Глава 6
Взяв ручную кладь, я зашла в зал, где уже сидели пассажиры моего рейса, и, стараясь унять нервную дрожь, принялась искать Алину. Увидев, что Алина с Давидом основательно потратились в магазине беспошлинной торговли и, усевшись в дальнем углу зала, дегустируют различные спиртные напитки, я села неподалеку от них. Дождавшись того момента, когда Алина отправилась в туалет, я пошла следом за ней.
— Алина, — позвала я и сняла темные очки, чтобы она быстрее меня узнала.
— Ольга?! — Алина смотрела на меня так, словно видела в первый раз в жизни.
— Ну, как я тебе в образе блондинки?
— Ты знаешь, а тебе идет. Ты где была? Я тебя еще на регистрации искала.
— В салоне красоты. Вживалась в новый образ.
— Как ты все прошла?
— Удачно, только вот во время регистрации на посадку привязался полицейский. Спрашивал, когда я перекрасила волосы, нет ли у меня еще одной фотографии и где я провела эту ночь.
— Самое главное — пропустил.
— Пропустил. Куда он денется!
— Ты правильно сделала, что волосы перекрасила, а то полиция ищет девушку именно с медным цветом волос. Алина дружелюбно обняла меня за плечи и прошептала: — Пока никаких новостей.
— Полицейские ничего, кроме волоса на подушке, не нашли?
— В тусовке все говорят про какой-то презерватив.
— Какой еще презерватив? — вновь напряглась я.
— Бывший в употреблении, но без спермы. Говорят, полицейские нашли его на яхте рядом с кроватью. Бедный Вадим, он так и не успел получить удовольствие перед смертью.
— Я же тебе говорила, что в постели он — полный ноль.
Алина заглянула мне в лицо и улыбнулась.
— Ольга, все самое ужасное уже позади.
— Ты думаешь?
— Я в этом просто уверена.
— А у меня что-то на душе неспокойно.
— Еще бы — ты такое пережила! Все нормально. Расслабься и забудь про то, что произошло. Я, конечно, понимаю, что забыть все это невозможно, но хотя бы постарайся об этом не думать. Скажи мне, что тебя еще беспокоит?
— Сумка, — выпалила я и почувствовала, как на лбу выступила испарина.
— Какая еще сумка?
— Крохотная сумочка через плечо, ее я повесила на спинку стула в тот момент, когда легла с Вадимом в постель.
— Ты потеряла сумку?
— Точно.
— А почему ты мне сразу про нее не сказала?
— Боялась.
— Чего? — отстранилась от меня Алина.
— Сама не знаю. Мне кажется, у меня голова кругом пошла от всего этого. Я уже плохо соображаю.
— Так что у тебя было в сумочке?
— Мобильный телефон, записная книжка и кошелек. Кошелек — это ерунда. Там денег было — кот наплакал. Так, всякая мелочовка. А вот мобильный телефон и записная книжка — это очень даже серьезно. Я уже позвонила Олегу, сказала, что у меня телефон украли. Попросила его, чтобы он номер заблокировал.
— А что за записная книжка?
— Да так… Книжка с адресами моих друзей и знакомых. На самой первой странице — все мои координаты.
— Ты в каком веке живешь? Кто сейчас записными книжками пользуется? Любая информация вбивается в мобильный телефон.
— Мне так удобнее. Да к тому же он тоже пропал.
— Я записной книжкой последний раз в школе пользовалась.
— А я — несколько дней назад.
— И где сейчас эта сумка?
— Не знаю, — пожала я плечами.
— Что значит — не знаю?
— Когда я увидела, что Вадим мертв, и схватила свою одежду, я все обыскала, сумочки нигде не было. Я и под кроватью смотрела. Бесполезно!
— Чертовщина какая-то.
— И я про то же. Понимаешь, я хорошо помню, как вешала сумочку на спинку стула.
— Но ведь ты была не совсем трезвая, — стояла на своем Алина. — Может, ты ее в море уронила, когда с Вадимом на палубе рассвет встречала?
— Алина, а откуда ты знаешь, что я с Вадимом рассвет встречала?
— Так все его пассии через это проходят. Я же уже тебе говорила, что Вадим одним и тем же способом девушек к себе в постель заманивает. Ну не изобретательный он в этом плане человек. Консерватор, можно сказать. Ты же сама говоришь, что у него уже в штанах ничего не стоит, а он все равно девок на яхту тащит. По привычке. Так вот, ты все-таки подумай над тем, что я тебе сказала. Может быть, когда вы рассвет встречали, ты наклонилась, сумочка соскользнула с твоего плеча и в море упала.
— Исключено, — отрезала я.
— Ну почему ты такая упрямая? Ты сколько шампанского выпила? После такого количества алкоголя ты можешь многое не вспомнить.
— Алина, я тебе говорю, что я все очень хорошо помню и могу описать все в подробностях. Я вешала сумочку на спинку стула.
— Если ты ее туда вешала, значит, утром ты ее должна была там и найти.
— На стуле ничего не было.
— И куда она делась?
— Алина, если бы я знала ответ…
— Убийце твоя сумка ни к чему, — принялась рассуждать Алина. — Если бы убийца промышлял воровством мобильных телефонов и прихватил твою сумочку исключительно ради этого, то он не забыл бы прихватить и мобильник Вадима, но он к нему даже не притронулся. Если убийца захотел установить твою личность, чтобы потом тебя убить, то в этом не было необходимости. Он мог бы тебя шлепнуть вместе с Вадимом, и дело с концом.
— Больше всего я боялась, что сумку найдет полиция.
— Полиция ничего не нашла, иначе об этом уже было бы известно.
Алина глянула на часы и заторопилась:
— Послушай, что-то мы с тобой заговорились, а то самолет без нас улетит. Я считаю, что тебе нужно немного выпить и выкинуть все плохое из головы. Самое главное, что ты должна для себя уяснить, чтобы тебе самой было легче, так это то, что с Вадимом ты была едва знакома, на яхте у него никогда не была. В ту ночь вместе с гостями отправилась ночевать на виллу, а свою сумочку забыла на вечеринке. Поняла?
— Поняла.
— Тогда улыбнись. Скоро будем дома, и все это покажется такой ерундой.
Вернувшись в зал вылета, я вновь надела темные очки и села в первое попавшееся кресло. Алина подошла ко мне буквально через несколько минут и протянула мне порцию коньяка и кусок яблока.
— Давай, перед отлетом. Другой закуски нет, извини.
— Спасибо.
Встав вместе с другими пассажирами в очередь, чтобы пройти «рукав», я зашла в самолет и, сев в свое кресло, сняла очки. Коньяк сделал свое дело, я слегка успокоилась, но все же чувствовала, как нервно подергивалась моя щека. На душе было все так же муторно. Я хотела только одного: чтобы самолет как можно быстрее взлетел и я почувствовала себя в безопасности. Закрыв глаза, я в который раз мысленно ругала себя за то, что связалась с Вадимом, и думала об Олеге. Сейчас он, как всегда, встретит меня с роскошным букетом цветов, повезет в дорогой ресторан и будет ревниво расспрашивать о моей поездке. Со временем все плохое забудется, и я больше никогда в жизни не останусь ночью один на один с банкиром. Из-за подобной глупости я могу потерять не только Олега, но и лишиться собственной жизни.
Я проспала почти весь полет. Как только самолет коснулся взлетной полосы, я громко зааплодировала вместе с другими пассажирами и принялась приводить себя в порядок. Получив свой багаж, я подошла к уже заметно накачавшейся алкоголем Алине и поцеловала ее в щеку.
— С прошедшим тебя. Я думаю, что в ближайшие часы сразу восстановлю свой номер телефона. Так что звони.
— Ты тоже держи себя в руках и мне позванивай. Увидимся в фитнесе в ближайшее время. Твой тебя встречает?
— Конечно. Соскучился.
— Тогда до связи. Передавай своему привет. Не забывай золотое правило: чем больше мужчина вкладывает денег в женщину, тем сильнее он будет бояться ее потерять, хотя бы потому, что она станет всегда ассоциироваться с вложенными в нее деньгами, а богачи денег на ветер не бросают.
— Я помню.
— Тогда дерзай.
Вопреки ожиданиям вместо Олега меня встретил его водитель. Он не сразу меня узнал с новой стрижкой и другим цветом волос, но как только он все же признал, то тут же протянул свой мобильный и попросил позвонить шефу.
— Олег, как жаль, что ты не смог приехать, — произнесла я с печалью. — Я хотела сделать тебе сюрприз.
— Ольга, не смог вырваться. На работе дел много. Освобожусь позже. Жди меня дома. Сегодня мы ночуем вместе. Ты рада?
— Олег, ты же знаешь, что я счастлива.
— Ты купила себе подарок?
— Не успела, — честно призналась я, позабыв во всей этой суматохе про перечисленные мне деньги. — Ты знаешь, там так быстро летело время, что у меня даже не было возможности бегать по магазинам. Хотелось заполучить побольше солнышка, моря и горячего песочка. Я решила купить себе подарок здесь.
— Как знаешь. Просто там многие вещи стоят дешевле.
— Милый, не хочу думать об этом. Ты же знаешь, что я девушка, на которой нельзя экономить. Поверь мне, я обязательно куплю себе что-нибудь стоящее.
— Оля, ты упомянула о каком-то сюрпризе. Ты же знаешь, что подобные вещи я не люблю. Ты сама для меня — один большой сюрприз. Не стоит меня ничем пугать.
— Я ни в коем случае не хочу тебя пугать. Я просто подкорректировала свою внешность.
— Надеюсь, ты не переусердствовала.
— Думаю, ты оценишь.
— Жди меня дома. Я позвоню, как только освобожусь.
— Олег, ты знаешь, мне так неуютно без мобильного телефона. Что с моим номером?
— Знаешь, мне тоже неуютно, когда у тебя нет мобильного телефона. Я приеду к тебе с новеньким телефоном самой последней модели. У него будет твой прежний номер. Тебя это устраивает?
— Олег, ты не представляешь, как же сильно я тебя люблю! Как же сильно!
— Надеюсь, что сегодня ты мне это покажешь. Хочется в этом убедиться. Так что сегодня вечером ты уже будешь при телефоне. Извини, я должен работать.
— Когда ты приедешь?
— Думаю, только ночью.
— Я без тебя не усну.
Отдав трубку водителю, я посмотрела на часы и, увидев, что у меня еще есть время, решила проведать мать и сестер. Я никогда не знакомила Олега со своей семьей, да и он никогда на этом не настаивал. Ему это было совершенно не нужно. Когда он спрашивал, кто мои родители и где они живут, я говорила, что нас вырастила мать, отец не поддерживает с нами отношений, что моя семья живет в частном доме в пригороде. Так как других вопросов не поступало, я тут же закрывала эту тему, а Олег больше никогда ее не поднимал. Моя жизнь до него его мало интересовала.
— Меня в пригород отвезите, пожалуйста.
— Шеф велел доставить вас домой, — видимо, водитель не мог ослушаться своего начальника.
— Я же вам сказала, куда меня отвезти, — с металлом в голосе произнесла я. — Мне нужно на несколько минут заехать к родственникам.
— Вас ждать?
— Нет. Возвращайтесь к шефу. Я доберусь на такси.
— Как скажете.
Я не стала подъезжать к дому, чтобы не пугать водителя его внешним видом, а попросила остановить машину у магазина. Несмотря на то что на моем плече висела дорожная сумка, зайдя в магазин, я набрала полные пакеты продуктов и, стараясь не обращать внимания на тяжелую ношу, ускорила шаг. Открыв калитку, я поднялась на крыльцо своего ветхого дома, вид которого всегда вызывал у меня острую душевную боль и не самые лучшие воспоминания, и почувствовала, как заколотилось сердце.
— Есть кто живой?!
Распахнув дверь, я поставила пакеты на пол. На кухне сестра и пила чай с вареньем. Увидев меня, она, как всегда, сильно обрадовалась, бросилась ко мне на шею и чуть было не сбила с ног. Я с трудом удержала равновесие и постаралась освободиться от ее объятий.
— Тонька, поосторожнее, я же упасть могу. Ты что, одна дома?
— Нет, — тут же принялась разбирать пакеты с продуктами моя любимая младшая сестра Тоня.
— А где все?
— Мать пьяная спит. Ее сейчас ничем не разбудишь.
— Опять пьяная?
— Что значит «опять»? Она всегда пьяная.
— Я смотрю, в этом доме хороших новостей не бывает.
— Самая лучшая новость — это то, что ты к нам приехала. Ты же знаешь, как я по тебе скучаю.
— Мать давно уснула?
— Пару часов назад. Сильно пьяная пришла. Она же теперь безработная.
— Как безработная? — опешила я.
— Ее отовсюду погнали за пьянство. Мама в последнее время работу постоянно пропускала. А что ей работать, ты же ей все равно деньги даешь.
Я зашла в комнату, гневно посмотрела на спящую мать, которая завалилась на постель прямо в уличной обуви, и злобно произнесла:
— Я ее закодирую.
— Думаешь, получится?
— Получится, — твердо ответила я.
— Говорят, чтобы человека закодировать, он должен этого захотеть. А мать даже слышать об этом не хочет. Без ее желания ничего не получится.
— Не хочет — заставим.
Тонька обнаружила в пакете банку с красной икрой и, быстро ее открыв, смущенно спросила:
— А можно я буду есть ее ложкой?
— Ешь.
— А гранатовым соком можно запивать?
— Пей, только смотри, чтобы желудок не заболел. Может, все-таки на хлеб намажешь?
— Нет. Я ложкой хочу. Ты же разрешила.
Сев напротив сестры, я, как прилежная ученица, положила руки на колени и мечтательно сказала:
— Знаешь, Тонька, скоро у нас все изменится.
— Что именно?
— Я же обещала, что сниму для вас квартиру, считай, что я это уже сделала. Мне риелтор подыскал неплохой вариант. Так что в ближайшие дни ключи от квартиры будут уже у меня. Там хорошая мебель, кухня большая. Мать работать уже все равно не будет. Она свое отработала. Я ее закодирую. Она будет только вами заниматься.
— Мать же тебе ясно сказала, что никуда из этого дома не уедет. У нее здесь друзья-алкаши. Куда она тронется? Ты же уже с ней беседовала по этому поводу.
— А я с ней больше беседовать не буду, просто возьму и перевезу.
— А как же школа?
— В новую пойдете. Какой разговор!
— Посреди учебного года?
— Какая разница, когда в новую школу переходить. В новой школе про вас никто ничего не будет знать. Вы у меня сразу станете девочками из приличной семьи. Никто не будет знать, что мама мыла подъезды и пила. Вы будете не хуже других одеты.
— А учеба?
— При чем тут учеба? — не поняла я сестру.
— У нас одни двойки.
— Ничего страшного. Будете их исправлять, — убежденно произнесла я.
— В старой школе к нам хоть привыкли, а в новой учителя упадут, когда заглянут в наши дневники.
— Не упадут. Можно подумать, все другие дети — отличники. Кстати, а где Дашка? Гуляет?
— Гуляет, — кивнула Тоня и отвела глаза в сторону.
— С ней все в порядке?
— Все. Она в последнее время только гулять много стала, до ночи. Контролировать ее некому. Мать раньше так сильно не пила, как сейчас пьет.
— Ладно, немного потерпеть осталось. Как только Дашка придет, ты ей скажи, что я недовольна тем, что она вечно гуляет. Пусть хоть иногда уроки делает.
Посмотрев на грязную пустую плиту, я подошла к старенькому холодильнику и принялась класть в него продукты.
— Мать что, вообще ничего не готовит?
— Иногда готовит, когда трезвая. Суп как-то варила. Мы его уже съели. Оль, да ты не переживай. Мы китайскую лапшу покупаем, завариваем. Она вкусная. Мы уже привыкли.
— Что ж вы на лапше-то сидите, я же вам всегда денег оставляю!
— Толку-то от твоих денег! Мать все их пропивает. Как только ты их ей оставишь, так она сразу в запой уходит. Еще потом нас с сестрой трясти начинает, не оставляла ли ты нам чего.
Закрыв холодильник, я поставила тушить мясо и стала нервно чистить картошку. Тоня сидела рядом со мной и следила за тем, что я делаю.
— Тоня, ты уже большая девочка, могла бы и сама что-нибудь себе приготовить, — пристыдила я ее. — Ты что, не можешь картошку почистить?
— Могу.
— А что не чистишь?
— Не знаю, — пожала плечами сестра.
— Нужно знать.
— Оль, а ты такая загорелая! Ты где-то была?
— На Лазурный Берег летала.
— Куда? — не поверила та своим ушам.
— На Лазурный Берег.
— Ух ты, — чуть было не упала со стула сестра. — Там же одни богачи. А я смотрю, помимо пакетов ты еще какую-то дорожную сумку притащила.
— Я прямо из аэропорта.
— Даже к себе не заезжала?
— Нет.
— И как там, на Лазурном Берегу?
— Там просто роскошно!
— Тебя туда твой «кошелек» возил?
— Мой любимый человек, — поправила я сестру.
— Ольга, да ладно тебе. Я все про него знаю. Мать рассказала.
Почистив картошку, я накрыла кастрюлю крышкой и ощутила, как меня затрясло от злости.
— Что тебе мать сказала?
— Да не злись ты так!
— Я спрашиваю: что тебе мать сказала?!
— Что ты продалась за деньги старому деду. Она его мудаком зовет. Тебя шлюхой обзывает.
— А ты не слушай, что говорит мать. Когда она выпьет, то у нее белая горячка начинается. У меня есть состоятельный мужчина, я его люблю, и у нас все хорошо.
— Тогда почему ты не выходишь за него замуж?
— Потому что если люди состоят в определенных отношениях, то это не значит, что они обязательно поженятся. Не у всех отношений есть будущее.
— Он женат?
— Какая разница? Главное, что мы вместе и у нас все хорошо. Ты сейчас еще маленькая для подобных разговоров. Когда ты подрастешь, то все поймешь.
— Когда я подрасту, я тоже продамся за деньги, — с гордостью сказала сестра и восхищенно посмотрела на меня.
— Чтоб у тебя язык отсох говорить подобное! — разозлилась я еще больше. — Я смотрю, мать вас здесь совсем распустила! Вместо того чтобы языком молоть, ты бы лучше уроки делала!
— Я уже все сделала, — тут же поутихла Тонька.
— Смотри, а то проверю.
— Проверяй.
Приготовив ужин, я посмотрела на часы и поняла, что пора ехать. Тоня вышла на крыльцо меня проводить и достала из кармана брюк пачку сигарет.
— Это что? — Я с изумлением посмотрела на сестру.
— Сигареты.
— Ты что, куришь?
— Уже давно.
— А мать знает?
— Знает.
— И что?
— Ей все равно. Она иногда сама у меня закурить просит.
Увидев, что сестра чиркнула зажигалкой, я не сдержалась и хотела было выхватить у нее из рук сигарету, но Тоня не дала мне это сделать.
— Не надо у меня ничего забирать! Какой смысл? Ты заберешь эту сигарету — я достану другую. Ты пойми, что я курю, и уже ничего с этим не поделаешь.
— А Дашка тоже курит?
— Конечно.
— У меня такое впечатление, что в этом доме все просто сошли с ума, — истерично произнесла я и вновь ощутила, как на щеке дернулся нерв. Было нетрудно догадаться, что у меня начинается нервный тик. Я достала из кармана несколько купюр и протянула их сестре. — Это деньги на продукты и необходимые нужды. Ты меня поняла?
— Поняла, — тут же кивнула сестра и проворно взяла деньги.
— Ты поняла, для чего эти деньги? — на всякий случай переспросила ее я.
— На нужды, — пробормотала сестра.
— Но не на сигареты. — Я помрачнела и больше не произнесла ни единого слова.
Повесив дорожную сумку через плечо, я шла с тяжелым сердцем обратно в свою красивую жизнь и чувствовала, как по щекам текут слезы.
