Глава 15

Я говорила довольно долго, словно не могла выговориться долгие годы. Я рассказала про Тунис. Про встречу, которой уже не ждала, и про любимого, в существование которого уже не верила. Я рассказала ему о том, что у меня было слишком много разочарований и мне катастрофически не везло с мужчинами, о том, что всегда слишком много работала, потому что хотела доказать всем, что я что-то значу. Я встретила человека, который сказал, что так, как живу я, жить нельзя. Эта жизнь искусственная, механическая и заранее просчитанная. Я сдаю на работе один проект, а затем приступаю к следующему. И вся моя жизнь протекает от проекта к проекту. Я была слишком усталой, измотанной, изможденной и даже опустошенной. Я прятала под большими черными очками уставшие глаза. Когда француз спросил, о чем я мечтаю, мне было стыдно говорить ему, что я просто хочу выспаться. И я выспалась, но уже не одна. Мы выспались вместе. Я рассказала Марату о бурных ночах, о страсти и о том, как я была нереально счастлива. Я рассказала ему о том, что меня никогда и никто так не любил. Вернее, никто никогда не любил меня так, как я хотела. Я рассказала, что в институте у меня был молодой человек, что потом он ушел к другой, что я плакала, убивалась, сходила с ума, но прошло время, и от тех отношений не осталось и следа. С тех пор во мне что-то умерло, и я не могла дать мужчинам того, что они от меня хотели. А с Жаном… С Жаном я почувствовала себя счастливой. Он понимал, что я сильная, и он смог принять мою силу. А иногда… Иногда я чувствовала себя слабой. Я рассказала о том, как ездила в Париж, как мы сидели в кафе, пили потрясающий кофе и просто держались за руки. С Жаном у меня не было необходимости думать о деньгах. После Парижа был Милан, где он просто завалил меня подарками. А ведь я и не знала, что это такое. Мне было стыдно, но я все же призналась Марату в том, что я понятия не имела, что значит получать подарки от мужчин. Мне никто ничего на дарил. Я всегда все покупала себе сама. А с Жаном… С Жаном все было совсем по-другому. С ним я почувствовала себя ЖЕНЩИНОЙ. Красивой, желанной, любимой, неповторимой.

Я рассказала Марату о том, что Жан создан для того, чтобы меня любить и приносить счастье. Я не скрывала того, что от этой любви я просто сходила с ума и возлагала на нее слишком большие надежды. Я хотела показать Жану свой красивый и чистый город. Город, которому уже тысяча лет. Марат слушал, не перебивая, о том, как я приехала на вокзал за час до прихода поезда, как перед этим не спала всю ночь и пила сердечные капли, как шла к только что прибывшему поезду «Татарстан» на ватных нога и молила бога только об одном: чтобы он дал мне силы встретить любимого и не свалиться без сознания от нахлынувшего на меня волнения.

Я рассказала о проведенных часах в номере отеля «Мираж». Как же все в точку! Все, что произошло, действительно было каким-то миражом. Приезд Жана, наша любовь, наши отношения, его внезапное исчезновение. Все это какой-то мираж… Не знаю зачем, но я говорила Марату о том, что, когда мы с Жаном занимались любовью, я иногда плакала. От восторга. Я любила впитывать в себя всю его силу, его нежность, запоминала его скупые, но неимоверно ласковые слова.

А потом была поездка ко мне домой. Не по моей инициативе. Это было желание Жана. Он хотел увидеть, как я живу и чем дышу. Мы пили шампанское и говорили. А я смотрела на Жана и пыталась понять, что же со мной произошло и откуда взялась эта разрушающая разум любовь? Я держала фужер и мечтательно смотрела на свою руку. На одном из пальцев я представляла обручальное кольцо. Такое тоненькое, изящное обручальное колечко с аккуратными бриллиантами.

А потом позвонила соседка. И Жан пропал. Вторжение Влада, поиск непонятных драгоценностей, приезд в незнакомый дом с повязкой на глазах, встреча с избитым Жаном, убийство Леонида, затем исчезновение Жана, призрак с ружьем, стоявший в дальнем углу двора, слезы, отчаяние, дождь, лесная дорога, трасса, по которой проезжали редкие машины…

Я закончила свой рассказ. Отвела глаза в сторону и тихо произнесла:

— Я тут, наверное, лишнего наговорила. Ты извини.

— Ничего страшного. Тебе же надо было выговориться.

Я осмотрелась вокруг.

— Хорошо тут. Прекрасное место.

— Я долго выбирал этот дом. Хотелось найти место, где бы я мог ни о чем не думать, а просто отдыхать. Хочешь чай?

— Я бы не отказалась.

— Пойдем, я отведу тебя в дом. Посидим еще немного, и пойдешь спать. Тебе следует хорошенько выспаться.

Сев за кухонный стол, я наблюдала за тем, как Марат кипятит чайник и расставляет красивые фарфоровые чашки.

— Марат, что теперь будет? — Я не хотела задавать этот вопрос, но не смогла удержаться.

— Выспишься, а затем мы с тобой обо все поговорим.

— Я не дотерплю. Я столько всего наговорила тебе. А ты молчишь. Что ты обо всем этом думаешь?

— О чем? О том, почему твой француз не хочет разводиться со своей женой ради тебя и менять свой привычный уклад? Ты об этом хочешь от меня услышать?

— Нет. Не об этом. Скажи, я попала в ужасную ситуацию?

— А ты сама как думаешь?

— Думаю, что ужаснее просто не бывает.

— Скажу честно, обнадежить мне пока тебя нечем. Не везет тебе в последнее время. Давай ложись спать.

— Марат, а как ты думаешь, где Жан?

— Ты же сама выбрала ему отель «Мираж». Может, он и не приезжал вовсе? — Мужчина улыбнулся и тут же принял серьезное выражение лица. — Ты извини, если я тебя обидел. Но никаких соображений по поводу твоего француза у меня нет. Я мог бы тебе сказать, что у него была шапка-невидимка, но ты же знаешь, что это не так. Понятно одно — он сумел как-то оттуда выбраться. Скорее всего, у него был ключ, и он действительно тебе не поверил. Других соображений у меня нет.

— А где же он сейчас?

— Тома, ты задаешь вопросы, на которые у меня нет ответов. Я не могу назвать тебе точный его адрес. Ты должна сейчас подумать о себе. Ты убила человека и знаешь, какие могут быть последствия. Сейчас самое главное сделать так, чтобы это убийство не отразилось на твоей дальнейшей жизни. Ты же не хочешь загреметь в тюрьму?

— Нет, — судорожно замотала я головой. А что, разве есть такие, кто туда хочет?

— Есть и такие.

— Ты это серьезно?

— Вполне.

Я повела носом и сделала глоток аппетитного чая.

— Вот уж никогда не думала, что такое бывает.

— Бывает. Есть люди, которые сидят на зоне по многу раз. Зона их дом родной, и они не ориентируются в реальной жизни. На воле они чувствуют себя не в своей тарелке. Здесь нужно самому добывать себе пищу и зарабатывать на жизнь. Они делают все возможное, чтобы вернуться назад.

— Я не из этих, — я нервно улыбнулась, чуть было не пролив на себя чай. — Марат, но ты-то веришь, что у меня нет никаких драгоценностей?

— Конечно, верю.

— Почему? Ведь ты меня совсем не знаешь.

— Потому, что, если бы у тебя были старинные сокровища, ты бы уже уехала из Казани куда-нибудь в Майами на постоянное местожительство, прикупила там себе дом и ни о чем не тужила, радуясь и упиваясь собственными возможностями.

Если бы у тебя были большие деньги, ты бы не сидела сейчас здесь и не размазывала сопли.

— Хорошо, хоть ты меня понимаешь.

— А что тут непонятного? Пошли, я отведу тебя спать.

— А ты?

— А что — я?

— Ты ведь тоже не выспался. Сам говорил, что тоже не спал всю ночь.

— Ты предлагаешь мне выспаться вместе, точно так же, как ты выспалась с французом в Тунисе?

— Ну зачем ты так?

— За меня не переживай. У меня работы по горло. Ты со своей подругой приводи себя в порядок, отдыхай, набирайся сил. Продуктов полный холодильник, охраны полно. Никто вас не тронет. Дышите свежим воздухом, купайтесь в бассейне, смотрите телевизор.

Я отодвинула чашку подальше и заглянула Марату в глаза.

— Марат, а что будет дальше?

— Ты о чем?

— Я о том, что будет дальше, когда мы накупаемся в этом бассейне, надышимся свежим воздухом, насмотримся телевизор? Как жить дальше? Идти сдаваться в милицию?

— Ну почему сразу в милицию!

— А как по-другому? Не могу же я здесь сидеть годами.

— Тебе не нравится моя дача?

— У тебя прекрасная дача. Но пойми, сейчас твоя дача мне кажется клеткой.

— Вот уж не думал, что моя дача похожа на клетку.

— Но ты сам посуди. Все, что до забора, — прекрасно, а все, что за забором, — опасная зона. И я не могу туда сделать даже и шага.

— Поживем, увидим. Для того чтобы рассуждать, что будет дальше, нужно хорошенько выспаться.

Я посмотрела на Марата с благодарностью и сказала:

— Я не знаю, откуда ты взялся, и я не знаю, что бы я делала, не встреться ты мне на дороге. Я не знаю, чем тебя отблагодарить. У меня ничего нет…

— Иди спать. У тебя лицо мертвенно-бледное.

Я угрюмо взглянула на сидевшего напротив меня мужчину и сквозь слезы произнесла:

— Я плохо выгляжу?

— Я думаю, что ты можешь выглядеть гораздо лучше.

— Жаль, что тебе не довелось это увидеть.

— Думаю, у меня еще будет возможность.

Марат поднялся со своего места, помог мне встать и повел в комнату.

— Твоя подруга уже, наверно, крепко спит, — задумчиво сказал он, поднимаясь по деревянным ступенькам.

— Ее ранение не опасно?

— Нет. Считай, что ей крупно повезло, что рядом с ней оказался врач.

— Тогда зачем ты хотел отправить ее в больницу?

— Да вас женщин разве поймешь. Вы обычно такие слабые.

Марат повел меня на второй этаж и указал на самую первую дверь.

— Тут спит Лейсан. Не стоит ее будить. Ты ляжешь в соседней спальне. Кстати, ты на себя в зеркало смотрелась?

— Да, — кивнула я.

— И что ты там видела?

— Кошмар.

— Тогда иди прими душ. Он прямо в спальне.

Марат открыл дверь просторной комнаты и махнул рукой в сторону еще одной двери.

— Там есть банный халат. Иди, а мне пока нужно сделать несколько звонков. Я покурю на балконе.

Я зашла в ванную и включила душ. Под струями теплой воды я потерла свое истерзанное тело мочалкой и подумала, как было бы здорово, если бы вместе с грязью и запекшейся кровью вода смыла все мои проблемы. Надев банный халат и замочив в тазике свитер Марата, я вышла из душевой. Марат еще курил на балконе и разговаривал по телефону. Увидев меня, он тут же сунул трубку в карман и, подойдя совсем близко, сказал:

— Ну, я пошел.

— Иди.

— Обещаешь, что хорошо выспишься?

— Обещаю.

— Может, шторы поплотнее закрыть, чтобы в комнате было поменьше света?

— Закрой.

Марат подошел к окну и задвинул шторы.

— Так лучше?

— Намного. Я твой свитер в тазике замочила. Постираю, высушу и отдам.

— Да мне не к спеху. Я же тебе уже это говорил.

— А у тебя запасной есть?

— Конечно, — усмехнулся Марат и направился к двери.

— Ты уже пошел?

— Да.

— А ты уверен, что хочешь уйти?

— Давай спи. Не буду тебя больше задерживать.

Как только он приоткрыл дверь, я откинула мокрые волосы и тут же его окликнула:

— Марат!

— Что?

Мужчина обернулся и посмотрел на меня недоуменным взглядом.

— Подожди, пожалуйста, минутку.

Подойдя к нему почти в плотную, я развязала пояс на халате и показав свое несовсем аппетитное из-за ссадин и синяков обнаженное тело, обвила его шею руками и поцеловала прямо в губы.