Книга: Сказки Востока, или Курорт разбитых сердец
Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10

Глава 9

Когда я очнулась, то долго не могла прийти в себя и вспомнить, что же произошло. Я хотела было откинуть упавшие на глаза волосы, но с ужасом обнаружила, что мои руки вновь связаны. Меня трясло и подбрасывало, и в конце концов я поняла, что нахожусь в багажнике едущей машины. Я хотела крикнуть, но не смогла, мешал кляп во рту…
А затем память начала постепенно возвращаться. Яхта, шампанское, двое красивых, весёлых парней… А потом душный подвал, и мы с Ленкой, как собаки, сидящие на цепях… Ленкино сердце не выдержало и остановилось… А моё просто отказывалось верить, что Ленки больше нет… Ленки, моей Ленки… Классной и незаменимой подруги на все времена.
Я вспомнила все наши разговоры перед её смертью и горько заплакала. Ни за что бы не подумала, что мне придётся так нелепо её потерять. Если бы я знала, что подобное может произойти, то никогда бы в жизни не позвала её на эту прогулку на яхте. Господи, какой же страшный поворот судьбы… Ленки не стало, и меня везут в неизвестном направлении.
А может, Артур заплатил выкуп и меня собираются передать мужу? От этой мысли на душе потеплело, но после того, как Ленки не стало, я перестала питать иллюзии. В самом начале похищения я была для преступников женой олигарха, а теперь стала ненужным свидетелем, а ненужных свидетелей, как правило, убирают. Так что, вполне возможно, мне уже вынесли смертный приговор: закопают где-нибудь в лесу, выкинут в реку или спрячут в горах.
И всё же в моей голове никак не укладывалось, как обычный аниматор мог ввязаться в похищение двух русских девушек. Ведь это неминуемая тюрьма и вся жизнь под откос. Стоит ли рисковать стабильной и отлаженной жизнью ради каких-то мифических денег?!
Когда машина остановилась и крышка багажника открылась, я затряслась как осиновый лист, зажмурившись от страха. Чьи-то сильные и грубые руки вытащили меня наружу и заставили встать на ноги. Я заставила себя приоткрыть глаза и посмотрела на двух незнакомых мужчин. Мне хотелось замахать руками и закричать, чтобы они немедленно меня отпустили, но связанные руки и кляп не позволили этого сделать.
Один крепко схватил меня за шкирку, чтобы я не смогла убежать, а другой направился к припаркованному рядом закрытому мини-грузовичку. Держать меня так сильно было по меньшей мере глупо. Я настолько обессилела, что с трудом могла передвигаться. В ушах громко гудело, а перед глазами проплывали какие-то непонятные жёлтые круги. Казалось, ещё немного – и я с грохотом упаду на землю. Душу грела только одна мысль – меня привезли сюда, чтобы отдать мужу. Сейчас состоится сделка, и я вновь окажусь дома…
Через несколько минут меня подвели к грузовичку, заставили залезть внутрь и закрыли железные двери. Я лежала лицом вниз, тихонько всхлипывала и думала, что скоро увижу Артура. Я брошусь к нему на шею, и этот кошмар наконец-то закончится.
Когда я открыла заплаканные глаза, мне стала мерещиться Ленка. Она сидела рядом со мной и просила таблетку от сердца. А я была от неё всего в полуметре и не могла ей помочь. Ленка держалась за грудь и говорила, как в ней сильно жжёт…
Леночка, милая, родная, дорогая… Неужели это видение и тебя больше нет?! Как же подобное могло произойти???
Услышав, что машина остановилась, я сжалась в комочек и стала молить Всевышнего, чтобы в этот раз меня привезли к Артуру и весь этот ужас уже закончился. Сейчас должны открыться двери, меня высадят и передадут любимому мужу, который будет гладить мои потные и грязные волосы, говорить, как же он за меня боялся, и умолять, чтобы с журналистикой было покончено навсегда.
Не стоит подвергать свою жизнь смертельной опасности ради какой-то сенсационной статьи, особенно человеку, у которого есть семья, ведь он несёт ответственность не только за себя, но и за близких и дорогих людей. И я ему это пообещаю. Господи, я ему всё пообещаю, только бы это поскорее закончилось и я вернулась в нормальную отлаженную жизнь.
Двери грузовичка действительно открылись, меня вновь вытащили на улицу, и я тут же зажмурилась от солнечного света. Глаза слезились, а онемевшие руки болели с такой силой, что хотелось закричать во всё горло, чтобы меня немедленно развязали, но кричать я не могла из-за кляпа во рту. Мы находились где-то в горах, около небольшого дома. Из него к нам вышла пожилая турчанка, и я подумала, что именно она должна передать меня Артуру.
При виде меня та брезгливо сморщилась, как будто увидела прокажённую. Я с мольбой посмотрела на неё, но наткнулась на суровый и беспощадный взгляд. Когда из моего рта вынули кляп, я стала жадно ловить ртом воздух и просить, чтобы мне развязали руки. Потом до меня дошло, что женщина совершенно не знает русского языка, и я заговорила с ней на английском, но и это не принесло должного результата. Она по-прежнему смотрела на меня, как на врага народа, а два незнакомых турка беседовали о чём-то своём и совершенно не обращали на нас внимания.
Один из турков сел в свой мини-грузовичок и уехал, а другой, схватив меня за руку, повёл в дом. Там мне наконец-то развязали руки и, посадив в железную ванну, заставили мыться. Я тщательно тёрла тело мочалкой, понимая, что от меня, наверное, просто воняет. За время, проведённое в подвале, у меня не было возможности не то что помыться, но и элементарно почистить зубы. Стоявшая рядом в тёмном, бесформенном балахоне и платке турчанка, сморщив нос, поливала мне голову водой из кувшина и что-то бормотала на своём языке. Я же думала о том, что, слава богу, меня никто не собирается убивать, иначе зачем меня мыть… Если они хотят, чтобы я хорошо выглядела, значит, готовят ко встрече с мужем. Когда я вылезла из ванны и стала вытирать мокрые волосы, мне протянули широкое длинное платье, расшитое бисером. Именно такие наряды носят восточные женщины по праздникам.
– Ой, я в таком никогда не ходила. Может, лучше свою одежду постираю и надену?
Но вместо ответа турчанка взяла мои грязные вещи и выкинула их в мусорный бак. Чтобы её не злить, я прямо на голое тело (бельё мне никто не предложил) надела восточное платье и обулась в позолоченные шлёпки без каблуков, которые, на удивление, оказались именно моего размера. Подумав, что Артур наверняка рассмеется, увидев меня в такой одежде, я набросилась на предложенную мне пищу и тут же ощутила боль в желудке. Несколько дней, проведенных на хлебе и воде, сделали своё дело, и я пока не могла есть в таких количествах.
Проведя в этом доме два дня, я немного окрепла и всё время сидела на крыльце, ожидая, что к дому вот-вот подъедет автомобиль с моим мужем. Охранявшая меня турчанка строго следила за каждым моим шагом и, судя по её виду, сама кого-то ждала. И этот кто-то приехал.
Услышав шорох шин на горной дороге, женщина надела мне на шею бусы и поправила волосы.
– Спасибо вам за всё, – радостно произнесла я и добавила: – За то, что помыли, одели, накормили, да и относились неплохо. Мы с моим мужем обязательно вас отблагодарим.
Но вместо Артура на добротной легковой машине, за рулём которой сидел грозный турок, приехала привлекательная дама средних лет, и она, к счастью, говорила на русском. Осмотрев меня с ног до головы, дама улыбнулась и поспешила представиться:
– Давай знакомиться. Меня зовут Филиз.
—А меня Вероника. Вы, наверное, от моего мужа приехали?
—Верно. Я приехала от твоего мужа. Собирайся. Он ждёт.
—А я уже готова. А он где? В Москве или здесь?
—Он в Турции.
– Господи, так и знала!!! – воскликнула я, горько жалея, что Ленка не дожила до такого счастливого момента.
Мы с Артуром останемся здесь до тех пор, пока не найдём её тело, чтобы привезти на родину и по-человечески похоронить. При мысли о Ленке у меня невыносимо защемило в груди. Я же ей говорила, что Артур обязательно нас найдёт и спасёт. Я всегда была уверена в своём муже, ведь он меня действительно любит и знает, что другую такую ему никогда не найти. И почему судьба так несправедлива? Почему Ленка не дожила до этого дня?!
Филиз отвела пожилую турчанку в сторону и протянула ей какой-то пакет. Наверняка деньги. После того, как та пересчитала и аккуратно сложила доллары, мы с Филиз сели в машину, которая тут же тронулась с места. Я повернулась и помахала стоявшей на дороге женщине. Та в ответ подняла руку.
—Как там мой муж?
—Очень хорошо. Он с нетерпением ждёт встречи.
—А я-то как жду. А мне нельзя, хотя бы пару минут, поговорить с ним по телефону?
—Мне не велено давать тебе телефон, – отрезала Филиз, приведя меня в замешательство.
– Почему?
—Таких указаний мне не давали. Мне не нужны проблемы.
—Да какие могут быть проблемы из-за одного звонка?
Поймав на себе недовольный взгляд Филиз, я подумала, что лучше её не злить, и быстро добавила:
—Хорошо. Я могу потерпеть. Всё равно скоро увижу любимого мужа
—Твоему мужу очень понравится, если ты будешь называть его любимым, – улыбнулась Филиз.
—А я всегда его так называю, – не сразу поняла я, к чему она произнесла эту фразу.
—Послушай, для девушки, которая две недели просидела в подвале на цепи, ты слишком хорошо выглядишь.
—Сколько? Две недели?! – не поверила я своим ушам.
—А ты разве не знала?
—Откуда я могла знать? Часы с меня сняли, календаря у меня не было. Получается, что я две недели провела только на хлебе и воде.
—Тощая ты. Кожа до кости. Но ничего, муж тебя откормит. Глядишь, поправишься. Таких худых мужики не любят. Даже потрогать не за что. Что стиральную доску гладить. Кому это приятно?
—Моему мужу я нравлюсь любой, – укоризненно произнесла я, вновь поймав на себе злобный, колючий взгляд.
Видимо, её бесила моя самоуверенность, не свойственная восточным женщинам. А мне было совершенно наплевать, как относится ко мне Фи-лиз, я хотела поскорее увидеть Артура.
По дороге я думала, что две недели – это слишком большой срок, и Ленку, скорее всего, уже закопали где-то в лесу. В любом случае, я буду просить у Артура помощи, мы должны похоронить
Ленку на родине. Я не смогу спокойно жить, бросив Ленку здесь. Для меня это будет равносильно предательству. У неё была слишком мучительная и тяжёлая смерть. Жутко погибать на собачьей цепи, умоляя о помощи.
– Филиз, а ты знаешь, где тот подвал, в котором меня держали?
– Нет. Не вспоминай.
– Что значит, не вспоминай? У меня там подруга умерла. Я просто обязана похоронить её в Москве.
В ответ Филиз лишь презрительно передёрнула плечом.
– Ладно, я этот вопрос с мужем решу.
—Я бы на твоём месте не стала задавать мужу ненужные вопросы, чтобы лишний раз его не злить, – заметила турчанка, чем меня окончательно вывела из себя.
—Послушай, Филиз, давай я буду на своём месте, а ты на своём. У нас с тобой не только характер разный, но и мировоззрение. Уж я-то лучше знаю, как себя вести со своим мужем. В конце концов, я его жена, а не ты, и меня раздражает, когда ты начинаешь мне что-то советовать. В том подвале у меня погибла лучшая подруга, а ты говоришь про какие-то ненужные вопросы. Лучше не зли меня. Исполняй все указания, а своё мнение держи при себе.
Филиз фыркнула и одарила меня взглядом, полным ненависти.
—Ну что ты так на меня смотришь? Что плохого я лично тебе сделала? То, что я не приемлю твою точку зрения, ещё не повод, чтобы ненавидеть меня.
—Твоему мужу не нужна бунтарка, – процедила сквозь зубы Филиз. – Жена должна быть покорной.
—Это мы с ним сами разберёмся, кто ему нужен, а кто нет. За меня не стоит переживать. Главное, чтобы ты была нужна своему мужу, если такой у тебя имеется. Поверь, наши мужчины не любят женщин, похожих на половые тряпки.
Меня всегда бесили люди, навязывающие всем без исключения свои примитивные взгляды. Их принцип «На этом свете есть только одно мнение – моё. Оно правильное. Других просто не существует» не вызывал у меня ничего, кроме раздражения. Особенно сейчас, когда больше всего хотелось элементарного сочувствия, а не упрёков и осуждения.
Покосившись на Филиз, я не удержалась и добавила:
– На лыжах без сопливых. Понятно?!
Филиз отвернулась к окну, перестав обращать на меня внимание.

 

Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10