Глава 19
После того как мы добрались до телефона и Света набрала тот заветный номер горячей линии, нас привезли в Анталию, долго держали в полиции, а затем поселили в небольшом отеле. Чтобы отправить нас на родину, нужно было соблюсти массу формальностей и приготовить документы на выезд. Вечером к нам приехали из российского консульства, привезли одежду, деньги и медикаменты.
Так получилось, что со мной беседовали больше всех. Я рассказала про отель, в котором отдыхала, и про погибшую подругу Ленку. Когда мне дали мобильник и разрешили позвонить мужу, я трясущимися руками набрала его номер и обнаружила, что телефон недоступен. А через час мне сказали… что я умерла.
—Вы в своём уме? – Я смотрела на наших представителей и плохо понимала, что происходит. – Как я могла умереть, если я сижу перед вами?!
—Глебова Вероника отдыхала в отеле на территории Турции месяц назад, верно?
—Верно, – кивнула я.
—Вместе со своей подругой Еленой Кондратюк. Верно?
—Верно.
—Тела обеих девушек были найдены в море. Девушки ушли с территории отеля и, решив искупаться, прыгнули со скалы. Скала очень высокая. Девушки не оценили опасности и разбились о большие камни. Есть свидетель. Местный житель, который неподалёку выгуливал свою собаку.
—Это какое-то недоразумение. У вас есть валерьянка?
После того как мне дали успокоительное, я потёрла виски и подняла глаза на уставившихся на меня людей. Они смотрели на меня как на привидение.
—Вы хоть понимаете, что я живая?
—Может, после того, что произошло, у вас небольшая амнезия? Вы постарайтесь вспомнить своё настоящее имя.
—Глебова Вероника. – От безысходности и отчаяния я ударила кулаком по столу. – Как моё тело могли похоронить, если оно живое и находится перед вами?! У вас есть мои фотографии? Давайте сравним.
Сотрудник консульства раскрыл ноутбук, нашел мои фотографии и недоумённо пожал плечами. Тогда я попросила принести зеркало и, взглянув на себя, взревела, как раненый зверь:
– Боже!!!
Когда мне всё же удалось успокоиться, я вновь попыталась всё объяснить:
—Я понимаю, что та женщина, которая сидит перед вами, и та, что на фотографии, абсолютно непохожи. Одна красавица, а другая чудовище, но я вас уверяю, что я – Глебова Вероника и отдыхала в отеле вместе со своей подругой Кондратюк Еленой. Я никогда не прыгала с ней со скалы. Лена умерла от сердечного приступа в подвале.
—Она действительно умерла от сердечного приступа в момент падения со скалы, – согласились полицейские, которым наш разговор переводили.
—После того, как нашли её тело, была проведена судебно-медицинская экспертиза, – добавил российский представитель.
—Только сердце у неё схватило в душном подвале, когда она сидела на цепи.
После того как мне дали выпить воды, со мной заговорила миловидная девушка, которая всё время что-то записывала в своей тетрадке.
—Кондратюк Елена и Глебова Вероника были похоронены в один день. Скоро будет сорок дней со дня их смерти. В Москве нам сообщили, что у них даже могилы рядом.
—Хорошо. Допустим, как обставили Ленкину смерть, я могу представить. Но как могли похоронить меня, если я сижу перед вами?! Что, пустой гроб закопали?
Сотрудники консульства стали звонить в Москву. Я уставилась в одну точку и нервно стучала пальцами по столу. Получив новые сведения, все вновь расселись. Девушка, немного замявшись, сказала:
– Глебову Веронику действительно похоронили в закрытом гробу.
– Что и следовало доказать, – устало усмехнулась я.
– Она разбилась о скалу, и её тело было страшно изуродовано. Чтобы не пугать близких, её положили в закрытый гроб. Люди, которые пришли с ней проститься, смотрели только на её фотографию.
– Тогда тем более понятно, что это не я.
– Но дело в том, что Веронику опознал муж. Он специально вылетал для этого в Турцию. Решение хоронить жену в закрытом гробу целиком и полностью принадлежит ему.
Последние слова привели меня в состояние шока.
—Как же он мог меня опознать?
—Вы лучше это у него сами спросите.
Взяв с меня показания, полиция стала искать Ибрагима, но его не нашли. Оказывается, почти месяц назад он уволился с работы и подался в неизвестном направлении. Домой он не возвращался. Я хотела попасть в Москву как можно быстрее и совсем не горела желанием оставаться в Турции, добиваясь справедливости. В конце концов, это чужая страна и у меня в ней тоже запачканы руки. Здесь достаточно найдётся желающих мне отомстить. А это значит, лучше всего отсюда уехать и всё как можно быстрее забыть.
Я хорошо понимала, почему преступники сбросили тело Лены со скалы, а вместе с ним и тело какой-то девушки, забитой до смерти в борделе. Похитители не ожидали, что Ленка умрёт. Это сорвало их план вытрясти деньги из Артура. Нужно было спасать собственные шкуры. Меня продали в гарем, чтобы никто и никогда меня не нашёл. А дальше разыграли весь этот спектакль с несчастным случаем. Свидетеля купили… Всё это понятно. Мне непонятно только одно. Почему мой муж меня опознал? Он мог сделать это только в одном случае: если был в сговоре с преступниками…
От этой мысли мне стало нехорошо, и я вновь попросила воды.
—Вы только не говорите моему мужу, что я жива. Я ему сюрприз хочу сделать.
—Хорошо. Только сейчас вам нужна срочная медицинская помощь…
Нас продержали в Анталье ещё около десяти дней. Оформляли документы на выезд. Правда, я это время провела в больнице. Приводили в порядок мою ягодицу, которая загноилась и распухла. Девчонки жили рядом и постоянно меня навещали. С ними каждый день работал российский психолог, но все понимали, что им требуется долгое и продолжительное лечение. Одним психологом тут не обойдёшься.ё
– Вероника, ты как?
Ленка села на краешек кровати и положила передо мной ноутбук:
– Это мне психолог дала. Тут есть Интернет. Может, тебе нужно что-нибудь посмотреть?
Я вошла в Интернет и набрала сайт своей газеты. Увидела несколько своих фотографий и соболезнования сослуживцев со словами любви и скорби. Вместо моей статьи о курортной турецкой любви красовалась статья о гибели журналистки в Турции. Несчастный случай. Дашка из соседнего отдела написала, какая я была чудесная журналистка, как отдавала себя любимому делу и при этом всегда была экстремалкой, как в жизни, так и в отношениях с людьми. Любовь к экстремальным видам спорта сыграла со мной злую шутку. Я решила, видите ли, на спор спрыгнуть со скалы со своей подругой. У подруги случился разрыв сердца, а я разбилась о камни.
– О бог мой, – в сердцах произнесла я и чуть было не разревелась. – Лен, как теперь показаться живой, если все думают, что я умерла?!
– А поехали ко мне в Запорожье?
– В Запорожье? – Я посмотрела на Лену глазами, полными слёз.
– Ну да. У нас люди попроще и подобрее.
– Ну и что ты хочешь, чтобы я с таким лицом их пугать приехала?!
—Но почему сразу пугать?!
—А что с ним ещё делать???
—Тебе нужно будет просто научиться с ним жить.
—Нет уж. Я вытрясу из мужа деньги и куплю себе новое!
В московском аэропорту мы обменялись с девчонками адресами и вновь заплакали. Кто-то летел дальше в Украину, а кто-то в Молдову. Мы смотрели на проходящих мимо людей и не верили, что мы теперь одни среди них и что всё самое страшное позади.
—Что у неё с мордой? – ужаснулись две проходящие мимо меня девушки.
—Жесть.
—Как можно с такой рожей жить?
—Всякое бывает. Просто неприятно на такое смотреть.
—Ну что же, ей теперь паранджу надеть?
Я опустила глаза и услышала, как взорвалась Милка:
– Да ты на свою рожу посмотри, тоже мне королевна! Чтобы найти соринку в чужом глазу, вытащи из своего бревно!
– Какие-то бабы сумасшедшие… Пойдём быстрее.
– Не обращай внимания, – взяла меня за локоть Ленка. – За нас не переживай. С нашими службами уже созвонились. Нас встретят психологи и врачи. Они окажут нам бесплатную помощь. Вот за тебя мы будем переживать.
—Со мной всё в порядке, – с трудом произнесла я.
—Вероника, самое ужасное уже позади. Главное, что из борделя никаких заявлений в полицию не поступало. Он же нелегальный. Тут статья и за торговлю людьми, и ещё много чего. Сейчас этих трёх охранников где-нибудь в горах закопают и новых наберут. Привезут других девушек и будут уже каждую комнату на ключ закрывать.
—Девочки, стойте! – крикнула Света и достала из-за спины бутылку шампанского. – Помните нашу мечту в той канаве?!
– Ура! Шампанское!!! Советское!
Мы плакали, пили шампанское из горла, обнимались и опять плакали. Нам не верилось, что мы выжили и выбрались из той канавы… Каждая из нас пронесёт через годы память о той ночи, о долгих разговорах, песнях и беззаветной взаимной поддержке. Пока мы ещё все были женщинами, которые уже ничего от жизни не ждут и уже ни на что не надеются. Я искренне надеялась, что девчонки ещё встретят свою любовь. Обязательно встретят.
Они всё же смогут открыть своё сердце для новой встречи и для новых, неведомых ранее чувств. Сейчас я вижу затравленные, несчастные и всё ещё испуганные лица. Но я верю, что когда-нибудь я посмотрю в глаза счастливых женщин. В них будет море доброты, понимания и нежности. Пусть все неудачи, слёзы и промахи останутся в прошлом.
– Девочки, я очень хочу, чтобы всё наладилось, – прятала я слёзы, стараясь волосами закрыть огромный шрам и не пугать проходящих мимо людей. – За меня не переживайте. Я сильная и со всем справлюсь. Я из тех, кто руководствуется разумом. Мои отношения с окружающим миром всегда функциональны и прагматичны. Жизнь научила меня не верить словам и судить о людях только по их делам; одни красивые слова без дел ничего не стоят. Я знаю правила выживания, и если кто-то ударит меня по щеке, я никогда не подставлю ему другую, а сумею дать сдачи. Я чувствую, что сейчас мне придётся дать сдачи человеку, которому я действительно доверяла, а точнее, своему мужу. Хорошая жизненная школа научила меня выживанию, душевной силе и умению разглядывать мнимых доброжелателей. Я знаю, в какие двери нужно входить и как с кем разговаривать. У меня настолько сильная энергетика, что тому, кто находится рядом со мной, всегда начинает казаться, что у него спешат часы. Я просто ЖЕНЩИНА, которая сделала себя САМА. Пусть судьба распорядилась так, что мы стали заложницами обстоятельств и выжили чудом. И пусть какое-то время мы ещё будем просыпаться в холодном поту после кошмарных снов и кричать по ночам, вспоминая самые жуткие дни своей жизни.
Это пройдёт. Главное, что мы остались живы и знаем, что такое кошмар наяву. Я никогда не смогу понять, почему окружающие нас люди не находят в своей душе хотя бы чуточку места для чужой боли. И всё же я верю, что мир изменится и станет добрее. Обязательно станет. – Я смахнула слёзы и прошептала: – Я вас очень люблю и прошу вас, держитесь! Если вы выдержали ТАМ, то вы обязательно выдержите ЗДЕСЬ.
—Вероника, ну как же ты сама-то? Может, всё-таки в Запорожье? – печально смотрела на меня Ленка.
—Нет, – покачала я головой. – Я так долго мечтала вернуться в прежнюю жизнь, что ещё до конца не осознаю тот факт, что прежней жизни у меня нет. Я должна разобраться со своим лицом, со своим мужем и со своим прошлым …
Я шла, стараясь прикрыть лицо рукой, улыбалась сквозь слёзы и чувствовала, как девчонки смотрят мне вслед…
