Глава 25
13 октября, 15 часов 38 минут
Остров Бардси, Уэльс
Грей нежился в корыте, наполненном такой горячей водой, что от нее поднимался пар.
Он держал глаза закрытыми, стараясь собраться с мыслями. Почти час он спорил с Оуэном Брайсом, объясняя ему, что по состоянию здоровья Рейчел требуется срочно переправить на большую землю. Что она оставила в гостинице лекарства, без которых не может обойтись. Однако единственной уступкой со стороны паромщика стало обещание заново обдумать просьбу завтра утром.
Свою роль сыграло и то, что Рейчел по-прежнему выглядела здоровой.
Так что они оказались заперты на острове. По крайней мере еще на несколько часов.
Им предстояло дождаться наступления ночи — хорошо хоть в это время года здесь темнеет рано. И как только обитатели острова лягут спать, они похитят лодку. Ждать до утра не имело смысла. Если Брайс снова откажется, они потеряют целый день. А этого нельзя допустить.
Поэтому они разместились в предложенных им комнатах. Небольшой перерыв пойдет всем на пользу. Измотанным до предела, им нужно хотя бы немного отдохнуть.
Но все же Грей никак не мог расслабиться. У него из головы не выходили загадки и тайны, с которыми они столкнулись.
Громкой пощечиной раскатился гром. Задребезжало стекло в окне над корытом. Дрогнул огонек свечи, стоявшей за куском мыла. Электричества по-прежнему не было. Перед тем как улечься в корыто, Грей развел в камине огонь. Сквозь сомкнутые веки ему были видны красные пляшущие отсветы.
Он лежал, вытянувшись в корыте, и вдруг свет пламени в камине заслонила тень.
Встрепенувшись, Грей уселся, расплескивая воду на пол. В дверях стояла фигура, закутанная в халат. Он не услышал, как Рейчел вошла в комнату. Раскаты грома заглушили ее шаги.
— Рейчел…
Рейчел дрожала и смотрела на Грея затравленным взглядом. Не сказав ни слова, она скинула халат, однако в этом жесте не было попытки соблазна. Итальянка просто бросила халат на пол и торопливо приблизилась к корыту. Встав, Грей поймал ее в объятия. Она прильнула к нему, уткнувшись лицом ему в шею.
Опустившись на корточки, Грей подхватил Рейчел под ягодицы и поднял ее. Она оказалась легче, чем он помнил, словно иссушенная безысходностью. Грей развернулся, опускаясь вместе с ней в горячую воду.
Сидя в корыте, он прижал Рейчел к себе. Она скользнула рукой по его животу, переполненная отчаянием, болью, давая выход своим чувствам. Перехватив ее руку, Грей положил ее обратно себе на грудь. Он просто обнимал Рейчел, дожидаясь, когда она перестанет дрожать. Им пришлось непрерывно бежать с момента пожара на торфяниках, с тех самых пор, как Рейчел узнала о своем страшном приговоре. Грей запоздало осознал, что ему не следовало оставлять ее одну сейчас, когда они ждали наступления темноты.
Уж если он сам никак не может успокоиться, взять себя в руки, то что должна сейчас переживать Рейчел? Особенно оставшись в одиночестве? Грей крепко обхватил молодую женщину, прижимая к себе, словно одной своей физической силой мог оградить ее от беды.
Рейчел постепенно перестала дрожать, заряжаясь от него.
Расслабившись, она прильнула к Грею.
Какое-то время он оставался неподвижен, затем осторожно прикоснулся пальцем к ее подбородку, поднимая лицо, и заглянул ей в глаза. Он прочел в них страстное желание чувствовать его прикосновения, ощущать себя живой, знать, что она не одна… а в самой глубине различил тлеющие угольки былой любви.
Только тогда Грей накрыл ее рот своими губами.
14 часов 02 минуты
Сейхан ждала у себя в комнате. Она стояла спиной к двери, зажав в руке незажженную сигарету. Несколько минут назад она услышала, как дверь в комнату Рейчел со скрипом приоткрылась, в коридоре прошелестели торопливые шаги, после чего отворилась дверь в комнату Грея.
Сейхан слушала, закрыв глаза.
Дверь больше не открылась.
Продолжая бдение, Сейхан боролась с разрастающейся смесью злости и ревности, а также боли, от которой ей никак не удавалось избавиться. Эта боль сдавливала легкие, не давая дышать. Прижавшись спиной к двери, Сейхан медленно сползла на пол и подобрала колени к груди.
Одна, когда ее никто не видел, она позволила себе эту минутную слабость. В комнате было темно. Сейхан не стала разводить огонь, даже не зажгла свечу. Она предпочитала темноту. Так было всегда.
Плавно раскачиваясь из стороны в сторону, Сейхан дала боли разлиться по всему телу.
Она понимала, что возвращается к времени, когда боль приходила чаще, перерастая из грубых пощечин в более изощренные мучения. Тогда у нее был тайный уголок, где она могла укрыться. В нем не было окон. О нем не знал никто, кроме крыс и мышей.
Только там, забившись в темноту, она чувствовала себя в безопасности.
Сейчас Сейхан ненавидела себя за то, что ей необходимо утешение. Она понимала, что нужно просто признаться Грею и положить конец боли. Но она поклялась не делать этого. И клятва была дана ради него.
Какими бы ни были ее страдания, она ни за что не нарушит свою клятву.
18 часов 55 минут
Под покровом темноты Грей повел маленький отряд к пристани. Паром качался на волнах, ударяясь о причал. Из черных небес лил дождь. Впереди у видавшего виды катамарана стоял Ковальски. Он отправился первым, чтобы убедиться в том, что на судне никого нет и ключи на месте.
Кому придет в голову угонять лодку в такой шторм?
Грей был готов ответить на этот вопрос.
Все быстро прошли на причал.
— Поднимайтесь на борт, — приказал Ковальски. — Я отдам швартовы.
Грей помог остальным перебраться на корму парома. Для этого потребовались недюжинные цирковые навыки, поскольку палуба поднималась и опускалась.
Он взял Рейчел за руку.
Отвернувшись в сторону, та тепло пожала ему пальцы, молчаливо выражая благодарность. Грей не мог сказать, что был полностью разочарован. Он знал, на что идет, и Рейчел тоже это знала. То, что между ними произошло, было искренним, чистым, настоятельно нужным им обоим. Мимолетная вспышка страсти родилась из страха, одиночества, сознания бренности бытия. Грей любил Рейчел и знал, что она испытывает к нему те же чувства. Но даже когда они лежали перед огнем, неразрывно сплетенные вместе, погруженные друг в друга, раздираемые страстью, спалившей все мысли, какая-то частица Рейчел оставалась недоступной.
Сейчас было не время для возрождения отношений. Рейчел была слишком изранена, слишком слаба. Она пришла к Грею в комнату, нуждаясь в его силе, прикосновении, тепле. Но не в его сердце.
Этому придется подождать.
Перескочив через ограждение на палубу, Грей поймал брошенный канат. Следом за ним в лодку прыгнул Ковальски.
— Переправа предстоит чудовищная, — предупредил всех великан.
Он поспешил в закрытую кабину. С клекочущим ворчанием ожили двигатели, после чего Ковальски подал Грею знак отпустить канат.
Как только судно освободилось от швартовых, Грей направился к кабине. Ковальски медленно отвел катамаран от причала и вырулил в сторону открытого моря. Первое время, пока они не отойдут достаточно далеко от берега, предстояло двигаться в полной темноте, с погашенными огнями.
Грей оглянулся на берег. Никто не выбежал на пристань. В такую непогоду катамарана не хватятся, возможно, до утра.
Он перевел взгляд на грозные черные волны. Завывал ветер, колотил дождь.
— Ты уверен, что сможешь справиться с судном в такой шторм?
Ковальски, служивший в былые времена в военно-морском флоте, изображал из себя морского волка. В зубах у него торчал окурок сигары, хорошо хоть незажженный.
— Не беспокойся, — процедил бывший моряк, не выпуская сигару. — За всю свою жизнь я потопил всего одну лодку… нет, подожди, всего две лодки.
Определенно это было очень обнадеживающее известие.
Грей вернулся на корму. Профессор достал из ящика и раздал ярко-оранжевые спасательные жилеты. Все быстро облачились в них и пристегнулись страховочными концами.
— Постоянно за что-нибудь держитесь, — предупредил Грей. Когда судно выходило за пирс, ночной мрак разорвала вспышка молнии. Море было еще более страшным. Казалось, волны двигались во всех направлениях, сталкиваясь друг с другом и поднимая гейзеры соленой воды. Течения своим буйством не уступали непогоде.
Ковальски начал насвистывать.
Грей знал, что это дурной знак.
Наконец судно вышло в открытое море. Казалось, его засунули в стиральную машину. Катамаран взлетал вверх, падал вниз, кренился влево, вправо — причем, готов был поклясться Грей, иногда все это происходило одновременно.
В какую сторону он ни смотрел, повсюду белели пенистые барашки волн.
Ковальски свистел все громче.
Внезапно суденышко налетело на отвесную стену воды. Нос взметнулся прямо к небу. Все незакрепленные предметы поползли к корме. Грей судорожно ухватился за поручень. Но катамаран уже перевалил гребень и понесся вниз.
В этот самый момент шальная волна ударила в борт. Карающей десницей Господа она провела по корме. Грей наглотался соленой воды, на мгновение ослеп, ощущая глазами ее жгучее прикосновение.
Но катамаран уже вынырнул и снова поднимался вверх.
— Грей! — послышался крик Рейчел. Откашливаясь, он тоже сообразил, что случилось. Сейхан не было на палубе.
Сидевшая у самого борта на корме, она получила удар волной в спину. Поток воды оторвал ее от ограждения и смыл за борт. Грей вскочил на ноги.
Он увидел Сейхан, качающуюся на воде далеко за кормой, освещенную слабым светом фонаря на спасательном жилете, — затем волны скрыли ее из виду.
Запомнив последнее место, где ее видел, Грей перепрыгнул через ограждение. Они не могли потерять эту женщину.
Летя навстречу морю, Грей успел услышать, как Рейчел крикнула Ковальски:
— Разворачивайся!
Затем он вошел в воду, и все вокруг стало черным.
19 часов 07 минут
Сейхан кувыркалась в воде. Волны швыряли ее, словно сухой лист, попавший в водоворот. Холод проникал до мозга костей, не давая вдохнуть воздух, что и без того было очень непросто в окружении стен воды, которые обрушивались на нее со всех сторон.
Она даже не видела огни лодки — одни только водяные горы.
Вцепившись одной рукой в спасательный жилет, другой Сейхан вытерла глаза от соленой воды. Ей нужно плыть за катамараном.
Впереди поднялась новая огромная волна, невероятно высокая, которая нависла над ней, покрываясь яростной белой пеной.
Гигантская масса воды обрушилась на Сейхан.
Ее потянуло в глубину. Течения крутили ее, бросая из стороны в сторону. Она уже не могла сказать, где верх. Вода устремилась ей в нос. Подчиняясь рефлексу, Сейхан закашляла, глотая еще больше жгучей горечи.
Наконец спасательный жилет вытащил ее на поверхность. Сейхан попыталась глотнуть воздух, но поперхнулась. Она отчаянно заморгала, прогоняя соль, стараясь что-нибудь разглядеть. Над ней поднималась новая волна.
«Нет!..»
Но тут что-то схватило Сейхан сзади.
Объятая ужасом, она закричала. Волна накрыла ее. Однако руки продолжали крепко ее держать. Сильные ноги обвились вокруг ее бедер. В бурлящий водоворот Сейхан провалилась вместе с тем, кто пришел к ней на помощь. Ей по-прежнему нечем было дышать, но безотчетная паника отступила, сменившись простым страхом.
Хотя Сейхан не видела своего спасителя, она знала, кто это.
Они вынырнули на поверхность вместе, поддерживаемые двумя спасательными жилетами.
Развернувшись, Сейхан увидела Грея, намертво вцепившегося в нее. Его каменно-твердые глаза были полны решимости.
— Спаси меня… — прошептала Сейхан, вкладывая в эти два слова все, что у нее было.
Даже свое сердце.
19 часов 24 минуты
Впереди сквозь шторм показались огни рыбацкой деревушки. До берега оставалось совсем немного. Ковальски вел катамаран прямо на него.
Грей стоял рядом с ним.
Он вынужден был признать, что этот человек действительно умел управлять судном.
Когда они с Сейхан барахтались в бушующем море, Ковальски разыскал их среди волн и подвел лодку к ним вплотную. Затем он бросил им спасательный конец, подтянул к судну и втащил на борт.
Остальная часть перехода была не менее суровой, но за борт больше никого не смывало. Сейхан сотрясалась в кашле; ей никак не удавалось очистить грудь от воды. Еще никогда она не была такой бледной.
Но жизни ее ничто не угрожало.
Мастерски работая штурвалом, Ковальски вывел лодку на мелководье. Очередная волна подняла катамаран и выпихнула его на берег. Двойной корпус протащился по песку, отзываясь дрожью до самой палубы. И наконец судно остановилось.
Никому не нужно было объяснять, что делать. Все покинули борт, спрыгнув в воду, доходящую до щиколоток, и быстро зашлепали прочь от новых волн. Задержавшись, Ковальски ласково похлопал катамаран по борту.
— Хорошая посудина.
Измученные, промокшие насквозь, они направились к рыбацкой деревушке Абердарон. Как и остров Бардси, в шторм весь поселок словно вымер. На улицах не было ни души.
Грей хотел убраться отсюда до того, как будет обнаружен выброшенный на берег катамаран. У него не было никакого желания после стольких опасностей оказаться в местной тюрьме.
Он быстро провел своих товарищей через погруженную в темноту деревню к церкви Святого Хиуина. Угнанный джип стоял там же, где его и оставили, на площадке перед церковью. Пересекая дворик, Грей обратился к профессору.
— А как же ваша собака? — спросил он, указывая на домик священника.
Бойл покачал головой, было очевидно, что это доставляет ему боль.
— Мы оставим Руфуса здесь. Пусть уж он лучше спит у камина, чем мокнет под дождем. Когда все закончится, я за ним вернусь.
Как только этот вопрос был решен, все забрались в лендровер.
Грей завел двигатель, быстро выехал со стоянки и повернул прочь от Абердарона. Выехав из деревушки и оказавшись на шоссе, он прибавил газу.
Однако им нужна была конечная цель.
— Гробница святого Малахии, — сказал Грей, оглянувшись в зеркало заднего вида Рейчел. — Что ты можешь нам о ней рассказать?
У них до сих пор так и не было возможности подробно обсудить этот вопрос. Грей успел только выяснить у Рейчел, что Малахия обрел вечный покой где-то на северо-востоке Франции. Рейчел хотела продолжать дальше, но в тот момент этого оказалось достаточно. Грею требовалось полностью сосредоточиться на том, чтобы переправить всех с острова.
А сейчас впереди их ждала долгая дорога, и пришло время выяснить все подробнее.
Рейчел заговорила, уставившись в окно на непогоду.
— Малахия умер в середине двенадцатого столетия. Он скончался на руках своего лучшего друга, святого Бернара из Клерво.
Ковальски встрепенулся.
— Святого Бернара? Это не он вывел тех горных собак, у которых вечно текут слюни?
Рейчел не обращала на него никакого внимания.
— Малахия был похоронен в аббатстве, которое основал Бернар, в аббатстве Клерво. Это приблизительно в ста пятидесяти милях от Парижа. Большая часть аббатства была разрушена в девятнадцатом веке, но стены и некоторые здания уцелели, и в том числе крытая галерея. Однако тут есть небольшая проблема.
По тому, каким тоном она это сказала, Грей понял, что проблема на самом деле серьезная.
— Какая?
— Я уже пыталась тебе объяснить… — Внезапно Рейчел смутилась, словно решив, что ей следовало тогда надавить на него сильнее. Но, как и у Грея, в тот момент мысли у нее были заняты другим.
— Ничего страшного, — успокоил ее Грей. — Так в чем же дело?
— Развалины находятся под охраной. В настоящий момент это самые охраняемые здания во всей Франции.
— Это еще почему?
— Аббатство Клерво… оно находится в самом сердце тюрьмы особого режима.
Грей обернулся, чтобы посмотреть на Рейчел и убедиться, что она пошутила. Однако по строгому и встревоженному выражению ее лица он понял: девушка говорила серьезно.
— Замечательно. Итак, теперь нам предстоит проникнуть и в тюрьму, и в гробницу. — Ковальски сполз вниз и скрестил руки на груди. — Этот план просто обречен на успех.
