Глава 12

Зайдя во двор, я обратила внимание на сидящую на лавочке Кристину и, не удержавшись, спросила:

— Кристина, ты приросла, что ли, к этой лавке? На море-то хоть ходишь? Там вода как парное молоко. Стоило ли приезжать в Ялту, чтобы сидеть на этой лавочке?

— Да я почти две недели на этом море, уже от души накупалась. Это ты только что до него дорвалась и готова в воде сидеть сутками. Сейчас ребенок спит. Проснется, жара спадет, и пойдем на пляж.

— Ну, наверное, это правильно.

— А ты как покупалась?

— Как в сказке, только народу полно.

— Да, народу больше, чем людей — это точно.

— Ладно, пойду собираться. На работу пора.

Я чувствовала, что Кристина хочет со мной поболтать, что ей скучно, но я сделала вид, что тороплюсь, и тут же пошла к себе. Распахнув дверь, я все же включила в своем курятнике свет и принялась собираться на свою так называемую работу. Надев вечернее платье и босоножки, я достала маленькое зеркальце и постаралась в нем себя рассмотреть. Затем разложила на кровати всю косметику и стала краситься. Я смотрелась в зеркало и сама себя не узнавала. Я привыкла выглядеть более естественно, не так ярко. И все же я начинала нравиться сама себе: чересчур открытое, сексуальное платье, модные босоножки и ярко накрашенные чувственные губы. Мимо такой девушки ни один мужчина не сможет пройти равнодушно. Настоящая искусительница! Поначалу мне хотелось разбить зеркало об стену, смыть этот яркий макияж и надеть привычные джинсы, которые у меня, увы, увел негодяй из поезда. Но чем дольше я на себя смотрела, тем сильнее мне хотелось оставить все, как есть. Мне начинали нравиться перемены, произошедшие во мне. Захотелось почувствовать, каково же быть искусительницей, и увидеть, как ведут себя мужчины, когда встречаются с такой женщиной?

Я никогда не жаловала каблуки и все время ходила в кроссовках, но сейчас… Сейчас, несмотря на то что на высоких каблуках я чувствовала себя крайне неловко, я попыталась скрыть свою врожденную сутулость и, выпрямив спину и высоко подняв голову, решила, что просто нужно себя к этому приучить. Пройдет время, и я, надев туфли на высоких каблуках, буду чувствовать себя королевой красоты. Приеду домой, обязательно выкину старые тапочки и куплю себе красивые домашние туфли на каблучках, украшенные большими пушистыми помпонами. Если я теперь вся такая новая, то, когда вернусь в Москву, обновлю свой гардеробчик.

— Настя, к тебе можно? — Сквозь марлю, висящую на двери, я увидела Кристину. — Ты чего свет жжешь? День же еще.

— А в твои обязанности входит следить за тем, чтобы постояльцы экономили электричество? Ты кто? Правая рука Петра Петровича?

— Ну перестань, просто я хотела как лучше. Петя, знаешь, как ругается, когда видит, что постояльцы днем свет включают! Я хотела тебя предупредить.

— Пусть твой Петя на свою жену орет, а мне в этой конуре, может, дышать темно. А ты вообще за свою халупу платишь, так какого черта ты ему свет экономишь? Объясни этому жлобу, что у нас уже за все заплачено.

Я отодвинула марлю и вызывающе посмотрела на опешившую Кристину.

— Ой! — ахнула Кристина.

— Нравлюсь?

— Красивая, как песня. Это платье тоже Петька купил?

— Он самый.

— И после этого ты хочешь сказать, что у тебя с ним ничего не было?

— Представь себе, — покачала я головой. — Не было и никогда не будет.

— А меня научишь?

— Чему? — удивилась я.

— Вот так мужиков раскручивать по полной программе и с ними не спать. — От волнения Кристина облизала пересохшие губы.

— Я сама только учусь, — честно призналась я.

— У тебя хорошо получается. Можно представить, сколько стоит подобное платье.

— Я стараюсь. Я согласна, что платье дорогое, но моя честь стоит дороже.

— Мне сегодня Петя сказал, чем ты будешь в кафе работать, но кем, я толком не запомнила.

— Буду заниматься консумацией, — уже с гордостью ответила.

— Я поняла, что это такое: это вот так, как ты, мужиков доить, но ни в коем случае с ними не спать.

— Молодец, — похвалила я Кристину. — Пусть спят за деньги проститутки, у них работа такая. Зачем хлеб у них отнимать?

— Может, мне тоже к Петьке устроиться? — возбужденно спросила Кристина. — А что? Буду твоей ученицей?

— А ребенка куда денешь?

— Да, вот это целая проблема. Знаешь, если честно, то у меня не получится так, как у тебя.

— А чем ты хуже?

— Я очень закомплексованная. Я мужчин стесняюсь.

— Да ты что? Ну, ничего себе! Ребенка родила, а мужиков боишься. Что их стесняться-то? Их использовать надо, иметь по полной программе. Если не ты будешь их иметь, так они будут иметь тебя. Ты вот мужиков жалеешь, а тебя никто не пожалеет.

— Ой, цинично все это.

— Тогда живи как знаешь, и пусть мужчины себя используют.

Я говорила и поражалась сама себе, потому что повторяла слова своей любимой тетушки и даже копировала ее жесты. Господи, откуда во мне все это? Неужели во мне родная кровь заговорила?

— А отец-то хоть у твоего ребенка есть?

— Да откуда же ему взяться-то? Он бросил меня сразу, как только узнал, что я забеременела, — опустила глаза Кристина.

— Помогает?

— Скажешь тоже! Даже погремушки ни одной не подарил. Пьет, гуляет да живет в свое удовольствие.

— А на что ты живешь? Ребенка в Крым привезла…

— Работаю с утра до ночи, да родители помогают. — Видимо, Кристина почувствовала неловкость и тут же перевела разговор в другое русло: — Я пришла предупредить тебя, чтобы ты была осторожной.

— Что ты имеешь в виду? То, что в мой сарай ночью может Петька ввалиться? Ты меня уже предупреждала. Как ввалится, так и вылетит обратно. Нечего расхаживать по чужим курятникам. У него свой насест есть.

— Да я не про то. Пётр мне сказал, что по Ялте маньяк-убийца расхаживает. Девушку задушили сегодня ночью. Так что будь внимательна. Ты вон какая яркая — прямо приманка для маньяков.

Я почувствовала зябкий холодок и тихо произнесла:

— Спасибо за информацию, Пётр и меня об этом предупредил. Я буду осторожна.

Почувствовав, что Кристина хочет о чем-то меня спросить, но ее гложут сомнения, я не выдержала:

— Кристина, ну, спрашивай! Что тебя еще интересует?

— А ты с Петей точно не спишь?

— Пресвятая Богородица! Нет! Отвечаю в сто первый раз: нет!

— Я тебе верю.

— Хотя бы на этом спасибо. Я смотрю, тебе Петька нравится, — тут же сделала я соответствующий вывод.

— Нравится, — честно призналась Кристина. — А ты что насчет него думаешь?

— Я тебе по этому поводу уже все сказала. Да и ты сама видишь. Ты что мучаешься? Думаешь, спать с Петькой или не спать? Делай, как знаешь. Только какой тебе смысл с ним крутить шашни под боком у жены? Он тобой попользуется и все. Тебе-то какая радость от этого? Не проще ли взять ребенка, погулять по ночной Ялте, познакомиться с кем-нибудь из отдыхающих и завести красивый курортный роман? За тобой будут ухаживать, тебе будут говорить красивые слова, твою девочку покатают на аттракционах. Романтика, одним словом. А что Петька? Он тебе слова ласкового не скажет. Выпьет, сделает свое дело по-быстрому и пойдет под бочок к жене. Противно все это. Ну, может, конечно, от него хоть единственная польза будет — за сарай не будешь платить. Хотя вряд ли… Короче, если тебя такой расклад устраивает, то дерзай.

— Да я тут познакомилась с одним отдыхающим… — растерянно начала Кристина.

— И что?

— Мы с ним по набережной гуляли. Только он меня в кафе не приглашал. Вроде прилично одет. Рассказывал, что сам из Подмосковья, бизнесом занимается. Дочка шарик воздушный увидела, реветь стала, чтобы ей такой же купили, так он шаг ускорил и сделал вид, что ничего не слышит. Мне так мерзко на душе стало. Я кошелек достала и сама за этот шарик заплатила, а он повернулся и стоит улыбается. Я хотела после этого случая в другую сторону пойти, но он нас с дочкой догнал. Стал с ней играть и говорить, что у нее очень красивый шарик. И при этом опять рассказывал про свой бизнес, сыпал комплиментами и при каждом удобном случае обнимал за талию и прижимал к себе. А потом дочка есть захотела, стала канючить, ведь кругом все ходят и жуют. Я ему сказала, что кормить ребенка в кафе для меня дорого и что придется вернуться домой, покормить ее и уложить спать. И что ты думаешь он на это ответил?

— Что он тоже бы не прочь к тебе пойти, поесть на халяву, а затем, когда ты уложишь девочку, познакомиться поближе?

— Откуда ты знаешь? — удивилась Кристина.

— А тут и гадать особо не нужно. Сейчас таких мужиков полно. Надеюсь, ты ему сказала все, что о нем думаешь?

— Я нашла тысячу причин для того, чтобы от него отделаться, и, взяв ребенка за руку, пошла прочь.

— Кристина, нужно учиться говорить мужчинам «нет», — вспомнила я слова Петра. — Если этот кавалер не смог купить ребенку даже шарик, то понятно, что он и не пригласит тебя в кафе. Если мужик привык жить на халяву, то ему уже ничем не поможешь. Тебе не нужно было придумывать тысячу причин. Тебе надо было послать его как можно дальше, и все.

— Вот такой у меня получился курортный роман, — угрюмо произнесла Кристина.

— Никакой это и не курортный роман. Ты просто встретила идиота.

— Понимаешь, я даже если с кем-то и познакомлюсь, то не смогу к себе привести. И сама в гости пойти не смогу — у меня же маленький ребенок. Петька засечет — мало не покажется.

— А при чем тут Петька? Ты же ему за жилье платишь. Это что, получается, что за жилье ты платишь, но мужиков водить нельзя и светом пользоваться тоже?! А за что он тогда деньги берет такие немалые?!

— По поводу мужиков Пётр меня сразу предупредил. Перед тем как жилье сдать, сказал, что гостей приглашать нельзя.

— Ну а тебе надо было ответить, что уж с этим сама разберешься. Кто денежки платит, тот и музыку заказывает.

— Петька бы тогда разозлился и жилье мне не сдал.

— И что? — непонимающе посмотрела я на Кристину.

— Как что? Я бы тогда на улице осталась.

— Да как бы ты на улице осталась, ты же сюда с деньгами приехала?! Тут таких сараев — только успевай заселяться. Ну, Петька, ну дает, вот прохвост! А он случайно вечером перекличку среди жильцов не делает? Всех из курятников свистком вызывает, на плацу выстраивает и заставляет на первый-второй рассчитаться?! Кто не успел, тот опоздал. Под забором всю ночь стоять будет.

— Да вроде нет.

— А зря. Кристина, я на работу опаздываю. Ты сама решай, как тебе с Петькой быть, но мой тебе совет — пошли этого козла как можно дальше. Не тот он мужик, который о себе приятные воспоминания после отпуска оставит. Самой противно потом будет.

— Ты права, — согласилась Кристина и пожелала мне удачной работы.