Глава 10

Набрав полную ванну, я вылила в нее полфлакончика душистой пенки и медленно погрузила в воду свое расчесанное тело. На минуту мне показалось, что я попала в рай. Я уже давно не испытывала подобного блаженства и позабыла те ощущения, которые нам может подарить ласковая и теплая вода. Мне показалось, что я умерла и вознеслась на небеса.

— Боже мой… Как хорошо!

Я провела по своему телу мочалкой и улыбнулась. Сильно расчесанные места с запекшейся кровью немного щипало, жгло. Они вновь зачесались, но я не чувствовала боли. Я ощущала себя так, словно не мылась несколько лет! Лежа в ванне, я не переставала думать о предстоящем разговоре со своим мужем. Я не знала, как рассказать ему обо всем, чтобы он хорошо меня понял, поверил в мою невиновность и вместе со мной поразмыслил над тем, есть ли у меня хоть какой-нибудь выход. В глубине души мне было жутко обидно за то, что человек, с которым я прожила несколько лет под одной крышей, не верит в мою невиновность и я должна ему что-то доказывать. Я искала возможность избежать конфликта и изложить ему свое объяснение произошедшему. Я верила в то, что Андрей должен меня понять, ведь он меня любит и нас связывает ребенок, в котором мы оба души не чаем. Да, в нашей семейной жизни не всегда все было гладко. Были ссоры, конфликты, различные недоразумения и многие непонятные вещи. Но это нас не развело по сторонам, а придало нам новые силы, закалило, отчего наша семья сделалась еще прочнее.

Мне искренне верилось в то, что сейчас Андрей уложит Стасика спать, придет ко мне в ванную и, как в былые времена, потрет мне спину. Затем скажет о том, как сильно меня любит, как мной дорожит, и заверит, что сделает все возможное, чтобы вытащить меня из той ситуации, в которую я попала. Когда плохо и тяжело, просто необходима поддержка любимого человека и его обнадеживающие слова! Но Андрей не пришел. Он даже не заглянул в ванную. Горло перехватило, и мне жутко захотелось заплакать. Но я не сделала этого. Я знала, что больше плакать нельзя. Нужно действовать. Нужно что-то решать, что-то придумывать и как-то выбираться из ловушки, которую мне подстроила жизнь.

Теплая душистая ванна немного сняла с меня напряжение. Наконец я вылезла из воды и закуталась в махровый халат. Посмотрев на свое бледное лицо, я нанесла на него крем и осторожно смазала расчесанную до крови шею. Затем провела ладонью по пересохшим и покусанным от нервов губам и провела по ним бесцветной лечебной помадой. Глядя на себя в зеркало, я усмехнулась. Даже не верилось, что вот эта изможденная женщина когда-то громко смеялась, весело танцевала, работала в полную силу, через день плавала в бассейне, играла в теннис с личным тренером и строила умопомрачительные, прямо-таки глобальные планы на предмет дальнейшей жизни. Хорошенько отжав волосы полотенцем, я вышла из ванной и… холодная боль пронзила сердце, у меня на минуту даже перехватило дыхание.

Андрей сидел за кухонным столом и пил виски. По его внешнему виду было нетрудно догадаться, что он уже далеко не трезв.

— Андрей, ты пьешь?

— А ты разве не видишь?

— Вижу. Я действительно задала достаточно глупый вопрос. Стае спит?

— Да. Он уже уснул.

Посмотрев на стоящий рядом с кухонным столом стул, я немного замешкалась и тихо спросила:

— Можно я сяду?

— Садись. Зачем ты меня спрашиваешь?

— Извини, привычка.

— У тебя появились новые привычки?

— Андрей, с некоторых пор у меня появилось слишком много новых привычек.

— Ты голодна?

Андрей задал этот вопрос таким тоном, словно ничего не случилось и я только что пришла с работы. Будто не было за моей спиной страшной тюрьмы, не было столь чудовищной разлуки. Но я пришла не после обычного трудового дня! А мой муж сидит на кухне и банально спрашивает: «Ты голодна?»

И я даю ему точно такой же банальный ответ:

— Спасибо. Я поела в ресторане.

— А что, там, где ты была, есть рестораны? — тут же вернулся в реальность мой муж.

— Нет. Там, где я была, ресторанов нет.

Сев за кухонный стол, я потянулась к своему мужу и глухо произнесла:

— Андрей, ты прости меня, пожалуйста, за то, что я вернулась.

— Что? — сразу вздрогнул Андрей и посмотрел на меня каким-то пустым и потерянным взглядом.

— Извини меня, что я вернулась. Я понимаю, что ты не ожидал такого скорого моего визита. Извини еще раз. Но мне больше некуда идти. Это мой дом и моя семья. Я вижу, что нарушила твои планы… Но я есть, я жива, и от этого никуда не денешься.

Я знала, что мои слова не могут не уколоть мужа, и рассчитывала именно на такой эффект. Мне хотелось, чтобы он опомнился, чтобы он наконец понял, как мне тяжело, и по возможности обрадовался моему возвращению. Муж вздрогнул, повел бровями и почувствовал себя крайне неловко.

— Алиса, ты что такое говоришь?

— Я говорю то, что думаю.

— Я просто…

Просто передо мной сейчас сидит чужой человек. Но ведь с момента моего ареста прошли не годы, а всего два месяца! Какие-то два месяца с хвостиком, и все! Мне сейчас не верится, что несколько лет назад ты сделал мне предложение, что я была от тебя без ума, родила тебе Стаса, что ты обожал мой импульсивный характер, что ты гасил его импульсивность своим пониманием и терпением. Мне не верится, что я любила тебя за то, что ты всегда был уступчивым, что в отличие от меня ты всегда чувствовал грань, за которую нельзя переступать… Мне в это не верится! Мне не верится, что ты таскал мне корзины с чудесными цветами, писал по ночам стихи, а перед свадьбой пел серенады! Как только родился Стае, ты усыпал всю площадку перед родильным домом цветами и кричал под окном, что ты меня любишь, так громко, что к окнам прильнул весь родильный дом! Я обожала тебя за то, что все мужики боятся сильных и независимых женщин, а ты всегда эти качества во мне поощрял! Я никогда не скрывала того, что до встречи с тобой у меня были романы, но, встретив тебя, я поняла, что повстречала глубоко порядочного человека и очень надежного…

Повторив слово «надежного», я замолчала и глазами, полными слез, посмотрела на своего супруга. Затем отвела глаза в сторону и заговорила вновь:

— Я всегда верила в то, что ради близкого ты расшибешься в лепешку, а ближе нашей семьи у тебя никого нет. Я знала, что у меня надежный тыл, что мне в этой жизни бояться нечего. А теперь… Теперь я уже и сама не знаю, во что мне верить.

— Алиса!

— Что?

Ты думаешь, что говоришь? Даже сейчас ты говоришь только о себе, но совершенно не думаешь обо мне. Ты представляешь, каким ударом для меня было то, что произошло с нашей семьей?! Я чуть не потерял рассудок от всего, что мне довелось про тебя услышать и узнать! — вскричал мой муж и вновь налил себе виски. — Я не говорю, что тебе было легко, но мне тоже было тяжело до жути. Стае каждый день канючит, спрашивает, где ты и когда ты вернешься, а я не знаю, что ответить.

— Что ты ему сказал?

— Сказал, что мама улетела в длительную командировку.

— Странно, что ты не сказал ему правду, — вырвалось у меня.

— Да ты что, в своем уме или нет?

— Я уже не знаю, что и думать. Глядя на то, с какой страстью ты прикладываешься к виски, у меня создается впечатление, что ты только и делал в мое отсутствие, что постоянно пил.

— Это неправда, Алиса! А как ты хочешь, чтобы я реагировал на то, что моя жена убила своего любовника?!

Последние слова моего мужа окончательно вывели меня из себя, и, выплескивая накопившиеся во мне негативные эмоции, я что было силы ударила кулаком по стене. Удар получился настолько сильным, что я даже застонала от боли, но, не обращая внимания ни на боль, ни на сидящего напротив меня мужа, принялась колотить стенку, как сумасшедшая. Андрей быстро вскочил со своего места, оттащил меня от стены и попытался хоть немного меня успокоить.

— Алиска, ты что, с ума сошла?!

— Сошла!

— Ты сейчас Стаса разбудишь! Немедленно успокойся!

Произнесенное имя сына тут же привело меня в чувство. Я положила голову на плечо мужу и всхлипнула.

— Андрей, как ты мог в это поверить? Кто угодно, но только не ты! Как ты мог! Какой, к черту, любовник? Какое убийство? С тех пор, как я узнала тебя, у меня никого не было.

— Тебя оклеветали?

— Да.

— А кто?

— Я сама не могу разобраться, кому это нужно и кто за этим стоит. Но самое страшное в этой истории — то, что во мне мог усомниться самый дорогой, близкий и любимый мной человек! Жили мы себе жили, добра наживали, сына растили, а тут хлоп — и такое несчастье. И первый, кто мне не поверил и во мне усомнился, — это ты. Неужели вместе с теми словами, которые ты обо мне услышал, умерла твоя любовь? Почему она умерла? От чужих лживых слов, от усталости? Знаешь, а ведь это предательство. Получается, что близкие люди предают именно в самый трудный момент твоей жизни, когда ты меньше всего этого ждешь. Они предают тогда, когда тебе тяжело, когда ты беззащитен перед обстоятельствами. Я не жду никаких объяснений. Я понимаю, что ты меня больше не любишь. У каждого третьего осужденного, имевшего до ареста семью, она распадается. Но обычно семьи распадаются, когда начинаются годы заключения. Когда проходят годы, но не месяцы! И все же ни в коем случае тебя не осуждаю. Я все понимаю. Ты не из тех, кто сможет мне сказать что-то в глаза. Ты никогда и ничего мне не скажешь. Ты слишком для этого деликатен. Я просто чувствую, что осталась теперь одна. Одна — со своим горем, со своей бедой и со своими проблемами. Говорят, что нельзя расстраиваться из-за того, что тебя бросили так быстро. Тот, кто бросил тебя сегодня, бросил бы тебя и завтра. Раньше — даже лучше. Если ты смог вычеркнуть меня из своего сердца за пару месяцев, то, конечно же, ты бы смог вычеркнуть меня из своего сердца и за несколько лет. Все это слишком печально, но такова жизнь.

— Алиска! — Муж потряс меня за плечи и возбужденно заговорил: — Ты слишком рано делаешь выводы. Для того чтобы делать хоть какие-либо выводы, встань, пожалуйста, на мое место.

— Знаешь, лучше оказаться на твоем месте, чем на моем.

— Может быть. Ты попала в беду, и ты вправе так рассуждать. Но каково было мне?! Я же места себе не находил! Я волосы на себе рвал! Самое страшное — это находиться в состоянии неопределенности, неизвестности. Ты тогда так быстро вылетела из Египта… И сама на себя навела подозрения. А затем эти факты… Что мне только не довелось про тебя услышать!

— Но как ты мог поверить? Ведь я твоя жена. Ты должен верить мне и никому больше.

Сюда ко мне приходил следователь. Соседи с первого этажа опознали убитого мужчину, именуемого твоим любовником. Они сказали, что он часто сюда приезжал, сидел в машине и смотрел на твои окна.

— Откуда соседям знать, на чьи окна смотрел приезжающий сюда мужчина?! У соседей что, глазомер не такой, как у всех людей? Это же все выдумка! Даже если сидит в машине на улице какой-то мужчина, то разве можно узнать, куда он смотрит? С чего вдруг все решили, что мужчина приезжал именно ко мне, если меня с этим мужчиной никто даже рядом не видел? Я долго об этом думала и пришла к выводу, что мужчина приезжал вовсе не ко мне, а к кому-то другому.

— Но соседи с первого этажа…

— А что соседи? Их подкупили, вот и все. Дали им денег.

— Что, всем соседям?

— Не знаю. Это я так, предполагаю.

— Ты хочешь сказать, что это совпадение? Соседи видели, что убитый мужчина часами сидел у нашего дома, а затем ты совершенно случайно встретилась с ним в Египте?

— Действительно нелепое совпадение. Но совпадение! — усталым голосом ответила я. — Андрей, я в самом деле не знала убитого мужчину и никогда не была знакома с ним ранее. И уж тем более я никого не убивала! Мне надоело уже повторять одно и то же. И я еще должна повторять это не кому-нибудь, а тебе! Неужели ты мне не веришь?

— Верю.

— Тогда почему ты себя так ведешь?

— Как?

— Так, будто я оправдываюсь перед чужим человеком.

Андрея слегка затрясло, и он прижал меня к себе.

— Алиска, да какой же я чужой?! Я же сразу нашел тебе адвоката, целыми днями бегал, старался тебе помочь. Чего я только не делал! Чужой даже и маленькой толики не сделал бы из того, что сделал для тебя я. Я делал все, что мог. Столько денег отдал! Но куда я ни тыкался, все факты были против тебя. Все против тебя, понимаешь? А один раз ночью у меня нервы не выдержали, и я даже разревелся. Как же я разревелся! Я, здоровый мужик, плакал, как маленький ребенок. Ревел оттого, что на нас с тобой навалилось. Как подумаю о том, что этот Ветер был твоим любовником, так меня и корежит изнутри. И все же, Алиска, в глубине души я верил, что все это неправда, что ты принадлежишь мне и любишь только меня. И вот тебя оправдали. Скажи, тебя выпустили, потому что тебя оправдали?

— С меня сняли все обвинения.

— Значит, все-таки правосудие есть! Я навел справки про этого Ветра. Он — криминальный элемент. Тут и дураку понятно, что убийцу надо искать в его же кругах. Тоже мне, нашли, на кОм отыграться! На ни в чем не повинной женщине, на моей любимой жене! Алиска, значит, тебя совсем отпустили? Если с тебя сняли все обвинения, то получается, что тебя отпустили совсем. Алиса, а почему никто не позвонил мне? Почему? Я бы тебя встретил…

— Все произошло слишком быстро. Я и сама не ожидала.

Желание рассказать мужу о том, что же произошло на самом деле, прошло. Я решила, что у меня еще будет на это время. Только не сейчас. Андрей может меня не понять. У меня в запасе тридцать дней. Тридцать… Пусть мой муж привыкнет к тому, что я уже дома и что я невиновна. А сейчас не стоит омрачать этот вечер. В моей жизни и так все слишком мрачно.

— Алиса, ты знаешь, что тебя уволили с работы? — немного виновато спросил меня муж.

— Знаю.

— Вот гады! Я когда на твою работу ворвался, чуть всех там не поубивал. Говорю, как можно человека увольнять, ведь еще ничего не известно?! А они все в один голос говорят, что к ним следователь приезжал. Я начальника чуть не задушил! А он, гнида, боялся свою репутацию подмочить и без особых объяснений тебя уволил.

— Да и черт с ним! Ты же понимаешь, что я туда не вернусь.

— Я понимаю, что такая сильная, умная и образованная женщина, как моя жена, без работы никогда не останется. Мы найдем тебе другую работу, намного лучше, чем прежняя. Вернее, ты сама ее найдешь. Ты у меня молодец, никогда не отчаиваешься сама и других можешь убедить в том, что у тебя всегда все получится. Из любой ситуации ты умеешь выйти победителем с высоко поднятой головой.

Последние слова моего мужа заставили меня слегка съежиться и подумать о том, что в данной ситуации Андрей в корне не прав. Тут я не победитель. Пока я побежденная.

— Алиса, а почему ты хочешь Стаса к бабушке отвезти?

— Его повезу не я, а ты.

— Почему я? У меня же работа, а ты теперь временно безработная.

— Тебе придется отпроситься с работы.

— Но почему?

— Потому, что у дома стоит синий «БМВ».

Муж слегка меня отстранил, открыл занавеску и посмотрел на улицу.

— И что? Там открыто окно, в салоне включен свет, сидит какой-то парень и набирает цифры на мобильном. При чем тут эта машина? Какое она имеет к нам отношение?

— Эта машина контролирует каждый мой шаг, и я бы не хотела, чтобы люди, которые ее послали, знали, куда я отвезла своего сына.