Глава 13

Проснулась я рано. На улице только начало светать. Подошла к окну и посмотрела на Поклонку. Ни души. Здравствуй, новый день! Интересно, что ты мне принесешь? Сварила крепкого кофе, выкурила сигарету. Собрала небольшую дорожную сумку, покидала в нее все необходимое. Включила монитор. Во дворе стоял все тот же «опель». В нем сидели два мордоворота. Один сладко дремал, другой упорно смотрел на подъезд. Уних еще в глазах не рябит?

Тяжелая все-таки работа, скучная. Я бы, наверное, так не смогла.

Через пару часов позвонила Руслану. Трубку никто не снял. Наверное, поехал за билетом. Сейчас никуда нельзя дергаться. Нужно обязательно дождаться его. Я достала атлас, чтобы посмотреть, как далеко находится Владивосток. Да уж, нарочно не придумаешь. Туда лететь целых девять часов. Так далеко я еще никогда не летала. На сердце стало как-то неспокойно. Лишь бы с Русланом ничего не случилось. Это единственный человек, которому я могу доверять. Через некоторое время набрала опять, но телефон по-прежнему молчал. Вообще-то он уже должен вернуться. Что-то случилось?

Два часа дня. Я сижу у телефона и тупо смотрю в одну точку. Господи, как медленно идет время, особенно когда сидишь и чего-нибудь ждешь. Больше всего на свете я ненавижу неизвестность. Еще раз набрала номер Руслана. Наконец-то трубку сняли.

— Алле, — услышала я знакомый голос.

— Тебя где носит? — вскипела я. — Что, трудно позвонить?! Зачем ты заставляешь меня так переживать? У меня скоро все волосы седые будут, никакой протеин не поможет.

— Ян, я только зашел на порог. Дай хоть перекусить. Я из-за тебя и так все свои дела забросил. У меня, между прочим, сегодня открылась персональная фотовыставка. Вся богема собралась и еще много нужных людей. Я над ней три года работал, понимаешь! Это мое самое большое достижение! Ты видела когда-нибудь виновника торжества, который забежал к гостям на пять минут, извинился и даже не остался на фуршет? Вечеринку пришлось перенести на завтра. И все это потому, что я, позабыв про все на свете, ношусь с тобой, а ты даже не желаешь со мной говорить спокойным голосом. Неужели тебе тяжело говорить со мной на нормальных тонах?!

— Извини, я даже подумать не могла, что у тебя сегодня выставка. Почему ты мне ничего не сказал?

— А ты меня ни о чем не спрашивала. Да и тебе это было бы вряд ли интересно.

— Ну ладно, давай не будем утрировать. Спасибо, что ты отложил свои дела ради меня.

— Ради тебя я могу не только пожертвовать своими делами, но и своей жизнью.

— Мистер самопожертвование, а ты взял мне билет во Владивосток?

— Да, конечно. Я сейчас переодеваюсь и еду в Домодедово, да и тебе пора выходить, хотя даже не представляю, как это будет выглядеть. Времени не так уж много. Встречаемся у справочной. Будь осторожна.

— Не переживай, прорвемся, — сказала я и положила трубку.

Через несколько минут я была уже наготове. Оставив сумку дома, я поднялась на самый верхний этаж и позвонила соседке. Дверь открыла аккуратная старушка.

— Здравствуйте, баба Ксюша. Дайте ключ от чердака. Что-то телевизор барахлит, хочу нормальную антенну поставить. Сминуты на минуту мастер придет. На чердак полезет.

— Здравствуй, Яночка. Что-то давно ни тебя, ни Юрки твоего не видно. Подожди минуточку. — И старушка отправилась за ключом.

Ох, любопытная! Не переношу любопытных соседей. Сейчас, наверное, еще в глазок будет смотреть, пока дурно не станет. Ждать мастерового. Сказав пару незначительных и совершенно бестолковых фраз, я мило улыбнулась противной старушенции, взяла ключ и спустилась к себе.

Выпила бокал французского красного вина, так сказать, для храбрости и еще раз напоследок окинула взглядом свое жилище. Даст бог, вернусь сюда обязательно. Перекинув дорожную сумку через плечо, я закрыла дверь на все мыслимые и немыслимые замки и пошла на последний этаж. Посмотрела на дверь любопытной старушенции — в глазке темно. Стоит уже у двери. Представляю, как вытянется ее лицо, когда она увидит меня лезущей на чердак! В принципе мне наплевать! Задрав юбку, стала подниматься по лестнице. Открыла дверь ключом и выбралась на чердак. Дойдя до последней двери, сразу упала духом. Она была заперта. Только этого мне еще не хватало!

Обычно чердак закрывался только в нашем подъезде, а в других это просто никому не было нужно. Стала дергать эту проклятую дверь что было силы, но она не поддавалась. Что же делать? У меня оставалось совсем мало времени, нужно срочно ехать в аэропорт. Так, если я вернусь назад и выйду из своего подъезда, неужели меня застрелят средь бела дня? Ведь на улице полно народу, тем более у нас двор такой проходной, рядом с метро. Разве можно так просто на глазах у всех убить человека?! Я вообще помешана на передачах типа «Дорожный патруль» и «Криминал». Так вот, людей в основном убивают вечером, а днем — это, наверное, один случай на тысячу. Скорее всего, меня не убьют, а затолкают в машину и доставят к Касьяну. Вот и выбирай, что лучше. Мне ничего не оставалось делать, как пойти назад. Не дойдя до открытой двери, я дернула ту, через которую можно было спуститься в соседний подъезд. Она открылась без особых проблем. Что ж, выбора нет. Интересно, я в чем-нибудь выиграла или нет? Спустилась вниз и посмотрела в окно первого этажа.

У моего подъезда стоял мордой вперед один из вчерашних джипов. В нем сидели трое ребят. Откуда они все меня знают? У них что, есть моя фотография? Я стояла несколько минут, боясь шелохнуться. Вдруг на улице пошел сильный дождь. Вот оно — мое спасение. Недолго думая я побежала наверх, прошла через чердак, открыла свою квартиру, взяла зонт и вернулась назад. Натянув зонт аж на макушку, вышла из соседнего подъезда. Я почти бежала, стараясь не смотреть на джип. Быстро завернув за угол дома, с облегчением вздохнула. Сев в метро, проехала пару станций, вышла и поймала машину до аэропорта. У справочной меня уже ждал Руслан. Увидев меня, он заметно оживился.

— Я был бы очень удивлен, если бы с тобой что-нибудь случилось. В прошлый раз ты правильно подметила — такие не умирают. Если ты можешь спокойно заходить и выходить из своего дома, значит, не все так плохо, — улыбнулся он.

Так как у нас еще было время, мы решили посидеть в ресторане. Я рассказала суть поездки. Руслан с интересом слушал о сейфе, о кредитной карточке. Когда я закончила, он внимательно на меня посмотрел и закурил сигарету.

— Янка, неужели все это закончится?! Знаешь, мне уже стало казаться, что разницы нет: найдешь ты эти деньги или не найдешь — тебя все равно убьют. Ты думаешь, теперь этого можно избежать?!

— Не знаю, Руслан, может быть, удастся, а может быть, и нет.

— А как ты собираешься принести эти деньги Касьяну? — задумался Руслан.

— Ой, да об этом еще рано говорить. Сначала их надо снять со счета. Посмотрим, стоит ли их вообще отдавать Касьяну. Стакими деньгами можно спокойно свалить за кордон и жить припеваючи, а Касьян пусть ищет, пока не надоест. Понимаешь, если уж отдать ему этот проклятый долг, то необходимы какие-то гарантии, что он оставит меня живой, но пока об этом говорить рано.

— А где ты собираешься жить, ведь во Владике ты никого не знаешь?

— Когда я приехала в Москву, то тоже никого не знала, но тем не менее встретила тебя, и довольно удачно.

Руслан обиженно посмотрел на меня и грустно сказал:

— Когда будешь лететь обратно, обязательно позвони, я тебя встречу.

— Само собой, — улыбнулась я.

Началась регистрация. Мы отправились к регистрационной стойке. Я всегда была ярым противником слезных и долгих прощаний. Если Руслан будет стоять со мной всю регистрацию, а затем торчать рядом до самой посадки, то это начнет действовать мне на нервы. Поэтому я предложила Руслану незамедлительно покинуть помещение аэропорта. Он конечно же стал сильно сопротивляться в надежде оставаться со мной до последнего. Но я была непреклонна. Мы крепко поцеловались, как в старые добрые времена, и он поехал домой.

Наконец-то я оказалась в самолете. Лететь целых девять часов, с ума сойти! До Тамбова ровно час. Здесь хоть в безопасности. Теперь можно расслабиться и о многом подумать. Мне пришлось забыть, как выглядит жизнь без страха, погонь и кошмарных снов. Пистолет Комара я оставила дома. Мне он теперь ни к чему. Слава богу, что в городе, куда я лечу, знакомых у меня ни души. Никто не знает, что я убила собственного мужа, пырнула ножом одного идиота, который, как оказалось, выжил, потеряла близкую подругу и любимого человека. От невеселых мыслей голова пошла кругом. Захотелось курить, но здесь курить запрещалось. Хотя из кухни, где суетились бортпроводницы, несло табачищем капитально. Решив, что от выкуренной мною сигареты никому хуже не станет, я отправилась в туалет. Закрыла дверь на замок и с наслаждением затянулась. Через несколько минут, поправив волосы, я открыла дверь. У двери стоял Комар. Он хотел было втолкнуть меня обратно, но следом подошла молодая мама с ребенком на руках и вежливо попросила:

— Ребята, пропустите, пожалуйста, вперед, а то ребенок не вытерпит.

— Проходите, пожалуйста. — Я оттолкнула Комара и вышла из кабины.

У меня страшно закружилась голова, и мне показалось, что в любой момент я могу потерять сознание. Комар сжал мою руку с такой силой, что хрустнули косточки.

Но только я собралась заорать от дикой боли на весь самолет, как Комар ее отпустил. К туалету подошли две молодые девушки, посмотрели в нашу сторону и отвернулись, оставшись на месте, тем самым создав очередь. Ну не может же он убить меня прямо здесь, в воздухе, ведь в самолете полно людей. Агде гарантия того, что он летит один? Может, в салоне меня ждет еще парочка мордоворотов?! Вот это я влипла! Откуда он узнал о моей поездке, ведь я же вышла незамеченной из подъезда? Ни в джипе, ни в «опеле» его не было, я смотрела по монитору. Эти мысли мгновенно пронеслись в голове.

— Привет. — Я постаралась улыбнуться, как будто встретила близкого знакомого. — Как ты здесь оказался? Зачем летишь?

— Я лечу, чтобы убить тебя, — сухо ответил он.

— Ты хочешь сказать, что у меня нет шансов?

— Конечно нет, — усмехнулся он, — и никогда не было.

— Ты убьешь меня прямо здесь?

— Как прилетим.

— Но чем? У тебя не может быть оружия, ведь здесь досконально просвечивают багаж.

— При желании можно все. Просто мы проходили регистрацию в разных залах. Ты шла с общакового, а я с депутатского. Ты надула меня в прошлый раз, сука, больше этот номер не пройдет. Из-за тебя я потерял то положение, которое занимал. Его можно вернуть только одним способом — это принести твою дохлую башку Касьяну.

— А как ты ее повезешь? Опять на самолете, через депутатский зал?

— Отправлю в багажном отделении.

— И последний вопрос, — сказала я почти шепотом, — а как ты узнал, что я вылетаю во Владивосток?

— У меня свои методы. Два года работал частным детективом. Это принесло свои результаты, — процедил он сквозь зубы.

— Ладно, Комар, увидимся по прилете. — Я с силой выдернула руку и пошла на свое место. Как я поняла, мы летели в разных салонах.

Я села в кресло. У меня страшно тряслись колени, щеки горели. Проклятый сукин сын! Нужно что-то делать. В самолете он меня не тронет при любом раскладе, а вот по прилете сразу грохнет. Никогда не думала, что умру на дальневосточной земле. Первым делом необходимо узнать, один он летит или нет. Судя по всему, один. Решил выслужиться перед Касьяном.

Так, теперь надо подумать, где у него пушка. Здесь может быть два варианта. С первым я не знакома. О том, как проносят пушку через депутатский зал, никогда не слышала. В этом случае он мог блефануть. Хотя кто знает?! Второй вариант мне знаком. Если у него газовый пистолет, переделанный в боевой, то его можно провезти без особых усилий. Все пассажиры, имеющие газовое оружие, сдают его командиру корабля до окончания полета. Еще при посадке составляется протокол, милиция смотрит разрешение, а пистолет проверяется на отсутствие в нем патронов. Он перевозится только в разряженном виде. Ато, что пистолет переделан, ни у кого не хватает ума проверить. Хотя, в принципе, какая разница, ведь он все равно не заряжен. Если Комар везет свой пистолет таким образом, то он действительно собирается убить меня в чужом городе. Значит, пока он будет получать пушку, у меня появится время потеряться и немного пожить, а если получится, то и пожить побольше.

Так, дальше. Напрашивается еще и третий вариант.

Если Комар работал частным детективом в охранном агентстве, то у него запросто может быть разрешение на ношение боевого оружия. Тогда он может провезти пистолет совершенно официально, без особых проблем.

Моя теперешняя жизнь зависит от того, где находится пушка Комара. Недолго думая я нажала кнопку вызова. Пришла довольно милая бортпроводница.

— Что вам угодно? — спросила она, не забыв при этом надеть на лицо дежурную улыбку.

— Девушка, у меня проблемы. На борту самолета находится вооруженный преступник. Он находится в розыске. Я узнала его по портрету, который видела в милиции. У меня есть точные сведения, что у него есть оружие.

— Но это невозможно, — сказала перепуганная стюардесса.

— В нашей стране все возможно, — улыбнулась я. — Так вот, давайте вместе с вами сыграем самую главную роль в поимке особо опасного преступника. Сейчас я зайду в другой салон, как бы случайно что-нибудь спрошу у этого человека, а вы запомните, где он сидит. Затем вы передадите эти сведения на землю. Как только самолет коснется земли, его уже будут ждать люди в форме и заберут отдельно от остальных пассажиров. Только не вздумайте предпринимать каких-либо самостоятельных действий, у этого человека не все в порядке с психикой, поэтому любой необдуманный шаг нам всем может стоить жизни.

У бортпроводницы расширились глаза, она внимательно слушала каждое мое слово. По ее виду было ясно, что она четко выполнит все указания. Она осталась в проходе между двумя салонами, а я отправилась искать Комара.

Долго искать его не пришлось. Он сидел у окна и читал газету. Два соседних кресла занимали молодые парни, они спали. Интересно, они с ним или сами по себе? Скорее всего, отдельно, совсем ведь сопляки. Хотя криминал возраста не имеет. Янагнулась к Комару так, чтобы он видел мою сексуальную грудь, и монотонным голосом спросила:

— У тебя есть что-нибудь почитать?

— Что? — не понял Комар и уставился на мою грудь.

— Почитать, спрашиваю, есть что-нибудь? А то я уже здесь запарилась.

— Потерпи, немного осталось. Как приземлимся, я сразу облегчу тебе твои страдания, — зло буркнул он, не переставая при этом пялиться на мой бюст.

— Извини, думала, может, ты хоть за это время человеком стал. И за что ты меня так ненавидишь! Просто лететь еще долго, а у меня в самолете, кроме тебя, знакомых нет, все-таки не чужие, нам есть что вспомнить.

После этих слов Комар кинул на меня такой взгляд, что я сразу поняла — мне лучше незамедлительно удалиться и не испытывать судьбу. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла на свое место. В проходе меня ждала бортпроводница с выпученными, как у совы, глазами.

— Я все сделаю, как положено, не переживайте. У нас уже был такой случай. Когда самолет приземлится, к трапу подъедет милицейская машина. Послушайте, а вы не могли ошибиться? — неуверенно спросила она.

— Неужели я создаю впечатление человека, который может ошибиться?

Бортпроводница с нескрываемой завистью посмотрела на мои бриллиантовые антикварные серьги, которые стоили целое состояние, и быстро проговорила:

— Нет, конечно. Это я так, извините. Просто, если вызов будет ложный, нас ведь тоже по головке не погладят.

— За это можете не переживать.

На том мы и порешили. Я заказала рюмочку коньяка и уставилась в окно. Какой там может быть сон, если в соседнем салоне летит человек, который должен меня убить! Только вот в чем вопрос: почему он не убил меня сразу, зачем нужно лететь во Владивосток? Он явно что-то не договаривает. Хитрый тип. Может, ему известно, зачем я лечу в этот город? Ладно, что сидеть гадать, хоть как-то я подстраховалась.

Наконец-то стал подходить к концу этот более чем утомительный перелет. Чем ближе посадка, тем хуже мне становилось. Только бы все получилось, твердила я себе. Когда самолет коснулся земли, страх еще больше возрос.

Комара пока нигде не было видно. Все сразу подметили, что к самолету подъехал милицейский «газик». Я думала, сердце выскочит из моей груди. Пассажиры стали потихоньку спускаться по трапу. Получилось так, что первым спускался наш салон. На выходе стоял милиционер и проверял паспорта. Когда я уже была в автобусе, то увидела, как из самолета вышел Комар. Милиция сработала слаженно. Комару вывернули руки и повели к милицейской машине. Один из стражей порядка оживленно беседовал с исполнительной стюардессой. Она посмотрела на автобус и махнула в мою сторону. К счастью, автобус тронулся.

Доехав, я бегом забежала в здание аэропорта. Поднялась на второй этаж и стала внимательно смотреть на взлетную полосу. Милицейского «газика» уже не было. Наверное, Комара повезли в отделение при аэропорте. У меня мало времени. Если у Комара ничего не найдут, то его сразу отпустят. Надо сматываться отсюда.

Я нашла стоянку такси и села в машину. Дверцу придержал один из молодых парней, сидевших рядом с Комаром.

— Не помешаю? — мило спросил он.

— Садитесь, — улыбнулась я, и мы поехали в город.

Мой попутчик меня совершенно не интересовал. Как там Комар, думала я, надеюсь, что наши пути больше не пересекутся. Лихо я его сдала! Он даже не ожидал. Что поделаешь, я всегда знала, что во мне погибла великая актриса.

Вдруг я почувствовала, как что-то тяжелое уперлось мне в бок. Машинально я оглянулась на своего спутника.

Он улыбнулся и прошептал: «Молчи». Опустив глаза, я увидела дуло пистолета, направленное на меня. Этот подросток улыбался на все тридцать два зуба. Только этого мне еще не хватало. Сейчас он застрелит меня, затем водилу и преспокойненько выйдет из машины. Пушка у него явно с глушителем. Верно говорят — беда приходит оттуда, откуда меньше всего ее ждешь. Подросток, если, конечно, так можно выразиться, сделал дружелюбный вид и постучал по спине водилы:

— Шеф, давай к морю. Где здесь море?

— Ты ж сказал до вокзала. А море тут кругом. Куда ни пойдешь — везде море. Ты что, не понял, куда прилетел?! — рассмеялся водила.

— А мне море ни к чему. Останови здесь, — сказала я водиле.

Водила резко затормозил и весело мне подмигнул.

— Давай плати, красавица.

Тип, сидевший рядом со мной, направил пушку на водилу.

— Дави на газ. Полный вперед. Я же тебе сказал — поехали к морю. Щас я тебя вместе с этой шалавой искупаю.

Водила оглянулся и дрожащим голосом проговорил:

— К морю так к морю, как скажешь, братан.

Глаза мои наполнились слезами, но я знала, что плакать бессмысленно. Регинка! Если этот гад сейчас меня убьет, то кому будет нужен этот ребенок, ведь у нее никого нет, кроме меня. Бабка Арсенья уже старая, что будет с бедной девочкой? Эта мысль так вдохновила меня и придала такой смелости, что я, взревев, бросилась на руку, в которой этот гад держал пистолет, направленный в затылок водилы, и стала ее кусать. Подросток заорал что было сил и попытался освободить руку, но это ему не удалось, так как я вцепилась в нее мертвой хваткой. Вдруг неожиданно прозвучал выстрел, затем другой. Водила уронил голову на переднюю панель, из его затылка текла кровь.

Все остальное произошло в считаные секунды. Машина врезалась в припаркованный у обочины джип и задымилась. Моя сторона, к счастью, не пострадала. «Волга» протаранила джип правым боком, и мой попутчик, кажется, уже отдыхал на том свете. Его лицо напоминало кровавое месиво. Я выскочила из машины. К месту аварии сбегались люди. Похоже, что сейчас мне придется беседовать со стражами порядка, чего мне меньше всего хотелось.

Впереди была автобусная остановка. Я бросилась к ней.

Неподалеку стоял джип «Мицубиси». А что, если рискнуть? Подошла поближе. В салоне сидел бритоголовый молодой человек и вяло разговаривал по мобильному телефону. Недолго думая я открыла заднюю дверь и плюхнулась на сиденье.

— Прошу тебя, помоги мне. Поехали, — сказала я дрожащим голосом.

— А ты, я смотрю, шустрая подруга. Куда тебя везти-то?

— Куда хочешь, туда и вези, только побыстрее. Я вон с той аварии. Сейчас ГИБДД кинется меня искать! — Я незаметно перешла на крик. — Да поехали же наконец!

Незнакомец отключил мобильный и надавил на газ.

— Куда ехать?

— К морю. Поехали к морю. Куда же еще!

Водила погиб случайно, подросток тоже, прокручивала я в голове события пятиминутной давности. Я их не убивала. Все вышло само собой. Это — несчастный случай. Их никто не хотел убивать.

Незнакомец с опаской поглядывал на меня и постоянно о чем-то спрашивал. В ответ я кивала, даже не вникая в смысл его слов. Опомнилась только тогда, когда джип подкатил к самому берегу моря.

— Правый руль, — заметила я.

— Что?

— Никогда не ездила в машине с правым рулем. Неудобно, наверное.

— Что ты несешь, — обиделся незнакомец. — Из какой это ты деревни, раз так рассуждаешь?

— Из Москвы, — машинально произнесла я, затем полезла в сумку, достала сигареты и закурила. — Где здесь можно выпить текилу? Тогда я буду в полном порядке.

— Для начала хоть скажи, как тебя зовут. Меня Саша.

— Яна. Сегодня утром я прилетела из Москвы и попала в неприятную ситуацию. Но я знала, что встречу тебя и ты мне обязательно поможешь. Так что с текилой?

— А ты что, пьешь только текилу?

— В таких случаях, как сегодня, да.

Мы зашли в небольшое кафе на берегу моря. Я села за столик, а Саша пошел в бар.

— Ян, здесь кроме водки ничего нет. У нас народ как-то не балуется текилой. Можно, конечно, поехать в другое место.

— Нет! Боже упаси, не надо никуда ехать. Тащи что есть. Мне необходимо выпить, иначе нервы не выдержат.

Мой новый знакомый принес пару палочек шашлыка и грамм двести водки. Так как он был за рулем, то мне пришлось пить в гордом одиночестве. Я посмотрела на своего спутника. Накачанный, крепко сложенный, ничего лишнего. Мне нравится такой тип мужчин. Такие обычно хороши в постели, настоящие самцы!

— К кому ты прилетела? — спросил он.

— К тебе.

— Я серьезно спрашиваю.

— А я серьезно отвечаю. Кроме тебя, у меня в этом городе никого нет, ни души. Только ты один.

— А где ты собираешься жить? — разозлился он.

— Не задавай глупых вопросов. Раз у меня здесь никого нет, то, конечно, у тебя. Не оставишь же ты умирать меня на улице. Кругом море, таксисты-лихачи, я здесь одна не смогу.

— Короче, пошла ты к черту, если не хочешь по-нормальному. Иди в машину, забирай свою сумку и на этом ставим точку.

— Саша, а тебе самому хочется ее ставить?

— Кого? — не понял он.

— Ну, точку. Мне почему-то показалось, что наши отношения только начинаются, а ты сразу спешишь их закончить…

Мой новый знакомый сделал страшное лицо и вышел из кафе. Я бросилась следом. Я обернулась в сторону кафе и буквально в двух шагах от себя увидела Комара. Он выскочил из «ниссана» и быстро направился ко мне.

— Меня сейчас убьют, Саша! — заорала я и бросилась к машине. Вдруг меня прожгла дикая, неописуемая боль, ее не передашь словами, ее надо просто испытать. Горячий свинец разорвал кожу на моей пояснице и ушел внутрь.

Передо мной пронеслась вся моя жизнь, такая пустая и в то же время такая насыщенная. Вот я маленькая, с косичками и цветным ранцем. А вот я постарше. Мама, где ты, я умираю. Мне больно, мама. Я бы сейчас отдала все на свете, лишь бы ты была рядом со мной. Положи мою голову к себе на колени и пожалей, как маленькую. Мне хочется вновь стать маленькой и прижаться к твоей груди, как в детстве. Что бы ни было между нами, знай, я всегда любила тебя. Мне нечего больше скрывать от тебя. Я люблю тебя, мама. Знаешь, а оказывается, умирать совсем не страшно. Мне нужно достойно встретить смерть, слишком долго я ее ждала. Слишком подзатянулась моя жизнь.

Жаль, что слишком много потеряно времени, чтобы восстановить наши отношения, да и нужно ли тебе это. Прости меня, еще чуть-чуть — и все. Новый взрыв боли. Еще один выстрел. На сей раз в спину. Комар сел в машину и испарился в неизвестном направлении. Я лежала на земле. Рядом на корточках сидел Саша. Он был перепуган и куда-то звонил. Со всех сторон сбегались люди. Сквозь какую-то пелену я все же видела их лица, правда, о чем они говорят, слышать уже не могла.

Мне захотелось улыбнуться, но не было сил. Зачем вокруг столько суеты и криков? Неужели они не могут понять, что я очень долго ждала этого момента. Ожидание — страшная штука. Наконец-то я почувствовала облегчение. Я ждала смерти, черт побери, не надо мне мешать.

Скоро все это закончится, и я встречусь с Марком, Любкой. Простите меня, если я прожила эту жизнь не так, как положено. Но ведь никому не известно, как положено. Шаблонов, увы, не бывает. Боль утихла. Впереди светлый коридор, такой светлый, что режет глаза.

Я хочу пройти по нему, но он такой длинный, что можно идти целую вечность. Там, на другом конце, стоит Любка. Она одета в какую-то бесформенную ночнушку, волосы разбросаны по плечам. Господи, какая она все-таки красивая, настоящая женщина. Регинка вырастет и будет точно такая же, как ее мать.

— Здравствуй, Любка, мне было так плохо без тебя. Наконец-то мы будем вместе. Я так долго этого ждала.

— Тебе нельзя сюда, Яна. Мы все погибли из-за тебя. Ты должна жить за всех нас. Тебе надо вырастить Регинку.

— Люба, но я не могу, меня застрелили. Я умираю.

— Ты выкарабкаешься, ты сильная. Давай не раскисай, а борись за жизнь. Я люблю тебя, Янка. Люби и балуй нашу дочь, ни в чем ей не отказывай, убей любого, если кто-то захочет ее обидеть. Обещаешь мне?

— Обещаю. — Я протянула руки и пошла навстречу Любке.

— Не иди ко мне, не надо, иначе ты умрешь. Беги обратно из этого тоннеля. Ты должна жить. Тебя ждет дочь. Иди к ней. Это самое ценное, что у меня было. Это не стоит никаких денег. Уходи.

— Хорошо, я уйду и, если бог даст, буду жить, но, Любка, умоляю тебя, разреши мне хоть на минуту встретиться с Марком. Я схожу с ума без него.

Через несколько минут я почувствовала, как чьи-то тяжелые руки легли мне на плечи. Лицо загорелось от горячих поцелуев. Это Марк. Только он может так страстно целовать. Господи, сколько времени я жила без всего этого. Ну зачем, господь, ты отнял у меня такую искреннюю, бескорыстную любовь!

— Марк, милый, я так скучаю без тебя. Забери меня с собой. Ненавижу эту жизнь без тебя. Мое сердце умерло вместе с тобой.

— Янка, ты сумасшедшая. — Марк уткнулся в мои волосы. — Как ты нашла меня? Ведь я сгорел в аду.

— Очень просто. Тебя нашла не я, а моя смерть. Я тоже сгорю в аду, ведь я убила собственного мужа. А убийцы всегда попадают в ад. Ты же сам говорил, что мы два сапога пара. Знаешь, я очень часто думала о том, что у нас были бы красивые дети, как жаль, что они так и не успели родиться.

— Мне пора, моя милая девочка. Я ни грамма не жалею ни о чем, ведь я узнал тебя. Это стоило моей жизни. А ты должна жить, тебе нельзя со мной. Живи за меня, за Любку, а мы всегда будем рядом в твоих мыслях и твоем сердце. Я рад, что вошел в номер первым. Это подарило тебе жизнь. Для меня очень важно, чтобы ты жила. Борись, моя девочка, борись за право жить.

Я обернулась, но уже никого не было. Там, в глубине тоннеля, не было ни души.

— Марк! Где ты, Марк?! — отчаянно закричала я.

Но мне ответило только эхо.

Я побежала в глубь тоннеля, но чем дальше я бежала, тем длиннее становилась дорога. Мне не хватало дыхания, жутко болела спина, силы покидали и без того ослабленный организм. Несколько раз я падала, поднималась и снова падала, но конца тоннеля так и не было видно. Ну куда же они подевались?!

— Марк! Любка! — кричала я.

Я снова вспомнила жадные и страстные поцелуи Марка, его горячие родные губы. Я бы отдала сейчас все на свете, лишь бы быть рядом с ним. Почему он так быстро исчез?!