Глава 20

У нас ещё никогда не было такой ночи, как эта. Такой раскрепощённой и необузданной в постели я была только лет пять назад. Генриха это даже немного пугало… В эту ночь случилось что-то невероятное. Я не ожидала от себя такого порыва, такой сумасшедшей страсти. Мы накинулись друг на друга, как изнывающие от жажды в степи путники на воду. Невозможно было понять, что же всётаки преобладало: желание взять или желание отдаться.

Моё тело трепетало, дрожало, звенело, выгибалось, как струна. Я стонала, кусала губы и чувствовала себя на вершине блаженства. Чем дольше Генрих сжимал меня в объятиях и покрывал моё тело многочисленными поцелуями, тем больше я сгорала от сильнейшего желания, которое уже превратилось в потребность. Я откликалась на каждое прикосновение и своими коготками гладила спину мужа.

— Я хочу тебя, — прошептала я и закрыла глаза.

Господи, да разве Наталья могла произнести когда-нибудь подобные слова?! Анфиса могла произнести всё, что угодно. А вот Наталья сгорела бы от стыда. Но этой ночью я была больше похожа на Анфису, чем на Наталью.

Мы двигались в унисон и растворялись в сумасшедшем порыве, водовороте чувств и страстных эмоций… После секса мы не спали до самого утра. Все говорили и говорили…

— Я целых пять лет ждал от тебя слов, которые ты мне сказала сегодня.

— Я всегда боялась любви…

— Почему?

— Потому что когда мы любим, то словно отращиваем крылья. А нам их постоянно ломают. Я до невозможности привязалась к тебе. Мысли о тебе… Эмоции, зависящие от тебя….

— Ты никогда от меня не уйдёшь? — в который раз спросил Генрих.

— Никогда, — в который раз ответила я.

— Я хочу тебя чувствовать… Слушать стук твоего сердца, твоё дыхание… Не уходи от меня никогда. Умоляю, заклинаю, прошу! Мне без тебя нельзя… Мне не жить… Я хочу, чтобы было солнце, улыбки, разговоры по душам, холодный ветер, голубое небо, приятный дождь, счастье, туман, поцелуи, жизнь… Чтобы мысли и чувства были на двоих.

Генрих говорил взволнованно, а я улыбалась. Я улыбалась, потому что мне в новизну слышать такое от мужчины с проседью на висках. Господи, ну какой же он романтик! ЛЮБИТЬ МОЖНО В ЛЮБОМ ВОЗРАСТЕ.

— Ты, наверное, не веришь, что я могу скучать по тебе, когда тебя нет рядом.

— Я тебе верю…

— Я скучаю по тебе даже на работе, даже когда делаю операцию. Меня просто разрывает на части от тоски… Жажду чувствовать твои теплые руки и твои вкусные губы… Мне так нужно хотя бы слышать твой голос… Я хочу посмотреть в любимые глаза и растаять под твоим взглядом. А потом долго целовать тебя в разные места и смеяться. Знаешь, как мне помогают такие мысли, когда тебя нет рядом… Я не только скучаю по тебе, я просто не живу… Умираю без тебя…

В эту ночь я поняла, что люблю этого человека. Да и как можно его не любить… С того самого дня, как мы поженились, я почувствовала, что подругому светит даже солнце. Все краски стали намного ярче. Я знала, что, пока Генрих рядом, я надёжно защищена от проблем и мне ничего не страшно. С ним я всё вынесу, всё выдержу и всё переживу. Я ощутила себя безумно счастливой оттого, что ОН есть и мы вместе.

Этой ночью мы мечтали, как проживём вместе долгую и счастливую жизнь, встретим старость. Я искренне верила, что обязательно рожу Генриху классных ребятишек. Я вообще не представляла, как жила раньше без Генриха. Он подарил мне такие тёплые и ровные чувства…

— Ты стала самой важной частью моей жизни. Я знаю точно: без тебя у меня нет будущего. Ты научила меня летать и подарила крылья… Ты дала мне второе дыхание и подарила способность любить.

Я верила, что мы будем вместе всегда, так как созданы друг для друга. Генрих делал мою жизнь по-настоящему гармоничной и умиротворённой. Ни разу не обидел словом — знал, что мрачные слова бьют слишком больно, а больно он боялся мне сделать больше всего на свете. Он умел быть понимающим и нежным, а также находить общий язык в сложные моменты.

Мы оба представляли нашу любовь островком искренности и щедрой душевности. Генрих читал мои мысли, знал все мои тревоги и даже угадывал мои желания. В его взгляде читались любовь и нежность. И от этого я чувствовала эйфорию. Хотелось сохранить свою любовь как самый ценный подарок и пронести её через годы. Мы даже научились понимать друг друга без слов. Могли молча идти и, не сговариваясь, делать одни и те же вещи. Генрих заботился обо мне как о ребёнке и выполнял все мои желания и маленькие капризы.

Утром мы вылетели из Столькгольма в Швейцарию, чтобы осуществить план мести.

Генрих набрал номер мобильного телефона Роберта и сказал, что приболел и не сможет прооперировать его через неделю.

— Ну как же так, мы же договорились, — заметно расстроился протрезвевший свёкор.

— Я не могу оперировать, когда плохо себя чувствую.

— Но ведь до операции ещё неделя, — голосом, полным отчаяния, сказал свёкор.

— Я врач, и я знаю, что не успею привести себя в порядок через неделю. Пока сдаю анализы, делаю диагностику, я не буду заниматься врачебной практикой.

— Генрих, ты, наверное, просто обиделся, что я вчера в ресторане напился и некрасиво выступил. Ну извини. С каждым бывает. Просто несколько ночей не спал, работы полно. А тут выпил — и разморило. Конечно, ужасно получилось. Не отрицаю. Ладно бы ты один был, но с женой… В общем, Генрих, дружище, я приношу свои извинения. Давай забудем это как страшный сон.

— Роберт, наш вчерашний обед ни при чём. Я же не мальчик, чтобы на что-то там обижаться и потом лишать тебя операции. Я серьёзно говорю: я пока не оперирую. Извини, так сложились обстоятельства.

— Вот чёрт, я же на тебя понадеялся. С работой всё подгадал. Теперь не знаю, под чей нож ложиться. Тебе я хоть доверял и шёл по рекомендациям.

— Я тебе помогу в этом вопросе. Сегодня же, если ты, конечно, не против, вобью твой телефон в базу швейцарских клиник. С тобой обязательно свяжутся.

— Конечно, не против, и чем быстрее со мной свяжутся, тем лучше. — Роберт был очень подавлен.

Когда Генрих закончил разговор, он недовольно покачал головой и честно признался:

— Ох, не нравится мне это всё…

Но я восторженно захлопала в ладоши и сказала, что у нас всё идет по придуманной мною схеме. Главное, с неё не сбиваться, и всё получится. Мы заехали в магазин и купили мобильный телефон с новой сим-картой. Теперь уже я позвонила Роберту и заговорила писклявым голосом с фальшивым акцентом.

— Роберт Эдуардович?

— Слушаю, — недовольно бросил свёкор.

— Вас беспокоит клиника пластической хирургии.

Я произнесла самое замысловатое название, которое только могла придумать, и продолжила:

— Мы нашли ваш телефон в базе медицинских клиник Швейцарии.

— Ну наконец-то, — взбодрился свёкор. — А то меня тут технично прокатили, и я остался у разбитого корыта.

— Наша клиника внедряет новейшие разработки и передовые технологии. Мы гарантируем вам полную конфиденциальность пребывания и лечения в нашей клинике. К нашим услугам часто прибегают звёзды культуры, спорта, крупные бизнесмены и политические деятели. При этом у нас очень доступные цены, высокое качество и безупречный результат. У нас индивидуальный подход к клиенту. В нашей клинике оперирует гуру пластической хирургии. Он же основатель собственной клиники. Обучался непосредственно у мэтров и фактически основателей пластической хирургии. Какую именно операцию вы бы хотели сделать?

— Да морду натянуть, — грустно ответил свёкор.

— Простите, не очень поняла. Как называется операция? Что такое «морда»?

— Ну, рожа, если вам так удобнее. — Свёкор был явно не в настроении. Видимо, весть о том, что Генрих не будет оперировать, привела его в ступор.

— Вы, наверное, имеете в виду лицо?

— Оно самое. У меня жена молодая. Хочу, чтобы мой фэйс от её не особо отличался, чтобы родня на свадьбе пальцем не тыкала и не говорила, что молодуха вышла замуж за деньги. Пусть все знают, что она согласилась по любви, потому что я крутой и молодой мачо.

— О, считайте, что вы попали в надёжные руки. Мы умеем делать молодых мачо из мужчин любого возраста, даже самого престарелого.

— Но с меня ещё пока песок не сыплется…

— Считайте, что вы попали в одну из самых лучших клиник. Только у нас психологический контакт и личное доверие между врачом и пациентом выходят на первый план. Мы умеем вдумчиво анализировать проблемы каждого клиента. Если захотите, мы можем сделать из вас даже Антонио Бандереса.

— Что, правда?

— В нашей клинике работает такой гуру… он может буквально всё.

— Нет, Антонио Бандереса из меня делать не надо, а то меня моя молодуха потом не узнает. Лучше просто морду натяните и всё. Значит, говорите, у вас одна из лучших клиник. — Свёкор явно боялся.

— Просто мы не занимаемся рекламой, нам это не нужно. У нас всегда переизбыток пациентов. В нашей клинике используют множество авторских методик. У нашего гуру безупречная техника, сто процентов успешных пластических операций, большой клинический опыт и умение найти тонкий подход к каждому пациенту. Советуем вам не откладывать на завтра возможность стать красивым. Живите сегодня и получайте удовольствие от своего отражения в зеркале. Кстати, у нас завтра акция. Если соглашаетесь на операцию прямо завтрашним числом, то получите семидесятипроцентную скидку.

— Сколько процентов? — не поверил своим ушам свёкор.

— Семьдесят. Такие скидки у нас бывают только раз в полгода. Просто наш гуру любит свою работу и раз в полгода делает подобные подарки. Так что, если вы завтра ляжете под нож нашего хирурга, операция обойдётся вам в смешную сумму.

Я знала, что на хорошие скидки и халяву ведутся даже очень богатые. Потому они и богатые, что экономия у них в крови.

— А если придёте в нашу клинику ещё раз, то за вами будет закреплена пятидесятипроцентная скидка.

— А ещё раз зачем?

— Лицо омолаживать.

— Ещё раз морду натягивать?! Да она тогда на жопу похожа будет. Не отличишь, где жопа, где морда.

Я пропустила мимо ушей хамство свёкра и продолжила:

— Эффект можно закрепить, сделав операцию повторно через определённый промежуток времени.

— На хрен надо. Что ж, у меня тогда рожа будет, как у младенца? Буду выглядеть моложе жены? Мудя седые, а морда ребёнка? Или вообще вместо лица полная жопа…

— Время покажет, нужна вам вторая операция или нет. Записывайте, пожалуйста, адрес клиники. Гуру завтра ждёт вас ровно в десять часов утра.

— Так я хотел через неделю. У меня дела в Москве.

— Но ведь только завтра вы можете получить такую нереальную скидку. Мы ждём вас.

— В десять буду.

Я положила трубку и посмотрела на Генриха.

— Он приедет. Я же говорила, у нас всё получится!

— Как же мне всё это не нравится…

— Милый, пожалуйста, ради меня…