Глава 25
Старец уехал в Москву, когда ещё не было пяти утра. Я помыла свои сальные волосы, сделала маску из огурцов, чтобы лицо хоть чуть-чуть было посвежее. Затем похлопала себя по щекам, чтобы они слегка порозовели, надела чистый халат и, взяв Олигарха на руки, подъехала к обочине дороги и стала ждать.
– Саня, что это с ней? – спросила сына проснувшаяся Зина.
– А что она делает?
– У дороги сидит. Голову помыла.
– Аська, что это с тобой? – подошёл ко мне заспанный Сашка.
– А что случилось? – удивленно спросила я.
– Что ты здесь сидишь?
– А что, нельзя?
– Я просто спросил.
– Природой любуюсь.
– Похмеляться будешь?
– Я не пью.
– Что? – не поверил своим ушам Сашка.
– Что слышал. Я не пью, – резко ответила я и погладила Олигарха.
– С каких пор?
– Считай, что с сегодняшнего дня.
– Мать, ты слышала, Аська не пьёт!
– Не с той ноги, что ли, встала?
– С дуба, наверно, рухнула. Ладно, мы с матерью пошли похмеляться. Захочешь, присоединяйся.
– Спасибо, я не хочу.
– Надо же, какие мы вежливые, – пропел Сашка и пошёл к матери, которая крикнула ему, что открыла бутыль.
Хорошо опохмелившись, Сашка вновь подошёл ко мне и протянул сигарету.
– Курить будешь?
– Я не курю.
– С каких пор?
– С сегодняшнего дня, – всё тем же спокойным голосом ответила я.
– А что, сегодня какой-то день особенный? Праздник, может, какой?
– Я решила подготовиться к рождению ребёнка, – пришлось мне соврать для того, чтобы ситуация не выглядела чересчур подозрительной. – Хочу очистить организм и потом забеременеть.
– Ну ты даёшь!
Когда ближе к вечеру на дороге появилось несколько дорогущих машин, пьяный Сашка спал вместе с матерью в доме. Я сразу поняла, что эти машины едут за мной. Поцеловав Олигарха, я ощутила, с какой бешеной скоростью забилось моё сердце и, смахивая слёзы, покатила свою коляску по дороге навстречу машинам.
– Олигарх, сейчас я познакомлю тебя со своим папой, – шептала я взволнованной собачонке. – Знаешь, несмотря ни на что, я его так сильно люблю... Он мой родненький.
Когда вереница из нескольких дорогущих бронированных машин остановилась, я тоже резко остановила свою коляску и с замиранием сердца стала наблюдать за тем, как из машины выходят люди. Когда двое подтянутых и широкоплечих ребят открыли дверь одного из автомобилей, я увидела, что из него вышел отец...
Он как-то заметно постарел, сдал и очень неважно выглядел. Отец сделал шаг мне навстречу, но остановился. Мы смотрели друг другу в глаза и молчали.
– Ой, а что здесь творится? – из дома вышла только что проснувшаяся, но ещё толком не протрезвевшая Зина. – Сына, если я не ошибаюсь, к нам тесть приехал. Правду говорят, если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. Тесть, давай знакомиться. Не чужие всё-таки, а родня. Хочешь, я тебя самогоночкой угощу? Хочешь, огурчиками?
Зина стала поправлять растрёпанные волосы и кокетливо поглядывать на моего отца. В этот момент из дома выскочил Сашка и наставил на меня ружьё.
– Сына, ты что? – прикрыла свой рот ладонью Зина.
– Аська, скажи своему отцу, что я твой муж!
Я посмотрела на отца и отрицательно покачала головой. Затем наклонилась вперёд, сползла с коляски на землю и в тот момент, когда отец бросился ко мне, сделала огромное усилие и всё же смогла встать на колени и прокричать:
– Прости!!! Папа, прости!
Отец встал на колени рядом со мной, прижал меня к себе и постарался успокоить.
– Всё хорошо, Асенька, всё хорошо.
Я плакала и видела, как охранники скручивают руки Зине и Сашке, а затем кидают их в разные машины.
– Папа, куда их? Их убьют?
– Они будут отвечать по закону. Тут не одна статья.
Я прижалась к отцу и стала вновь просить у него прощения.
– Это ты меня прости, – сказал мне отец. – Я воспитывал тебя без матери и, наверно, был с тобой достаточно жёстким. Я мало уделял тебе времени. Так нельзя. Просто я всегда боялся тебя потерять. Ты самое ценное, что у меня есть.
– Папа, а почему ты до сих пор не женился?
– Я как-то не думал об этом, – не ожидал такого вопроса отец.
– Подумай.
– Я боялся, что тебе это не понравится.
– Я так хочу, чтобы ты был счастлив. Так хочу...
– А я подумал и решил, что тебе не нужно выходить замуж за этого Дмитрия. Я, наверно, лезу в твою личную жизнь оттого, что у меня нет своей.
... Я не знаю, сколько времени мы просидели на земле, разговаривая друг с другом. Так получилось, что мы жили с отцом бок о бок, но никогда не общались. Папе всегда было некогда. Я говорила... Говорила и говорила... .Он слушал. Я даже не знала, что он умеет так слушать. Я рассказала отцу о своих проблемах, которые тревожили меня с самых ранних лет. Господи, сколько же времени было упущено, и как же много нам нужно было друг другу сказать!
– Папа, я в десять лет украла у твоего водителя зажигалку. Нет, ты не подумай, я не курила. Я украла её в качестве игрушки. На ней был такой интересный нарисован жук. Я спрятала её под подушку. Ты не будешь меня за это ругать?
– Нет, – отец не смог сдержать слёзы.
Охранники старались не смотреть на своего босса и молча курили, поглядывая в сторону леса.
– Папа, а в одиннадцать лет я впервые поцеловалась.
– Так рано?
– Пап, ну так получилось.
– Ну, если так получилось...
– Это было на пикнике. С сыном твоего друга. Ты не подумай. Мы просто один раз поцеловались и всё. Ты не будешь меня ругать?
– Нет.
– Пап, а Димка, за которого ты хотел выдать меня замуж, нюхает кокаин и гуляет. Он меня не любит. Он собрался жениться только потому, что так хотели его родители.
– А почему ты мне раньше ничего не говорила?
– Я боялась. Думала, ты мне не поверишь.
– Давай договоримся, что с этого дня ты будешь говорить мне всё.
– Обещаю.
– Доча, а ты совсем ходить не можешь?
– Нет, папа. Не могу, – всхлипнула я. – Спина.
Отец встал и сделал знак охранникам, чтобы они посадили меня на коляску.
– Доча, ты будешь ходить! Я тебе обещаю!
Отец обнял меня за плечи и тихо сказал мне:
– У меня для тебя сюрприз.
– Какой?
Отец махнул рукой, и из машины вышла Кристина. Она шла навстречу мне и почему-то смахивала слёзы.
– Кристи?!
– Ася, знакомься, это твоя родная сестра.
Обезумевший от счастья Олигарх, бросился к Кристине навстречу, залаял и стал проситься на руки. На лице Кристи я заметила несколько шрамов. Я подняла голову и посмотрела на отца удивлённым взглядом:
– Папа, ты ничего не напутал? У меня никогда не было сестры.
– Была, – резко ответил отец, заставив меня вздрогнуть. – Твоя мать умерла при родах. Она родила двух недоношенных девочек. Одна была покрепче – это ты. А другая была слишком слаба. Это была Кристина. Я забирал из роддома одну девочку, самую крепенькую.
– А вторую?
Голос отца дрогнул:
– Мне сказали, что вторая умерла. Я дал денег, чтобы её похоронили. На самом деле девочку забрала бездетная медсестра, которая её впоследствии удочерила. Перед этим она своей рукой написала липовую бумагу, будто бы я отказался от второго ребёнка. Мои люди проверяли все документы. Эта бумага написана не мной, и на ней стоит не моя подпись. Я бы никогда в жизни не отказался от своего ребёнка. Никогда! Медсестра, удочерившая Кристину, запила, и у девочки было не самое лучшее детство. Но судьбе было угодно, чтобы вы встретились. Когда я думал, что мои люди спасают тебя из огня, они спасли Кристину, и она сама во всём мне призналась. Как ты отказалась от своей жизни, а она хахотела ею пожить, вытащив кредитку и твой паспорт, который впоследствии оказался у этого Саши. Я решил помочь Кристине в лечении за её честность, но не мог понять, почему у тебя с ней такое поразительное сходство. Я внимательно расспросил её о детстве, и когда она мне назвала адрес родильного дома, в котором работала её мать, пока не запила, послал туда своих людей. Результаты проверки повергли меня в шок. Девочки, вы родные сёстры.
Я посмотрела на Кристину глазами, полными слёз, и прошептала:
– Кристи!
– Ася!
Кристи упала перед коляской на колени, обняла меня и заревела. Олигарх громко залаял и завилял хвостом. Отец обнял нас обоих и пустил скупую мужскую слезу.
– Господи, у меня две дочери!!! Какой же я счастливый, Господи!!!
