Глава 8

Я проснулась посреди ночи от каких-то странных звуков, доносившихся из открытого окна, и, подняв голову, обнаружила, что Бориса нет рядом.

— Борис! — позвала я и, не получив ответа, подошла к окну.

На территории дома были слышны непонятные стоны, хрипение, приглушенные крики. Почувствовав, как по моему телу побежали мурашки, я прокричала в окно:

— Борис! Борис, ты где?!

Поняв, что вряд ли дождусь ответа, я бросилась в ванную, не сомневаясь, что Борис там, но мои надежды не оправдались. Бориса не было в доме. Накинув первый попавшийся банный халат, я выскочила босиком на улицу и прислушалась к странным звукам, напоминавшим стоны, перемешанные с рыданиями.

— Да что ж это такое делается? — с отчаянием произнесла я и, осознав, что звуки доносятся из того самого странного домика, сделала в его направлении несколько шагов и остановилась.

— Борис?! Борис?! — Крик замер у меня на губах, а первобытный страх парализовал члены.

Я чувствовала, как путались мысли, меня затошнило от страха. Ведь я совсем не знала, что же на самом деле творится по ночам в том страшном доме. Мне стало настолько плохо, что я почувствовала, что могу в любой момент упасть в обморок.

А затем все стихло. Ни стонов, ни всхлипов, вообще никаких звуков. Я с ужасом смотрела, как Борис выходит из бытовки. Увидев, что я на грани истерики, Борис со спокойным выражением лица сказал:

— Барсу опять плохо. Пришлось делать укол.

— Что?

— Я говорю, Барсу плохо. Пришлось ему помочь.

Заметив, что я разглядываю кровавые пятна на его голубой рубашке, Борис сделал попытку улыбнуться.

— Барсу почти каждую ночь плохо. Пока делал ему перевязку, он меня всего кровью забрызгал. Сейчас вроде успокоился. Уснул.

— Врешь ты все! — крикнула я и попятилась. — Нет у тебя никакой собаки и не было никогда!

Недолго думая, я побежала к массивным воротам в надежде, что мне все же удастся покинуть территорию дома. Но, как я и думала, ворота были заперты и у меня не оставалось никаких шансов выбраться из этого ада.

Я металась в истерике из угла в угол и с ужасом прислушивалась к глухим шагам Бориса где-то совсем рядом со мной. Я пыталась ускользнуть от преследователя, который нервно выкрикивал мое имя, и искала хоть какую-нибудь лазейку или щель в заборе, через которую могла бы выбраться на свободу. Споткнувшись о булыжник, я рухнула на землю и вскрикнула от резкой боли: по всей видимости, я разодрала колено. Увидев сочащуюся из раны кровь, я вконец обезумела и закричала:

— Не подходи ко мне! Слышишь, не подходи! Я не знаю кто ты и чем ты занимаешься! Каждую ночь у тебя рубашка в крови!

Мой преследователь схватил меня за волосы и злобно прошипел:

— Заткнись, сука!

Но вместо того, чтобы заткнуться, я еще сильнее забилась в истерике:

— Пожар! Люди добрые, дом горит! Помогите! Пожар! Пожар!

Таким образом я пыталась докричаться до людей, спящих в соседних особняках, и привлечь к себе внимание. Когда кричишь: «Пожар!», люди волей-неволей выскакивают из своих домов. Мне хотелось только одного: чтобы Борис был вынужден открыть ворота, а у меня появилась возможность как можно быстрее и как можно дальше бежать отсюда.

Я хотела крикнуть еще раз, но не успела. Борис нанес мне оглушительный удар по голове, от которого я моментально потеряла сознание.

…Я очнулась от дикой головной боли и посмотрела на сидящего рядом Бориса. Пытаясь припомнить события прошлой ночи, я почувствовала легкую тошноту. Борис сидел на краешке кровати и задумчиво смотрел на меня.

— Очухалась?

— Голова очень сильно болит. Уже утро?

— Утро.

Я нащупала огромную шишку на голове и, с трудом встав с кровати, подошла к зеркалу. Из зеркала на меня смотрело бледное, изнеможенное, несчастное существо с синяком на пол-лица и окровавленным ухом.

— Ты что со мной сделал? Ты меня бил? — с болью в голосе спросила я.

— А как по-другому я должен был тебя утихомирить? Ты вспомни, что ты ночью творила? Ты была не в себе.

Иногда в нашей жизни происходят события, которым тяжело найти хоть какое-то объяснение. Хочется сделать все, что в твоих силах, только бы этот ужас побыстрее закончился. Совсем недавно мне казалось, что я хозяйка своей судьбы, что я многое могу и что мне любое море по колено и горы по плечу. Но сейчас я чувствовала себя марионеткой, которой умело управляют, дергая за ниточки.

Почувствовав, что меня замутило, я прислонилась к стене и снова дотронулась до окровавленного уха.

— Мне в больницу нужно, — только и смогла сказать я.

— Домработница тебе обработает раны и даст обезболивающее. Я ее предупредил, — равнодушно ответил Борис и посмотрел на часы. — Мне на работу пора.

— А мне — домой.

— Пойдешь разрисовывать стену. Рисуй море, как договорились.

— Я домой хочу, — произнесла я более настойчиво.

— Как выполнишь заказ, так и поедешь домой.

— Мы так с тобой не договаривались.

— Я работодатель, и я диктую условия. Ты еще не выполнила весь объем работы.

В этот момент я почувствовала, что могу упасть в обморок от сильного головокружения и тошноты, и вновь села на кровать, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не разрыдаться от унижений и боли. Борис взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

— И смотри, без глупостей.

Я отстранила руки Бориса и отвела глаза в сторону. Мужчина моментально подобрел и притянул меня к себе.

— Ну, не злись. Ты меня вчера сама вывела. Стала кричать, что никакого Барса у меня нет и никогда не было. Какая тебе разница, есть у меня Барс или нет?!

— Мне Галина Петровна сказала, что у тебя нет собаки.

— Галина Петровна свое уже получила. Просто у нее в последнее время что-то с памятью плохо стало. В сарае больной Барс. Если не веришь, то можешь у нее еще раз спросить.

— Ты ее подговорил? — Я посмотрела в глаза Борису — Вот еще, — как всегда, ухмыльнулся он и прижал меня к себе. — Малыш, ну зачем тебе знать больше, чем нужно? Ты что, такая любопытная?

— Нет. Просто я не знаю, кто ты.

— Как не знаешь? Я хороший, добрый, богатый, замечательный мужчина, с которым ты имеешь умопомрачительный секс. А еще у меня огромный член. Согласись, что он тебе нравится. Малыш, ты же помнишь поговорку, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали? Вот и ты, если будешь совать всюду свой носик, можешь его потерять.

— Ты мне угрожаешь?

— Я тебя предупреждаю.

Высвободившись из объятий Бориса, пошатываясь от слабости, я подняла одежду и, быстро одевшись, направилась к выходу. У двери я остановилась и жалобно попросила:

— Позволь мне уехать.

— Нет, — отрезал Борис.

— Зачем я тебе?

— Ты мне симпатична. Понимаешь, у меня к тебе влечение, которое передалось половым путем и никак не может меня отпустить.

— Сплошная неопределенность…

— А какая может быть определенность, если мы с тобой друг друга знаем всего пару ночей? Или ты от меня хочешь, чтобы я сказал, что ты моя вторая половинка? Пойми, я ищу женщину, которая бы мне никогда не перечила. Мне не нужна женщина со своим мнением. Я могу хорошо заплатить, чтобы она от него отказалась.

— Тогда я тем более тебе не подхожу. Позволь мне уехать.

— Аня, рисуй свое море и не морочь мне голову, — процедил сквозь зубы Борис и дал понять, что разговор окончен.

Пошатываясь я подошла к стоящему у машины охраннику, который разговаривал с водителем. Прервав их довольно оживленную беседу, я махнула рукой в сторону закрытых ворот и возбужденно произнесла:

— Откройте ворота! Мне нужно съездить домой.

Мужчины посмотрели на меня с удивлением и ответили почти хором:

— У нас не было такой команды.

— А кто у вас командир?

— Мы исполняем только приказы хозяина.

— Борис просил передать вам, чтобы вы меня выпустили, — соврала я. — Он умывается, одевается, поэтому не может в данный момент известить вас об этом лично.

— Пока не поступит команды от него самого, мы не можем вас выпустить, — сурово ответил водитель и, не обращая на меня никакого внимания, принялся дальше разговаривать с охранником.

— Вы что, меня не слышите?! — крикнула я и пригрозила: — Сейчас вызову милицию и сообщу, что меня удерживают в доме силой.

Чтобы мои слова выглядели более убедительно, я полезла в карман за мобильным телефоном, но, к своему ужасу, обнаружила, что его там нет. Недолго раздумывая, я бросилась обратно в дом, позабыв про плохое самочувствие, забежала в спальню, встала на четвереньки и принялась искать свой мобильный. Первое, что пришло мне в голову, — телефон выпал из моего кармана в тот момент, когда Борис переносил в спальню из гостевого домика мои вещи. Не найдя телефона в спальне, я решила пойти поискать его в гостевом домике, но в коридоре наткнулась на грозного Бориса.

— Кто разрешил тебе зайти в мой дом? — Его голос не предвещал ничего хорошего.

— Я потеряла мобильный, — ответила я.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— Но я же ясно тебе сказала, что потеряла мобильный.

— Ты зашла на территорию моей частной собственности, и я могу обвинить тебя в воровстве, — стоял на своем Борис.

— Так и приусадебный участок — твоя частная собственность. Я же по ней хожу, и ничего.

— Я разрешаю передвигаться тебе только по территории, непосредственно прилегающей к гостевому домику. Все остальные места, в том числе и особняк, должны быть для тебя недоступны. — Прижав меня к стене, он схватил меня за шею и прошипел: — Я забрал у тебя мобильный.

— Зачем?

— Затем, что я не хочу, чтобы ты поддерживала связь с внешним миром.

— Как так? — беспомощно захлопала я ресницами.

— Когда выполнишь свою работу, тогда я тебе верну твой телефон. И не стоит подходить к охраннику или водителю. Никто тебя отсюда не выпустит. Запомни, они люди непредсказуемые, могут и в бровь заехать. В ту, которая у тебя еще не повреждена. Им дано распоряжение открывать огонь на поражение, если ты начнешь их расспрашивать или подходить к забору. Ты находишься на территории моей частной собственности. Не забывай про это. Здесь я могу делать все, что угодно.

На минуту мне показалось, что все, что сейчас со мной происходит, — просто страшный сон. Жуткий, кошмарный, ужасный сон. И так хочется проснуться. Я смотрела на этого красивого мужчину и начинала понимать, что передо мной человек с больной психикой, который может со мной сделать все что угодно.

Когда я увидела Бориса в первый раз, то сразу заметила странности в его поведении и отметила, что он не такой, как все. Его поступки непредсказуемы. Он живет в поисках острых ощущений и сиюминутного удовольствия, а его поведение выдает в нем психопата. Борис хорошо знает, насколько он опасен, поэтому любит превращать женщин в своих жертв. Он, как вампир, забирает у своих партнерш жизненную энергию.

Господи, и как я могла купиться на его мнимое очарование! Меня соблазнили его загадочные глаза. И его бархатный голос. Борис говорит те слова, которые так хочется услышать! А если быть откровенной, то первое, на что я купилась, — так это на толщину его кошелька.

Если бы я могла предвидеть, что ждет меня в этом доме… Очаровательный на первый взгляд Борис оказался жутким психопатом, который любит, чтобы женщина потакала всем его прихотям. Он желает, чтобы женщина становилась от него эмоционально зависимой и полностью теряла связь с внешним миром. Борис не просто психопат-собственник. Он еще психопат-паразит, который паразитирует на женщине, имевшей неосторожность вступить с ним в близкие отношения. Он требует беспрекословного подчинения своей воле. Борису нравится эксплуатировать чувства других, он использует при этом как физическое, так и психологическое насилие. И даже не допускает мысли, что женщина может иметь собственную жизнь.

Теперь понятно, почему Борис развелся с женой. Его измены ни при чем. Просто жена Бориса (Галина Петровна сказала, что ее зовут Ася) поняла, что связала свою судьбу с человеком, который разрушает ее личность. Жизнь с ним была не радостью, а мучением. Пришел момент, когда она поняла, что все, что может дать ей этот человек, — это слезы и боль. И эти слезы и боль нельзя компенсировать деньгами. Живя с таким мужем, понимаешь, что никакие деньги не смогут сделать тебя счастливой.

— Иди в гостевой дом и выполняй свою работу, — прервал мои размышления Борис, убрав руки с моей шеи.

— А если я все выполню? — шепотом спросила я.

— Сиди и жди, когда я вернусь с работы и тебя трахну.

— А завтра?

— Завтра я дам тебе новую работу и еще раз трахну.