Глава 8
Роберт плюхнулся на первый попавшийся стул и стал бессвязно бормотать:
– Светка родилась в совершенно другой среде. Ее семья всегда жила за порогом бедности. Отец – алкоголик, мать – уборщица в столовой. Двое голодных сестер, брат – наркоман. Что такое мясо – не знали. В основном ели какую-то баланду из крупы, картошки и капустных листьев. Наверное, от этой баланды у младшей сестры развился прогрессирующий рахит. Я всегда Светку жалел. Ведь она от такой скотской жизни могла тоже стать наркоманкой, на панель пойти… А у нее гордость есть. Я это сразу заметил. Когда у меня поселилась, к нормальной жизни долго привыкала. Потом я ее сюда привез… Она от этой роскоши просто обалдела. Ведь никогда ничего подобного не видела… Ты уехала, а мы открыли бутылку виски, а я спиртное редко употребляю, поэтому меня сильно развезло. Мы отправились в спальню… а когда спустились в гостиную, я уже пить не мог, но Светка добавила… Ну и набралась. Все говорила, что повезло тебе, в таком роскошном доме живешь.
– А при чем тут мой дом? – резко перебила я.
– Да это я так, к слову сказал. Дело не в этом. Светка спустилась в гараж, увидела «Форд» и попросила разрешения покататься по поселку. Я ей сказал, что это твоя машина, что, мол, ты приедешь и разрешишь. Но она ужасно упертая. Говорит, от твоей сестры не убудет, я быстренько до КПП и обратно. Ну, я и уступил. Светка поехала, а я, сидя в кресле, уснул. Тут ты вернулась и меня разбудила. Понимаешь, прошло уже черт знает сколько времени, как она уехала. Я сейчас на КПП бегал. Мне сказали, что «Форд» выехал за пределы поселка и больше не возвращался. Нужно ее искать, а то как бы чего не случилось. Она же вдупель пьяная.
Услышав про «Форд», принадлежащий Виктору, я схватилась за голову.
– Господи, дурень ты хренов! Какого черта ты разрешаешь брать то, что не имеет к тебе никакого отношения!!!
Буквально через несколько секунд я перешла на крик и была готова наброситься на брата:
– Этот «Форд» не мой! Он принадлежит одному человеку! Его вообще из гаража нельзя было выгонять! Я его специально там спрятала! На нем совсем недавно покойника везли! Он засвеченный! Я не удивлюсь, если твоей Светки уже нет в живых. Ладно, она от всего этого одурела, но ты ведь мужик! Ты ведь здесь родился! Что ты за мужик, если будущую же – ну тормознуть не можешь! Идешь у нее на поводу, как самый настоящий болван! С твоим приездом у меня одни проблемы!
Я поймала на себе растерянный взгляд Роберта и перестала кричать. Роберт сидел на стуле и откровенно пялился на мою грудь.
– Чего уставился? Никогда не видел женскую грудь?! – огрызнулась я и подошла к шкафу, чтобы достать платье.
– Твою – нет, – сказал Роберт и встал со стула. – Собирайся. Нам нельзя терять ни минуты. Я не знаю, что вообще происходит в этом доме. Что это за «Форд» и какие трупы на нем возили?! Я знаю, что у меня пропала будущая жена, и я обязан ее найти. Мне кажется, что ты связалась с какими-то сомнительными людьми и вообще ведешь странный образ жизни.
Я подошла к Роберту вплотную и уже более спокойно произнесла:
– Все должно обойтись. Сейчас мы поедем искать твою Светку. Я просто уверена, что мы ее найдем. Вряд ли ее убьют. Им нужно что-то другое… По всей вероятности, деньги. Сейчас такая скотская жизнь, что всем нужны только бабки, бабки… Все помешались на деньгах. Возможно, ничего страшного не произошло. Возможно, Света по пьяни заехала в какой-нибудь придорожный бар, чтобы залить в себя новую порцию алкоголя.
Я почувствовала, как Роберта слегка затрясло. Он притянул меня к себе и жадно прильнул губами к моей груди. В этот момент он напомнил мне своего отца. Он ужасно похож на него. Те же волосы, но без седины, взгляд, властный характер и удача во всем, за что бы он ни брался. Оттолкнув Роберта, я быстро оделась, умылась и устало сказала:
– Я готова…
Роберт взял меня за руку и повел вниз по лестнице. Когда мы проходили мимо «портрета» отца, брат сжал мою руку. Я резко выдернула ее.
– Не надо меня жалеть. У тебя есть женщина, которая достойна твоей жалости. Я сама разберусь. Я не ела баланду из капустных листьев и не скиталась голодной по улицам. Я жила в этом дворце как заложница и исполняла все извращенные прихоти твоего горячо любимого папеньки. – Я открыла бар и взяла бутылку виски. – Будешь?
Роберт кивнул и достал стаканы. Я удивленно пожала плечами:
– Не много ли?
– Нет, в самый раз. И тебе и мне нужно расслабиться. Порция виски величиной в два пальца… Именно такая порция может по-на стоящему расслабить человека и уничтожить нарастающее чувство страха.
Роберт разлил виски. Я сделала несколько глотков и, увидев, что Роберт закурил, закурила тоже. Роберт удивился:
– Ты куришь?
– Вообще-то нет, но думаю, что теперь начну. Слишком много событий за последнее время. Говорят, никотин успокаивает. У меня своих проблем хватает, так нет, твоя будущая жена приготовила нам кучу проблем. Я вообще не могу понять, как ты разрешил этой идиотке сесть пьяной за руль чужого автомобиля? Ты чем думал? Вскоре она станет веревки из тебя вить. А ты будешь постоянно таскать ее на своем горбу и жалеть: «Ах, бедняжка, она питалась баландой в детстве!..» Тебя устраивает такая перспектива?!
Роберт допил свой стакан и раздавил сигарету в пепельнице.
– Женя, давай договоримся, ты не будешь лезть в мои отношения со Светланой. Я с этим разберусь как-нибудь сам. Надо было предупредить, что в гараже отца стоит машина, на которой ты умудрилась перевозить трупы, и что эту машину брать нельзя.
Я процедила сквозь зубы:
– Это не отцов гараж. Тут больше ничего его нет. Тут все мое. Отец даже не упомянул тебя в завещании. Он все оставил мне. Понятно?! Ты здесь гость, и, если хочешь что-нибудь взять, для начала спроси у меня. На «Форде» перевозили труп человека, которого, между прочим, укокошил твой папа. Я обнаружила мертвеца в кабинете. Он убил человека и не удосужился убрать труп из дома.
Мне показалось, что Роберт просто не расслышал последних слов. Его интересовало совсем другое. Он покрутил в руках пустой стакан и растерянно поинтересовался:
– Отец совсем ничего не оставил мне?
– Ничего.
– Ты можешь показать мне завещание?
– Могу. Но ты что, не доверяешь мне? – невозмутимо спросила я.
– Доверяю. Да и бог с ним. Я очень рад, что отец так хорошо о тебе позаботился. Я на жизнь заработаю сам. У меня впереди прекрасная карьера и блестящее будущее. Скажи, я хотя бы могу сюда приезжать? Я ведь вырос в этом доме.
– Конечно, можешь. Мы же с тобой сводные брат и сестра. Приезжай, только ничего не трогай без моего разрешения. Слишком дорогой ценой мне все это досталось.
Я подошла к Роберту и поцеловала в губы. Роберт ответил на мой поцелуй…
Ярко-фиолетовую «Мазду» отец подарил мне в день моего совершеннолетия, но я почти никогда на ней не ездила. Я хотела было сесть на водительское место, но Роберт замотал головой:
– Ты пьяна. Я сяду за руль.
– Можно подумать, что ты не пьян. Тоже мне трезвенник нашелся. Никто не просил тебя наливать так много виски.
Роберт завел мотор, но затем резко его заглушил и оглядел гараж:
– Послушай, а где лимузин? Насколько я помню, ты уехала именно на нем.
– Его взорвали у железнодорожного вокзала.
Роберт посмотрел на меня так странно, что, казалось, еще немного, и он просто вывалится из машины.
– Что ты сказала?
– Что слышал. Лимузин взорвали. Восстановлению он не подлежит. Нет больше лимузина. Я просто чудом осталась жива. Если бы не угонщики, возможно, я бы не сидела с тобой в одной машине.
– Тебя кто-то хочет убить?
– Следователь говорит, что, возможно, хотели убить не меня, а отца. Кто-то хотел свести счеты с ним. Просто этот кто-то не знал, что отец мертв.
– Ты явно чего-то недоговариваешь. Ладно, сейчас разберемся со Светланой, а затем с то бой.
– А чего со мной разбираться?
– Я хочу знать, что происходит в этом доме и почему тебе угрожает опасность. Я твой брат и обязан о тебе заботиться. Ты осталась совсем одна. У тебя никого больше нет.
– Я всегда была одна. Что-то ты поздно обо мне вспомнил. Собираешься заботиться обо мне точно так же, как и твой отец? – Я пьяно засмеялась, хотя чувствовала, что сейчас за плачу.
Роберт проигнорировал последнюю фразу.
– Я всегда о тебе помнил. Есть то, что за быть невозможно. Думаешь, мне было легко в чужой стране?! Думаешь, мне было так про – сто открыть собственное дело?! Купить квартиру и встать на ноги, учитывая, что отец отказал мне в какой-либо помощи? Он хотел научить меня самостоятельности!
Проехав КПП, Роберт на минуту остановился, внимательно вглядываясь в темноту. Наверное, ему казалось, что где-то поблизости должен находиться злосчастный «Форд», на котором уехала Светлана. Я курила и мучительно пыталась понять, что случилось с деньгами из ячейки. А что будет с Виктором? Подняв голову, я вздрогнула: мы ехали мимо того места, где обитает лодочник.
– А ну-ка заглуши мотор, – попросила я.
– С чего бы это? Тут лес кругом.
– Я же сказала: глуши, давай. И выключи фары.
Роберт послушался.
– Прогуляемся до реки, только так тихо, чтобы нас никто не заметил.
– Женя, нам нужно искать Светлану, а не заниматься ерундой. У меня нет желания любоваться ночным лесом и кормить комаров, да и для купания не самое подходящее время.
– Я не настолько пьяна, чтобы купаться в этом грязном болоте. Это место может быть связано со Светланой.
Я вкратце рассказала, как нашла труп в кабинете, как помог мне избавиться от него один человек, но имя его я отказалась назвать на отрез. Потом пересказала незначительные по дробности разговора лодочника и тучного муж чины. Роберт нервно курил, лоб его покрылся испариной.
– Бред какой-то. Откуда у отца в кабинете труп? Он не мог убить человека.
– Если не отец, то кто? Больше некому. Твой отец был способен на все. Если бы ты видел этот труп… Он у меня до сих пор перед глазами стоит. Настоящая мумия. Он хранился в кабинете не день и не два. Он лежал там давно.
– Ты хочешь сказать, что отец убил человека, затем засунул его в шкаф и спокойно продолжал работать в этом кабинете?! Вести переговоры, делать звонки, читать книги? Труп должен вонять. Если бы все было, как ты говоришь, в кабинет вообще нельзя было бы войти.
– Я не знаю, что он сделал с мертвецом, но он явно с ним что-то сделал. Он замотал его в кокон и заклеил скотчем. Понимаешь, труп не разложился, он просто высох. Знаешь, как сушат бабочек?!
– Человек не бабочка. Он состоит из костей и мяса. Просто так он не может засохнуть.
– А я тебе говорю, что может. Я сама видела.
– Тогда почему отец не избавился от него? Почему не унес в тот же день, как убил?
– Не знаю. А насчет того, что твой отец не мог ужиться с трупом в своем кабинете, это ты зря. Более хладнокровного человека, чем он, я никогда не встречала. Наверняка он мог спокойно работать, пить кофе и не обращать внимания на лежащую в шкафу мумию. Быть может, он хотел ее когда-нибудь вынести, да не дожил старичок. Кстати, можешь съездить к нему на кладбище. Его подопечные похоронили его по высшей категории. Похороны для особо важных персон: суперсовременный гроб, море дорогостоящих венков. Только видика с телевизором нет. А так полный порядок. Кто-то из братков положил ему в гроб книгу «Записки адвоката». Наверное, для того, чтобы ему не было скучно. Будет лежать и почитывать на досуге…
– Хватит, – резко перебил меня Роберт. – Прекрати так говорить о моем отце. Он мертв. О мертвых или хорошо, или никак…
Я пьяно засмеялась и швырнула сигарету в окошко.
– Я никогда не видела большую сволочь, чем твой отец!
Роберт отвесил мне звонкую пощечину, и я замолчала. Через минуту мы уже крались по тропинке к тому месту, где должен находиться лодочник. Роберт достал из кармана пистолет и снял его с предохранителя. Увидев оружие, я вытаращила глаза:
– А это зачем?
– Затем, что мы сейчас прижмем этого лодочника и узнаем: какого хрена он не скинул труп и что вообще ему надо? А затем хлопнем его, и дело с концом.
– Ты собрался его убить? – спросила я дрожащим голосом и почувствовала, как затряслись колени.
– А зачем нам ненужный свидетель? И вообще, кто этот лодочник? Никто. Обычный гнилой человек, который сует нос не в свои дела. Надо кончать со всем этим. Я обязан обезопасить тебя, Светку, себя.
Я еще раз, словно завороженная, посмотрела на пистолет и покачала головой:
– Ну, братец, ты даешь. Он у тебя что, зарегистрированный, что ли? Если не ошибаюсь, это газовый? Неужели ты и в самом деле собираешься уложить лодочника газовым пистолетом? Боюсь, что, кроме слезоточения, он ничего не даст.
– Ты что из меня дурака лепишь?! Только дурак будет ходить с газовой пушкой! Этот газовый пистолет переделан на боевой. Так все нормальные люди поступают. Отдаешь пушку какому-нибудь народному умельцу, он ее влет усовершенствует так, что никто не догадается. И для ментов отмазка нормальная. Ну, видят – газовый и просят на него разрешение. Ты им разрешение под нос суешь, и никаких проблем…
Мы спрятались за развесистым дубом и затаили дыхание. Кроме завывающего ветра, не было слышно ни звука. Я прижалась к Роберту и почувствовала учащенные удары его сердца. Подождав, мы прокрались к лодке, осмотрели ее, но не нашли ничего интересного. Увидев свет в сторожке, подошли к ней и присели на корточки. Я сжала руку Роберта и про шептала:
– Тебе страшно?
– Я что, малолетний ребенок? – обиделся брат. – Я уже не в том возрасте, чтобы чего-то бояться. Ладно, нет смысла ждать. Черт знает, когда он может выйти из сторожки. Так можно до утра просидеть, а нам Светку найти нужно. Короче, ты сиди здесь тише воды, ниже травы, а я прокрадусь к окну и постараюсь в него заглянуть.
Я вцепилась в Роберта мертвой хваткой:
– Я же не чокнутая тут одна сидеть. Я с тобой. Я буду вести себя тихо, ты даже меня не заметишь.
– Нет, – оттолкнул меня Роберт, но я вновь повисла у него на плече.
– Если ты меня с собой не возьмешь, я закричу на весь лес так громко, что у тебя барабанные перепонки лопнут. Лучше возьми меня по-хорошему, а то придется взять по-плохому.
Роберт усмехнулся:
– Ладно, пошли. Только смотри, ни звука. Не знаешь, тут собаки есть?
– Не знаю.
– Только бы этих тварей не было, а то они нам все дело испортят. Обычно у каждого лодочника есть собака.
– А вдруг сейчас выскочит какой-нибудь злобный ротвейлер и покусает нас до смерти?
– Лодочники обычно держат овчарок. Они не так привередливы и прихотливы, как ротвейлеры.
Пробравшись к сторожке, мы не услышали собачьего лая и облегченно вздохнули. Роберт заглянул в окно – никого! Он толкнул дверь сторожки ногой. То, что мы увидели, просто не поддается описанию. Под большим столом, сколоченным из неотесанных досок, лежал лодочник. Его глаза были широко открыты и по-мертвому пусты, грудь залита кровью, а скрюченные в судороге пальцы посинели. Я вскрикнула и прижалась к брату. Роберт подошел к лодочнику, попытался нащупать пульс, но через несколько секунд отбросил безжизненную руку.
– Мертвый. Его убили совсем недавно. Еще тепленький.
– Это лодочник… – сказала я, пытаясь унять дрожь.
Роберт погладил меня по голове и прошептал:
– Успокойся. Мы здесь ни при чем. Видно, он сильно кому-то помешал. Ты говорила, что лодочник обещал спрятать мумию в своей сторожке?
– Говорила.
– Так давай поищем.
Роберт перерыл все углы, заваленные вонючим барахлом, а я беспрестанно поглядывала на входную дверь, мне казалось, что вот-вот пожалуют люди, убившие лодочника. Наконец Роберт сдался:
– Нет тут никакого трупа. Я все проверил. Может, он все же скинул его в воду?
– Хотелось бы в это верить.
– Ладно, пора ехать. Нужно искать Светлану.
Мы направились к машине. Я шла ни жива ни мертва, прислушивалась к каждому шороху. Роберт по-прежнему держал пистолет, чем наводил на меня дикий ужас.
– Господи, и кто же его убил? – пробормотала я себе под нос.
– Кто бы это ни был, но мне очень приятно, что это не мы. Кто-то облегчил нам работу. Одним свидетелем стало меньше. Если трупа нет в сторожке, значит, он уже кормит рыбок на дне реки.
