Глава 6

В комнату влетели мать и сестра. Они застали меня трясущейся, словно в лихорадке. В руках я держала пистолет.

– Дочка, что случилось? – кинулась ко мне изумленная мама.

– Лизка, а откуда у тебя пистолет? – удивленно спросила сестра и на всякий случай шагнула назад.

– В сумке лежал, – тихо ответила я.

В самом деле я не понимала, откуда пистолет очутился у меня в сумке.

– Откуда он у тебя? – осторожно поинтересовалась сестра, и я почувствовала в ее голосе недоверие.

– Не знаю, – честно ответила я и в который раз ощутила, как у меня пересохло во рту.

– Дочка, ты бы его на стол положила. Что в руках-то держать? – сердобольно сказала мать и посмотрела на меня так, словно опасалась, что сейчас я могу снять пистолет с предохранителя и выстрелить.

– Мама, Снежка, да вы что так на меня смотрите?!

– Как? – спросили они в один голос.

– Вы на меня смотрите так, будто я убийца, – произнесла я с обидой в голосе и положила пистолет на стол. Затем вновь полезла в сумку, достала ключи от квартиры и протянула их Снежке. – Только не забудь привезти мои вещи.

– Не забуду.

После того как я положила пистолет на стол, близкие почувствовали себя поспокойнее! Снежка осторожно взяла его в руки:

– Откуда он у тебя?

– Я уже устала по двадцать раз отвечать на одни и те же вопросы! Я же сказала, что не знаю, каким образом этот пистолет очутился у меня в сумке. Когда я приехала из командировки, у меня в сумке его не было. И сегодня, когда я шла за вещами в эту злосчастную квартиру, в моей сумке пистолет не наблюдался. В этом я уверена.

– Странно…

– И мне тоже странно. Вы самые близкие мне люди, и вы что, мне не верите?

– Верим, – дружно ответили мать с сестрой. Мать тут же взяла у Снежки пистолет и от греха подальше положила его на комод. – С оружием лучше не шутить, а то оно может выстрелить.

– Оно само не выстрелит, если его не снять с предохранителя и не нажать на курок, – объяснила Снежка матери.

– Мало ли! Оружие все-таки. Его лучше вообще в руки не брать, – стояла на своем мать, и мы со Снежкой сразу обратили внимание, что у нее дрожит голос.

– Мама, успокойся. Я не имею к этому пистолету никакого отношения и не знаю, как он оказался в сумке. Сейчас мне начинает казаться, что кто-то ведет со мной нечестную игру, пытаясь выставить меня убийцей.

Мои последние слова произвели сильное впечатление на мать и на Снежку. Не сговариваясь, они одновременно сели на кровать, мать тут же прикрыла свой рот ладонью и испуганно посмотрела на меня.

– Кто?

– Не знаю.

– Постарайся припомнить все детали, – первой пришла в себя Снежка.

– Да что там припоминать?

– Ты сказала, что, когда ты сегодня пришла забирать вещи, в твоей сумке ничего не было?

– Ничего, – отрицательно покачала я головой. – Сегодня утром я доставала из сумки косметичку, расческу, документы. Все было как всегда. Никаких пистолетов и пулеметов.

– Отсюда, пожалуйста, поподробнее, – попросила меня Снежка.

– А что именно поподробнее?

– Расскажи, где была твоя сумка, когда ты увидела, что в квартире случилось убийство.

– Сумка висела у меня на плече, – не раздумывая ответила я.

– А дальше?

– Я зашла в квартиру, почувствовала неприятный запах и увидела труп девушки. Я поняла, что она мертва, слишком много вокруг нее было крови. Но все же я взяла девушку за руку, разумеется, рука была уже холодной. От этого меня бросило в дрожь.

– А где в этот момент была твоя сумка?

– Висела на плече. Затем я выскочила из квартиры на лестничную площадку и по мобильному вызвала милицию. Я боялась возвращаться обратно и стояла на площадке, дрожа от страха. В этот момент из своей квартиры вышла Татьяна.

– А кто такая Татьяна?

– Это моя соседка. Мы с ней общались, чай иногда вместе пили. Она к нам в гости захаживала, а я к ней. Приятная женщина. У нее сын взрослый, от армии косит. Она за него очень сильно переживает, но в армию отпускать не хочет: помогает ему прятаться. Считает, что если он в армию уйдет, то она больше его никогда не увидит. Так вот, она решила мусорное ведро вынести и на меня наткнулась. Я ей все рассказала. Сначала мне казалось, что лучше сразу смыться. Самое главное, что я милицию вызвала, а все остальное не важно. Разберутся во всем и без меня. Татьяна мне еще посоветовала не делать глупостей. Мол, я тогда сама на себя лишние подозрения навлеку. Я и осталась.

– А сумка твоя где была? – снова спросила Снежка.

– На плече, – машинально ответила я и чуть было не задохнулась от внезапного волнения. – Когда я увидела людей в форме, то пошла следом за ними в квартиру, а сумку оставила на подоконнике.

– Ты в этом уверена?

– На сто процентов, – все так же задыхаясь, ответила я. – Я тогда мало что понимала, действовала, как робот. И просто забыла про сумку. Я отчетливо помню, что, когда ждала приезда милиции, сняла сумку с плеча, положила ее на подоконник и смотрела в окно. В квартиру я уже вошла без сумки. В тот момент мне было как-то не до нее.

– А потом как сумка оказалась в твоих руках? – пытала меня сестра.

– Я беседовала со следователем и, уже выходя из квартиры, столкнулась с Татьяной. Она сказала, что я забыла сумку на подоконнике. После этого мы зашли к ней, и она вручила мне мою сумку.

– А ты не почувствовала, что она стала какая-то подозрительно тяжелая?

– На тот момент я вообще ничего не чувствовала. Я шла, и мне казалось, что у меня подкашиваются ноги. Мне было жутко плохо.

– Так, может, в убийстве замешана Татьяна? – ничуть не смутившись, спросила меня сестра.

– А Татьяна-то здесь при чем?

– Получается, что она подложила тебе пистолет. Больше некому.

– А ты считаешь, что это и есть тот пистолет, из которого была убита девушка? – Я зажала рот ладонью и почувствовала, как затряслись мои плечи.

– Сейчас мы это уточним.

– Каким образом?

– У меня один супермен из Страны Знакомств в милиции работает. Длительных отношений у нас по понятным причинам не получилось, но дружба осталась. Сейчас я попробую у него выяснить что-нибудь по поводу этого убийства.

Взяв с комода пистолет, Снежка направилась к выходу, но ее тут же остановила мать.

– Ты зачем пистолет взяла? – спросила она взволнованно.

– Мне позвонить надо.

– А пистолет к чему?

– Хочу уточнить марку. Мне важно узнать, такая же ли марка была у пистолета, из которого убили девушку. – Снежка смутилась и залилась румянцем. – Мама, ну что ты так на меня смотришь?! Как будто я стреляться собралась?! Я сейчас позвоню и приду.

– Мы тебя ждем, – с надеждой в голосе произнесла мать и села на диван, обхватив голову руками.

Как только Снежка вышла из комнаты, я села с матерью рядом и обняла ее за плечи.

– Мама, ты что?

– Ой, не нравится мне все это!

– А кому нравится? Переживем как-нибудь.

– С тобой что-то непонятное творится. Убийство, этот пистолет… да и у сестры твоей не все гладко. Боязно мне за нее.

– Мама, у Снежки все хорошо, – попыталась успокоить я мать и ласково прижалась к ней. – Ты сильно не переживай, все будет замечательно. Лешку я забуду, как страшный сон. Он всего лишь очередное испытание в моей жизни, и я всегда буду вспоминать о нем, как о человеке, который не оправдал моих надежд. Мне обязательно встретится кто-нибудь стоящий. В конце концов, у меня есть любимая работа, ты, Снежка. Все не так плохо.

– Я за сестру твою тоже очень сильно переживаю, – грустно произнесла мать.

– Ну и зря. Ее в институте любят, она учится неплохо.

– Да я не про это. Я про то, что она без разбору с мужиками гуляет. Стыдно мне за нее. Воспитывала, воспитывала… Прививала ей все только самое хорошее, а у нее на уме одни гулянки. Того и гляди, принесет в подоле, и отца днем с огнем не найдешь.

– Мама, да что ты такое говоришь?

– Что есть, то и говорю, – всхлипнула мать. – Я же вижу, что она целыми днями фотографии мужчин в Интернете разглядывает, на письма и многочисленные звонки отвечает. Словно одержимая миллионера ищет. В кого она такая пошла? У нее мобильный телефон постоянно разряжен. Да разве он может выдержать такое количество звонков?! Страшно мне за нее. У нее не учеба в голове, а одни мужики. Ты ей ключи от своей квартиры, что ли, дала?

– Дала.

– Да как ты могла?! Там же убийство произошло. Неужели эта дура ничего не боится?

– Мама, я дала ключи Снежке только для того, чтобы она забрала мои вещи, – постаралась успокоить я мать.

– Да сдались тебе эти вещи! Туда же заходить страшно. Я теперь и за тебя боюсь, и за твою сестру. Чувствует мое сердце, что из-за этих мужиков она во что-нибудь вляпается. Откуда у нее такие запросы? Ведь она родилась в обычной семье. На черта ей сдался этот миллионер?! До добра эти поиски не доведут. Лучше бы вы эти компьютеры не покупали. Твоя сестра вообще превратила свою комнату в настоящую брачную контору.

– Мамочка, успокойся, а то у тебя давление поднимется. Снежа уже взрослая девушка, она сама разберется, что ей от этой жизни нужно.

– Ой, не знаю я, – развела руками мать. – У меня создалось впечатление, что, кроме богатого мужика, ей в этой жизни вообще ничего не нужно. Я хотела в ее комнате ремонт сделать, так она категорически против.

– Почему?

– Говорит, что пустое это занятие. Когда она на Рублевку переедет, тогда хоть стены можно ломать. У нее что, есть кто на Рублевке, что ли?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Но она ищет.

– Так что ж нам теперь, ремонт не делать? А вдруг она вообще никого не найдет? Так и жить всю жизнь в бардаке?

– Если не найдет, тогда сама ремонт делать будет, – спокойно ответила я. В этот момент вошла Снежка. Положив пистолет на комод, она села на ближайший стул и хмуро спросила:

– О чем шепчетесь?

– Мы тебя ждем. Дозвонилась?

– Да. Марка пистолета, из которого убили девушку, совпадает с маркой того, который очутился у Лизы в сумке. Я думаю, что это тот самый пистолет, из которого было совершено убийство.

– А как ты об этом узнала?

– Я же сказала, что у меня есть связи. Кстати, девушку звали Еленой, ей двадцать два года. У меня есть ее адрес. Она проживала в Тушино.

– А про их отношения с Лешкой ты что-нибудь знаешь? – Я посмотрела на сестру с надеждой.

– Нет, больше мне ничего не известно, – тут же ответила сестра и бросила задумчивый взгляд на пистолет. – Но я думаю, это нетрудно выяснить. Можно будет съездить к родителям этой девушки и узнать об их отношениях с Алексеем поподробнее. Если, конечно, тебе это надо.

– Нужно позвонить Татьяне, – перевела я разговор в другое русло и потянулась за телефоном.

– Зачем?

– Как зачем? Татьяна не могла подложить этот пистолет в мою сумку. Она женщина серьезная. И я сомневаюсь, что она в чем-то замешана. Я хочу спросить Татьяну, в котором часу она нашла мою сумку.

– Стой! – Снежка выхватила у меня из рук телефонную трубку и взволнованно проговорила. – Наш домашний телефон может прослушиваться. Да и твой мобильный тоже. Лучше звони с моего мобильного. И смотри, не говори ей, что ты нашла в своей сумке пистолет.

– Да я что, ненормальная?

– Кто тебя знает.

Я набрала номер Татьяны и, с трудом дождавшись, пока она ответит, возбужденно спросила:

– Таня, ты не спишь?

– Нет. Уснешь здесь после всего, что произошло, – зевнула в трубку она. – Ты сама-то как?

– Сердечных капель напилась. Вроде лучше.

– Ты давай, держись там. Лешка не объявлялся?

– Нет.

– Да он, наверное, теперь не скоро появится. Вот дурак, дел натворил! Сам свою жизнь угробил. Что на него нашло? Где его мозги были? – принялась причитать Татьяна. – Вроде парень такой серьезный. Ты только, самое главное, не расклеивайся. Держись. Что ж теперь поделаешь? Уже ничего не изменишь. В твоей квартире сейчас тихо.

– Татьяна, я вот что хотела спросить…

– Спрашивай.

– Понимаешь, у меня до сих пор словно туман перед глазами. Я все произошедшее в голове прокручиваю, а толком вспомнить ничего не могу.

– Лизка, хватит оправдываться. Говори прямо.

– Помнишь, когда мы с тобой на лестничной площадке встретились, я еще тогда сумку на подоконнике оставила?

– Конечно, помню. Ты в квартиру следом за милицией пошла, а я мусорное ведро вынесла, увидела, что твоя сумка осталась без присмотра, и занесла ее к себе в квартиру. Я хотела сначала ее тебе сразу отдать, но потом подумала, что тебе в тот момент было не до сумки, и решила вернуть ее как только все закончится.

– А ты дома одна была?

– Конечно, – не раздумывая, ответила женщина. – А с кем я могла быть? Ты же знаешь, что я живу одна.

– Мало ли. Может, в гостях кто-то был.

– Да не было у меня никого. Сын уже давно не появляется, да я ему и сама запрещаю приходить, а то его сразу в армию заберут. По его душу из военкомата каждую неделю являются. Я костьми лягу, но своего единственного сына в армию не отдам. Муж умер, я осталась с ребенком на руках. С меня хватит! Сына сберегу, потому что он единственное, что мне дорого в этой жизни. Больше не для кого жить.

Я поняла, что затронула больную для Татьяны тему, и постаралась ее отвлечь.

– Татьяна, я все понимаю, и ни в коем случае тебя не осуждаю. Если бы у меня был сын, я бы поступила точно так же. Сейчас совсем не та армия, которой можно гордиться. Или наши сыновья погибнут, или станут инвалидами от побоев «дедов». Я просто хотела уточнить, не был ли у тебя в квартире кто-нибудь из друзей?

– Я же сказала, что у меня никого не было, я была одна. Лиза, какие друзья, о чем ты говоришь? Друзья еще могут быть в твоем возрасте, а в моем с каждым годом их становится все меньше и меньше. Каждый год жизни учит нас не слишком доверять людям и уже не позволяет нам открывать свою душу.

Я поняла, что Татьяна просто горит желанием говорить как можно дольше. В свою очередь, мне хотелось поскорее завершить разговор, поскольку я звонила с мобильного сестры.

– Татьяна, как ты думаешь, а моя сумка без присмотра долго лежала на подоконнике?

– Нет, не долго. А что случилось-то?

– Да ничего страшного, просто у меня кошелек пропал, – не моргнув глазом, соврала я.

– Кошелек?! А много денег в нем было? – переполошилась Татьяна.

– Да нет, немного.

– Лиза, но ты-то понимаешь, что я порядочная женщина и мне твой кошелек не нужен?

– Татьяна, о чем ты говоришь? У меня даже и мысли не было, что ты могла взять мой кошелек. Мне просто интересно, в какой именно момент его вытащили.

– А может, у тебя его в общественном транспорте вытащили? Может, еще где? Почему ты решила, что именно в подъезде? Я лично никаких подозрительных личностей не заметила, пока мусорное ведро выносила. Ты на чем сегодня ездила?

– На метро.

– В метро столько карманников орудует, страшно подумать!

– Значит, ты говоришь, что никаких подозрительных типов в подъезде не было?

– Нет, – убежденно сказала Татьяна. – Да сейчас на улице или в метро быстрее кошелек вытащат, чем в подъезде. Лиза, я в твою сумку даже не заглядывала. – В голосе Татьяны послышалась обида. – У меня такой привычки нет. Я ее взяла только из самых лучших побуждений, а уж что там у тебя в ней лежало, меня мало интересовало.

– Татьяна, да я тебя ни в коем случае ни в чем не обвиняю! Да ты что такое говоришь? Я, наоборот, тебе благодарна за то, что ты позаботилась о моей сумке, а то ведь, если бы она осталась лежать на подоконнике, ее бы точно кто-то к рукам прибрал.

– Документы хоть целы? – немного успокоилась Татьяна.

– Документы целы.

– Хоть это радует. Ладно, Лиза, если ты в этой жизни что-то теряешь, то потом обязательно что-нибудь приобретаешь. Ты когда теперь появишься?

– Не знаю.

– Заходи, как в наших краях будешь, а за деньги не переживай. Деньги – это дело наживное. Сегодня они есть, а завтра их и след простыл, и наоборот.

– Послушай, я с мобильного звоню…

– Хорошо, тогда я закругляюсь. Заходи в гости. Ты же знаешь, я всегда тебе рада.

– Спасибо, дорогая. Обязательно как-нибудь зайду.

Отдав телефон сестре, я тяжело вздохнула и постаралась унять внутреннюю дрожь:

– Татьяна здесь ни при чем. Это серьезная и порядочная женщина. Ума не приложу, кто и где подложил мне этот пистолет! Если бы вы сейчас рядом со мной не сидели, то я бы решила, что просто сошла с ума.