ПОСМЕРТНЫЙ БЕНЕФИС
«О прибавке Яковлевой квартирных по 100 рублей, по производстве по 10 саженей дров в год, оставя при ней выданные на сей год умершему мужу ее актеру Яковлеву 20 сажен дров». «О выдаче ей же, Яковлевой, на погребение тела умершего актера Алексея Яковлева 100 рублей». Приказы вице-директора Тюфякина, подписанные 5 ноября, следовали один за другим.
На растерянную же, поникшую в горе двадцатидвухлетнюю Екатерину Ивановну Яковлеву с двумя детьми (из коих одному только что исполнился год, а другой чуть больше месяца) со всех сторон набросились кредиторы. После мужа по расчетам бухгалтерии ей полагалось всего 9 рублей 44 копейки недополученного им при жизни жалованья, включая сюда и квартирные. Ста рублей, выданных ей на погребение, не могло хватить даже на приличествующие положению Первого российского актера похороны. Накоплений у нее после него не осталось никаких. Данные в долг деньги Яковлев не записывал. Сам же при жизни брал в долг так же легко, как и давал.
«Вдова г-на Яковлева, — сообщалось в биографии актера, появившейся в журнале „Северный наблюдатель“ в конце 1817 года, — находилась после смерти своего мужа в весьма затруднительном положении: она не имела даже довольно денег, чтоб похоронить его приличным образом. Богатые купцы, которые говорили беспрестанно о своей искренней дружбе к покойному, отказались помочь ей в нужде; огорченная вдова, получая везде отказы, пришла было в отчаяние».
Не отказал в помощи лишь цирюльник Иван Степанович Донеличенко, издавна ходивший брить знаменитого актера: предложив Екатерине Ивановне весь свой капитал, состоявший из девятисот рублей, он не попросил у нее не только векселя, но и простой расписки. Да свой брат актер: горько оплакивающий друга юности Григорий Иванович Жебелев и обычно замкнутый, творящий добро не словами, а делом Андрей Васильевич Каратыгин. Они-то и взяли на себя всю тяжесть похорон и улаживания материальных дел беспомощной вдовы Яковлева.
Прежде всего прибегнули к содействию бывшего у вице-директора в фаворе Рафаила Зотова (когда-то не без помощи Яковлева поступившего на службу в театральную дирекцию). Было составлено и подписано Тюфякиным 8 ноября прошение на высочайшее имя следующего содержания: «Санкт-петербургская российская императорского театра трагическая сцена лишилась лучшего своего украшения смертию известного отличными своими дарованиями актера Яковлева… Всей службы его составляет 23 года. Столь потеря сия чувствительна для всей публики и для театра, которого он был поистине лучшим украшением и коего едва ли когда-либо можно будет достойно заменить, столь она горестна оставшейся во вдовстве в молодости лет жене с двумя малолетними сиротами, — обременены долгами, которые по смерти его остались, — тем более что она, по не столь давнему выпуску ее из Театрального училища и по неразвившемуся еще ее таланту, получает весьма малое жалованье. Повергая судьбу вдовы актрисы Яковлевой и двух малолетних сирот его во всемилостивейшее внимание Вашего императорского величества, я осмеливаюсь всеподданнейше испрашивать о выдаче ей единовременного награждения, какое Вам, всемилостивейший государь, благоугодно будет».
Одновременно был выговорен у дирекции в пользу Яковлевой с детьми бенефис, который со всей присущей ему энергией стал организовывать Александр Александрович Шаховской. Подготовка к посмертному бенефису премьера русской драматической труппы началась немедленно. Времени, данного дирекцией, было в обрез. Решили показать второе представление трагедии Корнеля «Горации», переведенной сразу четырьмя драматургами: Чепяговым, Жандром, Шаховским и Катениным.
Интерес к вытесненному с русской сцены Расином и Вольтером гражданственно-величавому Корнелю, возрожденный переводом Павла Катенина в 1811 году его «Арианой», снова возрос. Первое представление «Горациев», состоявшееся 29 октября 1817 года, имело, по словам Арапова, «замечательный» успех. Это был «гвоздь сезона». И второй показ «Горациев» на спектакле, посвященном памяти русского трагика, был естествен и закономерен.
Специально выпущенная к бенефису афиша сообщала также, что кроме «Горациев», в которых выступят Семенова и Брянский, дирекция «в вознаграждение долговременной службы и отличного таланта покойного актера г. Яковлева назначает в пользу вдовы и двух малолетних сирот его» еще и постановку сочиненного Шаховским водевиля «Крестьяне, или Встреча незваных», с приделанным вновь явлением и балетным дивертисментом. И что в них «из любви к воспитаннику своему г. Яковлеву и за уважение таланта его играет актер российского театра Иван Афанасьевич Дмитревский, невзирая на престарелость свою будет представлять роль дядьки и управителя графа Радугина». А также будет петь г. Самойлов и г-жа Сандунова «новые куплеты, музыка сочинения капельмейстера г. Кавоса; г. Балашов, пенсионер российского театра, на усердие к покойному актеру г. Яковлеву будет плясать по-русски с г-жой Самойловой и Величкиной; г. Люстих с г-жой Новицкой; г. Карл Дидло с г-жой Лихутиной…» Наряду со всей балетно-оперной труппой будет играть и русская драматическая труппа в полном составе, во главе с Каратыгиной, Семеновой, Вальберховой и другими.
И такой беспримерный для того времени в истории русского театра спектакль в честь актера состоялся. Более чем переполненный зал Малого театра (на сей раз было полностью нарушено приказание Тюфякина, данное в свое время им по поводу бенефиса Яковлева с поставленными на нем «Разбойниками») и все три труппы российской сцены воздали должное только что отошедшему в вечность актеру. Не сумел сделать этого лишь престарелый его учитель, любивший его, наверное, несмотря на прошлые между ними разногласия, более всех. Потрясенный смертью Яковлева, Иван Афанасьевич Дмитревский слег в постель и выступить не смог.
Не были исполнены любовно сочиненные Дмитревским куплеты, в которых последняя его надежда — Алексей Яковлев соединялась с первой — Федором Волковым.
Первый камень основаньем
Дому, где питомец твой
Восхищал всех дарованьем,
Волков положил с тобой…
Сколь украшенный тобою
Долго простоит сей дом,
Столько ж долго ты хвалою
Возноситься будешь в нем…
Были пропеты другие куплеты, менее архаичные по форме, но не менее прочувственные, сочиненные Шаховским и исполненные лучшим певцом той поры, зачинателем знаменитой актерской династии Василием Михайловичем Самойловым:
Того уж в мире больше нет,
Кто силой дара и искусства,
Радея в славе двадцать лет,
Пленял и восхищал все чувства.
Он часто пламенной душой,
Глубоко в души проникая,
Из сердца слезы исторгая,
Был возносим за них хвалой.
Вы все видали здесь его,
Блестяща бодрой красотою,
Волшебством дара своего,
Владеющего всех душою;
Вы все, он посвящал кому,
Свое усердно дарованье,
Храня о нем воспоминанье,
Воздайте за труды его.
По всему залу, от партера до райка, раздавался громкий, хватающий за сердце голос Самойлова. А на подмостках, у самого края авансцены, по непременному обычаю того времени, впереди всей российской труппы стояла жалкая фигурка Екатерины Ивановны Яковлевой с двухмесячной Катенькой на руках и с прислонившимся к матери годовалым Николенькой, которого она держала за руку. Ведь именно им — троим бенефициантам, выставленным на обозрение публики в целях возбудить ее сострадание, — и призывали актеры российского театра «воздать за труды» их мужа и отца, прославившего себя в веках.
И «воздаяние» ими было получено.
Из дела дирекции императорских театров за № 1582 «О деньгах, принадлежащих детям умершего актера Яковлева». Началось 21.XI.1817. Кончилось 23.I.1834.
«Конторе дирекции императорских театров. Предложение. Известно оной конторе, что в вознаграждение долговременной службы и отличного таланта покойного актера Алексея Яковлева, по назначению моему, дан был в 15 день сего ноября спектакль… При каковом спектакле собрана значительная сумма… Из числа сей суммы при посредстве избранных со стороны по собственному желанию вдовы Яковлевой актеров Жебелева и Каратыгина… заплачено долгов покойного актера Яковлева, кои оказались действительными на 3200 рублей… Также выдана упомянутой вдове ее законная четвертая часть… Достальные же затем деньги принадлежат собственно… двум малолетним его, Яковлева, детям… Капитал сей должен оставаться в сохранной казне опекунского совета неприкосновенным до того времени, пока вышеупомянутые дети достигнут совершеннолетия, и тогда на получение оного себе представят в тот совет надлежащее свидетельство от конторы дирекции… Что касается до процентов, от упомянутого капитала приобретаемых, то… выдавать оные ежегодно вдове Яковлевой для воспитания означенных двух малолетних детей… Ноябрь 21 дня 1817 года.
Кн. Тюфякин».
«По словесному приказанию его сиятельства господина управляющего театральными зрелищами тайного советника и кавалера князя Петра Ивановича Тюфякина возложенной на нас обязанности войти в распоряжение суммы, собранной при спектакле, данном в пользу жены и детей умершего актера Яковлева, состоящей из 12 575 рублей, имеем честь почтеннейше донести, кому именно из его кредиторов… заплачены деньги, выдано вдове и вручено г-ну коллежскому советнику и кавалеру П. И. Альбрехту для внесения в банк… в пользу детей Яковлева; чему следует реестр: священнику Петру Николаевичу 500 рб., цирюльнику мещанину Донеличенко 1150, бабке повивальной Гаммер 600, кормилице Елене Григорьевой 100, за квартиру Катерине Клементьевой 200, аптекарю Шверту 150, за экипажи 100, для другой кормилицы г. Яковлевой 100, г-же Яковлевой следующая часть 2375, Петру Ивановичу Альбрехту — детская часть 7000, г-ну Федорову на расплату прочим кредиторам Яковлева 300. Итого 12 575. Российского придворного театра актеры Григорий Жебелев, Андрей Каратыгин. 1817-го года ноября 19 дня».
«1818 года сын актера Яковлева умер. И капитал весь принадлежит дочери Катерине… Секретарь Семенов».
«В контору дирекции императорских театров Российской труппы актрисы Екатерины Яковлевой
Прошение
Известно оной конторе, что в вознаграждение долговременной службы и отличного таланта мужа моего актера Алексея Яковлева всемилостивейше пожаловано мне было единовременное годовое жалованье 4000 р. из кабинета его величества. Из числа коих 2000 рублей выданы были мне, а достальные по распоряжению бывшего господина главного директора князя Тюфякина отправлены от конторы дирекции в СПБ-ский опекунский совет… с тем, дабы капитал сей принадлежал… малолетней дочери моей Екатерине и оставался бы неприкосновенным… до тех пор, пока означенная дочь моя не придет в совершеннолетие… Тогда как… упомянутые 2000 рублей не должны быть причислены к… капиталу моей дочери, а должны быть возвращены мне… Еще не было примера в дирекции подобного со мною поступка начальства, которого я ничем не могла заслужить, — ибо многие служившие в дирекции артистов вдовы воспользовались за службу мужей их единовременными вознаграждениями, которые и выданы были им прямо в руки, отчего же я одна исключена из общего правила?.. Вследствие чего контору дирекции императорских театров покорнейше прошу… войдя в тягостное положение мое, обременяющее долгами, не оставила учинить распоряжение о возврате принадлежащих мне денег 2000 рублей…
Актриса Екатерина Яковлева. Генваря 13 дня 1822 года». Резолюция от 9 марта 1822 года: «Удовлетворить».
«В контору императорских театров дочери умершего актера Алексея Яковлева девицы Катерины Яковлевой
Прошение
В 1817 году дирекцией императорских театров внесен в ломбард принадлежащий мне капитал, составляющий 7000 рублей до совершеннолетия моего, а как ныне исполняется мне шестнадцать лет, и имея в сем капитале надобность для усовершенствования в науках, на покупку флигеля, а равно и на обзаведение себя приличною одеждою… покорнейше прошу контору императорских театров помянутые 7000 рублей выдать матери моей, служащей при оных театрах актрисе Катерине Яковлевой.
Дочь умершего актера Алексея Яковлева девица
Катерина Яковлева.
Я же актриса Катерина Яковлева со своей стороны свидетельствую, что дочь моя имеет в упомянутом капитале надобность и что оный будет употреблен на действительные нужды, в чем подписуюсь. Актриса Екатерина Яковлева. Генваря 8 дня 1834 года».
Резолюция: «Приказано вытребовать сумму и отдать».
В добавление к этим говорящим самим за себя документам следует сказать, что кредиторы еще долго теснили Екатерину Ивановну Яковлеву судебными исками об отдаче долгов (и действительных, и мнимых), о чем также свидетельствуют документы, подшитые в дела театральной дирекции.
Екатерина Ивановна прожила долгую и трудную жизнь, имея на руках не только дочь, но потом и престарелых родителей, и брата — талантливого дирижера музыкальной труппы театра Аркадия Ширяева (которого необычайно высоко ценили знаменитый балетмейстер Дидло и композитор Кавос), периодически попадавшего на излечение в психиатрическую больницу. Сама она, играя второстепенные роли, дослужилась в театре до пенсии в размере 1300 рублей в год ассигнациями (что составляло 371 рубль 42 коп. серебром). И умерла в 1850-х годах, завещав похоронить себя рядом с мужем на Волковом кладбище, под памятником, на котором было начертано: «Яковлев Алексей Семенович, двора его императорского величества актер. † 3 ноября 1817 на 44 годе. Завистников имел, соперников не знал. Соорудила супруга».
Памятник по тем временам стоил очень дорого.
Что же касается документов, имеющих непосредственное отношение к Алексею Семеновичу Яковлеву, то, пожалуй, есть смысл упомянуть еще один. Через полтора месяца после его смерти, 18 декабря 1817 года, «его императорским величеством, самодержцем всероссийским Александром I» был подписан указ, коим «Алексей Яковлев из санкт-петербургских купцов» в числе других театральных служителей, числящихся купцами, мещанами, вольноотпущенными, прослужив на императорской сцене двадцать три года и прославив ее, был переведен наконец из торгового сословия, обязанного платить подати, в число «штатных актеров», не имеющих «никаких повинностей».
Воспользоваться сей привилегией Алексей Семенович так и не сумел.
