Глава 24
Через полчаса мы подъехали к дому, где жил товарищ мордоворота. Это был чудный браток с лысой головой, квадратным лицом и бычьей шеей. Он провел меня в зал и усадил в кресло. Мужчины удалились на кухню, чтобы приготовить нехитрый обед, а мне было велено отдыхать и смотреть телевизор. Рядом со мной поставили небольшую бутылочку виски и тарелочку красной икры. При виде икры у меня закружилась голова. Я попыталась вспомнить, когда ела в последний раз, и не смогла. Аппетитные запахи, доносившиеся с кухни, не давали покоя. От икры вскоре остались одни воспоминания. Виски тоже заметно поубавилось, голодный желудок продолжал обиженно ворчать. Решительно поднявшись, я пошла на кухню.
— Можете думать обо мне что угодно, но я хочу есть!
Мужчины переглянулись и достали из кастрюли дымящиеся манты. Умяв самый большой из них, я принялась накрывать на стол, предвкушая неслабое пиршество в хорошей компании.
— Света, тут живет много наших ребят… — сказал мордоворот, когда мы наконец сели.
— Каких это ваших? — перебила я его.
Ну, с Феодосии. В общем, они тут имеют кое-какой авторитет. Короче, Толик сейчас смотается в одно местечко и попробует узнать, кто на тебя наезжает. Нужно доказать, что ты в глаза не видела никакого портфельчика и уж тем более денег, которые там лежали. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы тебя оставили в покое. — Мордоворот перевел взгляд на Толика и закурил сигарету. — Видишь, Толян, девчонка нормальная. Я на ней жениться собрался. У нас все по-серьезному. На следующей неделе заявление подаем. Да только о какой свадьбе может идти речь, если на девчонку такую бочку катят! Она про этот портфельчик ничего не знает. Нужно взять пацанов, выяснить, кто сидит у нее на квартире и поговорить с ними по-хорошему, чтобы те свели меня с руководством. Толик вопросительно посмотрел на меня.
— Света, а ты и в самом деле здесь в стороне?
— Конечно! На черта мне нужен какой-то портфельчик? Я про него не знаю и знать не хочу. Он мне даром не нужен, пусть там хоть миллион лежит! — вызывающе произнесла я, но, уловив суровый взгляд мордоворота, моментально прикусила язык.
— Ну, ну, продолжай, — мягко улыбнулся Толик.
— В подъезде, вернее, в лифте моего дома убили какого-то Топора. Это у него кличка такая… — Подробно рассказав о том, как ко мне по очереди приезжали братки, принимая меня за любовницу убитого авторитета, я назвала приметы, имена, клички и марки машин, которые успела запомнить.
— Олежка, я поехал, — выслушав меня, сказал Толик. — Встречусь с пацанами. Попробую что-нибудь выяснить. Ты со Светкой останешься?
— Конечно! Я ее теперь даже на пять минут оставить боюсь, — ответил мордоворот, глядя на меня влюбленными глазами.
— Ладно, голубки, сидите тут, — Толик, хмыкнув, вышел из квартиры.
Как только за ним закрылась дверь, мордоворот посадил меня на колени и громко рассмеялся.
— Светка, где же ты так складно врать научилась?
— Не знаю, — я пожала плечами.
— Заливалась, как канарейка, даже я поверил, что ты не имеешь к этому портфельчику никакого отношения.
— Ты тоже хорош! Наврал про свадьбу, сказал, что мы заявку собрались подавать…
— А как же иначе? Мне ведь надо было доказать, что у нас с тобой серьезные отношения. — Голос мордоворота стал серьезным. — В нашей среде шлюхам не помогают.
— Ты хочешь сказать, что я шлюха? — вспылила я.
— Нет. Просто у нас другие понятия. Заступаются только за жен. Даже постоянных любовниц в расчет не берут. Считается: или жена, или шлюха. А ты, Светка, попала в серьезный переплет, вот и пришлось выкручиваться.
— Ничего страшного, — кисло улыбнулась я. — Я не обиделась. Кстати, а как ты провел вечеринку с той молоденькой официанткой?
— Нормально провел.
— Она тебя отблагодарила?
— Еще как! И за шашлыки, и за вино, и за музыку, и за розы…
— Ты дарил ей розы?! — вскочила я.
— Дарил.
— Мне противно это слышать!
— Светка, ты чокнутая, — засмеялся мордоворот. — При слове «благодарила» сидела спокойно, а тут вдруг всполошилась?
— И как же она тебя благодарила? — осипшим голосом спросила я.
— Неплохо, но ты лучше. Она тебе в технике уступает.
Отвесив мордовороту звонкую пощечину, я повалила его на пол. Стянув с меня платье, он, хитро прищурившись, спросил:
— А как же твой любимый мужчина?
— У меня больше нет любимого мужчины. С некоторых пор я к нему охладела, даже более того.
— Не зря говорят: от любви до ненависти один шаг…
— Это хуже, чем ненависть. Ненависть — это что-то конкретное, это чувство, понимаешь? А он для меня пустое место, и все. Это намного хуже.
Олег, застонав, притянул меня к себе.
Спустя час мы сидели в зале и мирно пили кофе. Я смотрела на мордоворота влюбленными глазами.
— Чтобы я без тебя делала, Олежек…
— Лежала бы сейчас в колодце на Зойкиной даче, — засмеялся мордоворот.
— Не вижу ничего смешного, — обиделась я. — Я же не виновата, что влипла в такую историю! Работала себе спокойно диспетчером на телефоне…
— На эротическом телефоне, — поправил меня мордоворот.
— Ну пусть на эротическом, ну и что?
— И, в самом деле, ничего. Голос у тебя подходящий: как только услышишь, сразу хочется заняться любовью, — улыбнулся мордоворот.
В коридоре громко хлопнула входная дверь. Олег насторожился. Рука его машинально потянулась к расстегнутой кобуре.
— Да я это, я, не тряситесь! — В комнату вошел Толик и грузно сел на диван. Вид у него был озадаченный.
— Ну что, как дела? — не выдержал Олег.
— Дела, прямо скажем, неважные…
— Ну, говори, не тяни.
— В общем, девушка твоя попала в скверный переплет. Короче, она теперь смертница…
— Как это? — побледнела я.
Топор был крупным авторитетом, но в последнее время он кого-то сильно достал. Говорят, он чувствовал, что его могут убить. Везде ходил с телохранителем… Какого черта ему понадобилось в этом доме — непонятно… Вроде его там видели, и не раз… Олег, ты точно знаешь, что Топор не к твоей девушке приходил? Говорят, там одни пенсионеры живут…
Повернувшись ко мне, мордоворот спросил:
— Светка, этот Топор точно не к тебе ездил?
— Олежек, ты что? — опешила я. — Неужели ты мне не веришь.
— Извини, — мордоворот заерзал на стуле.
В комнате повисла напряженная тишина. Первым нарушил молчание Толик. Закурив сигарету, он задумчиво произнес:
— Ладно, попробуем выкрутиться… Девочку уж больно жалко! Я постараюсь выйти на тех людей, которые вплотную занимаются Светиной судьбой, и полюбовно договориться с ними. Дело-то все в том, Светку хотят убрать как лишнего свидетеля, но если она будет помалкивать, может, еще все обойдется. Короче, красавица, придется тебе встретиться с одним весьма влиятельным человеком…
— С каким еще человеком? — испугалась я.
— С обыкновенным. Да не дрожи ты так! Ничего страшного не произойдет. Просто тебя привезут в один дом на пару минут. Там ты подтвердишь, что и в самом деле никакого Топора не видела, денег не брала и к братве, похищавшей тебя, претензий не имеешь.
— Это запросто, — махнула я рукой. — Главное, чтобы Олег был рядом.
За окном начало темнеть. Сумасшедший день подходил к концу. Веки стали тяжелыми и как будто намазанными клеем. Хотелось спать. Но мне еще надо проведать Карину и узнать о Галькиной судьбе…
— У меня подруга пропала, — вздохнув, произнесла я. — Уже давно. С ней что-то случилось. Вы бы не могли узнать, где она?
— Та самая, которой ты звонила из Феодосии?
— Та самая, — кивнула я.
Мордоворот тяжело вздохнул:
— Светка. В общем, так. Придется тебе устроить небольшой домашний арест. Мы сейчас с Толиком поездим по твоей суете, а ты хорошенько выспись и отдохни. Мне с пацанами встретиться надо. Я в Москве уже полгода как не был. По пути к твоей подруге заскочим, попробуем выяснить, что с ней произошло. Только дай мне слово, что на улицу носа не высунешь.
— Конечно, не высуну! Только вы меня с той стороны не запирайте, чтобы я себя как в тюрьме не чувствовала.
— Ладно, договорились. Сама закроешься на все замки.
— Ну, пока, — чмокнула я мордоворота в щеку.
— Ты точно не сбежишь? — подозрительно покосившись на меня, спросил он.
— Куда мне сбегать? — зевнула я. — У меня сейчас единственное желание — рухнуть в постель и от всей души отоспаться.
Мордоворот улыбнулся:
— Будем надеяться, что так оно и есть.
Проводив мужчин, я быстренько вымыла посуду, припудрила разбитый лоб и вышла на улицу. Олег сделает все, чтобы раздобыть информацию о Гальке, в этом я не сомневалась. Ребята вернутся не скоро, значит, я вполне успею навестить Карину. Но сначала… Сначала Сергей.
Поймав такси, я попросила отвезти меня за город.
— Пятьсот, — отрубил мрачного вида водитель, но потом, сжалившись, сбросил стольник.
Когда мы подъехали к даче, часы показывали десять. Быстро поднявшись по ступенькам, я открыла дверь. Сергей сидел за столом и пил дорогой коньяк. Увидев меня, он изменился в лице и, поперхнувшись собственной слюной, мучительно закашлялся.
— Здравствуй, Сережа!
— Света?!
— Конечно, а ты кого ожидал увидеть?
— Романа, — признался он.
— Роман сейчас занят. Он уехал по делам, наверное, скоро будет.
— По каким делам? — опешил Сергей.
— По житейским, дружок, по житейским! Он забрал у меня портфельчик с крупной суммой денег и теперь не знает, как их потратить.
— Ты шутишь?
— Что ты, милый, я никогда не шучу. Особенно с тобой. Ведь у нас сложились серьезные отношения… — Посмотрев на груду пустых бутылок, я спросила: — У тебя случайно нет шампанского за триста долларов? «Дом Периньон», кажется…
— Закончилось, — грубо ответил Сергей. — Говори, сука, где Роман?
— Уж сразу и сука! Ты, наверное, сердишься, что Роман не шлепнул меня?
— Я не понимаю, о чем ты…
— Ты прекрасно все понимаешь. Тело Карины уже нашли?
— Нашли, — соврал Сергей, закурив сигарету.
— Поздравляю! Теперь ты стал богатым вдовцом… Знаешь, раньше мне казалось, что ты боготворишь свою жену и… немножко любишь меня. Теперь я поняла, что Карину, ты ненавидел лютой ненавистью, а меня использовал, как резиновую куклу, для постельных утех. Ты вообще привык использовать людей. У тебя это прекрасно получается!
Послушай, а тебе не кажется, что ты слишком утомляешь меня в последнее время?! — Взорвался Сергей. — Ты беспардонно лезешь в мою личную жизнь, повсюду суешь свой нос и не даешь спокойно продохнуть. Моя жизнь с Кариной тебя не касается! Да, было время, когда ты мне нравилась. Я задаривал тебя дорогими подарками, водил в рестораны, но тебе захотелось большего. Ты стала посягать на мою свободу, предъявлять какие-то глупые претензии. Ты мечтала выйти за меня замуж! До чего же ты наивна, Света! На таких, как ты, не женятся, запомни это раз и навсегда. Ты хотела купить меня за какие-то жалкие баксы! У Карины было намного больше денег, слышишь, намного! Ты мне вообще не нужна! Ты хороша для постели, но не подходишь для жизни! Неужели ты думаешь, что я столько терпел женщину, которую ненавидел, для того, чтобы, покончив с нею, сойтись с диспетчершей, оказывающей секс-услуги?! Я просто хотел быть свободным. Свободным, понимаешь, сво-бод-ным! Теперь, когда Карина мертва, мне западло встречаться с такими, как ты, потому, что я человек другого уровня, других возможностей и других запросов!!!
— Как ты познакомился с Романом? — прошептала я.
Элементарно. Роман мой двоюродный брат. Я попросил, чтобы он помог мне избавиться от Карины. Карина о нем ничего не знала. Она вообще не была знакома с моими родственниками. Откровенно говоря, я всегда недолюбливал своего братца, потому, что по жизни он был неудачником. Меня бесило, что он постоянно клянчил у меня деньги, не желая зарабатывать их собственным горбом. Когда я увидел тебя в Феодосии, я вдруг вспомнил о том, что тебя должны убить. В Москве ко мне приходили не какие-нибудь дешевые фраера, а вполне серьезные люди. Они бы тебя убили при любом раскладе. Я рассказал это Роману, и он начал действовать. Ему хотелось зацепить твой портфельчик до того, как ты отправишься на тот свет. По моей просьбе он подвел тебя к мысли избавиться от соперницы. Это было удобно. Во-первых, я только и ждал подходящего момента, чтобы замочить Карину. Во-вторых, убийство можно было свалить на тебя. И в-третьих… И в-третьих, деньги, дорогая моя… Пятьдесят тысяч долларов, конечно, пустячок, но пустячок приятный. И вот ты влезла и перепутала все карты!
Сергей встал и, покачиваясь, подошел ко мне.
— Ты пьян, — поморщилась я.
— Ну и что!
— От тебя воняет…
— Я пью только дорогие напитки, от меня не может вонять. Воняет от тех, кто пьет дешевую бормотуху из ларька.
— Тем не менее от тебя воняет.
— Где мой брат? — схватив меня за руку, спросил Сергей.
— Его убили.
— Убили? Кто?
— Мой любимый мужчина.
Сергей пьяно рассмеялся:
— Скажите, пожалуйста! Любимый мужчина!!! И как давно он у тебя появился?!
— Совсем недавно… Ты проиграл, Сергеи. Я видела, что ты сделал с Кариной. Я расскажу об этом на любом суде, и ты надолго загремишь…
— Ты никому ничего не расскажешь, — опять рассмеялся Сергей.
— Откуда такая уверенность?
— Я заставлю тебя замолчать. Я умею заставлять людей молчать. У меня есть опыт, поверь.
Сергей жадно потянулся губами к моей шее. Я с отвращением оттолкнула его.
— Ах ты сука! — прошипел он и достал пистолет.
Покачав головой, я тихо произнесла:
— А ведь я любила тебя по-настоящему… Я даже хотела покончить с собой, когда ты отшвырнул меня, как ненужную вещь… К счастью, моя подруга остановила меня..
— А я и забыл, как ты меня любила… — криво ухмыльнулся Сергей. — Может, напомнишь?
— Я и сама не помню…
— Давай постараемся вспомнить вместе.
— Нет уж, дорогой, — теряя самообладание, ответила я. — Вспоминай это с кем-нибудь другим.
— Тогда я прострелю тебе мозги. Ты же знаешь, что мне придется убрать тебя при любом раскладе.
— Ты в этом уверен?
— Конечно! А на кой черт мне нужна живая свидетельница?
— Не торопи события. Ведь я могу быть для тебя полезной. Я предлагаю сделку.
— Сделку? Я люблю сделки. Только мне всегда казалось, что ты далеко не деловая женщина…
Тебе нужно тело Карины, а я хочу сохранить свою жизнь и навсегда забыть тебя. Я показываю тебе труп, а ты даешь мне возможность уйти отсюда целой и невредимой.
— Ты знаешь, где находится тело Карины?
— Да, знаю. А еще я знаю, как сильно ты заинтересован в том, чтобы получить его. Ведь без трупа нет и свидетельства о смерти. А без свидетельства о смерти ты не получишь Карининых денег.
— Водолазы могут найти его без твоей помощи.
— Его не найдут, — вызывающе ответила я.
— Почему?
— Потому, что я его спрятала.
— Спрятала?!
— Да, я его спрятала. Ты утопил Карину и ушел, а я вытащила ее тело из воды и закопала в надежном месте.
— В каком еще месте? — моментально протрезвел Сергей.
— Пойдем. Это рядом с твоим домом. Возьми лопату.
Сергей повел меня в сарай и приказал взять лопату. Сам он по-прежнему держал в руках пистолет. Через несколько минут мы уже были на берегу.
— Копай сам, я копать не буду, — твердо сказала я.
Сергей посмотрел на указанный мною песчаный бугорок и неуверенно спросил:
— Что, прямо здесь?
— Здесь, здесь, — кивнула я. — Если хочешь, я могу подержать твой пистолет.
— Ты что, меня за дурака держишь?! — усмехнулся Сергей.
— Вот уж нет! Ведь чтобы убить Карину, нужна особая смекалка, и ты ее проявил. Но копать я не буду. У меня руки слабые.
— Как же ты ее закопала?
— С трудом, дорогой, с трудом…
— Ну, смотри, если врешь — пеняй на себя… Я тебя сам закопаю. Живой…
Сергей сунул пистолет в карман и принялся копать. Я села рядом и стала наблюдать за ним. Затем, нащупав под ногой приличных размеров булыжник, подтащила его к себе и, изловчившись, опустила с размаху на шею бывшего любовника. Глухо вскрикнув, Сергей упал на песок. Достав из его кармана пистолет, я проверила пульс. Все нормально: сердце бьется. Полежит немного и оклемается, а мне надо спешить…
Забежав в дом, я схватила первый попавшийся пакет, сунула туда пистолет и отправилась на шоссе ловить попутку до больницы, где лежала Карина.
На душе было легко и спокойно. Во-первых, я теперь знаю, кто такой Роман и почему он появился в моей жизни. Во-вторых, я окончательно избавилась от иллюзий в отношении Сергея. Этот человек никогда не любил меня и подставил при первой же случайно подвернувшейся возможности. Он не любил не только меня. Он не любил и Карину. Он вообще никого не любил, кроме себя. Обычный карьерист, использующий окружающих его людей и твердо добивающийся поставленной цели любой ценой. Даже ценой человеческой жизни…
Доехав до больницы, я сунула дежурной сестре смятую сторублевку и, не слушая ее возражений, забежала в палату, где лежала Карина.
Несмотря на поздний час, Карина не спала. Увидев меня, она вскочила с кровати и бросилась мне на шею.
— Я думала, что ты больше никогда не вернешься…
— Как ты могла такое подумать! Если я обещала вернуться, то, значит, вернусь.
— Я думала, что с тобой что-то случилось…
— Все нормально, — отстранив Карину, я укоризненно покачала головой. — А кто разрешил тебе вставать?
— Никто, — засмеялась она, вытирая слезы. — Я прекрасно себя чувствую. Мне эти чертовы капельницы даром не нужны. Врачи в шоке. Они вообще не верят, что такое возможно. Ты видела Сергея?
— Я только что от него. Он пьянствует на даче и повсюду ищет твое тело. Ему нужно свидетельство о смерти, а без тела не бывает свидетельства.
— Знаешь, а я любила его… Наверное, так же слепо, как и ты, — грустно улыбнулась Карина. — Когда я выходила за него замуж, вдрызг разругалась с родителями… Ведь он был нищий студент, тощий, как церковная мышь. Папа называл его голожопым, а мама всегда жалела меня…
— Не надо. Не вспоминай об этом. Тебе, наверное, неприятно. — Я обняла Карину за плечи и чуть слышно шепнула: — Как ты посмотришь на то, чтобы завтра нанести ему визит?
— Положительно, — засмеялась Карина. — Мы пойдем вместе и сделаем так, что он запомнит этот визит надолго… Впрочем, долго он не проживет, — подумав, добавила она. — Ты уедешь?
— Да. Я поеду ночевать к знакомому. Если ты не хочешь оставаться в больнице, я могу взять тебя с собой. Выспишься, приведешь себя в порядок и подготовишься к встрече со своим муженьком.
Вместо ответа Карина захлопала в ладоши и стала собираться. Через несколько минут мы уже сидели в попутке и ехали к Толику. Карина задремала, положив голову мне на плечо. От волос ее пахло лекарствами. В больничном халате и казенных тапочках выглядела она нелепо и в то же время трогательно, как девчонка, убежавшая из дома и много настрадавшаяся на своем пути… Мы обе любили одного мужчину, мы обе страдали и были счастливы, но Карине было намного тяжелее, чем мне. Она до последнего верила Сергею, нисколько не сомневаясь в его искренности. Она отдала ему все и… оказалась ненужной, как до конца использованная вещь… Вздохнув, я прижала Карину к себе и ласково поцеловала в покрытую едва заметными конопушками щеку.
