Глава 21
Попытавшись собрать остатки самообладания, я вновь посмотрела на мужчину и постаралась определить, не видела ли я его когда-нибудь раньше. На это не потребовалось много времени. Я никогда не видела этого мужчину раньше, как говорится, не имела чести быть с ним знакомой. Распахнув полы пиджака, я предприняла попытку разглядеть, от какой именно раны умер мужчина, огнестрельной или от какой-либо еще. Прямо сбоку у пиджака торчала скомканная окровавленная тряпка, бывшая некогда белоснежной майкой. Механически, против своей воли, я отметила про себя то, что из этой майки кто-то упорно пытался сделать тампон для того, чтобы закрыть окровавленную рану и остановить кровотечение. Только вот кто это пытался сделать? Убийца или его жертва, когда она была еще жива?!
Взяв скомканную майку, я брезгливо ее развернула и с ужасом увидела, что это моя майка. Это та самая майка, которую я купила в заштатном местном магазине для того, чтобы в ней прохаживаться во время ремонта особняка.
– Бог мой, это моя майка, – прошептала я, чувствуя, как сильно стучит мое сердце. – Эта майка лежала в моей комнате, в моем шкафу… Непонятно, как же она могла очутиться здесь…
«Кто убил незнакомого человека в моем собственном доме?» – вертелось у меня в голове, но я никак не находила ответа.
Я дышала очень даже тяжело и понимала, что я должна встать и срочно позвать Зию. Но я не могла этого сделать.
Ноги стали совсем ватными, а руки просто перестали меня слушаться, и все…
…И все же я встала и на ватных, еле передвигающихся ногах вышла из дома. Во дворе играла турецкая музыка, спал пьяный верблюд и танцевал Зия, держа в руках букет необычных ярко-вишневых цветов. Садовники из фирмы по озеленению занимались своей непосредственной работой и улыбались, украдкой поглядывая на танцующего Зию.
Заметив меня, Зия расплылся в своей широкой белозубой улыбке и протянул мне букет цветов.
– Светлана, посмотри, какой красивый букет я тебе собрал!
Но я не взяла букета, а посмотрела на Зию ледяным взглядом.
– Зия, пройдем в дом. Мне надо с тобой поговорить.
– Но как же мой букет?
– Мне сейчас не до букетов. Я прошу тебя пройти в дом.
Пожилой мужчина в синем комбинезоне направился прямо мне навстречу, вытирая ладони влажной салфеткой.
– Хозяйка, скажи, можно уже газон сажать?
– Сажай свой газон. У тебя есть фронт работы, – все так же холодно ответила я и, чтобы не обидеть Зию, все же взяла у него такой несвоевременный букет цветов.
Зия улыбнулся и вновь принялся танцевать под зажигательную турецкую музыку.
– Светлана, я хотел с тобой посоветоваться по поводу газона. Я не знаю, с какой стороны его лучше всего разбивать, – говорил, пританцовывая, Зия.
– Ты же уже все решил. Постарайся обойтись без моего совета.
– Просто я внес кое-какие изменения и хотел, чтобы ты все одобрила.
– Я все одобряю.
– Не глядя?
– Я одобряю все не глядя.
– Светлана, но все же мне хотелось, чтобы ты посмотрела….
Я стояла ни жива ни мертва и почувствовала, что мои нервы на пределе.
– Послушай, выключи музыку и прекрати танцевать!!! Зайди наконец в дом! У меня есть к тебе серьезный разговор! Понимаешь, серьезный разговор! Я должна тебе кое-что показать! Выключи ты эту гребаную музыку!
Сейчас не до нее! Немедленно ее выруби или я вырублю ее сама!
Не удержавшись, я поняла, что меня понесло, и посмотрела на подошедшего к нам перепуганного мужчину в синем комбинезоне крайне нервозным взглядом.
– А вы, пожалуйста, озеленяйте и не приставайте ко мне с вопросами! Вам за это деньги платят!!!
Садовник кивнул головой и, дабы не испытывать больше мое терпение, которое буквально трещало по швам, на прочность, быстро ушел на свой так называемый объект и без вопросов принялся за работу. Обиженный Зия выключил музыку и посмотрел на меня взглядом, полным печали и сожаления. Я стояла с букетом его цветов и ощущала, как все вокруг плывет у меня перед глазами.
– Свет, что ты кричишь?
– Потому что я тебе говорю, а ты меня не слышишь.
Ты танцуешь.
– Но ведь тебе всегда нравится, как я танцую…
– Но только не сейчас.
– Тебе всегда нравилась восточная музыка…
– Иногда мне хочется тишины.
– Что у тебя случилось?
– Пошли в дом.
– Пошли.
Как только мы подошли к гостиной, Зия громко присвистнул, сел на корточки, посмотрел на меня растерянным, вопросительным взглядом и попытался определить, жив таинственный незнакомец или нет.
– Света, он мертв.
На лбу Зии выступил пот, да и не только на лбу, холодным потом покрылась вся его спина.
– Я знаю.
– А кто это?
– Этого я не знаю.
– А как он здесь очутился?
– Зия, когда я зашла в дом, то увидела здесь точно такую же картину, как ты.
Я не знаю, сколько времени мы просидели с Зией молча, пытаясь хоть что-то понять и не переставая при этом разглядывать покойника. Мы сидели и понимали, что мы должны что-то делать, только мы не понимали, что именно мы должны делать…
Пнув своим пушистым тапочком на тоненькой шпильке мою футболку, которой была перевязана рана, я слегка ее приподняла своим носком и кинула назад.
– Это моя футболка. Она в шкафу лежала. Ума не приложу, как она здесь очутилась.
Услышав чьи-то шаги, которые приближались с каждой минутой к гостиной, я выронила букет цветов прямо на покойника и быстро вытолкала Зию из гостиной, последовав прямо за ним. У входа в дом стоял все тот же садовник и переминался с ноги на ногу.
– Что надо?! – словно тигрица, бросилась на него я и преградила ему дорогу своими хрупкими плечами. – Что надо?!
– Хозяйка, да не ругайтесь вы так, я, собственно, вот что пришел…
– Вам сказано озеленять и не задавать мне лишних вопросов!
– Делайте все по тому первому плану, который я нарисовал, – тоже попытался выпроводить озеленителя Зия. – Все так же вдоль забора и по кругу… Как мы и договаривались.
– Да я не за тем пришел….
– А зачем ты пришел?! – все так же кричала я и не могла остановиться. – Какое право ты вообще имеешь входить в чужой дом! Это частная собственность, между прочим!!!
– Да не нужна мне ваша частная собственность…
Я это… Я вот по какому вопросу…
– По какому?!
– Там верблюд буянит.
– Что значит верблюд буянит?!
– Он тюбетейку скинул… По двору носится, скачет, плюется… Моего напарника с ног до головы оплевал…
Прямо в шею тычется или разбегается и прямо на нас…
Мы только и успеваем отбегать… Вы бы его привязали, а то работать страшно. Мы в таких условиях работать не можем. Да и как можно работать, если там бешеный верблюд бегает.
– Он не бешеный. Это он выпить хочет, – сделал заключение Зия и вместе с озеленителем вышел из дома.
Как только мы все очутились на улице, мы увидели, что Гоша загонял и буквально заплевал смертельно перепуганных павлинов. Заметив Зию, Гоша тут же перестал гонять павлинов, с радостью побежал к хозяину и, наклонив голову, стал тыкать ему в плечо.
– Вот и доигрались! У нас теперь верблюд алкоголиком стал. Это самая что ни на есть белая горячка, – уперла я руки в боки. – Насколько я понимаю, он сейчас выпить просит?
– Просит, – потрепал верблюда по носу Зия.
– Но ведь он уже больше нормы выпил?!
– Значит, опохмелиться хочет. Принеси-ка кубок с вином.
– Ты хочешь дать верблюду опохмелку? – широко раскрыла я глаза.
– Ну да, а что делать-то? Видишь, ему плохо…
– Вижу, не слепая… Доигрались… Верблюда алкоголиком сделали…
Сбегав в дом, я принесла кубок вина и протянула его Зие. Верблюд посмотрел на меня благодарными глазами и радостно затряс головой, прильнув к кубку.
– Это он так тебя отблагодарил, – объяснил мне Зия поведение верблюда.
– Да пошел он к черту со своими благодарностями!
Я подошла вплотную к верблюду и пригрозила Гоше пальцем.
– Гоша, алкоголь разрушает организм! Я запрещаю тебе пить в таких количествах! Больше ты не получишь ни капли! Ты уже деградируешь как личность. На тебя стыдно смотреть.
Мимо меня прошел павлин со слегка пощипанным хвостом, с возмущением поглядывая на только что успокоившегося Гошу.
– Посмотри, он нашего павлина за хвост таскал, – показала я на птицу Зие. – Ты только посмотри! Все, теперь Гоша будет на привязи сидеть, а то он нам таких дров наломает…
Допив кубок до дна, Гоша посмотрел на проходящего мимо павлина полупьяными глазами и попытался дернуть у него перо из хвоста. Оскорбленный павлин побежал в противоположную сторону дома и скрылся между цветами. Зия привязал Гошу к забору и вновь надел на него тюбетейку.
– Зачем ты на него шапку-то надеваешь?
– Пусть, а то солнце напечет.
– Кому, верблюду?
– Ну хотя бы и верблюду… Алкоголь и солнце – гремучая смесь.
Посмотрев на шептавшихся озеленителей, Зия подошел к ним поближе и, как ни в чем не бывало, спросил:
– Ребята, у вас еще вопросы есть ?
– Нет.
– Работа ясна?
– Ясна.
– Тогда работайте.
– А всего один вопрос можно?
– Можно.
– А ваш верблюд не отвяжется?
– Нет. Он крепко привязан, – успокоил Зия садовников и пошел в дом.
Я сверкнула в сторону озеленителей злобным взглядом и пошла следом за Зией.
Сев на корточки рядом с трупом, мы оба уставились на него во все глаза и не могли произнести ни единого слова.
– Свет, ты его знаешь? – не выдержав, нарушил гробовое молчание Зия.
– Первый раз вижу.
– А как он попал в наш дом?
– Не имею представления.
Я через силу попыталась рассмотреть лицо незнакомца и обратила внимание на то, что это лицо было уже достаточно окоченевшее. Значит, незнакомца убили не сейчас, а намного раньше. Непонятно только, каким образом он очутился в нашем доме. Получается, что с момента его смерти до того, как мы его нашли, прошло какое-то время. Еще недавно в гостиной никого не было.
Выходит, что кто-то просто-напросто подбросил нам труп… Или убийство произошло в доме, но в какой-то другой комнате…
– Зия, труп уже окоченел, – поделилась я своим выводом с турком.
– С чего ты решила?
– Я вижу. Этот человек погиб не сейчас, не сию минуту. Он погиб намного раньше.
– Но как? Почему?
– Зия, сейчас можно задавать много вопросов, но ответа мы не получим ни на один. Я не знаю, как этот человек очутился здесь и кто его убил… Возможно, его вообще убили в другом месте и просто подбросили к нам в дом .
Тем более я не знаю, кто перевязал ему рану моей футболкой, но я знаю одно – что мы должны избавиться от этого трупа как можно скорее и желательно так, чтобы этого никто не заметил…
– Тогда это нужно сделать ночью. Погрузим его в моторную лодку, вывезем в море и скормим рыбам.
– Но до наступления темноты мы должны его где-то спрятать. Озеленители будут работать до вечера. В любой момент сюда кто-нибудь может зайти.
– А может, вызовем милицию? – Зия поднял голову и выжидательно посмотрел на меня. Признаться честно, я и подумать не могла, что подобная мысль может прийти турку в голову.
– Какую милицию? – я сделала вид, что не понимаю, о чем говорит Зия.
– Ну, вашу милицию. Вернее, нашу милицию… Мы же никого не убивали. Мы чисты, а значит, нам ничего за это не будет.
– Ага. Только милиции нам еще не хватало. Уже весь город судачит о том, что кто-то из так называемых новых русских выкупил этот особняк. Каждый только и мечтает о том, чтобы попасть внутрь и посмотреть, что же мы здесь наворотили. Тем более не забывай, что у нас есть деньги и никто не знает источник наших доходов. Все только и хотят за что-нибудь зацепиться для того, чтобы наконец попасть в наш дом. А ты говоришь: милиция!
Да ты хоть знаешь, что такое наша отечественная милиция?! Ты даже и представить себе не можешь, что это такое. Я тебе говорила, что у нас страна милицейского беспредела?!
– Говорила.
– Ну вот, а ты хочешь сюда ментов позвать. Им только за счастье будет, если они узнают, что в нашем доме покойник объявился. Они не тем заинтересуются, кто его убил, а тем, откуда у нас деньги и на какие такие средства мы живем. А при желании этот труп на нас повесят.
У наших ментов разговор короткий! Я когда из Турции в милицию позвонила и попросила их о помощи, мне ответили, чтобы я проспалась, дура пьяная… Больше я с милицией связываться не хочу!
– Тогда давай спрячем труп до темноты, а ночью я его вывезу. Принеси какое-нибудь покрывало.
Я кивнула головой и бросилась в спальню за покрывалом. Забежав в спальню, я встала как вкопанная и подозрительно посмотрела на свой открытый шкаф, из которого была высыпана моя одежда. Именно в этом шкафу еще совсем недавно лежала моя футболка, которая почему-то оказалась рядом с трупом. Кто-то определенно шарил в моем шкафу, да и не только в шкафу…
Кто-то определенно шарил в моем доме и в моей закрытой от посторонних глаз жизни. Если труп окоченел, значит, убийство произошло уже давно. Ну а если так, то зачем потребовалось перевязывать рану моей футболкой? Возможно, кто-то просто хотел показать, что убийство произошло именно в доме и умирающий истекал кровью… Но получается, что мою футболку уже приложили к трупу?! Прямо чертовщина какая-то…
Кто-то решил ввести меня в заблуждение, и у него очень хорошо это получилось…
Поняв, что времени для раздумий у меня нет, я схватила свое покрывало и помчалась к лежащему в гостиной трупу. Дав покрывало Зие, я встала на четвереньки и быстро проговорила:
– Зия, чертовщина какая-то. В доме кто-то был.
У меня весь шкаф с одеждой перерыт.
– Если в доме лежит труп, оно и понятно, что в доме кто-то был.
– Но кто? – вновь повторила я свой вопрос и посмотрела на Зию испуганным взглядом. – Кто?
– Не знаю.
Зия порылся в карманах покойника в, надежде там что-то найти, но так ничего и не нашел. В карманах покойника было пусто. Ни бумажника, ни документов. В тот момент, когда Зия завернул труп в покрывало и потащил его в сторону темной комнаты, в которой мы складывали инструменты и различные приспособления для дома, я почувствовала, как сильно меня затрясло и как сильно застучало мое сердце. Я не помогала Зие, я буквально вжалась в стену и боялась пошевелиться. Как только Зия запихал труп в темную комнату и закрыл ее на замок, я бросилась к зеркалу и посмотрела на свое отражение.
Все происходящее сразу отразилось на моей внешности, и я выглядела так, как выглядит человек, попавший в безысходное положение и совершенно не знающий, как из него выбраться. У меня были покрасневшие, слишком измученные глаза, какой-то загнанный вид, словно меня долго гоняли и я уже валюсь с ног от изнеможения… и пустой взгляд. В нем не было ничего того, что могут выразить человеческие глаза.
– Все, – Зия потер потные ладони. – Все, – повторил он и направился к входной двери. – Пойду посмотрю озеленителей. По времени они уже должны заканчивать.
Зия вышел из дома, а я постояла посреди холла и уверенным шагом направилась к себе в спальню. Встав у подоконника, я огляделась по сторонам, стараясь отметить, в каком порядке лежат оставленные мною вещи.
Но в моей комнате ничего не было тронуто, и все вещи лежали в том же порядке, в каком я их и оставила. Рылись только в шкафу. Неужели нужно было перевернуть весь шкаф кверху дном только для того, чтобы найти какую-то злосчастную футболку?!
Мои сумбурные мысли перебил телефонный звонок, доносящийся из соседней комнаты. Наверно, мама или дети, подумала я и бросилась к телефону. Я быстро схватила телефонную трубку в надежде услышать голос родных людей, но тут же получила очередную порцию разочарования.
– Алле, – это был голос незнакомого мужчины, а с некоторых пор я не очень-то любила общаться с незнакомыми мужчинами, да и со знакомыми тоже…
– Да, я вас внимательно слушаю.
– Светлана?!
– Она самая.
– Это Александр Петрович.
– Какой еще Александр Петрович?
– Тот самый, с которым вы познакомились в баре на берегу моря. Вы вспомнили?
– Что-то припоминаю, – ответила я совсем не дружелюбным голосом.
– Вы так быстро забываете свои знакомства?
– Ага, особенно те, которые не произвели на меня должное впечатление.
– Вы хотите сказать, что я не произвел на вас впечатление?
– Я хочу сказать, что я не оставляю свой телефон только что познакомившимся со мной мужчинам.
– Я вас понимаю. Наверно, с моей стороны было не очень тактично позвонить вам. Вы и в самом деле не давали мне свой телефон…
– И где же вы его нашли?
– Это не составило большого труда. Телефон этого дома я знал и до того, как вы в нем поселились.
– Он что, так известен?
– Он известен точно так же, как и сам дом. Светлана, вы же не купили какой-нибудь заштатный коттедж, каких полно в этом городе. Вы купили самый красивый дом, местную достопримечательность или даже, можно сказать, раритет. Вы смело можете договариваться с местной туристической фирмой, чтобы к вам домой водили экскурсии. Любой туристической компании это будет просто за счастье, а вам неплохая прибыль…
– Спасибо, но средств у меня хватает, – перебила я Петровича. – А еще я веду затворнический образ жизни… Я же вам уже сказала, что была ваша местная достопримечательность, а стала моя личная. А я не привыкла делиться своим личным. Вы правы, мне нужно поменять мой номер телефона. Завтра же заеду на телефонную станцию.
– У нас не меняют номера телефонов.
– Мне кажется, что за деньги поменяют не только номер телефона, но и паспортные данные… Если, конечно, сильно этого захотеть.
– Вы странная девушка… Даже очень странная…
– Может быть. Для женщины это комплимент.
– Мне сказали, что вы живете в доме вместе со своим слугой.
– Вас правильно информировали.
– А я думал, что то время, когда у людей были слуги, давно прошло…
– Для кого прошло, а для кого только началось. Завтра мой дом будет снаряжен самыми последними достижениями охраны и сигнализации. С завтрашнего дня на работу заступают охранники, – я сказала это специально, как бы мимоходом. Информация к размышлению для Петровича, Гоши (не верблюда) и им подобных. В конце концов, береженого Бог бережет. Это сказано давно и совершенно правильно.
– Вы подружились с нашим местным охранным агентством?
– Я заплатила вашему местному охранному агентству, – поправила я Петровича. – Я никогда не дружу с людьми за деньги. Вернее, с теми людьми, которым плачу.
– А почему вы решили так усиленно охранять дом?
У вас есть на то какие-то причины? Вас кто-то обидел? – Петрович заходил издалека, но на мгновение мне показалось, что он что-то подозревает.
– Осторожность никогда не помешает.
– Но и не всегда спасает.
– Вы не правы. Все зависит от того, сколько денег заплачено за эту осторожность.
– Вы живете по принципу: чем дороже, тем лучше и надежнее?
– Я живу по принципу: чем дороже, тем качественнее.
– Если у вас возникнут какие-то проблемы, то вы всегда можете обратиться ко мне.
– А вы представитель местной братвы?
– С чего вы взяли? – рассмеялся Петрович.
– Так представился мне Гоша. Мне показалось, что вы из той же оперы.
– Я не из той же оперы. Я просто волшебник, который может решать людские проблемы.
– Вы решаете людские проблемы за деньги?
– Смотря что это за проблемы и кто ко мне с ними обращается.
– Хорошо, я учту. А вообще вы зачем мне позвонили?
– Я хотел пригласить вас вечером в ресторан. А еще лучше – в казино. Тут недалеко, в соседнем городе.
Вы играете?
– Вы хотите знать, азартный я человек или нет?
– Ну да.
Я подумала о том, что не была в казино никогда в жизни. Частым гостем в этих заведениях был мой Костик.
Если я что и знала о подобном времяпрепровождении, то только с его слов. Но все же я должна была держать марку, положение владелицы крутого особняка обязывало.
– Я не азартный человек. Я играю в казино редко, только под настроение.
– Значит, я ошибся.
– В чем?
– Как только я вас увидел, мне показалось, что вы очень азартная девушка. Такая девушка просто не может быть неазартной.
– Первое впечатление о человеке всегда обманчиво.
Значит, вы хотите назначить мне свидание?
– Что-то вроде того, – слегка смутился Петрович.
– А я не могу. Я сегодня вечером занята, – произнесла я с особой язвительностью.
– Очень жаль, а если не секрет, чем?
– Это секрет.
– Тогда, может, завтра?
– Я не знаю, что будет завтра. Созвонимся.
– Хорошо, тогда запишите мой телефон.
– Ваш телефон?
– Ну да. На случай, если у вас будут проблемы. Сами понимаете, чужой город, чужие порядки, чужие обычаи, мало ли что может приключиться…
Я записывала телефон Петровича и чувствовала, как ни с того ни с сего начинает дрожать моя рука.
Последние слова произвели на меня должное впечатление. Они были какими-то гнетущими и наводили на самые мрачные мысли. Когда в трубке послышались быстрые гудки, я еще долго держала трубку в руках и опустила ее на рычаг только через несколько минут…
