Глава 22

— Что ты сказала? — у меня загудело в ушах, и я никак не могла понять, то ли я ослышалась, то ли сошла с ума.

— Я сказала, что мне кажется, я знаю, где твой француз.

— Так тебе кажется или ты знаешь?

— Мне кажется, что я знаю, — все так же невнятно ответила Валентина.

— Ты говоришь это затем, чтобы оказать услугу Владу?

— Какую услугу ты имеешь в виду?

— Самую что ни на есть обыкновенную. Чтобы под видом того, что ты везешь меня к французу, привезти меня к Владу?

— Нет.

— А где гарантии? Почему я должна тебе верить?

— Я оказала Владу уже достаточно много услуг. Что я с этого поимела? Бессонные ночи, слезы в подушку и комплекс неполноценности?! Ну уж нет! Хватит. Знаешь, есть такая народная мудрость: научись извлекать пользу из любой ситуации, независимо от ее сложности.

— Ты о чем?

— О том, что я помогаю найти тебе твоего француза, избежать тюрьмы и уехать из страны. У меня есть связи. Но у меня условие.

— Какое? — Я смотрела на Валентину, пытаясь понять, что же она задумала.

— Мы делим драгоценности на две равные части.

Первым моим желанием было еще раз объяснить Валентине, что драгоценностей нет, но, быстро сообразив, что сказанное все равно не принесет ожидаемого результата, я решила использовать ситуацию в своих интересах и узнать, где же Жан, — Что я получу за половину своих драгоценностей?

Видимо, мой вопрос понравился Валентине. Она раскраснелась, тяжело задышала и улыбнулась.

— Тебе будет дарована жизнь.

— А у меня ее еще никто не отбирал.

— Я неправильно выразилась. У тебя будет нормальная и спокойная жизнь с любимым мужчиной, если француз, конечно, захочет с тобой жить. Первое. Я помогаю тебе найти твоего француза. Ты говоришь, что он в гостинице не объявлялся и домой не звонил?

— Нет.

— Значит, я знаю, где он. У меня есть соображения на этот счет, потому что больше он нигде не может быть. Второе. Я могу найти тебе хорошего адвоката, который непременно вытащит тебя из тюрьмы, но я думаю, что это все равно не имеет смысла.

— Почему?

Тебя все равно достанут люди Влада. При любом раскладе в Казани тебе оставаться нельзя. Я знаю, почему ты так долго сидела на дне со своими драгоценностями. Потому что ты не могла здесь ими воспользоваться. Здесь ты на виду. У тебя нет связей для того, чтобы перевезти их за границу. Считай, что тебе повезло. Я помогу тебе это сделать. Если бы ты меня не встретила, то просидела бы с этими драгоценностями, как дед Влада, и умерла бы нищей. Это же страшно — иметь деньги и не уметь ими воспользоваться. А теперь третье. Я делаю тебе новый паспорт. Так как в Казани тебе оставаться нельзя, ты поедешь в Москву и начнешь новую жизнь. Купишь дом или квартиру. У тебя будет другая фамилия, другое имя. Никто не сможет до тебя добраться. Многие оседают в Москве и живут богато, счастливо, особо нигде не светятся, никому не мешают и никого не интересуют. Можно, конечно, жить по своим документам и ничего не менять, но ты же знаешь, что казанцы найдут тебя даже в Москве и за границей. Ты же сама понимаешь, что с такими деньгами есть только один выход — это начать новую жизнь с новыми документами. Если тебя устраивает Москва, то пожалуйста, а если нет, то дуй за границу. С такими деньжищами это не страшно. Купишь приличный дом, гражданство, какой-нибудь ресторанчик и заживешь припеваючи. Одним словом, я предлагаю тебе нормальную жизнь. Если хочешь, то и перевезти драгоценности я тебе тоже помогу.

— Ты прямо волшебница какая-то. Все умеешь. Теперь понятно, почему к тебе Влад приклеился.

— Я же сказала, что у меня концы есть везде. Знакомых — полгорода, а насчет Влада ты и в самом деле права. Он умело пользовался тем, что я имею. Этого я отрицать не буду. И обижаться мне на твои слова смысла нет. Я и сама все знаю, так что можешь мне лишний раз об этом не напоминать.

— Извини, если что не так, — немного устыдилась я своей резкости.

— Ты тоже.

— За что?

— Сама знаешь, за что, — опустила глаза Валентина.

— За то, что ты превратила мою жизнь в ад? За то, что я раньше времени поседела, слишком много пережила, потеряла все, что могла, и всю оставшуюся жизнь вынуждена жить по чужим документам? За то, что Томы больше не будет, а вместо нее будет какая-нибудь Люсьен или Кэтрин? За то, что мне в моей родной и горячо любимой Казани больше не место? Ты извиняешься передо мной за это?!

— Да на черта тебе сдалась эта Казань? Тоже мне, патриотка нашлась. Ты же сама была за кордоном и видела, какая там жизнь. Тут и сравнивать нечего.

— У каждого на этот счет свое мнение. Я здесь родилась, выросла. Я здесь и умереть хотела.

— Рано тебе еще о смерти думать.

— С такой жизнью, как у меня, в самый раз.

— Не торопи события. Всему свое время. Ну уж если совсем приспичит и ты поймешь, что возраст уже подошел, то закроешь свою виллу где-нибудь в Майами на ключ и сюда помирать приедешь. Отдашь должное казанской земле.

— С этим я сама как-нибудь разберусь.

А я ни на чем и не настаиваю. Я просто советую. За границей тебе будет в самый раз. Собственная вилла, кабриолет, бассейн. Вот это настоящая жизнь. Ты еще молодая. Выйдешь замуж, детей нарожаешь и дашь им роскошное светлое будущее. Не о себе, так о детях подумай.

— Мне кажется, что в данный момент я должна подумать именно о себе.

— Ну так думай! Несмотря на то, что мы с тобой по разную сторону баррикад, я тебе хорошее дело предлагаю. Минимум проблем и максимум комфорта. Я не вижу ничего страшного в том, что тебе придется жить по новым документам. Была обычная девушка Тома, которая жила в двухкомнатной квартире в Казани, работала на фирме и ничего особенного собой не представляла. Однажды ее не стало. Она просто пропала. Никто и никогда о ней ничего больше не слышал. Зато родилась новая роскошная дама, имеющая собственную виллу, кабриолет и удивительную возможность тратить деньги в тех количествах, в которых ей вздумается, не ограничивая и не урезая себя ни в чем.

Валентина умолкла, а я сделала вид, что меня очень заинтересовало ее предложение, и спросила:

— За все это ты хочешь ровно половину того, что я имею?

— Да, — уверенно и даже с вызовом ответила Валентина.

— А не много ли?

Я, конечно, понимаю, что речь идет о далеко не малых деньгах, но ведь надо учитывать и тот факт, что я тоже рискую.

— Чем же, интересно?

— Влад ведь наверняка прознает, что я тебя отпустила и мне тоже не поздоровится.

— Да как он прознает?! Ты можешь совершенно спокойно сказать ему о том, что тебе не удалось заманить меня на квартиру, что я почувствовала что-то и дала деру и что больше ты меня никогда не видела. Откуда он может знать, что мы с тобой в сговоре? Все правильно. Ниоткуда. Но мне кажется, что половины для тебя будет слишком много, — я дала понять Валентине, что зацепилась за ее предложение и готова реально торговаться.

— А я на меньшее не согласна, — женщина встала в позу. — Если тебя что-то не устраивает, то расходимся, как в море корабли. Не поминайте лихом!

Увидев, что я еще ни на что не решаюсь, Валентина решила пустить в ход свою козырную карту в надежде, что это на меня безоговорочно подействует.

— Ты же сама мне все уши прожужжала, что ты своего француза любишь, — заговорила хитрющим голосом.

— А это тут при чем?

При том, что если ты его так безумно любишь, то зачем свою любовь на деньги меришь? Торгуешься, как на базаре. Может, ему твоя помощь нужна, и он кровью истекает, а мы тут с тобой торговлю устроили. Да за любимого мужика никаких денег не жалко! Я же у тебя не все драгоценности забираю, а хочу разделить их по-честному. Тебе половина, и мне половина, чтобы никому обидно не было. Тем более я столько обязательств на себя взяла, а это стоит очень больших денег. Короче, я отдаю тебе француза и делаю все, что обещала, но только за половину этого сокровища.

— А если ты француза не найдешь?

— Должна найти.

— А вдруг?

— Если у него нет шапки-невидимки, то найду. Ну если ты, конечно, денег не пожалеешь.

— Хитрая ты, Валентина. Знаешь, чем брать.

— Да твой француз, как только узнает, какие у тебя сумасшедшие деньги, сразу переметнется к тебе и про свою семью напрочь забудет. Мужики на деньги падкие.

— Не все.

— Не знаю, но мне только такие и попадались.

— Жан не такой.

— Хочется верить. Только он может сказать тебе, что от семьи к тебе по любви уходит, но на самом деле уйдет из-за денег.

— Валя, что ты постоянно лезешь в мою в личную жизнь? Давай я со всем этим сама разберусь?

Пожалуйста. Ты только мне одно скажи: ты мне даешь половину того, что у тебя в заначке? Ты же это на черный день держала, а черный день уже пришел. Ты же сама понимаешь, что сейчас такой черный день, что чернее просто быть не может.

— Я согласна.

— Тогда по рукам? — Валентина расплылась в довольной улыбке и протянула свою руку.

— По рукам.

После того как я пожала руку Валентине, она потерла свои ладони и задумалась.

— О чем думаешь?

— Думаю, как же мне себя обезопасить, чтобы ты меня не кинула.

— А я и не сбираюсь тебя кидать.

— Тома, хотелось бы тебе верить, но сейчас все подряд кидают. Даже государство. Помнишь, как оно всех в дефолт кинуло? А после дефолта у него это в привычку вошло. Только уже в скромных масштабах, чтобы менее заметно было, да и паники поменьше. То пенсионеров немного кинет, то льготников с льготами, то субсидии немного поднимет, но на коммунальных услугах большее отыграет. Налогами обкладывают и ценами на бензин душат. Так чего можно ожидать от чужих людей, если власть постоянно кидает. Мне нужны гарантии.

— В том-то и дело, что сейчас страна не дает никаких гарантий. Откуда их могу взять я?

— Надо над этим подумать.

— Валя, я настолько загнана в угол, что мне нет смысла врать. Я же верю тебе, что ты мне все сделаешь, значит, и ты должна мне верить, что я с тобой поделюсь.

— Не просто поделишься, а отдашь мне половину того, что имеешь, — на всякий случай поправила меня Валентина.

— Половина твоя. Я действительно хочу за бугор, а без твоей помощи мне этого не сделать. Ты же это прекрасно понимаешь. В этой ситуации я от тебя зависима. У меня нет таких связей, как у тебя. К сожалению, у меня не все схвачено и за все заплачено. Думаешь, я настолько дурная, что не понимаю, что мне здесь ничего не светит? Я прекрасно все это понимаю. Я от тебя в полнейшей зависимости. Мне либо здесь смерть, либо роскошная жизнь за бугром. Так что мы с тобой в одной связке и должны сработать на полном доверии друг к другу.

— Хорошие слова говоришь, золотые, — удовлетворилась моим монологом Валентина. — Я с тобой согласна по поводу того, что мы друг другу нужны, потому что если я тебе не помогу, то тебе от Влада никуда не укрыться. Ну что, за доверие?

— За доверие, — согласилась я с Валентиной.

— Что-то мы с тобой тут долго стоим. На нас уже охранники смотрят. Пойдем в машину.

— Пойдем.

Я пошла к машине следом за Валентиной и, как только села вовнутрь, сразу ее спросила:

— Валя, а что ты будешь делать со своей долей?

Тоже за бугор махну. Я что, ненормальная, с такими деньгами тут сидеть? С такими деньгами тут делать нечего. С такими деньгами нужно покорять другие просторы. А сейчас мы поедем за твоим французом на мою дачу, — сказала Валентина и завела мотор.

— Как на твою дачу? Ты хочешь сказать, что ты привезешь меня в дом, из которого я сбежала?

— Да.

Потянув руку к ключу зажигания, я тут же выключила мотор и усмехнулась:

— Ну уж нет, Валентина, игра закончилась. Второй раз я обдурить себя не позволю.