Глава 7

Я очнулась от дикой боли. Стараясь прийти в себя, я мучительно вспоминала, что же произошло и почему я нахожусь в каком-то тёмном и душном помещении. Больше всего мне хотелось пить.. Во рту пересохло, в висках громко стучало, а голова буквально раскалывалась – казалось, ещё немного, и она разорвётся на тысячу мелких частей. Я попыталась поднять руку, чтобы вытереть пот, выступивший на лбу от духоты, но это окончилось неудачей. Мои руки были связаны сзади толстой верёвкой так туго, что было невозможно даже просто пошевелиться. Плечи так ломило, что хотелось кричать в голос.

– Ленка, ты здесь? – выдавила я, стараясь в темноте увидеть свою подругу.

– Здесь, – всхлипнула Ленка и испуганно заговорила: – Вероника, я не знаю, где мы и что произошло, но мне очень трудно дышать. Руки связаны, а на шее какое-то железное кольцо Если я не ошибаюсь, то это ошейник с собачьей цепью. Господи, страшно-то как. Может быть, ты мне всё-таки объяснишь, что с нами произошло?! Скажи, ты хоть что-то помнишь?

—Ленка, я думала, это ты мне что-нибудь объяснишь. Я помню, как мы катались на яхте, танцевали под зажигательную музыку Таркана, пили шампанское, а потом словно провал в памяти…

—У меня то же самое. Вероника, давай вместе постараемся восстановить все события, шаг за шагом.

Я задумалась и, не обращая внимание на страшную головную боль, медленно произнесла:

– Последнее, что помню, это как мы подняли бокалы и Ибо сказал, что мы самые красивые, самые эффектные и самые очаровательные. Мы выпили, и у меня всё поплыло перед глазами. Я посмотрела на тебя и ужаснулась. Ты выронила бокал и стала падать на пол. Тебя вовремя подхватил друг Ибо. Иначе бы ты просто расшиблась. Больше ничего не помню. Я тоже сделала несколько глотков и отключилась. Вот гады… Они же всё это подстроили…

Я немного помолчала и испуганно прошептала:

—Ленка, это что же такое получается? Они нам в шампанское что-то подсыпали?

—Получается, что так. Ох, Вероника, у меня же предчувствие было, что лучше на эту прогулку не ехать.

—Извини, я и предположить не могла, что случится что-то подобное.

—Ты-то здесь при чём? Я просто хочу понять, какого чёрта нас вырубили какой-то наркотой и затащили в этот душный подвал. Дальше-то что?

—У меня у самой в голове не укладывается. Ведь Ибо очень дорожит своим местом. Все девушки характеризуют его как отъявленного ловеласа и не более того. Мы же приняли предложение покататься на яхте не от какого-то человека со стороны, а от служащего отеля. Ибо здесь работает уже много лет. Зачем ему это надо?

—Наверное, решил поставить всё на одну карту. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Зря ты сказала про своего олигатора. Если бы ты этого не говорила, то я уверена, с нами бы ничего не случилось.

—Я просто хотела на своей шкуре убедиться, как местная братва раскручивает и опустошает кошельки наших женщин.

—Вот теперь ты точно убедишься в этом на собственном горьком опыте. Я не сомневаюсь, что нас похитили с целью выкупа. Сейчас из твоего муженька будут трясти деньги, и, пока не получат всё до копеечки, нас отсюда не выпустят.

—Ленка, тогда получится не просто статья. Будет сенсация. Я уже вижу её название: «Похищение жены крупного бизнесмена служащим отеля, оказавшимся членом турецкой мафии. Хроника событий из первых уст». Да эта новость моментально обойдёт все газеты. Её будут постоянно перепечатывать, дополняя нашими интервью.

—Вероника, шла бы ты куда подальше со своими журналистскими делами, – обиженно произнесла Ленка. – Я думаю, останемся ли мы в живых, а ты о том, какая классная может получиться статья…

—Лен, а с чего ты решила, что нас могут убить? – дрогнувшим голосом поинтересовалась я.

—Знаешь, если нас накачали наркотой, вырубили и кинули в этот подвал, то вполне закономерно, что нас могут убить. А что им помешает? Если у Артура потребуют выкуп, то где гарантия, что он его заплатит? Мы же даже представления не имеем, о какой сумме может идти речь. Не думаю, что Ибо и его дружку выгодно оставлять в живых свидетелей. Ты сама недавно говорила, что Ибо боится потерять своё место, так зачем ему его терять из-за двух туристок?

—Лена, ну даже если сумма выкупа будет очень большая и у Артура не окажется таких денег, я уверена, что он их обязательно найдёт. Займёт, наконец. Ведь это ты постоянно его олигатором называешь, а на самом деле никакой он не олигатор. Обычный бизнесмен, каких много.

—Ну, это ты брось! Таких, как твой супруг, не так уж и много. Такого ещё поискать надо, и боюсь, что этот поиск не будет удачным. Так вот, я это к тому говорю, а что, если Артур не заплатит?

—Что значит не заплатит? – не поняла я подругу. – Не бросит же он нас здесь. Я же сказала, что если не будет нужной суммы, то он её обязательно найдёт. В любом случае что-то придумает.

—А если он всё же откажется тебя выкупать?

—Как это?

—Ну, решит, что ты просто не стоишь таких денег. Пойдёт в свингер-клуб и найдёт себе новую подружку.

—Лена, ты хоть иногда думай, что говоришь. Я же не просто какая-то подружка. Я жена. Я дорогой и близкий ему человек.

—Хорошо, если так. Просто у меня появились сомнения после твоего рассказа об этом ужасном клубе.

—Ну, это не повод рассуждать, что я для своего мужа ничего не значу и что ему на меня наплевать. Ни в одной семье не бывает всё гладко. Везде случаются кризисы, и у всех мужиков бывают заскоки, а особенно у богатых. У них на почве усталости и денег вечно крышу не в ту сторону сносит.

Я пошевелила онемевшими руками и застонала от боли.

– И вообще, Ленка, мысль материальна. Давай надеяться на лучшее. Я думаю, скоро этот кошмар закончится. Ещё бы руки развязали, а то я их уже совсем не чувствую.

Словно кто-то наверху услышал наши молитвы, и дверь распахнулась. Я вскинула голову и посмотрела на зашедшего в подвал мужчину, который держал в руках керосиновую лампу и говорил на ломаном русском:

—Эй, Наташи, очухались?

—Вообще-то Наташами в Турции девушек лёгкого поведения называют, – первая подала голос Ленка. – Я не пойму, он нас за проституток, что ли, принимает?

—Послушайте, мы не Наташи, – заговорила я с истеричными нотками в голосе. – Мы русские туристки, которые приняли приглашение от аниматора нашего отеля покататься на яхте. Где Ибо? Куда он подевался? Как мы здесь оказались? В ваших же интересах освободить нас как можно быстрее. Скоро нас начнёт искать полиция. У вас будут серьёзные неприятности. Вас посадят в тюрьму за похищение. Если вы нас сейчас же отпустите, то мы никому не расскажем о том, что произошло. Просто верните нас в отель и всё.

—Заткнись, – бросил турок и задал вопрос, которого я, собственно, и ждала: – У кого из вас муж олигарх?

—У меня. Только я пошутила. Никакой он не олигарх. Я Ибо соврала. Я журналистка. Пишу статью о русско-турецкой любви. Я Ибрагиму сказала, что у меня муж богатый, для того, чтобы собрать материал и самой убедиться, как он раскручивает русских туристок на деньги. Так что вы нас зря похитили. У моего мужа больших денег нет и платить ему за нас нечем.

Турок подошёл ко мне вплотную, посветил лампой в лицо и пнул ногой в живот так, что я закричала от боли.

– Быстро: имя, телефон и домашний адрес мужа. После того, как он отошёл к стене и, приложив

к ней листок, стал под мою диктовку писать, я не выдержала и произнесла на свой страх и риск:

– Мы не сможем здесь долго сидеть на цепи со связанными руками. Они онемели, и плечи выламывает.

– Мы в туалет хотим, – поддержала меня Ленка. – Если уж вы решили нас здесь держать, то хотя бы освободите. Если вы этого не сделаете, то в скором времени на этих ошейниках будет ровно два трупа. Выкупать будет некого.

Как ни странно, но турок прислушался к Лен-киным доводам и освободил нам руки. Поставил рядом по бутылке с водой, а между нами ведро, чтобы мы смогли ходить в туалет.

Когда он ушёл, я потёрла онемевшие руки и стала жадно пить воду, предварительно полив из бутылки себе на голову. Затем потрогала ошейник и, убедившись, что железное кольцо вокруг шеи закрыто на ключ, жалобно заскулила.

– Радуйся, что нам хотя бы руки развязали, – устало произнесла Ленка.

– Что-то изобразить радость у меня никак не получается. Лена, ты только скажи, что нам это всё снится.

– Нет, Вероника. Это страшная реальность, и как из неё выбраться, я не знаю. В моей голове всё это просто не укладывается. Остаётся только уповать на твоего мужа. Я вообще не понимаю, как этот проклятый Ибо мог отважиться на подобный шаг. Неужели он не понимает, что это тюрьма?! Украсть русских туристок может кто угодно, но не аниматор же…

– И всё-таки, Ленка, если мы с тобой останемся живы, то это будет такая статья!

– Вероника, шла бы ты куда подальше вместе со своей статьёй, – пробурчала себе под нос Ленка и тихонько всхлипнула.