Глава 14
Артур остался у меня ночевать и на следующую ночь, и последующую тоже. Утром мы разъезжались по своим работам, а вечером садились за кухонный стол и вступали в долгий и совсем не утомительный диалог. Я понимала и ощущала всем своим телом, что мы с Артуром абсолютно разные и у нас слишком мало взаимных точек соприкосновения, но именно это делало наши отношения такими пикантными и трогательными. Мне страшно нравилось, когда Артур надевал свой костюм. В нем он выглядел особенно мужественно, а широкий разворот его плеч вызывал у меня настоящее восхищение. Когда мы оба подходили к зеркалу в моей спальне и смотрели на наше совместное отражение, оба понимали, что мы очень красивая пара.
— Артур, вокруг так много красивых женщин, а ты сможешь любить только меня? — улыбаясь, спрашивала я его, не сводя глаз с нашего отражения.
— Я буду любить тебя всю свою жизнь, и мне никто и никогда не будет нужен.
— А как же целая уйма красивых женщин?
— Меня интересует и всегда будет интересовать только одна красивая женщина. Это ты. — Артур немного задумался и, пристально посмотрев через зеркало прямо в мои глаза, спросил ревнивым голосом:
— Люба, а тебя когда-нибудь будут интересовать посторонние мужчины?
— Меня вообще не интересуют посторонние мужчины. Мне нет до них дела.
— Еще скажи, что ты монашка.
— Я не монашка, но и не женщина, которая цепляется за первую попавшуюся связь с мужчиной, как утопающий за соломинку.
— Если ты когда-нибудь решишь меня оставить, то я просто тебя убью.
— Что?
Я вырвалась из объятий Артура и решительно покрутила пальцем у виска:
— Ты что, совсем сдурел? Ты что несешь?
— Я хочу, чтобы ты знала: мы с тобой на всю жизнь, потому что жизнь без тебя мне не нужна.
— Тоже мне убийца нашелся. Дурачок ты, а не убийца.
— Обещай, что ты никогда меня не оставишь.
— Обещаю, ведь иначе ты меня просто убьешь.
В этот вечер, перед сном, мы гуляли по парку и со стороны были похожи на двух послушных детей, которые смотрят на мир широко открытыми глазами и держатся за руки. Я стала замечать в себе довольно странную особенность: рядом с Артуром я чувствовала себя абсолютно спокойной, сдержанной и даже какой-то расслабленной. Артур рассказывал мне о нашей будущей семейной жизни, о том, чтобы я ни в коем случае не боялась размеренного семейного быта, потому что в нем есть и свои прелести. А монотонность семейной жизни — это так, обыкновенный блеф и разговоры тех, кого настигло тягостное одиночество. Семейную жизнь ругают те, кому хочется оправдать свое одиночество, а по ночам, в холодной и одинокой постели, им уже не хочется ничего оправдывать, и они тихо, чтобы, не дай бог, никто не услышал, льют свои слезы. Мне были приятны его слова. Мне вообще было приятно все, что он делает.
Во всех его словах и движениях я чувствовала уверенность и, конечно же, ощущала любовь.
Я знала и верила в то, что он меня любит. Мне было хорошо от его рук и его губ, от его постоянной опеки, заботы и ни с чем не сравнимого ежесекундного внимания к моей персоне, которая от общения с Артуром ощущала себя настоящей королевой, у которой большое будущее, потому что сейчас она не одна, а рядом с ней есть сильный мужчина, готовый всегда помочь, подсказать и даже, если будет такая необходимость, отдать за меня свою жизнь.
К концу нашей прогулки Артур осторожно взял меня за руку и вопросительно заглянул мне в глаза:
— Люба, ты не ответила на мой вопрос. Ты пойдешь за меня замуж?
— Артур, но ведь это безумие! Мы совсем друг друга не знаем. Мы так мало знакомы.
— Мне кажется, что я знаю тебя всю свою жизнь.
— Артур, дай мне еще совсем немного времени.
Этим вечером Артур решил заварить мне какой-то сногсшибательный чай и, положив меня на диван, укрыл легким пледом.
— Сейчас я все приготовлю и принесу. Уверен, ты никогда не пробовала ничего подобного. Это чай, сваренный вместе с молоком.
Как только Артур ушел на кухню, я закрыла глаза и подумала о том, что сейчас я по-своему счастлива и умиротворена. Я лежу на диване, заботливо накрытая пледом. Мужчина, который всячески старается доказать мне свою любовь, варит мне чай, аромат которого уже доносится из кухни.
А завтра… Завтра у Вики персональная выставка, на которую я обязательно поеду для того, чтобы встретиться с Александром. И эта встреча произойдет, потому что я уверена, что Александр обязательно на нее приедет, хотя бы в память о Юрии Константиновиче. И на этой выставке ему будет некуда от меня деться, и он не сможет заявить о том, что совершенно меня не знает. Я открою Александру все свои карты и тогда.., тогда мы обязательно посмотрим, чем он будет крыть и есть ли у него на это хоть какие-нибудь резервы. Только не стоит говорить об этой встрече Артуру. Зачем? Зачем делать больно человеку, который так сильно за меня переживает?
Через несколько минут в комнату вошел Артур с подносом в руках, на котором стояла чашечка ароматного чая и вазочка со сладким печеньем.
— Ваш заказ выполнен, — улыбчиво сказал он, изображая галантного официанта, и сел рядом со мной на самый краешек дивана.
— А ты? — Я слегка приподнялась и облокотилась на подушку для того, чтобы мне было удобнее пить чай.
— Что — я?
— А где твой чай?
— Мы с тобой будем пить из одной кружки.
— Да что, у нас с тобой кружек нет, что ли?
— Мне доставляет настоящее наслаждение поить тебя.
Сделав несколько глотков чая, я отметила, что это действительно был очень вкусный напиток, и бросила в рот небольшое печенье.
— Хочешь, я буду поить тебя так каждый вечер?
— Ты хочешь приезжать ко мне каждый вечер? Ты хочешь постоянно у меня ночевать? — задала я встречный вопрос и поняла, что попала в точку. Артур его ждал и надеялся на то, чтобы я как можно быстрее произнесла то, что он так сильно хотел услышать.
— Я хочу ночевать у тебя всю свою жизнь. Люба, выходи за меня замуж.
— Хорошо.
— Что ты сказала?
— Я сказала: хорошо, выйду, — ответила я вполне спокойным голосом и сразу заметила, что Артур не верит моему согласию и воспринимает его как мою неуместную, издевательскую шутку.
— Ты это серьезно?
Увидев, как сильно задрожали у Артура руки, я забрала у него чашку с чаем и поставила ее на поднос.
— Я пойду за тебя замуж. Надеюсь, что этот брак принесет нам обоим счастье.
— Тогда я самый счастливый мужчина на свете! — Артур вновь подскочил со своего места и стал носиться по комнате, словно школьник, обрадовавшийся отличной оценке.
Этой ночью я практически не спала. Я слишком много думала. Думала о том, как построю разговор с Александром, как пройдет моя встреча с Викой. И даже если из-за того, чтобы не встречаться со мной, Александр проигнорирует Викино мероприятие, то я все равно на него приеду и попрошу Вику организовать мне столь нужную для меня встречу. Хотя, с другой стороны, Александр не должен даже иметь представление о том, что я могу приехать на данную выставку, потому что я не думаю, что Вика рассказала ему о своем визите ко мне и показала Галину сумку.
Во-первых, она не настолько с ним близка, чтобы говорить ему вещи, которые она пытается скрыть, а во-вторых, она слишком дорожит репутацией своего погибшего мужа и не захочет, чтобы в ней усомнился даже кто-то из его близких друзей.
А еще я думала о том, что я так поспешно согласилась на брак и что дай бог, чтобы этот выбор оказался удачным и моя поспешность никогда не вылезла мне боком, потому что в этой жизни я слишком часто спешила и были моменты, когда моя поспешность выходила мне боком. И все же какое-то внутреннее предчувствие убеждало меня в том, что все будет хорошо. Все обязательно наладится, как на работе, так и в личной жизни, и в скором будущем я смогу пойти по жизни смелым и уверенным шагом.
* * *
Я приехала на Викину выставку за сорок минут до того времени, что было указано в пригласительном билете. Перед тем как войти в довольно просторный, увешанный картинами зал, я столкнулась с ней прямо в дверях и от неожиданности чуть было не выронила букет роз из рук.
— Это мне? — Вика посмотрела на розы и немного смутилась.
— Тебе.
— Надо же, а я и не ожидала.
— У тебя же выставка. Я решила тебя поздравить.
— Спасибо. Ты первая.
— Всегда приятно быть первой.
— Ой, мы даже с тобой не успели поздороваться.
Привет.
— Привет.
— Ты неплохо выглядишь.
— Ты тоже.
Взяв букет из моих рук, Вика провела меня в зал и, бросив усталый взгляд на висящие на стенах картины, повела меня мимо них в отдельную комнату.
— У тебя будет еще время ими полюбоваться. Я сама нервничаю. Ведь можно сказать, положила на них всю свою жизнь. Искренне надеюсь, что все пройдет хорошо.
— Не переживай. Я уже успела одним глазком глянуть и отметила про себя, что картины просто потрясающие.
— Ты мне льстишь. Другие рассматривают их часами.
— Ты же сама сказала, что у меня еще будет время для того, чтобы это сделать.
Поставив мой букет в воду, Вика взяла с небольшого нарядного столика пару бокалов, плеснула в них шампанского и протянула один из них мне:
— Давай выпьем для храбрости.
— Еще раз поздравляю. Я уверена, что сегодня ты поразишь всех своим мастерством и талантом.
— Я не хочу никакого поражать, просто я устала прятать то, к чему так долго стремилась.
Я поймала себя на мысли, что сейчас мы общаемся с Викой как старые, добрые подруги, которые знают друг друга черт знает сколько времени и с удовольствием встретились для того, чтобы раскрыть друг другу свои душевные тайны. Вика, как и в нашу с ней первую встречу, была одета во все черное, но этот цвет особенно подчеркивал ее утонченность и соответствовал ее черным как смоль волосам. Черные круги под глазами стали значительно меньше, но тоска в глазах не пропала, а стала более глубинной и оттого какой-то по-своему притягательной.
— Я тебе это уже говорила, но хочу сказать еще раз: ты все-таки классно выглядишь! — Я не могла не выразить этой привлекательной женщине своего искреннего восторга по поводу ее внешнего вида.
— Спасибо. Ты тоже.
Мы обе улыбнулись и принялись пить шампанское.
— Как поживают твои шубы?
— На днях поступит новая коллекция.
— Значит, я приеду к тебе на днях. Пустишь?
— Приезжай. Я сделаю тебе хорошую скидку.
— Я всегда рада хорошим скидкам. А за какие заслуги ты мне ее сделаешь?
— По старой дружбе.
— Ах, если только по старой дружбе… — На лице Вики показалась улыбка.
Поставив пустой бокал на стол. Вика встала напротив зеркала, поправила прическу и как бы между прочим спросила;
— Как там Галина?
— Никак.
— Что значит «никак»?
— Пока о ней ничего не слышно.
— Но вы же лучшие подруги…
— И что?
— Просто странно, что она так долго не дает о себе знать даже тебе. Наверно, не на шутку перепугалась девочка.
В этот момент Вика немного побледнела, а в ее глазах появился какой-то дурман.
— Люба, а что менты говорят?
— Ничего не говорят. Пытаются ее найти.
— Я знаешь что подумала? — Вика замолчала и побледнела еще больше.
— Что?
— Я подумала: может, она тоже той ночью была.
— Где?
— В нашем загородном доме.
— С чего ты взяла?
— Может, ее тоже тогда убили? Хотя вряд ли. Тогда ведь было бы два трупа, а так один…
От этих слов меня как будто пронзило с головы до ног ударом молнии. Из последних сил я попыталась не потерять самообладание и сухо произнесла:
— Вика, ты что несешь?
— Я сама понимаю, что говорю полнейшую чушь.
Наверно, у меня помутнение рассудка, но я ничего не могу с собой поделать. В голове полнейшая чушь.
В доме же еще Сашка был… А Сашка Юрке всю жизнь лучшим другом считался, и ко мне он всегда хорошо относился… Если бы он что-то знал, то ничего бы не стал от меня скрывать. Он знает, что я тоже имею право на правду. Ладно, не обращай внимания на тот бред, который я несу. Просто все как-то одновременно получилось.
— Что одновременно?
— Юру убили. Твоя подруга пропала.
— Вика, я думаю, что это никак не взаимосвязано.
— А как же сумка?
— Возможно, Галя была в доме незадолго до той роковой ночи и просто ее забыла.
Тряхнув головой, Вика села на стул и нервно заговорила:
— Люба, но ведь твоя Галина красивая девка. Ей же с мужиком роман завести — раз плюнуть. Зачем ей нужен был женатый мужик? Скажи, зачем ей понадобился мой Юрка? Чисто спортивный интерес, да? Ведь он же хороший семьянин. Он бы никогда из семьи не ушел. На что она надеялась?
Не став выслушивать те предположения, домыслы и упреки, которые мне и так были хорошо известны, я перебила Вику на полуслове и постаралась привести ее в чувство:
— Вика, хватит ворошить прошлое. Начинай жить настоящим. Не стоит слишком идеализировать своего мужа. В конце концов, в связи между мужчиной и женщиной виновата не только женщина. Я понимаю, что у тебя нет оснований мне доверять, но я знаю: они, пока работали вместе, не были любовниками.
Ты зря под суетилась, уволив Галю с работы. Она никогда не являлась твоей соперницей. Они были вместе всего один раз, за день до того, как произошла трагедия с твоим мужем.
— И все?
— Я тебя уверяю. Но не хочу много говорить на эту тему, стараться тебя переубедить. По себе знаю, как тяжело изменить мнение, если ты уже что-то вбила себе в голову. Ты вправе остаться на своей точке зрения.
Вика не стала ничего возражать. Она отвернулась и уставилась в одну точку.
— Вика, мне нужна твоя помощь, — заговорила я наконец о своем.
— Что? — Женщина повернулась, а в ее глазах плескалась растерянность.
— Александр приедет на твою выставку?
— Ты имеешь в виду Сашку? Юриного лучшего друга?
— Да.
— Он обязательно приедет. Он знает, что сегодня мне, как никогда, нужна поддержка близких людей.
А зачем он тебе?
— Организуй мне с ним встречу в этой комнате.
— Но он будет не один.
— А с кем?
— С женой.
Вика смотрела на меня таким взглядом, словно пыталась понять, что я задумала.
— Люба, сама посуди: человек приедет с женой.
Как я могу организовать тебе встречу? А куда я дену Татьяну?
— Возьми ее на себя. — В моем голосе не было даже и тени сомнения.
— Но я же буду с гостями.
— Вот пусть и Татьяна пообщается с другими гостями. Лишнее общение еще никому не помешало.
Вика, ты просто должна подойти к Саше, шепнуть ему на ухо, что у тебя есть к нему разговор, взять его за руку и привести в эту комнату. Я поговорю с ним всего несколько минут, и он пойдет обратно к гостям.
Немного помолчав. Вика сделала несколько шагов взад и вперед и, резко вдруг остановившись, еле слышно спросила:
— Люба, ты его любовница?
— С чего ты взяла? Если бы я была его любовницей, то уж, наверно, сама бы договорилась с ним о встрече, а не просила тебя.
— А может, вы поссорились?
— Мы не ссорились и не мирились.
— Странно.
— Ничего странного не нахожу. Тем более я скоро выхожу замуж. Я уже без пяти минут официальная жена.
— Поздравляю.
— Спасибо.
— Надеюсь, ты выходишь замуж не за Сашу? — В голосе Вики прозвучали язвительные нотки.
— Нет. Я нашла кандидатуру получше, — точно таким же язвительным голосом ответила я. — Женатый мужчина не по мне. Я не люблю подобных отношений.
— Что, есть горький опыт?
— Есть. Второй горький опыт мне не нужен. Я надеюсь, что буду счастлива в браке.
— Тогда я вообще ничего не пойму… Я подумала, что Галя была с Юркой, а ты с Сашей…
— Ты вообще не правильно все думаешь. Я бы хотела с Александром кое-что обсудить по бизнесу.
У меня есть интересные проекты и предложения, которые не могут его не заинтересовать.
— Тогда тебе лучше всего сделать это на работе.
Пойми: сейчас не тот момент. Такие вещи не решаются на подобных презентациях. Хочешь, я под каким-нибудь предлогом поеду вместе с тобой к нему в офис? Там у тебя будет возможность с ним поговорить…
— Вика, мне это нужно прямо сейчас. Для меня это самый подходящий момент. Другого такого не будет.
— Хорошо. Я устрою, — вздохнула Вика.
— Я надеюсь, тебя не сильно напрягает моя просьба?
— Не беспокойся. Она меня совершенно не напрягает. Меня как-то больше напрягает моя выставка и все, что с ней связано.
— Боишься?
— Нет. Просто у меня Юрку убили, а я выставку делаю. Нехорошо как-то. Люди шепчутся, осуждают.
Я хотела ее отменить, но меня друзья хором отговорили, ведь я к ней столько времени готовилась. А Юрка так неожиданно погиб… Уже все гости были на выставку приглашены. Мне до последнего казалось, что я не правильно делаю, что сейчас не время для выставки, не самый подходящий момент. Но меня все же уговорили ничего не отменять. Да я и сама поняла, что, если эта выставка не состоится сейчас, я ее уже никогда не сделаю. Меня интересует мнение только близких людей, а посторонние пусть говорят все, что им вздумается.
— Мне кажется, что ты все сделала верно.
— Я посвятила эту выставку своему мужу. Ты видела, что написано у входа?
— «Светлой памяти моего любимого мужа Юрия Константиновича.., от любящей и скорбящей жены… посвящается…» — процитировала я надпись, которая мне сразу бросилась в глаза при входе на выставку.
— Совершенно верно. И знаешь, с того самого момента, как я посвятила выставку своему мужу, мне стало намного легче. Я действительно почувствовала облегчение. Кстати, там, у входа, такая большая синяя картина. Самая первая справа. Посмотри на нее внимательно.
— А что там?
— Там изображен смерч, который уносит деревья вместе с корнями, булыжниками, кусками земли.
И среди этого страшного бедствия видны большие Юркины глаза, в которых нет ни ужаса, ни страха.
В них только печаль. Там жуткая катастрофа и Юркины глаза… Я рисовала эту картину задолго до Юркиной смерти. Рисовала, затем прятала как можно дальше и все никак не могла закончить. Я даже не думала выставлять ее на выставке. А тут, буквально прошлой ночью, на меня что-то нашло, и я закончила картину. Я повесила ее на самое видное место…
Взглянув на настенные часы немного рассеянно, Вика взялась за дверную ручку:
— Люба, мне пора встречать гостей. А ты можешь походить по залу. В самом конце зала стоят столы с едой и выпивкой, так что, если появится аппетит, можешь что-нибудь перекусить.
— Хорошо, но меня больше интересуют твои картины, чем столы с едой и выпивкой.
— Одно другому не мешает, — деловито произнесла Вика и вышла и комнаты.
