльный из цветочного магазина к М.Тохилу!

— Как вы сюда попали?

— Парадная дверь была открыта, мистер Тохил.

— Не может быть!

— Мистер Тохил, выходила дама, и когда она выходила, я вошел.

— Так делать не полагается.

— Я не знал. А как полагается?

— Полагается позвонить мне с улицы и сказать, кто вы такой и что вам надо.

— Хорошо, мистер Тохил. Я выйду на улицу, позвоню и скажу, что доставил вам цветы. Это будет нормально?

— Не надо, мальчик. Иди…

Дверь распахнулась. Я прыгнул внутрь, пинком захлопнул дверь и схватил его за пояс. Там было что схватить. Крупный мужик. Небритый. Попахивал серой. Потянет килограммов 110.

— Ты что, гад, делаешь? Где цветы? Отпусти к чертям мой пояс!

— Спокойно, Тохил. — Я отпустил его. — Я частный сыщик с лицензией. Я хочу выяснить местонахождение Дежа Фаунтен, квартира 9.

— Поцелуй меня в жопу, приятель, и убирайся отсюда. Я отступил.

— Спокойно, мистер Тохил. Я хочу получить эту информацию, и тогда я уйду.

— Информация не для посторонних, и ты уйдешь без нее. Я выдворяю тебя отсюда!

— У меня черный пояс, Тохил. Это смертельное оружие. Не вынуждай меня применить его!

Он засмеялся и шагнул ко мне.

— Ни с места! — заорал я. Он остановился.

— Тохил, я должен обнаружить Красного Воробья, и Дежа Фаунтен имеет отношение к моей задаче. Мне надо знать, куда она отправилась со своим дружком.

— Они не оставили адреса, — сказал Тохил. — А теперь убирайся, пока я не пернул тебе в лицо!

Я вытащил 0,32 и направил ему в брюхо.

— ГДЕ ДЕЖА ФАУНТЕН? — заорал я.

— Иди в жопу, — сказал он, надвигаясь на меня.

— Стой на месте! — приказал я.

Он продолжал наступать. Он был дурак. Я запаниковал, нажал спусковой крючок.

Осечка.

Тогда он схватил меня за горло. Руки у него были как окорока, окорока с громадными, тупыми, неутомимыми пальцами. Я не мог вздохнуть. В мозгу сверкали грохочущие вспышки. Я ударил его в пах коленом. Безрезультатно. Он был урод. Его половые органы располагались где-то в другом месте, может быть под мышкой. Я был беспомощен. В воздухе уже разливалась смерть. Но моя прошлая жизнь не мелькнула передо мной. Только голос в голове произнес: «Тебе надо сменить шину на правом заднем колесе…»  Глупость, глупость. Мне конец, крышка. Все кончено.

И вдруг я почувствовал, что его руки отпустили меня. Я попятился, всасывая воздух стратосферы и всех остальных слоев.

Я посмотрел на Тохила. Он нехорошо выглядел, совсем нехорошо. Он глядел на меня, но он не глядел на меня. Я увидел, как он схватился за левую руку. Он схватился за левую руку, и лицо его искривила ужасная гримаса боли. Он охнул, поднял к небу глаза и упал на пол.

Я подошел, наклонился над ним и пощупал пульс. Нет пульса. Умер? Будь здоров.

Я отошел, сел в кресло. А на кушетке, напротив меня, собственной персоной — кто? Леди Смерть. Красива как никогда. Какая девочка! Никогда не подведет. Чистое золото. Она улыбнулась.

— Как дела, Билейн?

— Не могу пожаловаться, леди.

Она была одета во все черное. Она хорошо смотрелась в черном. В красном тоже.

— Ты следи за своим весом, Билейн. Слишком много ешь жареной картошки, картофельного пюре, десертов… пиво дуешь из горла…

— Да. Вообще-то…

Она опять улыбнулась. Крепкие, без единой щербинки зубы. Газовый ключ перекусят.

— Ладно, — сказала она, — мне пора идти. Небольшое дельце поблизости.

— Кто-нибудь знакомый?

— Ты знаком с Гарри Доббсом?

— Не уверен.

— Ну, если знаком, забудь его.

Она исчезла. Как не было ее.

Я подошел к Тохилу, вытащил его бумажник. Там была полусотенная, две двадцатки, пятерка и доллар. Я сунул их в правый брючный карман. Подошел к двери, открыл ее, закрыл и двинулся по коридору. Вокруг — никого. Открыл парадную дверь, шагнул на улицу. Дождик еще моросил. Он приятно остужал лицо. Я вдохнул, выдохнул, направился к моей машине. Она стояла на месте. Я обошел ее сзади и осмотрел правую заднюю шину. Ну точно, лысая. Мне нужен новый скат.