Глава 5
Переступив порог своего дома, я поправила мятую кофту и скинула туфли. Затем проскользнула в комнату и нос к носу столкнулась с мужем и своей сестрой.
– Маринка, какими судьбами? Ты почему так быстро примчалась? – удивленно заговорила я, совершенно не обращая внимания на мужа.
– Я самолетом, – торопливо ответила сестра и посмотрела на меня крайне испуганным взглядом, который она даже не пыталась скрыть. – Сама знаешь, из Питера лететь ровно час, и погода, слава Богу, летная.
– Да ты вроде позже собиралась…
– Мне Борис позвонил.
– Зачем? – Я украдкой взглянула на мужа и тут же отвела глаза.
– Как это зачем?! – Голос сестры стал увереннее. – Затем, что мы волнуемся. Ушла из дома, и с концами. Мы места себе не находим. Боимся, не натворила ли чего. Я помню, в каком ты состоянии была, когда со мной по телефону разговаривала и на Бориса жаловалась.
– Я ни на кого не жаловалась. А позвонила потому, что мне нужно было выговориться.
– Все равно голос у тебя был просто ужасный. Ты даже не представляешь, как я за тебя испугалась. А тут еще Борис позвонил, сказал, что ты ушла из дома. Ты хоть понимаешь, что мы близкие люди и очень за тебя переживаем?!
– А что за меня бояться?! Мне не пятнадцать лет.
– Сейчас время такое страшное. На улице убивают, грабят, насилуют…
– Если об этом думать, лучше вообще не выходить.
Я прошла в комнату и села на самый краешек дивана, сложила руки на коленях, словно провинившаяся школьница, и тупо уставилась на экран телевизора. Сестра села рядом, заметно напряглась и жестом показала Борису, чтобы он присел на стул напротив. Борис сел на указанное сестрой место, закинул ногу на ногу и продолжал молчать, как посторонний наблюдатель.
– Нин, ты что, мне совсем не рада? – Сестра не выдержала и первой нарушила молчание.
– Рада. Я тебе очень даже рада, – безразлично ответила я и, боясь встретиться с мужем взглядом, по-прежнему не сводила глаз с экрана.
– Что-то я особой радости не вижу…
– А ты хочешь, чтобы я до потолка прыгала?
– Я просто хочу, чтобы ты пришла в себя и рассказала нам с Борисом, где была.
– Вот еще…
– Нина, я вообще не понимаю тебя… Может, мне уехать?
Я почувствовала, что сестра теряет терпение.
– Куда ты на ночь глядя? Оставайся, коли приехала. Мы с тобой не чужие. Сестры все-таки…
– Тогда почему ты так себя ведешь?
– Как?
– Ну так, как сейчас…
Я оторвала взгляд от телеэкрана и повернулась к сестре:
– Потому, что ты сюда приехала не сестру защищать, а мужика! Получается, что он тебе дороже, чем я! В своих семейных делах я сама разберусь. Ты в них, пожалуйста, не лезь. После того как я увидела, что мой муж трахает свою секретаршу, по-твоему, я должна улыбаться, делать вид, что ничего не случилось?! По-твоему, это нормально?! Если для тебя это нормально, что ж тогда от тебя твой муж к другой убежал?! Ты же все ему прощала и закрывала на все глаза! Ты же всегда была терпимой женщиной, но заметь, он ушел к нетерпимой. Почему?! Не знаешь?! А я тебе скажу, почему это произошло… Я тебе все скажу!!! Мужики тоже устают от тех теток, об которых они ноги вытирать могут. Я такой никогда не была и не буду. Только не говори мне, что мужик – это кобель и что мужики все гуляют. Если он кобель, пусть трахает все, что шевелится! Пусть катится на все четыре стороны!!!
– Нина, прекрати немедленно, – возмутился мой супруг. – Прекрати, ты что себе позволяешь?!
– Это ты себе позволяешь! – Меня понесло, и я уже не могла остановиться. – Ты на себя в зеркало смотрел?! У тебя ведь уже не только башка седая, но и то, что пониже! Что ты бегаешь как придурок, ей-богу! Скачешь, как конь! Что у секретарши лучше, чем у меня?! Что?! Может, тебе тела другого захотелось? Разнообразия?! Не рано ли ты искать стал это самое разнообразие?! Мы ведь всего год живем! Понимаешь, всего год!
– Нина, прекрати! – Борис раскраснелся, заерзал на стуле. – Прекрати, пожалуйста. Уже проехали…
– Что мы уже проехали?! Дальше сам езжай!
– Ты даже не представляешь, как с тобой тяжело. Мне было бы намного легче, если бы ты была терпимой женщиной.
– Не дождешься. Если хочешь слепить из меня идиотку, которая будет закрывать глаза на твои гулянки и делать вид, что все хорошо, все прекрасно, у тебя ничего не выйдет. Напрасно стараешься. – Я повернулась к сестре, которая крайне некомфортно себя чувствовала, и цинично спросила: – Марина, ты веришь, что у него там уже все седое?
– У кого?!
– У моего кобеля!!!
– Что? – Сестра застыла в оцепенении. По всей вероятности, она просто не знала, что ей лучше всего сделать – смеяться или отчитать меня за столь свободное поведение.
– Я тебя спрашиваю, ты веришь, что у Бориса там все седое? – как ни в чем не бывало повторила я свой вопрос. – Ему на пенсию скоро, а он ведет себя как пацан.
– Во-первых, как пацан он себя не ведет, – рьяно заступилась за моего мужа сестра. – Ни у одного пацана собственной секретарши нет. До нее еще дорасти надо. Во-вторых, твоему мужу до пенсии, как до Киева пешком. Он у тебя мужик в самом расцвете лет. Не понимаю, зачем ты его старишь.
– И не поймешь. Я про пенсию в широком смысле говорю. На пенсию не только на работе уходят, но и в интимной жизни.
– Да ему и в интимной жизни еще рано на пенсию уходить. Ему еще жить да жить, тебя радовать…
– Лучше скажи, что ему трахать да трахать все, что шевелится! – Я встала и демонстративно ушла на кухню. Достав бутылку, налила себе кампари, не забыв кинуть в бокал несколько кубиков льда. Я не сомневалась, что не пройдет и минуты, как на кухне появится мой муж и сделает попытку примирения. Так и случилось. Я посмотрела на него глазами, полными слез, и тихо спросила:
– Зачем ты пришел?
– Чтобы попросить у тебя прощения. Я понимаю, что виноват. Я очень хорошо это понимаю. Видишь, я даже терплю, что ты унижаешь меня перед своей сестрой. Я на все закрываю глаза. Нина, прости меня, ради Бога. Больше такого не повторится.
– За что я должна тебя простить?
– За все.
– За то, что ты трахнул свою секретаршу?
– За то, что я причинил тебе боль. Нина, мне самому паршиво. Если бы ты только знала, как мне самому паршиво.
– Когда я зашла в кабинет, тебе не было паршиво. Напротив, мне показалось, что тебе было очень даже хорошо. Я это поняла сразу, как только тебя увидела. По-моему, тебе было очень даже замечательно. А твое лицо… Я никогда не забуду твое лицо… На нем была такая блаженная улыбка. Когда мы с тобой занимались сексом, ты так не улыбался. Это ты меня извини, что я зашла не вовремя и обломала тебе весь кайф.
– Прекрати.
Борис положил руки мне на плечи и уткнулся в мою шею.
– Где ты была? Я все это время места себе не находил. Даже Маринку из Питера вызвал. Думал, с ума сойду один в этих стенах.
– И что, с Маринкой тебе стало легче?
– Нина, ну о чем ты говоришь?! Марина оказала мне неоценимую моральную поддержку.
– Только моральную?!
– Прекрати! Неужели ты думаешь, что я способен на близость с твоей сестрой?! Мне кажется, тебя уже пора лечить, ты просто сошла с ума!
– Извини. И в самом деле… Как я могла подумать такое, ведь ты все больше по секретаршам. Они тебя намного больше интересуют.
– Пожалуйста, прекрати. – Умоляющий голос моего супруга был полон отчаяния. – Ты же прекрасно знаешь, как сильно я тебя люблю. Я даже не допускаю мысли, что когда-нибудь могу тебя потерять. Ты же знаешь, я всегда стараюсь сделать все возможное для того, чтобы тебе было хорошо и комфортно. Как бы ты себя ни вела, ты всегда была и будешь самым главным предметом моего обожания. Ведь я не просто твой супруг. Я любящий тебя супруг, и я стараюсь сделать твою жизнь счастливой и радостной. Ведь я никогда ни в чем тебя не упрекал и всегда ценил твою свободу и независимость. Я смирился с тем, что ты не послушала меня и не захотела уйти с работы после того, как мы стали жить законным браком, хотя я прекрасно тебя обеспечиваю и деньги, которые ты зарабатываешь, не играют в нашем доме никакой роли. Это просто твоя прихоть. Я закрыл глаза на то, что ты решила отвоевать свое место под солнцем. Я просто хотел сделать наш брак более уютным, хотел, чтобы ты не бегала на работу, а занималась домашним хозяйством. Но ты сделала свой выбор, и я не стал этому противиться, хотя, я уже говорил тебе и не боюсь повторить еще раз, я был против твоего выбора. Тебе еще придется насидеться дома, когда у нас появится ребенок. Мы же с тобой неплохо жили. Очень даже неплохо. Я всегда уступал тебе, а ты уступала мне. Такое взаимопонимание случается в браке крайне редко. Даже чересчур редко. Недавно я оступился, но это может случиться с каждым. Понимаешь, с каждым! Дай мне время, и я искуплю свою вину. Поверь, я места себе не нахожу! Ну что, мне застрелиться, что ли, чтобы ты меня простила?!
– Стреляться-то зачем?
– Я в полном отчаянии. Дай мне шанс все исправить. Не разводиться же нам с тобой!
– Разводиться?! Я как-то об этом не думала.
– Но я не могу так жить!
– Как?!
– Я не могу жить и чувствовать свою вину!
– А ты хочешь жить и делать вид, что ничего не случилось?
– Я хочу, чтобы этот кошмар закончился и все было как раньше.
Когда муж замолчал, я не убрала его рук со своих плеч. Тихонько всхлипнув, глухо заговорила:
– Знаешь, мне никогда не везло на мужчин. У некоторых женщин такое бывает, поверь. Это замкнутый круг, и из него очень тяжело выбраться. Если тебе понравится какой-то мужчина, то, как правило, у него уже есть близкая женщина. Если кто-то добивается твоей любви, то ты его отвергаешь, потому что эта любовь совсем тебе не нужна. Вот так и у меня. Когда я познакомилась с тобой, я вдруг подумала, что еще не все потеряно. Не все… – Я опять всхлипнула и продолжила: – Долгое время я молилась, чтобы встретить мужчину, который бы обязательно меня полюбил, взял бы меня под свою защиту, разрешил бы все проблемы. Мне всегда казалось, что судьба не любит таких, как я. Я слишком напористая, слишком отчаянная, жадная до жизни, вечно бросающаяся в крайности. Всю жизнь я жила на грани. Ты не представляешь, что это такое, всю жизнь жить на грани. И все же я ждала… Я ждала своего мужчину. Говорят, что тот, кто ждет, обязательно дождется. Вот и я дождалась… тебя. Мы прожили с тобой недолгое время, но все это недолгое время я испытывала тихое счастье, хотя никогда раньше не могла и подумать о том, что счастье бывает тихим, без слез, скандалов, упреков и истерик. Я жила твоими объятиями, твоей нежностью и твоей заботой. Когда я встретила тебя, я смогла посмотреть на этот мир другими глазами. Раньше я смотрела глазами одинокой женщины, а теперь… Теперь благодаря твоим стараниям я стала смотреть глазами счастливой женщины. Это было до того момента, когда ты заставил меня окунуться в жестокую реальность. Я застала тебя с секретаршей. Исчезли розовые очки, я опять на грани нервного срыва. Я пережила страшный миг. Даже не могу объяснить, что я испытала. Шок?! Нет, это был даже не шок. А меня ведь еще перед свадьбой предупреждали, что ты неисправимый бабник и теряешь голову от любой женской юбки. Но я никого не слушала. Ни свою сестру, ни подруг, ни твоих бывших любовниц, каждая из которых расставалась с тобой из-за твоей любвеобильности. Все в один голос уверяли, что для тебя любовь просто пустой звук. Я поплатилась так же, как и большинство женщин, которые никого не слушают и верят, что их любовь может переделать мужчину. Я верила, что моя безоглядная любовь исправит твои пороки, что ты оценишь ее, в корне поменяешься и станешь совершенно другим. Глупая женская наивность! Сколько женщин горько за нее поплатились! Мужчину нельзя переделать, не стоит даже пытаться. Нужно воспринимать его таким, какой он есть. Нужно принимать его таким, каким он уже сложился. В первый раз в жизни я стала жертвой собственной любви и страсти. Я не знала, как смогу справиться с тем, что произошло, но все же смогла выйти из кризиса.
– Ты смогла выйти из кризиса? – В голосе мужа появилась надежда. – Значит, ты должна суметь меня простить.
– Я постараюсь. Знаешь, а ведь чувства любят, когда к ним относятся бережно. Если ими пренебрегать, они могут умереть. Их нужно лелеять и холить, а мы их стали топтать. Мы их топчем… Они этого не любят. – Я была близка к истерике.
– Кто?
– Не кто, а что. Чувства. Я говорю про человеческие чувства.
– Нина. Все осталось в прошлом. Все хорошо. Мне кажется, что все дальнейшие переживания просто бессмысленны. Ты должна забыть обиду, не заострять на ней свое внимание. От этого будет только хуже. Я не бабник. Никого не слушай. Мы должны слушать только друг друга и не доверять мнению посторонних людей. Я заявляю тебе с полной ответственностью, что я не бабник и никогда им не был. Просто все мои женщины всегда пытались меня захомутать, но я не поддавался. Я ждал встречи с тобой. Увидев тебя, я по-настоящему полюбил. А то, что случилось в моем кабинете, всего лишь случайность. Никто не застрахован от различных случайностей. Никто. Я тут же уволил секретаршу и спешу заверить тебя, что больше такое не повторится.
– Секретаршу-то зачем уволил? Она-то тут при чем? Хороший расклад получается! Шеф сначала приглашает ее потрахаться, а потом увольняет…
– Я же говорю, что во всем виновата она. Сама меня совратила. Сама. Еще древняя поговорка есть – сучка не захочет, кобель не вскочит.
– Значит, ты не отрицаешь, что ты кобель?
Я почувствовала, как засмущался Борис.
– Нина, ну что ты так воспринимаешь мои слова? Я же образно говорю. Ты даже не представляешь, как с тобой тяжело. Мне скоро памятник надо будет ставить за то, что я с тобой живу. Думаешь, легко жить с человеком, у которого такой непростой характер?! Очень даже тяжело. Ты, между прочим, всегда задевала мое мужское самолюбие.
Я резко тряхнула волосами, муж понял этот жест и убрал с моих плеч руки.
– Нина, давай попробуем еще раз. Давай попробуем еще раз начать все сначала. С чистого белого листа. Я уверен, у нас все получится. Прости, что я заставил тебя страдать. Прости. Но ты же знаешь, что страдание является составляющей любви, и от этого никуда не денешься.
– Ерунда. Страдание не всегда является составляющей любви. Далеко не всегда.
– Но ведь ты сказала, что смогла выбраться из кризиса!
– Смогла.
– Тогда в чем дело?
– И у тебя еще хватает наглости спрашивать меня, в чем дело?!
Я допила кампари, затем повернулась к мужу и пристально посмотрела ему в глаза:
– Борис, а почему ты не спрашиваешь, как я смогла выйти из кризиса? Тебе это неинтересно?
– Я подумал, что если захочешь, расскажешь сама.
– А почему бы тебе все-таки не спросить?
– Хорошо, скажи, как тебе удалось выбраться из кризиса?
– Кризис закончился только тогда, когда я переспала с другим мужчиной. – Я была абсолютно спокойна и даже не отвела от мужа пристального взгляда.
– Что?!
– Что слышал. Сегодня, с самого утра, на протяжении нескольких часов я занималась сексом с мужчиной, с которым познакомилась вчера вечером. Он в отличие от твоей злосчастной секретарши меня не совращал, я совратила его сама. Мне было с ним хорошо. Если бы ты только знал, как мне с ним было хорошо! Я с ним просто улетала! Мне с ним было так хорошо, как никогда не будет с тобой! Я в жизни не испытывала такое количество оргазмов!
– Ты все это выдумала. Ты говоришь это для того, чтобы мне было больно! Скажи, что ты все это придумала!
– Я не придумала. Я сказала правду.
– Ты хотела мне отомстить? Ты хотела, чтобы мы с тобой были квиты? Но ты хоть понимаешь, что мужская измена и женская – это совсем разные вещи?! Ты это понимаешь?!
– Я изменила не для того, чтобы тебе отомстить. Я изменила потому, что очень сильно хотела этого мужчину. У меня было мокро между ног только от одного его взгляда. Представь, что я чувствовала с ним в постели!
– Заткнись, дура!
Борис отвесил мне звонкую пощечину и пулей вылетел из кухни.
– Маринка, – крикнул он, – ты хоть знаешь, что твоя сестра, а моя жена – грязная шлюха?! Ты это знаешь?! Я женился на проститутке!..
– Борис, ты чего? Что на тебя нашло? – старалась успокоить его сестра.
– Она грязная шлюха! Она… Она… Она сегодня весь день лежала под другим мужиком…
– Я не только лежала под ним, но и сидела сверху! – крикнула я из кухни и потерла щеку. – Мы чередовали позы! Ты же сам знаешь, что мне больше нравится, когда я сверху, в позе всадника!!!
– Ты слышала?! Марина, ты слышала?!
– Борис, да ты не верь ей. Она же специально тебя злит… Не знаешь ее, что ли? Она же упертая, как тысяча чертей. Отойдет, и все будет нормально. Ни с кем она не спала… Она просто хочет вывести тебя из себя… Борис, успокойся. Сейчас я с ней поговорю. Сейчас я ей мозги вправлю. Это где ж такое видано, чтобы жена так над мужем издевалась! Я ее старшая сестра. Она меня слушать обязана. Она меня в детстве всегда слушалась, а сейчас, видно, от рук совсем отбилась. Пожалуйста, предоставь все мне. Я с ней поговорю, и все будет нормально.
– Марина, но я не могу жить со шлюхой… Я не могу…
– Борис, успокойся. Ты куда? Ты куда собрался? Зачем ты обуваешься? Зачем?
– Я ухожу!
Мне показалось, что Борис решил перекричать собственный голос.
– Но куда? То она уходила непонятно куда, теперь ты… Что ж это получается? Что ж это за семья? Куда ты собрался? Зачем ты обулся?!
– Затем, что я не могу на улицу босиком пойти!!! Я не могу находиться в одной квартире со шлюхой. С меня довольно!
Как только хлопнула дверь, Маринка вбежала в кухню, трясясь как в лихорадке:
– Ты зачем мужика довела? Какое ты имела на это право?!
– Мой мужик. Значит, я все права на него имею.
– Но ведь он ушел…
– Пусть катится.
– Так нельзя. Нина, девочка моя, так с мужиками нельзя.
– А как с мужиками можно? Я с ним всегда была одинокой. Семья! Никогда не знала, что можно быть одинокой даже в семье, даже тогда, когда ты любишь и любима.
– Когда ты любишь, ты уже не одинока…
– Неправда. Когда ты чувствуешь одиночество с тем, с кем живешь, любовь начинает умирать сама по себе, и от этого никуда не денешься. Думаешь, я не знаю, как сложится моя дальнейшая жизнь с Борисом?! Я все знаю. Я наперед знаю, как все будет. В нашей семье нет обоюдной верности, а это значит, что в ней никогда не будет покоя, о котором мечтает любая женщина. Я буду проживать свою жизнь для мужа, стареть, а он заведет себе молоденькую любовницу и будет наслаждаться ее красотой и молодостью. А что ждет меня? Что? Старость, а затем смерть. Я буду постоянно чувствовать фальшь и жить в фальши. Ты даже представить себе не можешь, как страшно жить во лжи. Когда женщина живет во лжи, она медленно себя убивает. Себя, любовь, веру, от которой не останется даже следа, надежду… Как раз именно в это самое время муж и уходит к другой, к той, которая сумела его обольстить.
– Ты все сказала? – Маринка принялась нервно стучать по подоконнику пальцами. – Все или нет?
– Все.
– Придумала черт-те что и сама в это поверила. Не пойму, к чему ты клонишь? Ты будешь разводиться?
– Я этого не сказала.
– А мне кажется, что ты именно это имеешь в виду.
– Повторяю, я этого не сказала…
– Значит, ты отдаешь своего мужа секретарше?
– Он же не вещь, чтобы я его отдавала. Борис сказал, что он ее уволил, но я не верю. С некоторых пор я ему не верю.
– Нин, а ты и вправду Борису изменила?
– Да.
Маринка растерялась и недоверчиво посмотрела на меня.
– Подумаешь, с кем не бывает. Ты просто хотела отомстить. Я тебя понимаю… Ты просто хотела отомстить. Ты плохо соображала, что делала. Ты была в состоянии аффекта.
– Я прекрасно соображала, что делала, – резко перебила я сестру. – Я ничего не делала в состоянии аффекта и уж тем более никому не мстила. Я занималась любовью с человеком, которого очень сильно хотела. Ты даже не представляешь, как я его хотела… Я так Борьку в жизни не хотела и никогда не захочу.
– Хорошо, допустим, ты изменила.
– Не допустим, а изменила…
– Ты изменила, но это не значит, что об этом надо рассказывать мужу. Даже если тебе было хорошо с этим человеком, оставь это при себе. Мужик чем меньше знает, тем спокойнее спит. Умные женщины никогда ничего не рассказывают. Мужика надо в черном теле держать, чтобы он меньше знал и спокойно работал. Пусть у тебя будут свои маленькие тайны, которые не обязательно знать Борису. Нина, девочка моя, учись быть не только взрослой, но и мудрой. Уже пришло время.
– Маринка, я не пойму, почему ты так за мужика заступаешься. Лучше бы заступалась за свою сестру.
– Потому, что этот мужик – твой муж, и я хочу, чтобы ты была нормальной семейной женщиной.
Я нервно усмехнулась, в моем взгляде появился вызов.
– А по-твоему, нормальными женщинами бывают только семейные? Все остальные ненормальные?
– Нина, не придирайся к словам. Послушай свою старшую сестру, которая никогда не желала и не пожелает тебе зла. Я развелась и из семейной женщины превратилась в женщину одинокую! Поверь, в этом ничего хорошего нет. Женщины не созданы для того, чтобы быть одинокими. Как это страшно, когда ты вставляешь ключ в замочную скважину, открываешь дверь и понимаешь, что тебя никто не ждет. Никто. – В глазах сестры появились слезы, а я почувствовала, как защемило мое сердце. – Ты хоть знаешь, что такое темные окна? Ты входишь в темную квартиру и сама включаешь свет, потому что, кроме тебя, его просто некому включить. Каждый день ты думаешь и мечтаешь о том, что кто-то ворвется в твою жизнь, заставит твое сердце биться с удвоенной силой, перевернет все вверх дном, и ты позабудешь, что такое одиночество. Ты мечтаешь о том, что этот кто-то заставит тебя по-настоящему раскрыться, ты подаришь ему свою теплоту и свободу. Но этот кто-то не появляется, а ты его по-прежнему ждешь… Потом ты просто устаешь ждать и наступает момент, когда ты больше не ждешь, потому что осознаешь тот факт, что это ожидание не имеет никакого смысла. Ты уже ничего не ждешь, ничего не ищешь и ни о чем не мечтаешь. Ты смиряешься со своей судьбой. Ты смотришь в окно на счастливые парочки и не понимаешь, почему любят женщин, на которых на улице никогда и никто не обратит внимания, и почему ты, на которую оборачиваются мужчины, вдруг осталась одна… И ты понимаешь, что роль женщины, за которой ухаживают и которую любят, уже давно закончилась, что сейчас у тебя совсем другая роль, роль женщины, которая осталась одна и которой в этой жизни совершенно не на кого надеяться, кроме как на саму себя… У одиноких женщин никогда не бывает душевного покоя, их душа не на месте. Она постоянно мечется. Если бы ты только знала, как сильно это ранит и без того уже надломленную психику. В этой жизни очень тяжело без родственной души. Тяжело… И если эта душа есть, за нее нужно держаться, чтобы ни в коем случае ее не потерять…
Сестра замолчала, достала платок и вытерла слезы. Я встала, села с ней рядом на подоконник и нежно приобняла за плечи:
– Маринка, прости.
– За что?
– За то, что ты по первому зову примчалась мне на помощь, а я тебя даже не встретила по-человечески. Я понимаю, что ты обо мне беспокоишься и делаешь все от чистого сердца, да только я у тебя уже давно взрослая и давно поняла, что такое хорошо, а что такое плохо. Я с Борисом разводиться не собираюсь. Мужик он неплохой. Я по десять раз замуж выходить не хочу. Одна жизнь, один мужчина… Но и топтать себя не дам. Меня всегда воротило от баб, которые дают себя топтать и об которых мужики ноги вытирают. Я такой никогда не была и не буду. – Я положила голову Маринке на плечо и улыбнулась: – Марин, а мне повезло.
– В чем?
– В том, что у меня есть такая сестра, как ты.
– Да ладно тебе…
– Ты самая лучшая, честное слово. Это же надо, по первому зову прилетела… По первому зову…
