Глава 21

– Сергей Сергеевич, рассуди, кто из этих двоих врёт. – Буран встал и нервно заходил по комнате. – Деньги компании либо у Насти, либо у Олега.

– А может, деньги у Настиного мужа? Может, он сам из морга сбежал? – холодно усмехнулся Сергей Сергеевич.

От этих слов я вздрогнула и ощутила, как спина покрылась холодным п?том.

– Вы хотите сказать, что, может быть, мой муж жив?

– Такое тоже не нужно сбрасывать со счетов, – почесал затылок Сергей Сергеевич. – Перегнал деньги. Имитировал свою смерть и испарился.

– Но моя мама видела его мёртвым. Приезжали медики… Разве живого человека могли отвезти в морг? Да мой муж на такое не способен. Он очень честный и порядочный.

– Деточка, ты недооцениваешь мужчин. Не знаешь, на что они способны. Все мы с виду честные и порядочные, особенно когда спим зубами к стенке.

– Я отработал и эту версию, – вновь дал о себе знать Буран. – И я её исключаю.

– Почему? – спросили мы почти хором.

– Потому что я лично беседовал с бригадой, которая увозила Настиного мужа из квартиры с простреленной головой. Поверьте, я умею беседовать с людьми так, что им ничего не остаётся, кроме как рассказать всю правду. Эти люди ставят на карту всё, что имеют, и даже свою жизнь, но клянутся, что действительно зафиксировали смерть. Настин муж был мёртв. Огнестрельное ранение в голову. Мгновенная смерть. Ни одного шанса выжить. Я также беседовал с врачом–патологоанатомом, который лично вскрывал труп. Он убедил меня в том, что смерть наступила в результате огнестрельного ранения в голову. Если честно, в моей жизни это было первое знакомство и общение с врачом подобной специальности. Он патологоанатом, но ещё выполняет и обязанности судмедэксперта. Мужик с крайне устойчивой психикой. Работа ему нравится. Не понимает, как работают врачи других специальностей. Мол, ведь у них намного больший стресс, они имеют дело с живыми людьми. Он считает, что это более напряжённая работа в плане нервной нагрузки. Интересный мужик. Говорит, никогда в жизни не вскрывал бы человека, которого знал. Ладно, что–то я от темы отвлёкся. Короче, этот врач показал мне фото трупа и документы вскрытия. У меня есть все основания ему верить. Врач сам в шоке, как подобное могло произойти. У них никогда такого не было. Морг – не место для воровства.

– Так может, у Вадима был сообщник? – выдвинул свою гипотезу Олег.

– Может, он не в одиночку действовал? Сообщник и утащил труп из морга.

– А смысл?

– Да сейчас уже не поймёшь, где есть смысл, а где нет. В любом случае, нужно хорошенько потрясти Настиного любовника. Он явно имеет непосредственное отношение к деньгам, впрочем, как и она сама.

Я обожгла Олега разгневанным взглядом и не смогла больше сдерживать гнев:

– Послушай, это тебя нужно хорошенько потрясти. Заставил моего мужа перекинуть деньги компании, а затем его грохнул. Не захотел делиться с Бураном, так и скажи. Если тебя оставят живым и выпустят, я не удивлюсь, что в скором времени твой след простынет. Ляжешь на дно со своей семьёй и любовницей, и дело с концом. – Выдержав небольшую паузу, я перевела дыхание и продолжила: – Если бы я имела хоть какое–то отношение к этим деньгам, то какого чёрта за тобой бегала по офисам, бассейнам и магазинам с требованием докопаться до истины? Да я бы к твоему офису близко не подошла. И ты это хорошо понимаешь. Именно поэтому и переводишь на меня стрелки.

– Дура, даже не думаешь, что несёшь?! – возразил Олег. – На хрена мне воровать деньги у своей же компании?!

– Чтобы не делиться с Бураном! – выпалила я.

– Да я и так не думал делиться. У меня же куча охраны… Я и подумать не мог, что когда–нибудь попаду в подобную ситуацию.

– Заткнитесь оба! – рявкнул Сергей Сергеевич и закурил сигарету. – Утомила ваша болтовня. Короче, если в течение трёх дней кто–то из вас не признается, где деньги, хлопнем обоих.

Олега вновь увели в подвал, а я пошла в свою комнату и стала готовиться к свиданию с Джоном. Я красила ресницы дрожащими руками, с трудом сдерживала слёзы и думала о том, что жизнь не оставила мне другого выбора, только как уехать с Джоном в Австралию. Даже не уехать, а сбежать, в полном смысле этого слова.

Только бы они Тимура не трогали… Господи, как жаль, что я не могу его предупредить об опасности. Одно радует: он всегда и везде ходит с охраной. Хотя и у Олега были охранники. Не помогло… В любом случае, чем быстрее уеду из страны, тем лучше. Пусть Джон заберёт мой загранпаспорт у меня дома. Хотя нет, это опасно. Лучше пусть сделает новый. Думаю, с его деньгами это не составит труда.

Загранпаспорт, самолёт, побег из страны и от ситуации, в которую я влипла. Господи, сколько же лететь до Австралии? Чертовски долго. И это с моей аэрофобией… Да какая разница, сколько лететь. Главное, я останусь жива и Джон не даст ни себя, ни меня в обиду. Просто нужно найти подходящий момент и рассказать ему о том, что нам обоим угрожает опасность. Он меня поймёт и простит. Он хороший, добрый парень. Даже если узнает, что я познакомилась с ним совсем не потому, что люблю лошадей, он поймёт и не осудит. Только нужно его не спугнуть. Сначала сбежать, а потом рассказать правду. И то не сразу, а только когда пойму, что Джон по–настоящему меня любит.

Буран подошёл к зеркалу и оглядел меня с ног до головы:

– Готова?

– Готова.

– Смотри, австралийцу не дай прямо на конюшне, а то завтра он вряд ли вспомнит о твоём существовании. Раздвигай ноги с умом, а не так, чтобы просто раздвинуть.

– Какая разница?! – усмехнулась я Бурану в лицо. – Сергей Сергеевич сказал, меня через три дня всё равно кончат. Так хоть три дня не пройдут даром, и я смогу совместить приятное с полезным.

– Прекрати! – Буран крикнул так громко, что я вздрогнула.

– Прекращаю, – глухо произнесла я и пошла следом за ним в машину.

Как только мы сели в автомобиль, я пугливо взглянула на Бурана и заговорила встревоженно:

– Буран, хочешь верь, хочешь не верь, но я действительно не имею к деньгам никакого отношения. Прошу, пожалуйста, не трогай Тимура. Он тут тоже ни при чём. У него своя работа, семья. Я ему про мужа толком не рассказывала.

– Боишься за него?

– Конечно, – честно ответила я. – Он же не посторонний мне человек. У нас были отношения. Нам было хорошо вместе. Я любила его, в конце концов.

– Значит, всё–таки любила…

– Любила.

– А сейчас любишь?

– Пожалуйста, не пытай меня. Я уже сама плохо понимаю, что и как.

– А с мужем почему не жилось?

– Жилось. Просто его кто–то убил. Боря, мы же взрослые люди и должны понимать: в любой семье есть свои кризисы.

– Вот и покайся, почему гуляла от мужа?

– Я не гуляла. Я завела отношения на стороне.

– Зачем?

– Зачем, почему… Влюбилась! Потому что в семейной жизни не хватает любви и секса, – незамедлительно ответила я. – Мне захотелось новых ощущений. Умелого, ласкового мужчину. Ты не был женат, тебе не понять. Со временем острота сексуальной жизни притупляется, это ужасно, когда на тебя, открыв рот, смотрят другие мужчины, а твой муж тебя не замечает и не хочет. Перестаёшь чувствовать себя женщиной. Редкий, скучный и неинтересный секс. Однажды мы с мужем любили друг друга. Я была сверху, он снизу, чтобы ничего особо не делать. Так вот, я с ужасом заметила, что он держит пульт от телевизора. Смотрит на экран и, чтобы заглушить мои стоны, добавляет громкость.

– Может, стоило разнообразить сексуальную жизнь?

– Может, и стоило, только вот не было на это ни сил, ни желания. Женская неудовлетворённость сказывается на здоровье. Годы уходят, здоровье тоже. Когда у женщины в интимном плане всё в порядке, её глаза блестят, ей хочется жить, все неприятности отходят на задний план. Понимаешь, мой муж сам, какими–то словами, поступками отвратил меня от себя. Ну не виновата я в том, что его не хотела. Да и он меня тоже. Каждая женщина имеет право на полноценную интимную жизнь, и прямая обязанность мужчины эту жизнь ей обеспечить. Каждая из нас хочет чувствовать себя желанной. Я внутренне сломалась и перестала ощущать себя женщиной. Все завидовали мужу, что у него такая жена–красавица, а мне признаться было стыдно, что между нами почти нет интима. Ушёл не только секс, ушли духовность, общность взглядов, родство душ. Морально–нравственные планки у всех нас разные. Я стала вести двойную жизнь, и она меня затянула. Я искала знакомство без взаимных обязательств, но не вышло. Я влюбилась. И вообще, брак – это не тюрьма для чувств. Любому человеку необходима влюблённость, флирт, роман. Как без этого жить?

– Так в любом браке притупляется острота чувств. Что ж теперь, постоянно мужей менять?

– А я и не собиралась разводиться. Просто хотела компенсировать недостаток внимания, нежности, желания. Я устала от безразличия своего супруга.

– Так может, правильнее было сначала развестись, а потом уже вступать в новые отношения? Честнее расстаться с человеком, а потом уже искать другого, а то прямо разврат, честное слово. Если не любишь мужа и у тебя всё к нему прошло, какого чёрта с ним жить?

– Буран, ты прямо какой–то несовременный. Сидишь тут и занимаешься морализаторством. Не надоело? Понимаешь, на свете существуют такие чувства, как жалость, ответственность, долг, в конце концов.

– А чувство вранья тебе хорошо знакомо? Считаешь, жалость нужна мужчине?

– Ничего я не считаю. Я хотела быть счастливой, но не получилось.

Буран полез в карман за сигаретой и недовольно заговорил:

– Я тебя слушаю и думаю… Наверное, слишком долго в тюрьме сидел. Даже страшно, что сейчас творится. Все реально разучились любить. Все совокупляются, как животные. Словно стёрлись грани порядочности, исчезли такие понятия, как семья, любовь, верность. Я всегда считал, что измена – это грех, это непростительно, это предательство. Было время, когда для меня любовь и секс воспринималось как единое целое.

– Буран, по тебе видно, – ехидно заметила я. – У меня сразу перед глазами картинка, как ты проституток в ледяном бассейне под прицелом держал.

– Я ж их не трахал.

– Скажите, какое благородство! Да ты их как лошадей выбирал. Одну заставлял рот открывать и показывать зубы, другую за груди щупал. Что–то с твоими рассуждениями это никак не вяжется. Так что не строй из себя романтичного рыцаря, для которого нет секса без любви. Для тебя проститутку заказать что раз плюнуть. А в бассейне ты их держал, потому что перепил и у тебя на них сил не было.

– Хватит болтать.

Когда до конюшни осталось совсем немного, Буран свернул в лесок, посмотрел на меня каким–то хитрющим взглядом и заглушил мотор.

– Что случилось? Зачем ты остановился? – Я испуганно посмотрела на часы и прошептала: – Мне пора на свидание к Джону.

– Хочешь, чтобы твой Тимур остался жив и его не трогали?

– Зачем спрашиваешь, ты и так знаешь.

– Затем, что его жизнь зависит именно от тебя. Если сейчас сделаешь правильный шаг, я скажу, чтобы его не трогали.

– Что я должна делать?

– Просто расслабься и получи удовольствие. – Буран наклонился и опустил спинку моего кресла.

– Ты что делаешь?

– Сохраняю жизнь твоему женатику.

– Так я и поверила.

– Девочка моя, обещаю научить тебя верить мужчинам. Если ты сейчас расслабишься и закроешь глаза, я не буду выпускать из твоего Тимура кишки, пытаясь узнать, куда он сховал деньги. Пока не буду. Услуга за услугу.

– Ты сказал «пока».

– Всё зависит оттого, какого рода и сколько услуг ты мне в дальнейшем окажешь.

Когда Буран начал расстёгивать пуговицы на моей блузке, я закрыла глаза и тихо заплакала…