Глава 10

Взяв пистолет, Илья тут же вскочил со своего места, вытянул руку с пистолетом вперед и сделал несколько шагов в сторону коридора.

— Влад, ты? — крикнул он громким командирским голосом. — Влад, ты здесь?

— Здесь, — послышался из темного коридора другой мужской голос, более приглушенный и не такой властный.

— Привет, братишка, давно не виделись.

— Давно. Уже шестой год.

— Ну, выйди на свет. Что ты в темноте прячешься?

— Я не прячусь. Просто у тебя в руках пистолет…

— Но ведь и у тебя тоже.

— Ты хочешь, чтобы я его убрал?

— Хочу.

— Тогда ты убери свой первым.

— Влад, что значит «убери первым»?

— Убери, а то я иногда стреляю.

— В родного брата?

— Илья, да какие мы с тобой братья?

— Как какие? Родные. У нас с тобой даже лицо одно и то же.

— Но лицо-то у нас, может, одно и то же, а вот положение у нас с тобой разное. Ты — богатый наследничек, управляющий компанией, а я вышвырнутый за борт ненужный груз, который вынужден сам в жизни крутиться и до которого никому нет дела.

— Влад, давай не будем выяснять отношения! Ты же знаешь: в том, что ты оказался в таком положении, ты виноват сам.

— Ты уверен?

— Вполне.

— Конечно, это же ты стуканул на меня отцу!

— Я не стучал. Ты попался на воровстве сам.

Я же неоднократно предупреждал тебя о том, чем это может закончиться.

— И застучал.

— Еще раз говорю тебе: я не стучал.

— Прошло уже слишком много времени, чтобы хоть в чем-то разобраться. Не имеет смысла.

— А насчет нашего с тобой общения ты же знаешь: ты сам выбрал свои путь и разорвал нашу связь.

— А какая может быть связь между холеным, зажравшимся, богатеньким отцовым любимчиком и самостоятельным мужчиной, который вынужден зарабатывать себе на жизнь своими мозгами и надеяться в этой жизни только на себя, но ни в коем случае на кого-то другого?

— Мне кажется, наше социальное положение никогда не стояло между нами. Даже после того, как отец от тебя отрекся, я всегда был рад тебя видеть.

— Ты лжешь. В глубине души ты радовался своей победе.

— Какой победе? — непонимающе спросил Илья.

— Ты же стал единственным наследником. А это и есть победа. Ты не показывал виду, но уж я-то знаю, как ты радовался и ликовал.

— Не приписывай мне того, чего не было.

— Я говорю как есть.

— Ты ошибаешься. А что касается самостоятельного мужчины, который зарабатывает себе на жизнь своими мозгами, то тут ты немного перегнул палку.

Вся твоя мозговая деятельность направлена лишь на то, чтобы охмурить какую-нибудь обеспеченную дамочку и вытряхнуть содержимое ее карманов.

— Это уже мои проблемы, — отрезал Влад и вышел на свет.

— Тем не менее ты грузишь свои проблемы на мои плечи.

— Все свои проблемы я привык решать сам. Наверно, именно поэтому мы и не виделись с тобой так долго.

— Не считая того, что иногда ты решаешь свои проблемы, прикрываясь моим именем.

Мы с Натальей оглянулись и, не скрывая страха, посмотрели на двух братьев-близнецов, которые стояли друг напротив друга, наставив друг на друга оружие.

— Вот тебе и раз! Смотри, как две капли воды похожи! — толкнула меня в бок Наташка. — В жизни бы не отличила! Значит, вот этот меня ограбил… — по всей вероятности, Наталья хотела сказать еще какую-то фразу, но, взглянув на оружие, тут же прикусила язык и решила, что не стоит этого делать.

— Зачем ты пришел? — Илья задал вопрос, а я увидела, как с его лба тоненькими струйками стекает пот.

— На тебя посмотреть.

— Соскучился?

— Слишком давно не виделись.

— Знаешь, а я бы никогда не подумал, что наша встреча будет именно такой.

— Какой?

— Ну, что мы встретимся с тобой, наставив друг на друга оружие.

— Такова жизнь.

— Ты думаешь?

— После того как отец выставил меня из дома, я стал фаталистом и научился плыть по течению, воспринимая всю драматургию судьбы как нечто само собой разумеющееся… — Влад старался говорить очень спокойно, но нельзя было не заметить, как сильно дрожали его руки, футболка прямо на глазах становилась мокрой от пота.

— Ты хочешь сказать, что во всех своих ошибках ты никого не винишь?

— Абсолютно.

— И даже самого себя?

— И самого себя тоже.

— А девушку-то ты зачем ограбил? Или ты не запоминаешь девушек, которых чистишь до нитки?

— Мой образ и стиль жизни тебя совершенно не касаются.

— Может быть. Кроме одного момента.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что ты называешься моим именем.

— Вот это правда. Когда мы с тобой познакомились, ты тоже представился Ильей, — неожиданно осмелела Наташка. — Ты со своим братцем отношения, конечно, выясняй, я ничего против не имею.

Тебе этого никто запретить не может. У вас свои семейные разборки и обоюдные претензии друг к другу. Но мои фамильные драгоценности и деньги верни. Без них ты отсюда не уйдешь. И не смотри на то, что у меня нет пистолета. У меня зубы острые и руки цепкие. Я, как твой брат, новой встречи с тобой пять лет ждать не буду. Меня никак не радует перспектива без денег жить, впроголодь. Ты же всегда состоятельных дам себе ищешь. А я разве состоятельная? У меня же нет ничего, кроме того, что ты взял Я с альфонсами вообще никогда дел не имела, они как-то моей персоной никогда особо не интересовались Ты зачем с голытьбой связался и обобрал меня до нитки?!

Влад перевел взгляд на Наталью и с крайне неприятной усмешкой спросил:

— А ты откуда здесь взялась?

— Как это «откуда»?! На тебя посмотреть приехала.

— Посмотрела?

— Посмотрела.

— А теперь не издавай ни звука. Для собственного же блага. А твои драгоценности уже далеко.

— Как это «далеко»? — опешила Натка, а у нее на глазах показались слезы.

— Я их уже одному покупателю отдал.

— Так быстро?

— А в таких делах никогда нельзя медлить. В таких делах требуются определенная сноровка и скорость. А для тебя это хороший урок, чтобы ты поменьше в злачных местах сидела и мужиков по своим квартирам водила.

— Ничего себе урок. На шестьдесят пять тысяч долларов…

— Ну, шестидесяти пяти там не было. Ты преувеличиваешь. За твое барахло гораздо меньше дадут.

— Это потому, что ты краденое по дешевке сдаешь А мои фамильные драгоценности, если хочешь знать, бесценны!

— Зато теперь ты опыта поднабралась. Теперь уж ты точно знаешь, что с мужчинами нужно быть осторожнее, потому что иногда они могут очень сильно обманывать.

— Но ведь я тебе поверила!

— Это твои проблемы. Нельзя верить первому встречному.

— Но ведь ты столько мне наговорил! Столько пообещал! — в сердцах прокричала Натка.

— Работа у нас такая, — нервно усмехнулся Влад.

— В каком смысле работа?

— А в таком, что я вчера выполнял свою работу.

Я тебя отработал.

— Отработал?!

— Ты что, первый раз слышишь такое слово?

— Нет. Но я никогда не думала, что оно будет применимо ко мне.

— Хм.., а в нашем деле главное — обходительность, — усмехнулся Влад. — Самое главное — делать то, что хочет женщина, и говорить то, что она хочет слышать Ведь если с этой стороны посмотреть, то я тебя и не обманул вовсе. Просто я угадывал и исполнял все твои желания Ты мечтала о принце, и я им стал, пусть даже на одну ночь. Ты хотела сказки, и я тебе ее подарил. Я был таким, каким ты хотела меня видеть. Можно сказать, что ты встретила мужчину из своих снов, человека, которым грезила. Мужчину своей мечты. Ты хотела на Рублевку, мечтала о собственном доме, и я тебе его пообещал и даже велел упаковывать вещи. И неважно, что все это было лишь на словах. Главное, что ты в это поверила. Ты была счастлива от моих слов, а за счастье нужно платить.

Оно стоит денег. Извини, дорогая, но это не я придумал. Это придумала жизнь. Многие люди живут всю жизнь и не испытывают того, что испытала ты.

Они даже не могут услышать того, что услышала ты! Вот скажи: из твоих знакомых кому-нибудь предлагали переехать на Рублевку? Да или нет? Я думаю, что таких можно пересчитать по пальцам. А тебе сделали подобное предложение. Разве это не женское счастье?

— Но ведь ты меня наколол! — нахмурила брови озлобленная Наташка.

— В тот момент ты думала, что это правда, и была самой счастливой женщиной. Какая разница, что позже ты узнала про обман. Все равно ведь на какое-то время я сделал тебя счастливой. Пусть даже на очень короткое. Все же оно у тебя было — настоящее женское счастье. А кто-то вообще прожил всю жизнь, но так и не узнал, что это такое. Ведь тебе же было хорошо этой ночью, ты улетела на седьмое небо! Ты познала то, чего не могут познать другие женщины. Я дал тебе то, чего нет у других. И, дорогая моя, повторяю: в этом мире ничего не бывает бесплатно, за все нужно платить. Всему есть своя определенная цена. Вот и ты заплатила за свое короткое, но все же счастье.

— Ты хочешь сказать, что я заплатила за свое так называемое ночное счастье шестьдесят пять тысяч долларов?! — в Наташкином голосе билась истерика.

— Наталья, но ты же немного преувеличиваешь!

— Ну если только немного…

— А счастье разве бывает дешевым? Мне кажется, что счастье всегда стоит дорого. Тем более что ты была в состоянии за него заплатить.

— Ты еще надо мной и издеваешься? Вор проклятый! Да какое ты имеешь право?! Ненавижу!!!

Не обращая внимания на пистолет, Наташка бросилась на Влада с кулаками и стала бить его прямо по голове, выкрикивая:

— Ах ты, сволочь! Посмеяться решил над одинокой женщиной? Хорошо смеется тот, кто смеется последний! Ты от меня так просто не отделаешься! Ты мне как миленький вернешь мои денежки! От тебя не убудет! Ты вон сколько женщин обворовал! На всю жизнь хватит и еще останется!

— Дура, у меня же пистолет! — воскликнул тот, пытаясь увернуться. — Я тебя сейчас точно прикончу!

— Да мне все равно! Я не хочу прозябать в нищете!

Видимо, Влад не ожидал от Наташки подобной прыти и попытался ее от себя оттолкнуть.

— Я тебе в последний раз говорю, что ты с огнем играешь! — заорал он. — Ты что, дура, не понимаешь, что у меня оружие?!

Но в тот момент Наташка и в самом деле не понимала, что делает. Она с еще большим остервенением накинулась на своего обидчика и стала нещадно его колотить. Тогда Влад со всей силы ударил ее по голове пистолетом. Наталья вскрикнула и, закатив глаза, упала на пол. Я бросилась к подруге и, увидев, что она находится в бессознательном состоянии, посмотрела на Влада глазами, полными ненависти:

— Ты что, ее убил, что ли?

— Не двигайся и без глупостей! — довольно холодно произнес Влад. — Иначе и тебя ожидает участь твоей подруги. Только я уже не буду бить по твоей голове пистолетом, я просто нажму на курок, и все. Вот увидишь, что за мной не встанет.

— Я не сомневаюсь.

— Терпеть не могу женские истерики! У меня на них с самого раннего детства аллергия.

Осмотрев внимательно Наташкину голову и увидев в волосах кровь, я почувствовала, что у меня все поплыло перед моими глазами.

— Ты же ей голову разбил…

В этот момент Влад рванул в мою сторону, схватил меня за волосы и взглядом победителя посмотрел на Илью;

— Илья, брось пистолет, иначе я в нее стреляю!

Брось пистолет, я сказал!

Я слегка вскинула голову и взглянула на растерянного Илью испуганно. Находиться под дулом пистолета оказалось совсем не легким занятием, и я ощутила, как просто обливаюсь потом и как заломило все мое тело.

— Отпусти девушку, — мрачно сказал Илья, не убирая пистолета из рук.

— Отпущу. Но только после того, как ты кинешь свой пистолет на пол.

— Влад, не делай глупостей.

— Я сказал тебе свое условие и советую не тянуть время.

— В этой жизни ты наделал уже столько ошибок и глупостей, что пора бы остановиться.

— Илья, если ты сейчас же не бросишь пистолет на пол, я прострелю ей голову. Я, конечно, понимаю, что она мало что для тебя значит и, возможно, ее жизнь тоже. Обыкновенная шалава, ничем не отличающаяся от других. Две руки, две ноги и полнейшее отсутствие мозгов. Баба, она и есть баба. Но ты ведь у нас всегда отличался любовью к людям, а это как-никак девушка. Неужели тебе ее не жаль? Девка-то, конечно, не особо симпатичная, но если приглядеться, то и ничего. С хлебом и маслом сойдет.

— Влад, прекрати! Отпусти девушку и уходи с миром.

— Брось пистолет, я сказал.

— Влад, ты не посмеешь. Уходи, и я забуду о том, что ты здесь был.

— Считаю до десяти, Илья. Ты же меня знаешь, если я что-то захочу, то никогда и ни перед чем не остановлюсь.

— Знаю, ты ничем не брезгуешь. Даже грязными делами. Пошел даже на убийство отца.

— Я не хочу об этом говорить. Еще неизвестно, кто убил отца — я или ты. По крайней мере у гостиницы видели тебя, и ты был под следствием, а не я.

— Конечно, ведь ты везде выдаешь себя за меня, представляешься моим именем, одеваешься точно так же, как и я. И в ту злосчастную гостиницу ты тоже приехал, максимально скопировав меня, — нашел точно такие же, как мои, свитер, брюки и куртку.

Представляю, сколько времени тебе потребовалось для того, чтобы найти точно такие же вещи. Это же довольно проблематично; я никогда не ношу ширпотреба. Но ты все предусмотрел и основательно подготовился. Ты тщательно протер все поверхности в номере. Но.., кое-какие отпечатки пальцев все же остались. Твои отпечатки!

— Заткнись. Я не знаю, откуда там взялись отпечатки моих пальцев. Может, ты все заранее спланировал.

— Ты хочешь сказать, что я наследил твоими отпечатками пальцев? Влад, но ты же сам понимаешь, что это полнейший бред.

— Я хочу сказать, что эта тема закрыта и что я не намерен ее обсуждать. Я считаю ровно до десяти и стреляю. Раз, два, три…

Я закрыла глаза и ощутила, как меня бросило в ледяной пот. Дуло пистолета, уткнувшееся в мой затылок, стало каким-то горячим, и я почувствовала исходящий из него жар, от которого мне пекло голову. Жар в голове и холод в спине… Мне показалось, что еще несколько секунд подобного состояния, и я умру быстрее, чем меня застрелят. Грохнусь рядом с Наташкой и отойду в мир иной совершенно самостоятельно, без помощи пули.

— Пять, шесть, семь… — продолжал считать Влад.

Сжавшись в комок, я приготовилась к самому худшему. И на счете «восемь» услышала оглушительный выстрел. А затем кто-то толкнул мое неподвижное тело вперед, и я упала рядом с Наташкой.

Странно, но я почему-то не чувствовала раздирающей боли. Разве только сильно гудело в ушах и пульсировало в висках…

А затем раздался еще один выстрел. И еще, и еще… Меня заколотило мелкой дрожью, но я все же поняла, что жива, перестрелка идет в стороне от меня и что по большому счету со мной ничего не случилось.

— Светка, что происходит?

Я открыла глаза и увидела, что лежавшая рядом со мной Наташка скорчилась от боли и пытается поднять голову, прислушиваясь к тому, что происходит в доме.

— Стреляет, что ли, кто-то? — тихо спросила она и охнула. — Голова просто разламывается. Меня убили, что ли?

— Если бы тебя убили, то ты бы шевельнуться не могла.

— Я сейчас с ума сойду от боли. Меня так мутит.

Я в аду?

— В дачном аду.

— Боже! Какая же страшная у тебя дача!

— Тебя просто по голове пистолетом очень сильно ударили, и ты потеряла сознание.

— Надо же, ничего не помню…

Собрав последние силы в своем ватном теле, я постаралась приподняться и посмотреть, что же происходит. Картина, которую мне довелось увидеть, привела меня в состояние ужаса, а по всему моему телу пробежала страшная судорога. Влад стоял за порогом комнаты, в коридоре, вытянув вперед окровавленную руку с пистолетом, и собирался стрелять. А в комнате Илья, спрятавшись за старинный сундук, целился в брата. Но неожиданно он рухнул на пол, и из его рта тоненькой струйкой потекла кровь. Воспользовавшись ситуацией, Влад нажал на курок, но в его пистолете больше не оказалось патронов. Он хотел было броситься к лежащему на полу рядом с Ильей пистолету, но я его опередила и схватила пистолет первой.

— Стоять и не двигаться! — закричала я Владу хриплым до неузнаваемости голосом. — Стоять! Иначе ты не доживешь до правосудия, я шлепну тебя прямо здесь!