Глава 5
Этим утром, я почувствовала, что по-настоящему счастлива. Я открыла глаза и посмотрела на лежащего рядом со мной мужчину.
— Привет, — смущаясь, произнес Лось.
— Привет.
— Я вчера был, кажется, пьян. Ты прости меня.
— Ничего страшного. Все было прекрасно.
— Ты думаешь?
— Я в этом уверена.
— Тебе понравилась эта ночь?
— Она была восхитительной. Я уже давно не чувствовала себя такой желанной.
— Правда?
— Что — правда?
— Тебе действительно было хорошо? — принялся пытать меня Лось.
— Ас тобой разве может быть плохо? Ты просто супермужчина!
Лось взял мою руку, опустил глаза, словно провинившийся школьник.
— Саня…
— Что?
— Я даже не знаю, как тебе это сказать.
— Говори.
— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж и родила мне ребенка.
— Что?
— Короче, я делаю тебе предложение, — окончательно смутился Лось.
— Ты хочешь на мне жениться?
— Ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу. Ты не представляешь…
Прижав к груди подушку, я громко рассмеялась и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
— Ты, как истинный рыцарь, переспав со мной, решил жениться? — спросила я сквозь истеричный смех. — Чтобы брат не разозлился? Трахнул — и сразу в загс!
— Я и раньше с тобой спал. Это не первая наша ночь. А что касается рыцаря, то я всегда был при понятиях и всегда хотел с тобой жить. Я уверен, что тебе со мной будет по-настоящему хорошо и я смогу тебя осчастливить. Уверен. И не нужно говорить, что я боюсь твоего брата. Я его не боюсь и никогда не боялся. Я просто его уважаю. По-настоящему уважаю.
Лось посмотрел на меня, словно гипнотизер, и продолжил:
— Со мной ты будешь просто женщиной, обыкновенной женщиной, которая будет заниматься чисто женскими делами и заботами.
— Обыкновенной женщиной?
— Нуда, — снова смутился Лось.
— Я не хочу быть обыкновенной женщиной и боюсь, что у меня ничего не получится. Я всегда была необыкновенной.
— Извини. Я, наверно, просто неправильно выразился.
— Ничего страшного. Просто меня никогда не привлекали обыкновенные женщины, обыкновенные мужчины, обыкновенные семьи, обыкновенные судьбы и вообще обыкновенная жизнь.
— Я завалю тебя красивыми платьями, осыплю розами, серьгами, кольцами. Я окружу тебя теплотой, любовью, заботой. Ты будешь путешествовать, наслаждаться жизнью и даже, если захочешь, просто ее прожигать, я никогда не откажу тебе в этом. Я не хочу, чтобы наши отношения оставались карточным домиком, который ты можешь разрушить в любой момент. Я этого не хочу! Ты единственная желанная женщина, которая у меня когда-либо была. Я больше не хочу тебя потерять.
— Ты так говоришь, будто, кроме меня, действительно никого не любил. Уж в это я не поверю.
— А я и не собираюсь от тебя что-нибудь скрывать. У меня было много женщин, но я никогда не знал любви. Ни до тебя, ни после. Я узнал ее только с тобой. Ты дала мне эту редкую возможность.
Я слушала эти слова и понимала — в них фальшь. Я понимала, что Лось не врет, у него есть огромнейшее желание превратить мою жизнь в сказку. Я вспомнила свою прошлую семейную жизнь, в которой не было ни радости, ни праздников, а только будни и которая, по своей сути, была огромным обманом со всеми вытекающими, унылыми и однообразными последствиями. Я обманулась в том, что смогу прожить с этим мужчиной всю жизнь.
— Игорь, сейчас не время говорить подобные вещи. — Этими резкими словами я хотела перебить мысли, которых сама боялась. — Сейчас не время.
— Но почему?
— Как ты можешь задавать подобный вопрос?! Совсем недавно чуть было не убили моего брата, он сейчас в реанимации. Вчера я убила Колесника, и теперь неизвестно, какие будут последствия, а ты говоришь о замужестве! У меня столько проблем! Какое, к черту, замужество?!
— Все эти проблемы разрешимы.
— У меня брат в реанимации!
— Врачи надеются, что Женька будет в полном порядке.
— Дай Бог, чтобы врачи не ошиблись. — Я взглянула на ужасно несчастного Лося и попыталась остудить свой пыл. — Игорь, твое предложение слишком не ко времени, пойми. Брат передал все дела мне, а я возьму и выйду замуж… Как это будет выглядеть?! Ты предлагаешь мне счастливую семейную тихую жизнь, а при моей работе это невозможно! А если я рожу ребенка, что будет тогда?! Что?!
— Ничего особенного.
— Как ничего? Ты хочешь сказать, что делами будет заправлять беременная баба или баба с крохотным ребенком на руках?! Я буду отдавать указания своим ребятами, а в промежутках кормить ребенка грудью?! Ты вообще представляешь себе эту картинку?!
— Ты хочешь сказать, у тебя никогда не будет семьи? — окончательно сник Лось.
Не знаю. Я еще об этом не думала. Криминальный мир — вот моя семья! Криминальный мир и мой брат.
— Но ведь все женщины мечтают о семьях.
— Пусть они и дальше мечтают. Я не все!
После того, как я выкрикнула «Не все», Лось закрыл мой рот своей мощной ладонью и убежденно сказал:
— Все. О счастливой семье мечтают все. Ты просто не хочешь себе в этом признаться. По-моему, ты бежишь сама от себя. Если ты не сможешь заниматься делами, ими смогу заниматься я.
— Что ты имеешь в виду?
— Я сказал, что я во всем смогу тебе помогать. Если ты отойдешь отдел, ими смогу заниматься я.
— Ты хочешь занять мое место?! — опешила я.
— Я хочу, чтобы ты была счастливой женщиной.
— Я не верю в женское счастье!
— А зря. Я бы смог тебе его дать. Если ты не хочешь говорить на эту тему, я не буду настаивать. Но знай одно — я буду ждать тебя всю жизнь. Если придет момент и ты захочешь узнать, что такое женское счастье, можешь всегда рассчитывать на меня. Мое предложение будет в силе всю жизнь. Никогда не забывай об этом.
Лось взял меня за плечи и снова жадно притянул к себе. Простыня слетела с моего тела. Лось засмотрелся на мою грудь и принялся целовать соски. Я слегка закрыла глаза и попыталась убедить себя в том, что Лось прав, женское счастье есть, только я от него бегу, потому что не верю в долговечность. Слишком много вокруг одиноких женщин, которые когда-то отдали себя мужчине и в результате остались одни. Слишком много вокруг распавшихся, а некогда счастливых семей. После развода во мне что-то надломилось, что-то сломалось и что-то безвозвратно ушло. Слишком много было надежд и слишком много разочарований. Я долго шла к тому, к чему пришла сейчас, и не могу отдать все, что имею, в руки мужчине. Что это, женские страхи или трусость?
Чувствуя дикую страсть, я притянула Игоря к себе и принялась целовать. Он застонал, закрыл глаза и зашептал самые нежные и самые прекрасные слова, которых мне так не хватало все эти годы.
Я очнулась только тогда, когда во дворе кто-то громко посигналил, требуя хозяев дома выйти во двор. Отстранившись от Лося, я посмотрела на валявшуюся на полу одежду и произнесла испуганно:
— Кто это?
— Не знаю. Пацаны, по-моему, приехали. Больше некому.
— А почему без звонка?
— У меня, наверно, мобильник разрядился. Ой, черт! Так и есть — я вчера его не включил.
— Иди к ним! — быстро скомандовала я и накинула на себя простыню.
— А ты? — Лось вскочил с кровати и стал одеваться.
— Я оденусь и тогда выйду.
— Хорошо.
— И волосы поправь! — крикнула я ему вслед.
— Причесать, что ли?
— Причеши. У тебя пушинки на голове.
— Подумаешь, пушинки. Я же спал.
— Причешись, чтобы никто ничего не заметил.
— А кого мы боимся? — не понял меня Лось.
— Это я так, на всякий случай сказала…
— Хорошо. Ну, я пошел.
На улице раздался еще более мощный сигнал, и Лось направился к двери, но я не могла не сказать ему то, что тяготило меня сейчас больше всего:
— Игорь, смотри, никому…
— Ты о чем? — нахмурился он.
— Никто не должен знать, что у нас было.
— Ты за кого меня принимаешь? — В его надломившемся голосе послышалась обида. — Много лет назад уже было подобное, и до сих пор никто не догадывается. Можешь не переживать за свою репутацию, я никогда ее не уроню. Считай, что ты просто поправила свое здоровье, и все.
При слове «здоровье» Лось усмехнулся и вышел из комнаты. Как только за ним закрылась дверь, я стала быстро одеваться. Увидев валявшиеся под кроватью мужские трусы, сунула их под подушку.
— Вот придурок, штаны на голое тело надел.
Наведя последние штрихи перед зеркалом, я вышла в каминную комнату и поприветствовала приехавших парней.
— Саня, ты проснулась? — естественным тоном спросил меня Лось. — А я хотел тебя будить.
— Я услышала, как во дворе посигналили, и тут же вскочила.
Вован пододвинул мне стул и принялся оправдываться:
— Сашка, мы за тебя испереживались. Договорились созваниваться каждый час, оказалось, твой мобильник отключен, да и Лося тоже. Вы зачем их выключили? Сами без связи остались и нас на измену посадили.
— Я свой мобильник выключила сразу, как убила Колесника, — произнесла я ледяным голосом. — А ты, Лось, зачем свой телефон отключил?
— Он у меня разрядился, а подзарядка дома валяется. Сегодня заряжу.
Я приняла суровое выражение лица и произнесла холодно:
— Такие мелочи могут нам дорого обойтись!
Я и сама не понимала, почему проявляла такую строгость к человеку, с которым совсем недавно лежала в одной кровати. Мне хотелось показать ребятам, что он ничем не выделяется из них и что у меня с ним нет никаких личных отношений. Лось почувствовал это и тут же вспылил:
— Я что, с подзарядкой в кармане должен бегать?!
— Хотя бы и так, — все так же холодно отвечала я.
— Она выпирать будет!
— Ну и пусть выпирает. Она ж у тебя сбоку будет выпирать, а не спереди.
— А если спереди?
— Тоже неплохо — это лишь подчеркнет твое мужское достоинство.
Лось злобно глянул в мою сторону.
— Мне зрительно увеличивать мужское достоинство незачем. Оно и так в полном порядке. Замучился уже от теток отмахиваться!
— Что, так тетки достали? И много теток?
— Хватает.
— Поздравляю. Но все твои оправдания не принимаются — твой телефон должен быть включен двадцать четыре часа в сутки. Сегодня мы без связи остались и пацаны не знали, что думать.
— А ты меня предупредила, что хлопнешь Колесника и мне придется ночевать в этом доме. Я до последнего думал, что буду спать в своей квартире.
— Ребята, да ладно вам, — вмешался Вован. — Ругаетесь, как маленькие. Просто мы все за вас переживали. Слава богу, что вы живы и здоровы. Давайте лучше говорить о делах.
— Давайте… — Я закинула ногу за ногу и осторожно глянула на Лося, который был жутко обижен и, закурив сигарету, демонстративно отвернулся от меня. — Лось, а тебя не интересуют наши дела? — спросила я жестко, хотя мысленно ненавидела себя за то, что обращаюсь подобным образом с человеком, который мне очень дорог.
— Я все внимательно слушаю, — начинал терять терпение Лось.
— А почему ты тогда отвернулся?
— Потому, что я курю и не хочу, чтобы в твою сторону шел дым.
— Надо же! Раньше ты так никогда не делал. Так сильно заботишься о моем здоровье?
— Конечно.
— Так сильно, как будто я беременная?
Уставший слушать наши пререкания Вован слегка закашлял и посмотрел на нас непонимающими глазами.
— Ребята, да хватит вам, — не выдержал он наконец. — Вас вообще одних нельзя оставлять. Непонятно, какая кошка между вами пробежала. Санька, ты что, и вправду беременная?
Я почувствовала, как меня бросило в жар, и отчаянно замотала головой.
— С чего это я должна быть беременной? Ветром, что ли, надуло? Вы что все несете?! Сейчас вообще не знаю, до чего договоримся. Давайте лучше о делах.
— Вот это верно. Давайте о делах, — поддержал меня Вован и принялся отчитываться, что успел сделать.
Закончив, он внимательно посмотрел мне прямо в глаза.
— Саня… — назвав мое имя, Вован снова замолчал.
— Что? — Я почувствовала, что что-то неладно, и занервничала. — Говори. Я уже черт-те сколько лет Саня. Ну говори, не молчи!
— Саня, я хотел тебя спросить…
— Спрашивай, мать твою!
— Это ты убила Колесника? У меня перехватило дыхание.
— Я. А что, непохоже?
— Похоже.
— Почему ты задаешь мне этот вопрос? Думаешь, что у меня духу не хватило бы или я стрелять не умею?!
— Совсем нет. В этом я никогда не сомневался. Такой характер, как у тебя, еще поискать надо.
— Тогда в чем дело? — Я почувствовала, как меня снова зазнобило, и потеряла терпение. — Вован, да, что ты молчишь?! Нахохлился, как хрен знает кто! Проверяешь мои нервы?! Хватит ходить вокруг да около.
— Извини. Просто вокруг этого убийства складывается какая-то непонятная ситуация. Сначала мне позвонил Глеб.
— А кто такой Глеб?
— Это правая рука Колесника.
— И что?
— Глеб предъявил нам настоящий ультиматум. Он потребовал, чтобы мы выдали тебя людям Колесника в двадцати четырех часов, иначе начнутся военные действия и нам не сдобровать. Я сказал, что ты к убийству не имеешь никакого отношения, что оно случилось после твоего ухода, но он и слушать не захотел. Глеб далеко не дурак и этого не схавал.
— Гад этот Глеб, — перебила я Вована. — Гад. Он всегда на место Колесника метил. Это он видимость создает. Он меня благодарить должен за то, что я его освободила от его так называемого шефа. Уж кто-кто, а он в этой ситуации ничего не потерял, а только приобрел власть и деньги. Именно так, как он об этом мечтал. Это ему перед другими нужно делать вид, а в душе он несказанно рад.
— Да, но затем дело приняло совсем другой оборот. Вчера вечером Глеб позвонил и извинился.
— Извинился?! — не поверила я своим ушам. — Как? За что?
— Я и сам опешил. Извинился за то, что они подумали на тебя.
— Что подумали?
— То, что Колесника убила ты.
После этих слов на моем лбу выступил холодный пот и я мысленно попыталась призвать свой разум хоть к какой-нибудь логике.
— Глеб хочет сказать, что Колесника убила не я?
— Не ты, — скромно пожал плечами Вован.
— А кто?
— Киллер, который стоял за шторой.
Лось моментально среагировал, он затушил сигарету и повернулся ко мне. Услышанное так поразило его, что он забыл про все наши споры. Я истерично рассмеялась и повторила то, что произнес Вован:
— Киллер, стоявший за шторой…. Так это же я сама придумала!
Вован вновь пожал плечами, почесал затылок и продолжил:
— Блин, я сам ничего не могу понять. Ты как в воду глядела, когда говорила про киллера. За шторой действительно стоял киллер.
— В ресторане, за шторой? Ты ничего не перепутал?
— Нет.
— Вот так просто стоял, а потом…
Нервно сжав кулаки, я посмотрела на Вована безумно уставшими глазами и потом растерянно развела руками.
— Ребята, я ничего не пойму. Меня что кто-то подставить хочет?! Колесника убила я! Сама, лично, из его же оружия. Я отдала этот пистолет Лосю. Этот ствол принадлежит Колеснику. Я у него его хитростью отобрала. И пуля, которая была в этом стволе, находится в голове у Колесника. Любая экспертиза может это доказать. Лось, ствол, который я тебе отдала, у тебя?
— У меня, — кивнул головой Лось и продолжил: — Саня, только я что-то не пойму, ты кому что именно собираешься доказывать?
— Вам всем! У меня такое впечатление, что вы мне не верите!
— Все пацаны тебе доверяют, и никто не сомневается в том, что это ты убила Колесника. Дай Вовану договорить, и тогда мы точно будем знать, от чего нам нужно отталкиваться и что предпринимать дальше..
Да здесь и рассказывать особо нечего, — совсем смутился Вован. — Я уже и сам запутался, но, как я понимаю ситуацию, могу сказать одно: Сане больше ничего не угрожает, она может смело возвращаться к себе на квартиру или в дом, короче, куда захочет. Глеб точно перед нами извинялся и сказал, что киллера чуть было не взяли. Это был молодой мужчина. Он стоял за шторой и хотел уйти через черный ход, но в тот момент к ресторану подъехали менты. Он вытащил пистолет и бросился к черному входу. Люди Колесника хотели его остановить, устроили пальбу, но тому удалось уйти. При этом он ранил одного из людей Колесника и сам был ранен в плечо. У черного хода его ждала машина без номеров. Вот и вся ситуация. Теперь люди Колесника пытаются его найти. В конце концов, у него пуля в плече и он должен обязательно обратиться в какое-нибудь медицинское заведение за помощью… Не будет же он сам себе пулю доставать. Да и внешность его запомнили, несмотря на то что черная шапочка была натянута почти до глаз. Эту информацию нам выдал один из людей Колесника, который общается с нашими. Так что, Саня, я еще раз повторяю: тебе больше ничего не угрожает.
Когда Вован замолчал, я стала нервно ходить по комнате. У меня голова шла кругом. И все же я пыталась привести мысли в порядок.
— Получается так… — принялась я рассуждать вслух. — Получается, что не только я хотела убить Колесника. Его заказал кто-то ещё… Конечно, Колесник перешел дорогу не только нам. Всю свою недолгую жизнь он был в полном дерьме и ссорился со всеми, кто хотя бы просто не так посмотрел в его сторону. Врагов у него было намного больше, чем друзей. У Колесника были проблемы и с наркотиками, он умудрялся конфликтовать даже с мелкими торговцами — брал нужные дозы и всегда забывал за них заплатить. У него были огромные карточные долги и крупные долги в казино. Этот человек просто оброс врагами и теми, кто испытывал к нему неприязнь. Кто угодно мог его заказать, даже собственная жена.
— Жена? — по-мальчишески удивился Лось.
Представь себе, даже жена. Ты удивляешься, как будто в первый раз слышишь о том, что жены заказывают собственных мужей. Тем более если муж конченый наркоман, бабник, деспот и занимается криминальными делами. Какой женщине не захочется освободиться от такого малоприятного букета и зажить нормальной, полноценной жизнью? Так что Колесника мог заказать кто угодно. Жена, друзья, враги… Получается, что, когда я разговаривала с Колесником в ресторане, киллер уже стоял за шторой. Он пришел намного раньше, чем мы. Он нас уже ждал, а следовательно, заранее знал об этой встрече. Видимо, Колесник поделился своими планами на день, а поделиться он мог с кем угодно. И тут такой непредусмотренный вариант: я сама убиваю Колесника и ухожу из ресторана. Это не входило в планы киллера. Видимо, он растерялся и не успел покинуть ресторан — кто-то сразу вошел в зал и не дал ему этого сделать. Началась паника. Все это время киллер стоял за шторой. У него просто не было возможности уйти, но, когда он услышал, что уже на подходе милиция, нервы не выдержали и он рискнул уйти. Кстати, человек может пострадать ни за что. Просто за то, что постоял за шторой. И даже если его найдут, он никогда не докажет свою невиновность. Значит, с меня обвинения сняты и мне опасаться больше нечего.
— Поздравляю, — захлопал в ладоши Лось.
— Спасибо!
Но вдруг Лось перестал хлопать и остановил на мне задумчивый взгляд. Такая резкая перемена его поведения не могла не удивить.
— Лось, что-то не так? — забеспокоилась я.
— У меня, кажется, есть подозрение…
— Говори.
— А вдруг ничего этого не было?
— В смысле?
— В смысле того, что, может, и не было никакого киллера. Может, этот Глеб все нарочно придумал.
— Что значит нарочно? — совершенно не поняла я Лося.
— А для того, чтобы мы потеряли бдительность и ты вышла из укрытия. Короче, для того, чтобы тебя хлопнуть без особых забот.
— Ты хочешь сказать, как только я вернусь к себе домой и расслаблюсь, со мной сразу расправятся? Ты это хочешь сказать?
— Это мое предположение. Глеб мог повести нас по ложному следу, чтобы мы потеряли бдительность.
В разговор влез Вован:
— Лось, я так не считаю.. Эту историю я слышал не только от Глеба, но и от других людей. Это люди все взрослые, при понятиях и откровенным враньем не занимаются. Они сейчас заняты поисками этого киллера, бросили на это все свои силы.
— Значит, мне повезло. Все обвинения сняты. Прямо фантастика какая-то! Мне нынче подфартило!
Я обвела мужчин счастливым взглядом и подарила им свою шикарную улыбку.
— Я получила моральное удовлетворение и отомстила за брата! Я это сделала! И мне за это ничего не будет! Я возвращаюсь домой! Черт побери, я возвращаюсь домой!
