ГЛАВА 23

Я Приехала в Москву уже утром и, поставив машину во дворе, поспешила домой. Проходя мимо консьержки, я обратила внимание на то, что сегодня не тети Валина смена, и, поздоровавшись с ее напарницей, поднялась в свою квартиру. Открыв дверь своим ключом, я вошла в коридор и услышала, что из кухни доносится детский смех. Не снимая обуви, я зашла прямо на кухню и увидела Макса, который кормил нехитрым завтраком маленькую девочку, по всей вероятности, его дочь.

— Привет, Макс, — произнесла я устало и тихо спросила: — Вы что, у меня ночевали, что ли?

— Ночевали.

Ты это, завязывай. Ты что, ко мне сюда со всем своим семейством переехал? Я не мать Тереза и не гостиница. Женушка твоя драгоценная ванну принимает? Ты это, ключи от квартиры оставь и завтракай со своим семейством у себя дома. Ты еще пока тут не прописан и никаких прав на эту жилплощадь не имеешь. Вы что, поужинали и сразу сюда приехали? У меня ужина нет. Наверное, потому, что мужика нет. Ужин для кого-то готовить надо, а мне его готовить не для кого. Это у тебя жена салатики заправляет и своей домашней задницей кухонный стол обтирает, потому что знает, что к ужину ты ей всегда привезешь банку масла. А мне в этой жизни надеяться не на кого. Мне на эту банку масла еще заработать нужно.

Макс покраснел как вареный рак и раздраженно спросил:

— Ты где была?

— Где, где… В Караганде.

— Я спрашиваю, где ты была?

— Ты у жены своей спрашивай, а мне допросы нечего чинить. Я тебе кто? Конь в пальто! Только конь не из конюшни, а свободный, вольный.

Развернувшись, я направилась в коридор, чтобы там скинуть туфли. Макс оставил ребенка на кухне, включил ему телевизор с утренними мулътиками и решительно направился ко мне.

— Эй ты, вольный конь, ты на себя в зеркало смотрела?

— Что я там не видела?

— А то, что ты выглядишь отвратительно.

— Жизнь у меня такая. А ты, Макс, выглядишь неплохо. Ухоженный, холеный. Даже какой-то гладкий, домашний, одним словом. Поправился немного. Отъелся на домашних харчах.

Я подозрительно посмотрела в сторону ванной комнаты и прислушалась, есть там кто или нет.

— Ань, ты что, совсем с ума сошла? Ты думаешь, там моя жена?

— Нуда.

— Мне кажется, что ты вообще головой поехала. Ну сама посуди, какого черта я бы сюда свою жену притащил.

— Ты приехал с дочкой?

— Нуда.

— А жена где?

— Дома, где ж ей быть. Я вчера уехал от тебя и как-то скверно себя чувствовал. Решил взять дочку и, чтобы между нами никаких недомолвок не было, привезти ее к тебе на ночь. Я хотел тебя с ней познакомить. Давай хотя бы раз в неделю будем ее брать ночевать. Она очень сильно по мне скучает. Знаешь, а ей у тебя понравилось. Мы вчера ждали тебя до глубокой ночи, а ты так и не пришла. А сейчас я ее кормлю завтраком, а потом отвезу в детский сад.

— А как твоя жена на это отреагировала? — ничего не могла понять я.

— На что?

— Ну что ты забрал на ночь дочку.

— Нормально, а как она может отреагировать, ведь это моя дочь. Я же тебе уже говорил, что моя жена — скоро она будет моей бывшей женой — так вот она никогда мне не перечит и со всем соглашается. Как я сказал, так и будет.

— У тебя прямо идеальная жена, мечта любого мужчины. И чего ты от нее только ушел? Хотя нет, ты от нее никуда не уходил. Ты ведь там ходишь в домашних вещах.

Макс заметно заволновался и слегка приобнял меня за плечи.

— Анна, понимаешь… Понимаешь…

— Не понимаю.

— Анна, я знаю, что вчера моя жена наговорила тебе гадостей. Ты не должна была ее слушать. Ты вообще не должна была никого слушать, кроме меня. Мы ведь с тобой близкие люди, и мы должны доверять друг другу. Я же у тебя попросил немного времени, чтобы я все уладил.

— А почему она взяла твой мобильный телефон? Как она вообще могла взять твою трубку?

— Я так увлекся игрой с дочерью, что вообще забыл про мобильный. Я оставил его в кармане пиджака.

— Ты не думал, что я могу тебе позвонить?!

— Мы же договорились с тобой, наоборот. Мы же договорились, что я тебе позвоню. Я звонил тебе целую ночь, но ты не отвечала.

— А почему ты снял пиджак? — я смотрела на Макса грустными и одновременно любящими глазами и чувствовала, что в любой момент могу разреветься.

— Где?

— У нее в квартире.

— Потому что в квартире было жарко.

— И ты переоделся в домашнюю одежду?

— В какую еще домашнюю одежду? Я оттуда всю одежду забрал. Неужели ты до сих пор не поняла, что моя бывшая жена меня оговорила и ее по-своему тоже можно понять?!

— Правда, оговорила?

— Правда.

— Господи, Макс, а я поверила. Какая же я дура, что я поверила…

Я уткнулась в могучую грудь Макса и тихонько всхлипнула.

— Макс, прости меня за все. Пожалуйста, ну прости меня за все…

— За что?

— Зато, что я ей поверила…

Макс нежно приподнял мою голову и заглянул мне в глаза.

— Анна, а ты где была всю ночь?

— Решала деловые вопросы.

— Всю ночь?!

— Понимаешь, я совершенно не торопилась домой, я и подумать не могла, что ты меня ждешь. Я решила, что ты остался у нее ночевать.

— Но как я мог остаться у нее ночевать, если я тебе сказал, что приеду домой.

— После того, как я с ней поговорила, я ничему не верила. Я уже вообще ничему не верила.

— Дуреха, ну когда ты начнешь мне верить? Когда? Почему ты веришь кому-то, а не веришь мне?

— Потому, что я хочу, чтобы ты был мой и ничей больше.

— Я и так твой.

— Я хочу не так. Я хочу, чтобы ты был по-настояшему мой.

— Ань, ну потерпи немного, и я буду по-настоящему твой.

— Сколько?

— Ну ты же знаешь, что я уже начал бракоразводный процесс. Ань, ты не сказала мне, где ты была сегодня ночью.

— Я ездила по делам.

— По каким делам ты ездила ночью?

— Накопилось слишком много неотложных дел.

— Ты говорила, что встречалась с мужчиной.

— Я говорила, что должна встретиться с деловым партнером. Так вот, я с ним встретилась, а затем отправилась решать другие дела.

Макс так пристально смотрел в мои глаза, словно пытался в них что-то прочитать, наверное, именно то, что я недоговариваю.

— Вчера вечером звонил твой рекламный агент.

— И что он сказал?

— Он сказал, что ты наплевала на работу, не приезжаешь на киностудию, не рассматриваешь новые интересные проекты. А еще он сказал мне о том, что вчера на киностудию приехали двое неизвестных парней, которые очень подробно о тебе расспрашивали.

Я побледнела и опустила глаза.

— И что же они расспрашивали?

— Где ты живешь? Где появляешься? Часто ли ездишь на дачу? А я и не знал, что ты так любишь экзотику.

— Какую еще экзотику?

— Ну то, что ты ездишь на заброшенную дачу своего рекламного агента.

— Да я и не думала, что тебе это будет интересно.

— Анна, мне интересно все, что касается тебя. Я хочу знать, что с тобой происходит. Я хочу знать все, что ты от меня скрываешь.

— Хорошо, Макс, я все расскажу. Я обязательно все расскажу. Ты отвезешь дочку в садик, вернешься, и я обязательно все расскажу.

— У меня еще есть важные дела. Я освобожусь только вечером.

— Ну вот и хорошо, — тихонько всхлипнула я. — Вот и хорошо. Ты сегодня вечером у кого ночуешь, у меня или у нее?

— Конечно, у тебя. Я больше не живу у нее, как ты не можешь это понять.

— А ты приедешь с дочкой?

— Нет. Мы можем ее брать раз в неделю, а остальное время она должна быть у матери.

— Значит, ты ночуешь у меня один?

— Один.

— Вот и хорошо. Я тебе все расскажу.

— Анна, тебе угрожает опасность?

— Нет… а может быть, да. Просто в последнее время на меня столько всего навалилось.

— Давай ты поедешь вместе со мной.

— Нет, в собственном доме мне не угрожает опасность, наверное, потому, что это мой дом. Ты только, пожалуйста, постарайся освободиться пораньше, мне очень много нужно тебе рассказать.

— Конечно, конечно.

— Тетя, ты плачешь? — я повернулась и увидела рядом со мной прелестную маленькую девочку, которая смотрела на меня своими огромными глазами и хлопала пушистыми ресницами.

— Да нет. В глаз что-то попало.

Взяв девочку за руку, я повела ее в зал и посадила ее к себе на колени.

— Привет, давай знакомиться, — дружелюбно сказала я и погладила девочку по голове.

— Давай. А я тебя знаю.

— Правда? Откуда?

— Ты из телевизора.

— Из телевизора? — громко рассмеялась я и посмотрела на стоящего рядом улыбающегося Макса.

— Я тебя там часто видела. Тебя Аней зовут?

— Аней. А тебя?

— Меня Машей.

— Мне очень приятно, что мы с тобой познакомились. Я уже давно просила твоего папу, чтобы он тебя привез, а он все не привозил. И я очень рада, что он решил это сделать. Ты только ради Бога извини меня, что я не накупила тебе игрушек. В следующий раз я накуплю тебе столько игрушек, что вы с папой не сможете их все унести.

Девочка соглашалась и кивала головой. И все же я чувствовала, что малышка относится ко мне не совсем дружелюбно и испытующе меня разглядывает.

— А почему ты живешь в телевизоре?

— Я там работаю.

— А как ты туда помещаешься?

— А в нем есть потайная дверка.

— Но ведь ты такая большая, а он такой маленький.

— Я же тебе говорю, что вхожу туда через дверку.

— А меня с собой как-нибудь возьмешь?

— Как-нибудь возьму.

— А когда?

— Как только будет можно, так сразу и возьму.

Макс засмеялся и посмотрел на часы.

— Нам пора в детский сад. Ань, вы тут пока поговорите, а мне нужно сделать несколько телефонных звонков. Вы обе не против, если я оставлю вас на пару минут?

— Конечно, иди, звони, — непринужденно махнула я рукой.

— Я недолго, а то уже пора ехать. Ань, ты обязательно подружишься с моей дочерью. Я же тебе говорил, что она прелестнейшее создание.

— Конечно, — кивнула я головой и расплылась в улыбке. — Она само очарование.

Как только Макс ушел на кухню, я взяла девочку за руку и стала с упоением перебирать ее маленькие пухлые пальчики. «Сорока-воровка кашу варила. Деток кормила…»

— Анна, а ты очень красивая.

— Правда? Спасибо тебе большое за комплимент. — Я притянула девочку к себе и поцеловала ее в прелестный лобик.

— Ты и вправду очень красивая, почти как моя мама. Моя мама самая красивая на свете.

— Конечно, твоя мама самая красивая на свете. Никто и не спорит, — я почувствовала, как у меня перехватило дыхание, и стала думать, как можно отвлечь девочку от малоприятного разговора о ее матери.

— Мама говорит, что ты очень плохая, что ты украла у нас папу. Она называет тебя воровкой.

— Это не так.

Я тяжело задышала и почувствовала себя так, словно я бегу по крутой горе, карабкаюсь вверх и цепляюсь за все, что попадается мне под руку, чтобы не упасть. Я лезу, лезу и понимаю, что мне никогда не добраться до верха, потому что это не нужно ни мне, ни кому бы то другому.

— Ты воровка? — вновь спросила девочка, спрыгнув с моих колен и усевшись рядом.

— Нет. Я никогда в жизни не брала ничего чужого.

— Брала. Ты забрала моего папу.

— Твой папа сам ко мне пришел. Он уже большой и сам решает, с кем ему жить. Если папа решил остаться у меня, то это только его решение и ничье больше.

Я заглянула в детские глаза и вдруг увидела, что они очень жестокие, и это была какая-то непонятная, детская жестокость, которую я никогда не встречала.

— А ты любишь моего папу?

— Я очень люблю твоего папу.

— А мою маму?

— Я никогда не видела твою маму, поэтому я просто не могу ее любить, но я очень хорошо к ней отношусь. Мне кажется, что она очень нежная, заботливая, добрая.

— Ты и вправду хорошо относишься к моей маме?

— Конечно.

— Тогда зачем ты у нас воруешь?

Внутри у меня все обмякло, и я по-прежнему сидела как на иголках. Я не могла дождаться, когда придет Макс, потому что не хотела и просто не была в состоянии все это слушать. И все же я нашла в себе силы и улыбнулась этому хорошенькому, но такому жестокому маленькому существу.

— Я не воровала твоего папу. Твоя мама неправильно говорит. Просто я его очень люблю, а он очень любит меня.

Именно сейчас я почувствовала себя очень ранимой и уязвимой. Мне это совсем не нравилось, но я совершенно ничего не могла с собой поделать. Я всегда считала, что я должна быть зрелой и менее чувствительной, но происходило все совсем по-другому.

— Но ведь мой папа очень любит меня? — по-прежнему допытывалась до истины девочка.

— Конечно, ты ведь его единственная дочка.

— А еще он любит маму. Он ей так очень часто говорит. Я сама слышала.

— Конечно, она ведь твоя мама.

— Если папа не вернется к нам домой, то я не буду с ним видеться, — выдвинула ультиматум девочка.

— Но так нельзя говорить. Если твой папа это услышит, он очень расстроится. Это вы так решили с мамой?

— Мы решили так с мамой. Мы хотим, чтобы папа это понял и вернулся обратно. А ты, Аня, поищи себе другого дядю, у которого нет детей.

— Я хотела подружиться с тобой, — я попробовала сделать последнюю попытку и найти ключ к сердцу девочки. — Я думала, мы будем дружить, вместе куда-нибудь ездить, гулять, читать сказки, ходить в кино.

— Я хочу ходить в кино со своими мамой и папой. Я не хочу гулять с воровкой. Моя мама сказала, что она тебя ненавидит, а еще она сказала мне, что очень хочет, чтобы ты умерла.

Я посмотрела в эти детские глаза своими глазами, полными слез, и спросила дрожащим голосом;

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем твоя мама хочет, чтобы я умерла?

— Затем, чтобы ты нам не мешала жить. А еще она говорит, что ты старая дева и тебя никто не берет замуж и что ты ухватилась за моего папу только потому, что больше никому не нужна. А еще она говорит, что в телевизоре работают одни алкоголики и наркоманы.

— Хватит! — громко крикнула я и нервно заходила по комнате. — Хватит, достаточно!

В этот момент в комнату вошел Макс и улыбнулся своей широченной белозубой улыбкой.

— Ну что, Машенька, нам пора. Я понял, что вы подружились, и мне очень приятно, что с этой минуты вы станете самыми большими друзьями на свете. Машенька, Аня просто замечательная женщина, и она всегда будет рада видеть тебя у себя в гостях.

Макс взял девочку за руку, поцеловал меня в щеку и направился к выходу.

— Дорогая, будь дома, я приеду вечером. Постараюсь побыстрее вернуться, и ты расскажешь мне все, что ты от меня скрываешь.

В дверях Макс обернулся и как-то растерянно пожал плечами.

— Ань, ты что?!

— Ничего.

— Что-то случилось?

— Все нормально. Ты же знаешь Макс, что у меня все нормально.

— Когда я вернусь, ты расскажешь мне обо всем, что с тобою творится?

— Конечно, Макс, когда ты вернешься, я обо всем тебе расскажу.

Макс словно почувствовал неладное и наклонился к ребенку.

— Машенька, а ты случайно не обидела Аню?

— Нет, папочка. Я просто позабыла ей сказать, что я ее ненавижу.

Макс слегка шлепнул ребенка по попке и раскраснелся, как спелый помидор.

— Ты что ж такое говоришь? Тебя кто так научил разговаривать? Мама? Ну, скажи, мама?!

— Я ее ненавижу! Я ее ненавижу! — кричала девочка что есть сил и топала ногами. — Все люди ненавидят воров! Все ненавидят воров! Ты тоже должен ее ненавидеть!

— Ань, ты не обращай внимания. Это ее мать научила. Я ей сегодня мозги вправлю. Ты только близко к сердцу ничего не принимай, не расстраивайся.

Раскрасневшийся Макс буквально вытащил орущую девочку на лестничную площадку и посмотрел на меня безумно потерянными глазами.

— Ань, ты только в голову не бери! Я сегодня с ними с обеими проведу воспитательную работу! Я им сегодня мозги вправлю! Ты не расстраивайся! Больше такого не повторится! Я скоро приеду! Слышишь, ты только меня жди! Я все дела отложу, только ребенка в детский сад отвезу и сразу приеду! Ты только дома будь! Слышишь, будь. Я люблю тебя, Анна, ты даже не представляешь, как я тебя люблю! А с дочкой я поговорю, ты не думай…

— Да ребенок тут ни при чем! — с надрывом выкрикнула я и закрыла входную дверь.

Когда крики в подъезде прекратились, я подошла к окну и посмотрела, как Макс сажает ребенка в машину. Он махал руками, жестикулировал и, по всей вероятности, довольно сильно ругал девочку. Ребенок мотал головой, вытирал слезы и по-прежнему стоял на своем. Я грустно улыбнулась и отошла от окна.

Где-то из центра комнаты я медленно наблюдала за тем, как отъезжает машина, и тихо шептала:

— Господи, дай мне силы все это вынести. Я больше так не могу, Господи. Неужели это плата за вторжение в чужую жизнь?! Неужели?!

Не успел Макс отъехать от моего дома, как он тут же позвонил на мобильный и спросил перепуганным голосом:

— Ань, ну как ты, в порядке?

— Я в порядке. Я в полном порядке.

— А моя дочка что учудила.

— И что же учудила твоя дочка? — как-то холодно и одновременно болезненно спросила я.

— Прямо ногами топает, и все тут. Криком кричит, что не пойдет в детский сад. Совсем без меня разбаловалась. Мать недостаточно ей занимается. Нужно почаще к ней заезжать и заниматься ее воспитанием, а то, я смотрю, матери это ни хрена не надо! Короче, я ее в сад не повезу. Куда Я ее повезу в таком состоянии?! Пусть дома успокоится, отойдет. Я ее сейчас матери отвезу. Сейчас обоим всыплю по первое число. Дочери за то, что тебе нагрубила, а матери за то, что воспитанием дочки совершенно не занимается, а только учит ее разным гадостям. Я же тоже не могу целыми днями с ребенком сидеть. Я же добытчик, я должен деньги зарабатывать. Пока вас у меня трое, а если ты мне еще родишь, то вас у меня будет четверо. Так что, Аня, я сейчас ребенка домой отвезу и приеду.

— Ты поедешь к ней?

— Ну да. Мне же нужно отвезти ребенка. Я только ее отвезу и сразу к тебе.

— Макс, ты ко мне, пожалуйста, не приезжай. Слышишь, ты никогда больше ко мне не приезжай!

— Ань, ты что говоришь-то?!

— Что слышишь. Не нужно ко мне приезжать. Занимайся воспитанием своего невоспитанного ребенка и больше не мешай мне своими звонками! А ключи от моей квартиры можешь выкинуть! Я закажу новые замки!

— Ань, ты что, довести меня хочешь?! — закричал Макс мне в трубку. — Вы там что, все сговорились, что ли?! И ты, и жена, и дочь! Вы что, смерти моей хотите? Так точно дождетесь! Дочь в машине орет, и еще ты мне нервы мотаешь! Сейчас приеду и обо всем с тобой поговорим!

— Не надо ко мне приезжать. Я же тебе ясно сказала. — Я и сама поразилась, как спокоен был мой голос в эту минуту.

— Аня, ну, пожалуйста. Ну зачем ты так со мной?!

— Мне больше нечего тебе сказать.

Я бросила трубку на кресло и громко заплакала. Вот и все, Аня. Вот и все. Это когда-нибудь должно было закончиться, иначе мы все вместе или по одному сойдем с ума. Вот оно и закончилось.