Глава 18
– Настя, смотри, какая красота за окном. Люблю ночную Москву.
– Я тоже. – Я пригубила шампанское и почувствовала, как закружилась голова.
Пообещав Джону скоро вернуться, я прошла мимо Бурана, который косился в мою сторону крайне недобрым взглядом, зашла в туалет и хотела уже закрыть за собой дверь, как следом за мной заскочил Буран и буквально вжал меня в стену.
– Послушай, подруга, а ты чего так напилась? Совсем нюх потеряла? Ты давай австралийца обрабатывай, а не шампанское лакай.
– Если бы ты знал, как я тебя ненавижу! – осмелела я и попыталась оттолкнуть ненавистного мне Бурана.
– Мне плевать, любишь ты меня или ненавидишь. Для меня главное, чтобы ты нормально делала свою работу. Сейчас австралиец посмотрит на твою пьяную рожу, соскочит. И где ты его потом будешь искать?! Приводи себя в чувство и продолжай трепаться о лошадях.
– Я уже устала говорить о лошадях. Сколько можно…
– Сколько нужно, столько и будешь. Короче, завязывай пить.
– Сама не знаю, что со мной. Я выпила пару фужеров шампанского. Видимо, нервы.
– Настя, если, не дай бог, Джон соскочит, пеняй на себя. О последствиях повторять не буду. Ты меня знаешь. Я не шучу. Может, голову сунешь под холодную воду?
– Не стоит. Испорчу макияж и причёску.
– Тогда держи себя в руках.
– Держу. – Я большим пальцем правой руки провела по пухлым губам Бурана. – Ревнуешь?
– Что ты сказала? – нахмурился он.
– Что слышал.
– Ты себе льстишь. В отличие от тебя, я просто качественно выполняю свою работу. Я тебе уже тысячу раз говорил: такие, как ты, меня не интересуют. Если ты убила собственного мужа, ты перешагнёшь через кого хочешь.
– Пожалуйста, оставь в покое моего мужа и мою память о нём, – устало произнесла я и глубоко вздохнула. – А теперь уйди с дороги.
– Ухожу. Только ещё раз предупреждаю: держи себя в руках.
– Постараюсь.
– Не «постараюсь», а делай как положено.
Когда я вернулась из туалета, Джон взволнованно на меня посмотрел и обеспокоенно спросил:
– Настя, тебе нехорошо?
– Есть немного, – честно призналась я. – Просто в последнее время у меня столько проблем. Прости, это нервы. Дело житейское, не обращай внимания!
– Тогда, может, берём с собой бутылку шампанского и едем кататься на кабриолете?
– С удовольствием.
– Ты когда–нибудь встречала рассвет в кабриолете?
– Нет.
– Я отвезу тебя в такое прекрасное место…
Мы катались по ночной Москве в кабриолете и слушали джаз. Я очень скоро почувствовала себя лучше и подставляла волосы ветру. Буран следовал за нами.
– Послушай, а ты точно не можешь отпустить охрану? – поинтересовался Джон, глядя на Бурана в зеркало заднего вида.
– Не могу. Отец дал команду не оставлять меня ни на минуту. Этот парень отвечает за меня головой.
– Да уж, чувствуется, у тебя крайне строгий отец.
– Этого у него не отнять.
– И всё же мне что–то подсказывает, что мы подружимся.
Джон припарковал автомобиль у кромки леса и раскупорил бутылку шампанского. Затем достал два бокала, и мы стали ждать рассвет. Когда солнце вышло нам навстречу, мы захлёбнулись от восторга, выскочили из машины и, взявшись за руки, стали прыгать и радоваться словно дети.
– Ура!!! – кричали мы, глядя на солнце. – Свершилось!!!
Неожиданно Джон остановился, прижал меня к себе и стал жадно целовать. Я обвила его за шею руками и ответила на поцелуй.
– Увези меня в Австралию, – прошептала я, оторвавшись от губ Джона.
– Увезу. За отца не переживай. Я его уговорю.
– Он может задать вопрос: кем мы друг другу приходимся?
Джон смотрел на меня широко открытыми глазами и буквально сгорал от страсти.
– Боюсь, в качестве подруги он меня не отпустит, – осторожно подводила я к тому, что хотела от него услышать.
– А в качестве невесты?
– Но мы же практически не знаем друг друга! – Я сделала вид, что сильно смущена.
– Знаешь, мне кажется, мы знаем друг друга тысячу лет. У нас так много общего. И у меня и у тебя нет в этой жизни ничего дороже лошадей. Когда ты заговорила со мной в конюшне, я опешил. Смотрел на тебя, и мне казалось, что я смотрю на собственное отражение в зеркале. Со мной первый раз в жизни произошло подобное. До тебя я даже и не думал, что такое бывает. А что почувствовала ты после нашей беседы?
– Мне показалось, что мы оба в прошлой жизни были лошадьми. А ещё мне показалось, что мы с тобой половинки единого целого. Словно раньше всё время были вместе, а потом что–то произошло и кто–то нас разлучил. А потом сделал так, чтобы мы вновь встретились. – Я сделала вид, будто сболтнула лишнего, и чуть слышно спросила: – Я сказала что–то не то?
– Нет. Ты говоришь всё правильно. Так и есть. Мы действительно родственные души и половинки единого целого. Я мечтаю увезти тебя в Австралию и больше не отпускать.
– Хочешь сделать меня вечной невестой?
– Почему вечной невестой? Я хочу сделать тебя вечной женой.
Джон вновь ко мне наклонился и страстно прильнул к моим губам. Посадив меня на капот, он стал расстёгивать пуговицы на моей блузке и медленно подбираться к моим грудям.
– Нет. Ещё рано, – прошептала я.
Я хотела было соскочить с капота, но в этот момент по плечу Джона постучал Буран и сказал сурово:
– Молодой человек, так не пойдёт. Я несу ответственность за дочь своего босса.
– А разве я делаю ей что–то плохое? – Джон постарался прийти в себя и повернулся к Бурану.
– Вы хотите обесчестить её прямо на капоте автомобиля. Вы даже представить не можете, какой у Насти серьёзный отец. Поэтому соблюдайте дистанцию и обдумывайте всё, что хотите сделать. Не наживайте себе проблем. Приятного вам утра. – Буран вернулся в свою машину и закурил сигарету.
– Что это было? – непонимающе спросил меня Джон, когда я встала на землю и принялась застёгивать пуговицы блузки.
– Это был мой охранник.
– А что он себе позволяет?
– Это не он себе позволяет, а мой отец. Охранник всего лишь действует согласно инструкции. – Я взяла Джона за руки и зашептала: – Пожалуйста, увези меня в Австралию. Я больше так не могу. Я устала от отца и охранников. Ты не представляешь, как утомительна такая жизнь.
– Я уже понял. А если мы сейчас поедем ко мне домой, охранник тоже будет против?
– Думаю, да, – обречённо ответила я.
– Настенька, да что ж у тебя за жизнь? Ты же взрослая девушка. Почему твой отец так озадачился твоей нравственностью? Он что, не понимает, что ты молодая, тебе хочется любви и романтики? Что ты мечтаешь о поцелуях под луной, жарких объятиях, страстных ночах, в конце концов!
– Нет. Он не хочет это понимать.
Я сделала вид, будто ещё немного, и расплачусь. Увидев моё состояние, Джон, покосился на сидящего в своей машине Бурана и прижал меня к себе.
– Девочка моя, не расстраивайся. Я обещаю: обязательно увезу тебя в Австралию из того дурдома, в котором ты живёшь.
– Правда? – В моём взгляде засветилась надежда.
– Обещаю. Что за молодость тебе устроил отец? Никаких развлечений! Я подарю тебе совсем другую жизнь. Никто не будет ходить за тобой по пятам, контролировать и читать нравоучения. Если только я…
Я улыбнулась и прошептала:
– Джон, тебе можно.
– Ты знаешь, меня зовут Женей, но никто не называет меня так. Все зовут меня Джоном.
– Джон по–русски значит Женя.
– А мне даже нравится, ведь у меня русские корни. Ну что, увидимся завтра в конюшне?
– Увидимся.
– Как замечательно, что хотя бы в конюшне охранник не ходит за тобой по пятам и мы можем спокойно кататься по лесу наедине.
– Жень, спасибо тебе за прекрасную ночь. Я так отвыкла от всего этого. Давно уже ничем не интересовалась, кроме конюшни. А тут ты, рассвет, вспыхнувшие чувства…
– Это тебе спасибо за то, что мы встретились. Давай довезу тебя до дома.
– Не стоит. Меня охранник отвезёт. Давай завтра в четыре часа в конюшне.
– Настенька, буду ждать.
Джон вновь покосился на Бурана и поцеловал меня в губы. Мы целовались ещё несколько минут, а затем я сказала, что мне пора, и направилась к машине Бурана.
