Глава 13
Я расположилась посреди беседки и внимательно посмотрела на своих пацанов. Они сели в кружок и готовились преданно ловить каждое мое слово. Естественно, что здесь собрались не все члены группировки, а лишь старшие, на кого ложилась основная доля ответственности за все дела, совершаемые моими людьми. Тот факт, что среди собравшихся оказался Бык, честно говоря, меня не радовал. Бык ослушался меня и приперся со всеми, хотя, конечно, слышал мои слова о том, что рядовые боевики могут быть свободны, я их на собрание не приглашала.
Зачем приглашать боевиков, если они не умеют думать головой, а действуют только с позиции силы. Не обращая внимания на Быка, нагло усевшегося напротив меня, я улыбнулась и приветливо сказала:
— Дорогие мои, хочу вас обрадовать тем, что военные действия закончены. Жаль, что с нашей стороны не обошлось без потерь. В этой кровавой бойне погибло четверо наших пацанов. Мы не оставим их семьи без поддержки и всегда будем помогать их близким. В яме, вырытой за домом, лежит двадцать две кисти. Это значит, что на этой неделе погибло двадцать два боевика Шаха. Наши потери, по сравнению с его, ничто. Просто мы привыкли ценить своих людей и дорожить их жизнями. Пусть земля будет им пухом, и память о них навсегда останется в наших сердцах. Они погибли за общее дело, отчасти благодаря им нам удалось утвердить свои позиции и закрепить границы наших объектов. Я хочу сказать вам спасибо за то, что вы приняли активное участие в военной операции, и прошу вас поблагодарить от моего имени тех, кто не присутствует на собрании. Сегодня в ресторане «Каштан» вас ждет праздничный банкет по случаю завершения военных действий. Форма одежды свободная, угощение за счет общака. По желанию можете пригласить с собой подруг, жен, любовниц. Еще раз большое спасибо, и желаю вам прекрасно повеселиться.
— Спасибо, — заулыбались довольные братушки, глядя на меня с восхищением и благодарностью.
— Чупа, постой, — вмешался Бык, — я что-то не понял, мы выиграли войну или проиграли?
Я глубоко вздохнула и постаралась скрыть свое недовольство.
— Как мы можем проиграть войну, если у нас погибло народа в несколько раз меньше, чем у Шаха.
— Но ведь до этого тоже гибли наши люди…
— Именно за это мы и мстили, а иначе — зачем нам воевать?
— Это понятно. Только почему ты считаешь войну законченной, объясни, — борзел Бык.
В беседке воцарилась тишина. Мальчики поочередно смотрели то на него, то на меня, с испугом ожидая, чем кончится дело.
— Я объявила войну законченной только потому, что в последний раз шаховские боевики приехали на стрелку и не начали пальбу. Они удалились, признав нашу победу.
— Ты считаешь это окончанием войны?
— Конечно! Они поняли, с кем имеют дело, и не захотели нарываться на пули. А в чем проблемы, Бык? Или я что-то не так говорю? Или ты не хочешь подчиняться моим приказам?
— Нет, дело не в этом. Просто мне казалось, что все только начинается. Я хотел приволочь тебе голову самого Шаха…
— Бык, я кажется ясно сказала: война окончена. Или у тебя плохо со слухом? — Голос мой стал более жестким. — Если понадобится, я возобновлю военные действия, а пока я объявила об их прекращении.
— Мы бы запросто могли уложить всех шаховских и завладеть его объектами! — продолжал гнуть свое Бык. — Например, эта бензоколонка у ресторана могла бы быть наша. Разве это нормально: стоят рядом, друг против друга — только ресторан наш, а бензоколонка принадлежит Шаху.
— Точно так же рассуждал Шах. Я думаю, потеряв людей, он будет рассуждать совсем по-другому. Нам не нужно чужого. Мы просто хотим утвердить свои позиции, чтобы другим неповадно было претендовать на нашу территорию.
— В этом вопросе я с тобой не согласен. Я за продолжение войны.
— А твоего мнения никто и не спрашивает! — разозлилась я. — И вообще: какого черта ты сюда приперся? Я собирала только старших, а боевиков не приглашала.
— Просто мне хотелось принять участие, — растерялся Бык.
— В чем?
— В собрании.
— Да будет тебе известно, что мы тут ничего не обсуждаем и не дискутируем. Сегодня ты меня ослушался, а я этого очень не люблю. Мало того что ты меня ослушался, так ты еще пытаешься со мной спорить. Ты свободен.
— Как?
— Иди отдыхай.
— Совсем?!
— Из группировки я тебя пока не выгоняла. А сейчас пошел вон!
Молчание стало гнетущим. Пацаны сидели опустив голову, боясь пошевелиться. Бык бросил на меня зловещий взгляд и направился к своей машине.
— Стой! — Я привстала, уперев руки в бока.
Бык оглянулся.
— Никогда больше не смей на меня так смотреть и не смей заходить на территорию этой дачи без моего разрешения. Усек?
— Усек.
Бык ушел, а я села на место и постаралась улыбнуться. Я прекрасно понимала, что Бык меня недолюбливает.
Ему противно, что им руководит женщина. Эта стычка в дальнейшем может закончиться не самым благоприятным исходом для меня, но пока еще не время выгонять его из нашей семьи. Нужен повод — и я обязательно его состряпаю. Попрощавшись с ребятами, я пошла в гостиную, зажгла камин и стала смотреть на огонь. Для меня это лучший способ успокоить нервы. В гостиную зашел Гарик и сел рядом.
— Я не помешал?
— Нет.
— Ты из-за Быка расстроилась?
— С чего ты взял, что я расстроилась?
— Я уже давно заметил, что когда ты нервничаешь, то всегда смотришь на огонь. Мне кажется, у тебя неплохо получается держать Быка в ежовых рукавицах.
— Ты мне льстишь.
— Нет. Ты его сегодня здорово отчихвостила.
— Я так не считаю. С Быком не мог справиться даже Фома.
— Но ты же не Фома. Ты умнее и хитрее его во много раз, — улыбнулся Гарик.
— Считай, что ты меня уже развеселил. Ты прекрасно знаешь, что я выгоню Быка при первой же возможности и смогу это обосновать.
— Бык — мясник. Он может взяться за любое мокрое дело, об которое другие просто не захотят пачкаться. Ему нравится убивать. Он прирожденный убийца! Человек рождается с определенными талантами — кто-то может рисовать, кто-то петь, кто-то писать, а Бык родился с талантом убивать. Ему это в кайф.
— Какой страшный талант. И какой редкий. Я все равно постараюсь от него избавиться. Пусть он заставляет восхищаться своими талантами кого-нибудь другого.
— Тебе виднее. Послушай, Чупа, я вот о чем хотел с тобой поговорить: мне не нравится наш коммерс.
— Какой?
— Тот самый, который сидел у нас в подвале. Ну, ты еще развела его на двести штук баксов.
Я вздрогнула и внимательно посмотрела на Гарика.
— А что он натворил?
— Да нет. Ничего. Просто мне кажется, что он за тобой следит.
— Как?
— Помнишь то утро, когда я привез к тебе на городскую квартиру Жорика?
— Ну?
— Я столкнулся с ним в дверях.
— Ерунда, — облегченно вздохнула я. — Мало ли к кому он мог прийти в гости. Он же крупный коммерсант, а тебе хорошо известно, что в моем доме этого добра немерено.
— Подозрительно как-то… Ты считаешь это случайным совпадением?
— Конечно.
— И еще: я видел его у твоей дачи.
— Когда? — Я почувствовала, что мне не хватает воздуха.
— Он проезжал здесь пару раз на своем джипе.
— И все?
— Все. А ты что думала?
— Я думала, что он сюда приходил…
— Нет. Он проезжал на джипе и высовывал голову, пытаясь разглядеть твои окна.
— Ну и что? Ничего удивительного, что он ездит по этой дороге. Здесь дачи одна круче другой. Может, у него поблизости кто-то из знакомых живет.
— Я тоже так сначала подумал, но уж больно много совпадений. Может, он что-то вынюхивает, коммерс поганый! Может, ментов хочет навести и денежки свои назад отработать.
— Я не думаю, что после того, как он рыл себе могилу, он захочет связываться с ментами.
— Да они же — коммерсы — гниды. Говорил я: надо его грохнуть было.
— Успокойся, Гарик, пока твои опасения беспочвенны. Когда отправим к нему человека за пятнашкой — тогда и посмотрим на его поведение. Кстати, завтра выписывают Юльку. Привези ее сюда — я ее больше никому не могу доверить.
— Конечно. О чем разговор!
В эту минуту у Гарика зазвонил мобильный. Он взял трубку, бросил несколько незначительных фраз и как-то странно посмотрел на меня.
— Что-то случилось?
— Это звонок по поводу твоей подруги.
— Говори, не тяни.
— Свекор звонил. Юлькин муж повесился.
— Витька?!
— Он самый.
— Он что, совсем придурок?!
— Наверное.
— Ну а что от нас хотят?
— Хотят, чтобы ты сообщила Юльке.
— Не надо ей пока ничего сообщать.
— Как, вообще?
— Я не знаю, как она это перенесет. Хотя не исключено, что она просто не придаст этому значения. Я завтра ей скажу, когда ты ее привезешь. А Витька — придурок конченый. Что ему не жилось!
— Может, он сильно ее любил…
— Вряд ли, скорее всего, его заела собственная гордыня. Такие обычно больше всего любят себя. Гарик, поехали на квартиру к Бульдогу.
— Зачем?
— А вдруг он объявился.
— Мне кажется, что если бы он объявился, то первым делом пришел сюда.
— Поехали.
— Как скажешь.
— Тогда подожди меня на веранде и найди Жорика.
Гарик исчез. Я зашла в спальню, набрала Димкин номер. Трубку взяли сразу — и я услышала глухое прерывистое дыхание. Конечно же это он.
— Привет.
— Привет, — обрадовался Димка. — Я думал, что ты уже никогда мне не позвонишь.
— Ты ошибся. Послушай, какого черта ты отираешься рядом с моей дачей?!
— Я не могу без тебя. Я влюбился, как пацан.
— Но это не дает тебе повода привлекать внимание моих ребят.
— Я только и думаю о нашей восхитительной встрече. Ночь. Берег Невы. Ты такая красивая, словно сошла с полотна…
— Послушай, Димка! — разозлилась я. — Давай без лирики. У меня и так дел по горло, а тут еще ты со своими проблемами!
— Ты считаешь, что эти проблемы не имеют к тебе никакого отношения?!
— Дима, ну не надо горячку пороть! Я не хочу, чтобы про нас кто-то узнал!
— Когда мы поедем в Египет?
— Как только я стану более-менее посвободнее.
— Ну тогда скажи, когда мы хотя бы встретимся?
— Я сама тебе позвоню.
— Когда?
— Когда мне захочется.
— Давай сейчас.
— Сейчас я занята! — закричала я.
— Получается, что у тебя для меня никогда нет времени? — обиделся Димка.
— Послушай, не зли меня, я позвоню тебе сама. И еще: если ты будешь накатывать круги рядом с моей дачей, я скажу своим ребятам, и они прострелят колеса на твоем джипе. Ты понял?
— Понял. Я люблю тебя…
Я нажала отбой и задумалась. Эта дурацкая связь может подвести меня под монастырь. Димка, конечно, неплохой парень, но мои пацаны ни в коем случае не должны знать, что я с ним связалась. Его любовь начинает меня пугать. Уж больно он выставляет напоказ свои чувства.
Неожиданно прозвучавший телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Это Димка. Вот сукин сын! Сейчас я ему задам. Я взяла трубку и услышала незнакомый мужской голос.
— Лана Владимировна?
— Да.
— Если бы вы знали, какие круги ада мне пришлось пройти, чтобы узнать ваш номер.
— С кем имею честь? — насторожилась я.
— Мне кажется, что мы очень много друг о друге наслышаны, но никогда раньше не встречались, хотя, я думаю, уже давно пора это сделать.
— Говорите, кто вы, или я прекращаю разговор.
— Шахов Савелий Семенович.
— Шах?!
— Здравствуй, Чупа.
— Что тебе надо?
— Я предлагаю встретиться.
— Зачем?
— Мне кажется, нам есть о чем поговорить.
— А я думаю, что нам не о чем разговаривать.
— Ты уверена?
— Вполне.
— Я за прекращение этой бессмысленной войны.
— Я тоже.
— Давай завтра пообедаем на нейтральной территории. Ресторан «Витус» на Московском проспекте тебя устроит? Он не принадлежит ни мне ни тебе, я полагаю, так будет честно.
— Может быть. А где гарантия того, что ты не задумал дурного?
— Я буду без оружия. Моя машина с водителем и охранником будет стоять у входа в ресторан.
— Этого мало.
— Я даю тебе слово. Честное воровское слово.
— Пусть твоим словам верят твои отморозки. Я никогда не верю словам.
— А ты, судя по всему, интересная женщина. Дурнушка бы никогда не смогла управлять такой империей после смерти мужа.
— Хорошо, во сколько встречаемся?
— Может быть, в час? Заодно и пообедаем.
— За чей счет? — ухмыльнулась я.
— Приятно осознавать, что у тебя есть чувство юмора. Я уже и не сомневаюсь, что ты так же красива, как и остра на язычок. Значит, завтра в час. Договорились?
— Договорились.
Положив трубку, я быстро собралась. Сидевшие во дворе Гарик и Жорик оживленно разговаривали. Увидев меня, они поднялись и направились к машине. Толкнув уснувшего водителя, Гарик сел на переднее сиденье, а мы с Жориком расположились сзади. Когда машина тронулась, Гарик обернулся и восхищенно на меня посмотрел:
— Тебе идет фиолетовый цвет.
— Спасибо. Обычно ты скуп на комплименты. Знаешь, кто звонил?
— Кто?
— Шах.
— Ты это серьезно?
— Серьезнее не бывает.
— Что ему надо?
— Хочет встретиться.
— Зачем?!
— Поговорить о перемирии.
— Ты согласилась?
— Завтра я с ним встречаюсь в ресторане «Витус». В час дня.
— Чупа, но это может быть опасно!
— Мы тщательно продумаем все детали и примем все меры предосторожности.
Примерно через полчаса мы подъехали к дому Бульдога. Сердце неприятно заныло. Водитель остался в машине досматривать свой сон, а мы с ребятами поднялись на нужный этаж, подошли к входной двери и нажали на звонок. Дверь никто не открыл.
— Чупа, я же тебе говорю, что его нет. — Гарик хотел уже было спускаться вниз, но я остановила его и произнесла:
— Ты умеешь взламывать двери?
— Зачем? — удивился он.
— Затем, что мне это нужно. Я хочу посмотреть, появлялся ли он здесь или нет.
— Я даже не знаю…
— Гарик, кончай мне здесь заливать! Я прекрасно знаю, что раньше ты был домушником.
— Но я этим уже давно не занимался. Да и инструмента у меня нет.
— Найди.
Гарик нагнулся и внимательно осмотрел замки. Затем толкнул дверь и грустно произнес:
— Здесь модель конкретная. «Ягуар» последней разработки.
— Еще скажи, что ее невозможно открыть. Нет такой двери, которую невозможно открыть.
— Я этого не сказал. Просто надо подъехать к знакомым ребятам за инструментом.
— Так съезди. Машина внизу. В чем проблемы?
— А ты?
— А мы с Жориком пока прогуляемся по проспекту. Здесь магазинов море. Когда будешь подъезжать к дому, брякнешь мне на мобильный. Мы сразу вернемся.
— Чупа, но ведь опасно тебе одной вот так гулять.
— А что здесь опасного? Мы с Жориком походим по магазинам, со стороны люди подумают, что мы обычная семейная пара. Давай двигай. Время идет. Сегодня вечером банкет. Ты же поедешь гулять с пацанами. Тебе еще, наверное, надо подругу какую-нибудь пригласить.
— У меня нет подруги.
— Почему? Ты такой видный мужчина. Нельзя же трахать одних проституток!
— Той подруги, которую я мог бы пригласить, у меня нет.
— Жаль. Ну, я думаю, найти такую для тебя не проблема.
Гарик уехал, а мы с Жориком отправились гулять. У меня слегка поднялось настроение. Я даже взяла Жорика под руку и стала напевать что-то себе под нос. В одном из магазинов в моей сумочке зазвонил мобильный. Я достала трубку и опешила. Это был Димка. Покосившись на Жорика, я как можно тише спросила:
— Какого черта тебе надо?
— Лана! Я не могу без тебя! Если хочешь, присылай ко мне своих головорезов. Пусть они отберут у меня последнее, но я не могу без тебя жить. Не могу!
Я вновь покосилась на Жорика, так кстати уткнувшегося в витрину с компакт-дисками, и быстро спросила:
— Что ты хочешь?
— Я хочу тебя увидеть.
— Хорошо. Завтра вечером в зимнем саду, как в прошлый раз.
— В твоем доме?
— Да. Только больше не доставай меня своими звонками.
— Спасибо, Ланочка, спасибо. Я буду там сидеть с пяти вечера и ждать твоего прихода.
— Только не забудь навестить своего друга, чтобы твое появление в этом доме не выглядело слишком подозрительным.
— Милая моя, я сделаю все, как ты захочешь. Я так сильно тебя люблю.
Я нажала на кнопку и положила телефон в сумочку.
Этот коммерс становится совсем неуправляемым. Только бы он не наломал каких-нибудь дров! Я взяла Жорика под руку, и мы вышли из магазина.
