Глава 8

Не знаю, сколько времени я просидела в комнате, которая стала для меня одиночной камерой, – мне показалось, целую вечность. Условия здесь были более–менее сносные. Туалет с душем, полотенце, даже тапочки и махровый халат. Небольшой холодильник с бутербродами. Можно было вскипятить чай. Не хватало телевизора или, на худой конец, радиоприёмника. А проще говоря, не хватало свободы. Я боялась даже думать, как за меня переживает мама и как не находит себе места Тимур…

Тимур… И как меня угораздило влюбиться! В полном смысле этого слова, не раздумывая, бросилась в омут с головой. И это я… которая предпочитает семь раз отмерить. А тут зажмурилась и решила: будь что будет. Куда вынесет течением… Мне показалось, что самое лучшее происходит с нами либо случайно, либо необдуманно. На тот момент я думала, что именно в этом омуте получу массу удовольствий.

В то время моё сердце так истосковалось по страсти! Хотелось отдаться нахлынувшему чувству без остатка, чтобы выжать до последней капли всё, что можно. Я хотела реализовать это желание, ведь потом может быть поздно. Увидев Тимура, я сильно захотела его… Безумно захотелось узнать, какой он в постели. Я смотрела на него и чувствовала, как кружится голова. Это было так незабываемо… И мне было плевать, что обо мне подумают другие. Как оценят мой поступок. И пусть людская молва утверждает, что так НЕЛЬЗЯ… Пусть, но мне МОЖНО… Меня даже не интересовало, что думает обо мне Тимур. Наверное, считает легкомысленной. Ну и чёрт с ним… Я смотрела на Тимура и ощущала мурашки на коже. Сбивалось дыхание. Я понимала, что если не узнаю его ближе, то буду вечно сожалеть. Лучше сделать и пожалеть, чем вечно сожалеть о несделанном. В таких случаях нужно не думать, а делать. И я решилась… Я вообще считаю, что, если очень чегото хочется, надо не думать, а делать. В противном случае словно наступаешь себе на горло и приходит неудовлетворённость. К чему такие мучения? Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на сожаления. И пусть наши отношения расцениваются как глупость. Чёрт побери, но это такая приятная глупость… Нет смысла жалеть об упущенных возможностях. Лучше эти возможности не упускать. Через тернии к звёздам. Всё самое лучшее впереди, а не за спиной.

Он был такой близкий и одновременно такой далёкий… Он стал своим и одновременно чужим… Навязчивая идея быть с Тимуром исчезла сама. Мы оба корнями вросли в свои семьи и не хотели менять привычный уклад жизни. Мы разрывались между «хочу» и «надо». Мы не из тех, кто готовы рушить прошлое и сжигать за собой мосты. Мы не готовы были всё бросить, перечеркнуть прежнюю жизнь наперекор всем, не боясь пересудов, оскорблений, осуждений, ради того, чтобы быть вместе. Нет, мы не струсили. Просто разум взял вверх над чувствами.

Я знала, что я – горячая голова. Это плохо. Вот что могу вовремя остановиться – это хорошо. Никто и ничто не стоит того, чтобы терять голову и изменять свою жизнь к худшему. Даже когда я бросаюсь во все тяжкие, у меня включается холодный рассудок и начинает меня тормозить. В любом случае это было приятное времяпрепровождение, опасный прыжок в никуда… Так интригующе, так остренько и так пикантно… И всё же для меня удобнее жить, всё взвешивая. Я не тот человек, который умеет жить сердцем. И хотя я не всегда честна с собой, но жить по–другому не умею.

Тимур – это моя ошибка… Моё прошлое…

– Ну как ты здесь?

Я встала с кровати, глядя, как в комнату входит Буран, увешанный пакетами.

– Что ты хочешь услышать? Спасибо, хорошо?

– Я понимаю, что хорошо точно не услышу, но мне кажется, условия сносные. Ты не находишь?

– Ещё бы знать, сколько дней мне осталось… Неизвестность хуже всего.

– Ты можешь потерять жизнь завтра, а можешь дожить до глубокой старости. Всё зависит от тебя.

– От меня?

– Представь себе. И не говори, что у тебя нет стимула. А мама, родственники? Думаю, это стоит того, чтобы жить… А что касается мужа… Увы, каждому в этой жизни отпущен свой срок. Все мы под Богом ходим. Чего ребёнка–то не родила?

– Дети сами по себе не рождаются. Бог не дал, вот и не родила.

– Ты мне скажи: сотрудничать будем? Хочешь, чтобы с твоей мамой всё было в порядке?

Я вздрогнула и изумлённо посмотрела Бурану прямо в глаза.

– А мама при чём?

– При том. Если тебе твоя жизнь не нужна, подумай о близких.

– К чему ты клонишь?

– К тому, что ты уже взрослая девочка и должна понимать: случайных свидетелей убийства живыми не оставляют. Только не вздумай гнать пургу, что, если я тебя отпущу, ты никому ничего не расскажешь. Тупо сотрёшь всё из памяти и будешь молчать как рыба. Не прокатит. Ты должна понимать, что находишься в руках у серьёзных людей и твои байки тут никому не нужны. И всё же, несмотря ни на что, у тебя есть шанс остаться живой. И не только у тебя, но и у твоей матери. Не забывай, твоя жизнь целиком и полностью зависит только от тебя.

– Да что ты от меня хочешь? – вздохнула я обречённо.

– Услуга за услугу. Ты же знаешь, что в этом мире уже давно господствуют рыночные отношения. Ты сделаешь одолжение мне, а я сделаю одолжение в ответ – подарю жизнь и спокойствие тебе и твоим близким.

– Что от меня требуется?

– Не так много. Через пару часов мы едем обедать. За обедом встретимся с одним очень уважаемым человеком. Он расскажет, что от тебя требуется. Только приведи себя в порядок.

– А я что, не в порядке?

– Вообще–то ты похожа на бледную моль…

– А какой я должна, по–твоему, быть, если столько времени сижу без свежего воздуха в ожидании смерти?

– Вот сегодня и подышишь. – Буран протянул мне довольно внушительный пакет и бросил более дружелюбно: – Я тут по магазинам прошвырнулся… В женских тряпках не особо понимаю, поэтому обратился за помощью к продавщицам. Тут одежда кое–какая. С размерами вроде угадал. Ты же худенькая. Тут косметика, фен, в общем, купил всё, что нужно. Вон, полный мешок притащил.

Я открыла пакет. На глаза сразу попались коробки с дорогим нижним бельем.

– А это зачем?

– Ну… чтобы ты во всех отношениях комфортно себя чувствовала, – заметно смутился Буран.

– Ты издеваешься?

– Нет, просто подумал, как ты без белья?..

– Надо же, какой заботливый. А может, услуга в том, что ты решил меня проституткой сделать?

– Насчёт этого можешь не беспокоиться. Зачем тебя делать проституткой против твоей воли, если сейчас полно девок, работающих по собственному желанию? И уж если быть откровенным, есть и моложе и красивее тебя.

– Что? – Я не могла скрыть обиду. – Хочешь сказать, я старая и страшная?

– Я хочу сказать, что у тебя есть ровно два часа, чтобы уложить волосы, подкраситься и одеться. А что касается обуви… Вот тут я боялся ошибиться и на всякий случай подстраховался. – Буран протянул мне ещё пару пакетов. – Тут туфли и босоножки. Продавщицы уверили, что это самые модные модели. Я взял все размеры начиная с тридцать шестого и заканчивая сороковым. Выбери свой, остальные сдам обратно в магазин, я договорился.

– Тебе что, трудно было спросить, какой у меня размер ноги?

– Я заглянул к тебе, перед тем как поехать в магазин, ты спала. – Буран посмотрел на часы с важным видом: – Ну, время пошло.

– Тогда уходи.

– Я думал, вдруг тебе нужно помочь.

– Например?

– Например, застегнуть бюстгальтер или посмотреть, как на тебе трусики сидят.

Я показала Бурану на дверь и дала понять, чтобы он проваливал. Буран не заставил себя ждать и удалился.